========== Пролог. Мертвая земля. ==========
«Благими намерениями вымощена дорога в ад».
Далеко от надежных стен Сины и печально известных обломков славной Марии есть мертвая земля. Но мертвая она не потому, что все живые существа покинули ее, вовсе нет! Там раскинулись моря из вековых деревьев, в которых гордо вышагивали стада оленей, а на рассвете солнце поднималось под аккомпанемент многоголосого хора птиц.
Вот только этот маленький Рай на многострадальной Земле возродился из крови всего человечества. Как невообразимо прекрасный и алчный цветок, он расцветал на обломках величия одного из наиболее известных городов Старого Света.
Чуть больше ста лет назад это место называлось Берлином, но сейчас эту древнюю столицу невозможно было узнать. Этот рукотворный гигант, когда-то олицетворявший собой славу и величие прошлых лет, в нынешние времена напоминал обглоданный скелет полусгнившего трупа. Сотни осиротевших многоэтажных зданий грустно смотрели на изменившийся мир. Их окна-глаза потрескались от старости, а кое-где и лишились стекол. Аккуратные тротуары и большинство заасфальтированных дорог поросли сорняком, а там, где раньше были стоянки, разложились в горы коррозийного железа автомобили.
Ни электричества, ни шума города, ни людей – именно так выглядел этот мегаполис, разделяющий свою нелегкую судьбу со всеми городами Земли. И ни один исследователь не смог бы догадаться, что произошло здесь чуть больше столетия назад, если бы не одно огромное но: иногда жители здесь все же появлялись.
Гигантские неповоротливые твари, чьим уделом стала бесконечная охота на разумную дичь, часто бродили в окрестностях, как будто пытаясь что-то вспомнить. И, возможно, если бы они помнили, как читать, и пробрались в подземные лаборатории, эта тайна открылась бы им.
«Имя им Титаны ― страх и погибель этого мира. Бездушные создания, которых мы создали…» ― было написано на последней странице толстой тетради, где один гениальный ученый записывал свои мысли и инновационные идеи.
Его звали Григорием Йегером. Он был тем мечтателем, который поставил судьбу своей расы на одну чашу весов, а на другую ― свои исследования.
Исследования перевесили ― и человечество практически вымерло.
========== Глава 1. Отрывок из писания, воспоминания, боль. ==========
― Нет-нет, вы дослушайте! ― Конни встал на табуретку, изобразив задумчивую позу не принятого этим грубым миром поэта, и приготовился читать отрывок из случайно попавшей к нему в руки книжки.
Все, кто находился в библиотеке старого замка, оторвались от своих дел и повернули головы в сторону товарища по оружию, надеясь услышать что-нибудь действительно интересное. Правда, это было лишь напускное внимание, родившееся от нежелания и дальше прислушиваться к завывающим за стенами ветрам и тяготящему душу чувству легкой нервозности в преддверии первой настоящей вылазки.
Жан, Бертольд и Райнер прервали карточную игру и с неохотой уставились на друга. В их глазах читалось недовольство, ведь эти трое почти час играли и никак не могли выяснить, кто из них достоин получить тройную порцию пайка за ужином, а проигравших оставить ни с чем. До оглашения ставок к ним хотела присоединиться и Саша, но от одной мысли, что придется расстаться с честно заработанным пайком, девушке стало не по себе. Теперь она сидела рядом с друзьями, надеясь подлизаться к победителю и шутки ради стянуть у него несколько картофелин. А заявление Конни только отдаляло этот светлый момент.
Криста и Имир, повинуясь непонятному для них самих порыву, наоборот улыбнулись так лучезарно, что все, кто видели это, не смогли сдержать ответной улыбки.
Эрен легонько толкнул склонившегося над очередной книгой Армина и потеребил за плечо уставшую Микасу, которая попыталась задремать в удобном черном кресле. Девушка так устала после заключительной тренировки, что просто засыпала на ходу, но увидев заинтересованный взгляд сводного брата, сразу же пришла в себя.
Только Анни осталась равнодушной ко всему, но это никого и не удивило ― мало кто понимал эту холодную девушку, непонятно зачем проводившую последние дни в кадетском в этой компании.
― Ну, давай, не томи общественность! ― крикнул Райнер и похлопал в ладоши, пытаясь подбодрить смутившегося друга. Примеру старшего товарища последовали и остальные бойцы.
― Хорошо, ― как-то совсем по-детски согласился парень и, чуть не свалившись со стула, начал декламировать отрывок загробным голосом:
― И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих. И цари земные, и всякий свободный скрылись в пещерах и в ущельях гор, и говорят горам и камням: «Падите на нас и скройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца, ибо пришел великий день гнева Его!» У-у-у-у!! ― Конни бросил книгу через плечо и наконец-то смог засмеяться.
К тому моменту, как отрывок был дочитан, большая часть компании чуть ли не каталась со смеху по полу. Никому не хотелось воспринимать этот странный текст всерьез и сравнивать его с собственной реальностью, ведь намного интереснее было наблюдать за юным разведчиком, который смешно щурился и специально коверкал слова, пытаясь вызвать на лицах друзей подобия счастливых улыбок.
― Вот так бред! Как вообще такое можно написать? Звезды с неба упали, вот умора! ― в ответ ему вторил гул из многоголосого смеха бывших кадетов, больше напоминающего дружное ржание лошадей. И во всей этой вакханалии никто не заметил пугающего взгляда, которым можно было и убить.
― Вы заткнетесь сегодня или нет? – тихо прошипела Анни и резко встала. ― Только и можете, что зубоскалить! ― каждое слово было наполнено такой дозой яда, что, если бы это возможно, им бы отравилось все живое в радиусе нескольких километров от корпуса.
Не глядя ни на кого, она вышла из библиотеки и громко хлопнула дверью.
― Я что-то не то сказал? ― пробормотал Конни.
На душе стало как-то тоскливо, улыбки сами померкли на губах уставших детей, а их глаза снова заволокла пелена равнодушия.
Все вернулось на круги своя, и лишь охотница на гигантов, расстроенная и морально опустошенная, никак не могла успокоиться.
***
― Все, я ушла! ― Анни легонько толкнула дверь плечом, привычно улыбнулась вышедшей проводить ее маме и сделала шаг за порог родной квартиры.
На лице девушки сияла искренняя улыбка, а в глазах, еще не покрывшихся толстой коркой ледяного равнодушия, танцевали шальные огоньки. Наконец-то она вырвалась из этого царства спокойствия и скуки и теперь сможет повеселиться!
Быстро сбежав по длинной лестнице, она привычно нажала указательным пальцем на красную кнопку домофона и оказалась в самом обычном дворе, каких сотни в каждом современном городе. Неподалеку в песочнице играли маленькие дети, несколько парней, расположившись прямо на тротуаре, разбирали велосипед, а чуть поодаль, около мусорных баков, кот приготовился атаковать зазевавшегося голубя ― в общем, все как всегда.
Но Анни, которую тогда еще звали Аней, даже не обратила внимания на происходящее вокруг. Уверенной, но мягкой походкой обычная девушка славянской внешности поправила увесистую сумку на плече и навсегда покинула родной двор, чтобы дойти до остановки и сесть на первый же автобус, идущий к аэропорту.
А потом была долгая дорога с задержками на каждом светофоре, толкотня и запах потных мужиков вокруг, пробка практически перед нужной остановкой и приказавшие долго жить наушники. Анни бы давно сошла с ума от этого коктейля из благ цивилизации, но природная сдержанность и привычка не привлекать к себе внимание сделали свое дело. Девушке даже удалось не затеять ни одной ссоры с назойливыми бабками, которые так и норовили подобраться ближе к плазме, висевшей в метре от Анни. Видите ли там передавали новости, а «малолетней наркоманке» (так окрестила Аню одна из противных старух) они были ни к чему. Шестнадцатилетняя девушка только примирительно усмехалась, в мыслях представляя, как собственными руками начинает медленно разрывать рот случайной попутчицы.
Она так увлеклась, что практически наяву увидела окровавленный череп женщины, проломленный в нескольких местах. Морщинистое лицо было перекошено в предсмертной агонии, а единственный оставшийся на месте глаз наполнился ужасом, причину которого блондинка не смогла понять. Да и не до того ей было сейчас. Анни еле сдержала крик, когда перевела взгляд на окружающих ее людей.
«Надо заканчивать с самовнушением!» ― завопил взбунтовавшийся разум, но тело больше не подчинялось его воле.
Сердцебиение ускорилось в десятки раз, дыхание сбилось, а по спине пробежали мурашки ― вокруг стояли и сидели несколько десятков живых мертвецов. Они смеялись, слушали музыку, разговаривали по телефону или просто равнодушно смотрели по сторонам, но при этом каждый уже стоял одной ногой в могиле. У кого-то были оторваны конечности, кто-то демонстрировал окружающим распоротый живот, из которого с хлюпаньем вываливались внутренности вперемешку с раздробленными костями, а десятилетняя девочка, до этого мирно теребившая в руках куклу, вообще встала и приблизилась к испуганной Леонхарт.
― Тетя, вы выходите? ― доброжелательный детский голосок донесся из ниоткуда, ведь у ребенка не было головы.
― Да, ― шепнула перепуганная славянка. Анни никак не могла оторвать взгляда от хрупких плечиков этого несчастного создания, истекающего кровью, пока из плазменного телевизора, висящего под потолком, не зазвучала патриотическая мелодия.
― Экстренное сообщение. Сегодня во время пресс-конференции руководитель Берлинской лаборатории, профессор Леонхарт, объявил о запуске проекта «Ковчег», или, как уже успели окрестить его журналисты, «Познай себя». Данное исследование было запланировано около трех лет назад, но из-за недовольства некоторых ведущих ученых, в частности, профессора Йегера ― признанного специалиста в области генетики ― исследование многократно откладывалось. Необходимо напомнить, что проект «Познай себя» призван расшифровать генетический код, чтобы впоследствии использовать полученные данные для борьбы с раком. В перспективе излечение СПИДа…
― Молодец, папа, ― шепнула Анни и сделала глубокий вдох.
От упоминания отца на душе стало так тепло и спокойно, что наваждение отступило. Люди снова превратились в обычных зевак с целой плотью и без следов крови на телах, а маленькая девочка, приветливо улыбнувшись, вышла на следующей остановке.
Светлоглазой девушке оставалось лишь последовать за ней, отбросив страх и дурные мысли. Как же легко было поверить в то, что это всего лишь плод ее воображения, а не первые признаки шизофрении! Вокруг сновали горожане, шумели машины, а где-то там, за стеклянными дверями аэропорта, Анни Леонхарт ждал светлокрылый самолет, летящий в Берлин, из которого она должна была вернуться уже через неделю.
***
― Не вернулась… ― прошептала кадет Леохарт и закрыла лицо руками.
Слишком больно было вспоминать события столетней давности, которые так некстати были разбужены выходкой Конни. Но от них уже не сбежать. Они догонят и разорвут на части тонкую защитную стену, выстроенную измотанным рассудком, ведь памяти, как и молодой титанше, неведомы жалость и сострадание.
Анни оставалось только смириться.
========== Глава 2. В плену иллюзий будущего. ==========
― А потом они снова стали прежними, ― закончила свой путаный рассказ Анни и выжидающе посмотрела на сопровождающего. Назовет сумасшедшей, испугается или поднимет на смех?
Симон Шмидт, высокий широкоплечий немец из охраны профессора Леонхарта, лишь цокнул языком и похлопал подопечную по плечу:
― Меньше ужастиков по ночам смотри и будет всё в порядке. А то каждый раз, как ты приезжаешь, слышу от тебя новую историю. То тебе приснится, что какой-то ненормальный в костюме обезьяны только благодаря собственной воле может превращать людей в кровожадных громил, то выдумываешь детей, летающих в небесах на металлических тросах, а теперь это! ― заметив недовольный взгляд дочери начальника, молодой человек сменил тон с привычного отстраненно-каменного, которым говорят все военные, находящиеся при исполнении, на более лояльный. ― Хватит фантазировать, Аня, а то я когда-нибудь не выдержу и расскажу все геру Леонхарту.
― Ага, будет исполнено, ― хмыкнула девушка и, хлопнув вояку по плечу, сорвалась с места, стараясь как можно лучше затеряться в толпе.
Это был их своеобразный ритуал. Уже пять лет подряд Анни приезжала к своему отцу в Берлин, и каждый раз её встречал этот офицер ― один из лучших бойцов в своем подразделении, больше напоминающий гору мышц, чем человека. Прохожие сторонились этого парня, когда он просто шёл по улице, не хотели лишний раз посмотреть на его лицо, изрезанное несколькими шрамами, и даже не задумывались над тем, что своим поведением делают ему очень больно. Но одиннадцатилетняя Анни в своё время не испугалась: впервые увидев Симона, она протянула ему руку для рукопожатия и несмело улыбнулась. В тот день и началась их дружба.
Шмидт оказался на редкость добрым парнем и интересным собеседником. Он мог часами напролет гулять с девочкой, которая стала для него настоящей младшей сестренкой, по Берлину, когда её отец был занят, и рассказывать о своей Родине без умолку. По обоюдному согласию Симон всегда говорил на русском, даже имя подопечной произносил на привычный ей лад, а Аня отвечала ему на немецком, желая овладеть этим языком в совершенстве. Ей казалось, что вся власть, стойкость и сила, присущие его носителям, впитались в каждое слово, и если она овладеет им, то сама станет воплощением этих важных качеств.
Но сейчас всё это было не важно. Она легко маневрировала между медлительными горожанами, как будто за спиной выросли два крыла, и улыбалась. Такая счастливая, такая невинная и свободная, какой больше никогда не будет. Анни получала истинное наслаждение от каждого шага по ровной мостовой, с головой погружаясь в это незабываемое чувство. Хотелось полностью отключить сознание и бежать навстречу неизвестному, чтобы ветер громче завывал в ушах, а гул города исчез навсегда, как будто его никогда и не было. Богатое воображение рисовало зеленые луга, обрамленные хвойными лесами, на которых свободно можно было разгуливать и не бояться натолкнуться на случайного прохожего. Блаженство…
«Что это?» ― какой-то странный звук, отдаленно напомнивший раскат грома, заставил дочь новатора генетики остановиться.
Анни как будто очутилась в собственном сне. Одинокая и растерянная она стояла посреди только недавно многолюдной улицы и затравленно оглядывалась по сторонам. Ни машин, ни надоедливых туристов, что прилетели вместе с ней в самолете, ни шума города ― всё как будто вымерло много лет назад, не оставив о себе даже воспоминания.
― Есть здесь кто-нибудь? ― неуверенно спросила пустоту девушка и вздрогнула, когда услышала её ответ.
Грозный рык неизвестного зверя раздался прямо за ее спиной, заставляя познать истинный страх и жажду жизни. Ей захотелось закричать, но связки не слушались. Нужно было бежать, даже лететь прочь отсюда, как недавно она парила по улице Берлина, вот только крылья оказались сломанными, а ноги как будто вросли в землю.
Анни уже знала, что ей не спастись. Где-то в глубине души она это предвидела. Все эти бесконечные галлюцинации, приходившие во снах и заставляющие просыпаться в поту, теперь стали преследовать её и наяву. Но то, что происходило с ней сейчас, не шло ни в какое сравнение с прошлыми видениями. Это была реальность.
― Нет, не подходи! ― собрав всю волю в кулак, девушка решила бороться с надвигающимся на неё монстром.
Рука сама поползла к внутреннему карману джинсовой куртки, чтобы достать маленький пузырек с таблетками, подаренными отцом. Что за препарат она принимает, Анни даже не подозревала, да и незачем было над этим задумываться ― отец плохого никогда бы не посоветовал. Зато после приема одной маленькой капсулы с красноватой субстанцией внутри тело наливалось такой могущественной силой, что, казалось, можно было уничтожить любого иллюзорного или живого недруга.