— Вот это действительно царский слон! Всем слонам слон!
Слушал царь слова горожан, и стало ему обидно:
— Слон — слоном, но почему никто не обращает на меня внимания? Я всё-таки царь и не желаю, чтобы какой-то слон затмевал моё великолепие.
Приказал царь погонщику остановить слона, сошёл с него на землю и спрашивает:
— Ты обучал этого слона?
— Да, — отвечает погонщик. — Я всему его обучил, что полагается знать царскому слону.
— Плохо ты его обучил, — возразил царь. — Да и нрав у него, по всему видно, злобный. Не годится он для царского выезда.
— Ты не прав, великий царь, — обиделся погонщик.
— Если я не прав, то пусть твой слон заберётся на вершину вон той, самой высокой горы, — сказал царь.
— Хорошо, — ответил погонщик. — Заберётся он и на гору.
Сев на спину слона, погонщик направил его к горе. Слон спокойно взошёл на самую вершину, куда прибыл и царь со своей свитой. Чем большие послушание и выучку проявлял слон, тем большую ненависть пробуждал он в сердце глупого царя.
— Пусть он подойдёт к самому краю вершины, — приказал царь.
Слон выполнил приказание.
— Пусть встанет на три ноги, — потребовал царь.
Слон исполнил приказание.
— Пусть встанет на две передние, — не унимался царь.
Слон выполнил и это приказание.
— Пусть встанет на одну ногу, — закричал царь, вконец взбешённый послушанием слона.
Слон застыл на краю пропасти на одной ноге.
— А теперь пусть он повиснет в воздухе, — прохрипел обезумевший царь.
Но тут погонщик приказал опуститься слону на все четыре ноги и отвёл его от края пропасти, а потом обратился к царю с такими словами:
— Государь, этот слон — чудо послушания и выучки. Он действительно может творить чудеса. Беда, что он достался во владение такому ничтожному завистнику и глупцу, как ты. Подобные тебе стремятся из-за своего скудоумия погубить всё, что вокруг них есть прекрасного и благородного.
Сказав эти слова, погонщик ласково погладил слона и увёл его прочь.
О счастливом Сотсахе
теперь, — сказал Будда, — я расскажу вам о счастье. Каждый человек платит свою цену за то, чтобы быть счастливым.— Давным-давно жил мудрый царь, который старался управлять государством по закону и справедливости. Однажды он услышал громкие крики у ворот дворца и послал слуг узнать, что случилось. Вернулись слуги и доложили, что пришли люди, которые просят царя рассудить их. Правитель приказал впустить просителей. Их оказалось много, и все они очень сердито кричали.
— Перестаньте шуметь, и пусть каждый расскажет, что за беда с ним приключилась, — велел царь.
— Не сердись, Великий, — выступил вперёд толстяк в богатой одежде. — Пришли мы к тебе все вместе потому, что нас обидел один и тот же человек.
— Как же это случилось? Вас так много, а он один, — удивился царь. — Кто этот злодей?
Люди расступились и указали на юношу-бедняка.
— Рассказывай, что ты натворил, — приказал ему царь. — Да смотри, говори только правду.
— Великий, — сказал юноша, — за всю свою жизнь я никого не обидел. Наоборот, всем старался помочь, услужить…
— Не слушай его, Великий, — закричал толстяк, — он всех нас ограбил, чуть жизни не лишил, а теперь хочет казаться тише воды, ниже травы.
— Я должен выслушать всех: и обидчика, и обиженных. Начинай рассказывать, — приказал царь юноше.
— Меня зовут Сотсаха — «Решительный», — начал тот свой рассказ. — Я человек бедный, но все мои родственники — богачи. Однажды я одолжил вола, чтобы вспахать своё поле, у моего дяди, вот этого толстяка. Когда закончил работу, то привёл вола хозяину. Тот в это время обедал и не вышел во двор, а лишь взглянул в окно. Убедился, что вол жив-здоров, и продолжил есть.
Я же очень боялся, как бы вол куда-нибудь не ушёл, и решил его привязать, но не нашёл верёвки. Тогда я обмотал хвост вола вокруг столба. Только собрался уйти, как прибежала большая злая собака и с громким лаем бросилась на меня. Я спрятался за вола, который рогами стал отгонять собаку. Та не успела увернуться — вол поддел её рогом. Собака завизжала и бросилась бежать, рассвирепевший вол — за нею и повалил столб, за который был привязан. А этот столб служил опорой для дома. Упал он, обрушился и дом, люди еле успели спастись. Вол же, пока гонялся за собакой, оторвал свой хвост, за который я его привязал. Что тут началось! Собака визжит, вол ревёт, люди кричат, а мой дядя, не разобравшись, бросился меня бить.
— Я так испугался, — продолжал свой рассказ юноша, — что, не раздумывая, перепрыгнул через стену в соседний двор. Я не знал, что за стеною пристроился ткач. Он сидел там и ткал ковёр, когда я прыгнул ему на голову. От неожиданности ткач потерял дар речи. На шум прибежала его жена и стала спрашивать, что случилось. Ткач не мог говорить и молчал, а злая женщина стала его ругать:
— Что ты за человек такой: за всю жизнь от тебя ни слов ласковых не слыхала, ни денег ни видала. Надоел ты мне, убирайся вон из моего дома.
Она так сильно толкнула несчастного ткача, что тот упал замертво. Испугалась злодейка своего поступка, оглянулась вокруг, нет ли свидетелей, и увидела меня.
В это время и дядя со слугами подоспел.
— Держите, — кричит, — преступника!
Женщина схватила меня за руку, да я увернулся и побежал, а они все следом за мною. Бежим мы по дороге, а навстречу несётся лошадь с повозкой. В повозке сидит человек и истошным голосом кричит:
— Спасите меня, люди добрые, остановите повозку!
Я вижу, что ещё мгновение — и разобьёт лошадь повозку, погибнет человек. Схватил я с дороги камень и ударил по колесу. Оно с треском сломалось, лошадь испугалась и замерла как вкопанная, повозка остановилась. Выкарабкался из неё хозяин и как закричит на меня:
— Негодник! Мою повозку сломал! Всю жизнь за неё не расплатишься! — схватил меня и держит крепко, а тут и остальные подоспели — мой дядя со слугами и жена ткача со своими чадами и домочадцами. Хотели они меня тут же на месте побить, но хозяин повозки воспротивился:
— Если будем бить этого негодника, — сказал он, — то ненароком можем его убить, а кто тогда заплатит мне за мою собственность? Лучше отведём его на справедливый царский суд и получим с этого злодея каждый своё. Да и царь, наверняка, от себя добавит нам…
— Так они и решили и повели меня, связав крепко-накрепко к тебе, Великий, на твой справедливый суд, — продолжал Сотсаха. — Шли мы, шли и дошли до моста через реку. Мост есть, а пройти по нему нельзя: стоит на его середине какой-то человек и то к правой стороне кинется, то к левой… Никак его не обойдёшь.
— Эй, человек! — окликнул его мой дядя. — Посторонись, дай пройти! У нас важное дело: ведём преступника на царский суд.
— У меня ещё более важное дело, — отвечает тот, — хочу утопиться.
— Тогда топись, не раздумывай, мы подождём, — согласились с ним мой дядя и все остальные.
— Я и не раздумываю, а выбираю, с какой стороны моста, с правой или левой, лучше спрыгнуть в воду.
Я вижу, что и в самом деле сейчас человек погибнет.
— Стой! — кричу ему. — Разве ты не знаешь, что надо топиться с той стороны, где глубже.
— А как это узнать? — спрашивает он.
— Надо выяснить у местных жителей, с какой стороны моста река глубже.
— Спасибо, — благодарит меня человек, — я так и сделаю, только нет здесь ни одного местного жителя и спросить не у кого.
— Твоё дело важное, — говорю ему, — его надо делать как следует. Давай подождём, пока подойдёт сюда кто-нибудь из местных жителей. Ты у него и узнаешь всё про глубину реки и спокойно утопишься, а пока иди к нам на берег, вместе ждать будем.
Человек сошёл с моста, сел рядом с нами, и стали мы вместе ждать. Настала ночь, и мы заночевали рядом с мостом. Утром проснулись, смотрим — идёт по мосту в нашу сторону человек и держит в зубах топор. Значит, он — плотник из местных жителей.
— Стой! — закричал я, и человек остановился на середине моста. — Скажи нам, приятель, с какой стороны моста река глубже — справа или слева?
— Глубина… — начал он говорить, раскрыл рот и уронил в реку топор, который держал в зубах.
— Ах, ты негодник, — рассердился плотник на меня. — Зачем спрашивал, разве не видел, что я несу в зубах топор. Из-за тебя я лишился такой замечательной вещи, потерпел такой убыток…
— Не волнуйся, — прервали его остальные, — не ты один в убытке, мы тоже многого лишились из-за этого разбойника. Поэтому и ведём его на суд к царю, пойдём с нами.
— Подождите, подождите, — остановил их человек, который хотел утопиться, — а как же я?
— А что ты? — спросили его. — Идём с нами, заодно расскажешь царю, отчего это его подданные хотят топиться в реке.
— Вот как всё было, Великий, — закончил свой рассказ Сотсаха, — теперь решай, есть ли моя вина в том, что произошло.
— Что ж, — сказал царь, — тебя мы выслушали, а теперь послушаем потерпевших. Говори ты, — приказал он дяде юноши.
— Великий, — заговорил тот, — этот негодник, возвращая вола, ни слова мне об этом не сказал. Если бы я только знал, разве допустил, чтобы этот болван скотину привязал за хвост к моему дому и лишил меня крова, да ещё вола и любимую собаку искалечил…
— Не продолжай далее, — прервал его царь, — твоё дело мне ясно: за то, что юноша, вернув вола, не сказал тебе об этом ни слова, приказываю отрезать ему язык. Тебе же за то, что ты всё видел, но ничего не сделал, пусть вырвут глаза!
— Что ты, Великий, что ты… Я ведь уже потерял по его милости столько добра… Так мне ещё из-за него и глаз лишиться?! Нет я на такое не согласен. Пусть этот негодник будет прав, — повернулся толстяк и быстро убежал.
— Так, — сказал царь, — одно дело мы решили. Теперь твоя очередь рассказывать, — обратился он к владельцу сломанной повозки.
— Да мне, Великий, и рассказывать-то нечего, — начал тот, — ехал я, ехал, как вдруг выбегает на дорогу этот разбойник и ломает мою повозку. Вот и всё.
— Так чего же ты хочешь? — спросил его царь.
— Пусть он мне заплатит за колесо… и за всю повозку, — осмелев, заявил возчик.
— Нет, это слишком мягкое наказание для виновного, — решил царь. — За то, что юноша сломал твою повозку, приказываю отрубить ему руку. А тебя за то, что ты просил его о помощи, следует лишить языка…
— Нет! — закричал возчик, — прости меня, Великий! От жары мне, наверное, привиделось, что он сломал мою тележку. Я сам готов заплатить любые деньги этому достойному юноше, который ни в чём не виноват…
— Тогда ступай с миром, — приказал ему царь. — Ещё одно дело решено. Теперь говори ты, женщина. Кто тебя обидел?
— Великий, этот негодник убил моего дорогого мужа, — запричитала жена ткача, — что мне делать несчастной вдове, как жить дальше?
— Успокойся, женщина, — сказал царь, — твоё дело проще простого. Приказываю тебе взять в мужья этого юношу.
— Мне такой муж не нужен, — рассердилась женщина, — Что он умеет делать? Только через ограды прыгать, людей тревожить… Мой муж, ткач, был такой работящий, от зари до зари работал. У него даже времени не было, чтобы слово сказать…
— Зато теперь есть, чтобы рассказать царю про все твои проделки, — раздался голос. Все обернулись и увидели… ткача, живого и невредимого.
— Что придумала, — бушевал он, — от живого мужа к другому уходить?
— Что ты, что ты?! — быстро заговорила женщина. — Я всем говорю, что лучше тебя и на свете никого нет, а этого юношу я впервые вижу, и ничего мне от него не надо. Идём, дорогой муженёк, скорее домой…
— Вот и хорошо, — сказал царь, — и в этом деле мы разобрались. Осталось последнее. Говори, плотник, чем тебя обидел этот юноша?
— Он спросил меня, глубока ли река? Я только произнёс слово «глубина», и мой любимый топор упал в воду. Хочу, чтобы юноша заплатил мне за него.
— Что-то я не пойму, — задумался царь, — как топор мог упасть в воду от одного слова? Расскажи об этом чуде подробно.
— Великий, никакого чуда не было, — начал объяснять плотник. — Шёл я в соседнее селение на работу. По дороге у меня заболел зуб. Так заболел, что я света белого не взвидел. Что делать? Дай, думаю, приложу к больному месту топор. Так и сделал. Взял топор зубами, и сразу боль прошла. Так я и пошёл с топором в зубах. Когда проходил через мост, меня окликнул этот юноша и спросил, с какой стороны река глубже. Я забыл, что во рту у меня топор, и заговорил. Всего одно слово и успел сказать, как топор упал в реку. Теперь пусть этот негодник покупает мне новый топор.
— Хорошо, — согласился царь, — пусть покупает, но после того, как ему вырвут язык, чтобы впредь не спрашивал никого ни о чём. А тебе, плотник, пусть выбьют зубы.
— Великий, ты с ума сошёл! — закричал плотник. — За что мне такое наказание?
— А за то, — ответил царь, — что вещи следует носить в руках, а не в зубах. Ты знаешь, что будет твориться в стране, если все станут носить в зубах всякую всячину?
— Знаешь, Великий, — задумчиво проговорил плотник, — мудрость твоя неизмерима. Я всё понял: правым выбивают зубы, а виноватых с наградой отпускают домой.
— Ты всё правильно понял, — сказал царь, — а потому отпускаю тебя с миром. Что ж ты не идёшь?
— Раз я виноват, то награди меня, — ответил царю плотник.
— Дайте ему золотой и прогоните прочь, — велел царь слугам. — И ты ступай домой, — обратился он к юноше. — Ни в чём ты не виноват, но впредь будь осмотрительнее.
— Я не могу уйти, — ответил Сотсаха, — пока не помогу несчастному, который хотел утопиться в реке. Прошу тебя, Великий, спаси его от смерти.
— Хорошо, будь по-твоему, — сказал царь, — пусть расскажет, что с ним приключилось.
— Великий, — начал свой рассказ юноша, хотевший утопиться, — я был самым счастливым человеком. Родители мои — знатные и богатые люди. Я у них — единственный и любимый сын. Решили они меня женить, и нашли мне невесту — красавицу и умницу. Вот от большого ума и решила она меня испытать.
— По знатности и богатству мы ровня, а каков ты по уму? — спросила она меня, а потом добавил, — задам я тебе одну загадку. Отгадаешь — выйду за тебя замуж, не отгадаешь — прощай…
— Загадка оказалась очень трудной, — продолжал рассказывать несчастный. — Я три дня думал — ничего не придумал, а на четвёртый день решил с горя утопиться. Пошёл на мост и решил с него броситься в реку. Там увидел меня этот юноша, пожалел… Да всё равно я жить не хочу без моей любимой.
— Подожди умирать, — прервал его царь. — Скажи, что за загадку загадала тебе девушка.
— Велела она мне явиться в её дом ни пешком, ни на лошади, ни одетым, ни раздетым, ни с подарком, ни без подарка. Скажи мне, Великий, как такое возможно?
— Да разве это загадка для царя, — воскликнул Сотсаха. — Я и то знаю отгадку.
— Тогда иди и научи этого простофилю уму-разуму, — обрадовался царь, — а то я устал: целый день загадки отгадываю.
Пошли юноши на базар и купили там живых зайца и перепёлку, да ещё и сеть сторговали. А на утро отправились они к дому, где жила премудрая красавица. У ворот Сотсаха велел своему товарищу закутаться в сеть, сесть на зайца и взять в руки перепёлку. Когда тот всё исполнил, постучали они в ворота. Вышли навстречу родители невесты и сама девушка.
— Разгадали мы твою загадку, — сказал ей Сотсаха, — явился твой жених, как ты велела, ни пешком, ни верхом, а на зайце прыгучем; ни в одежде, ни без одежды, а покрытый сетью; и подарочек тебе приготовил — вот возьми его.
Только девушка потянулась за подарком, как перепёлка выпорхнула из рук и улетела.
— Хорошо, — сказала красавица жениху, — хоть и не сам ты догадался, да поверил знающему человеку. Так поступают только разумные люди. Выйду я за тебя замуж.
Счастливый жених от радости был готов наградить Сотсаху любыми сокровищами.
— Мне ничего не нужно, — ответил тот. — Если хочешь, чтобы и я был счастлив, подари мне вола, а то боюсь, как бы опять не случилась со мной какая-нибудь неприятность.