–Как тебя зовут? – спросила я.
–Злата.
–А сколько тебе лет?
–Четыре года.
Я никогда не любила детей, но этого ребёнка полюбила раз и навсегда. Но, наверное, я просто увидела здесь семейный уют, которого у меня никогда не было. Или мне захотелось стать маленькой дочкой доброй, заботливой матери.
–Здравствуй, Златочка, здравствуй, миленькая, – захихикала Проповедница.
–А мы сегодня в больницу ходили, – хвалится девочка.
–Хе-хе, и что же, Златочка, тебе там делали?
–Кровь из пальца брали.
–Хе-хе-хе, Златочка, скоро у тебя никто кровь из пальца брать не будет, скоро ты у нас будешь здоровенькой. Годика через три, после Армагеддона… Светочка, но как там наши дела?
–Нам же нужно с вами сходить участок получить, а сегодня сырость такая… бр-р!
–Светочка, у неё Библии своей нет.
–Тогда пусть мою пока возьмёт. Ты Библию себе купи.
–Но ведь она должна это согласовать с матерью?
Вошёл огромный толстый кот, – палевый, в коричневых чулках и маске-домино, с голубыми глазами, и попытался подрать когти о вязаные тапки Проповедницы.
–Ну что ты, что ты, Ричик! – противно захихикала она и погрозила ему пальцем. – Шить тебя нету, вязать тебя нету…
И мне сунули Библию и вчерашнюю книжку, – «Познание, ведущее к вечной жизни».
–Алла, ты плохо видишь?! – с преувеличенной озабоченностью вскричала Проповедница.– Читать можешь, очки есть?!
–С собой нет, но я могу и так.
–Если можешь, то – читай! – восклицает она таким тоном, будто от этого зависит наша жизнь. Впрочем, судя по названию…
Проповедница объяснила мне, что вся Библия делится на книги, главы и стихи. Они пронумерованы, и у каждого стиха есть свои координаты, как в географии – широта и долгота. А книжка-пособие в подражание самой Библии разбита на девятнадцать глав из двадцати пронумерованных абзацев, к каждому– вопрос в подстрочнике. И я начала с выражением, как в школе:
–«Крепкое объятие близкого человека. Заразительный смех за столом с друзьями. Умилительная игра детей. Подобные минуты дарят нам радость. Однако многим жизнь преподносит целую череду серьёзных проблем. Если это выпало и на твою долю – не отчаивайся. Бог хочет, чтобы ты был счастлив и жил в превосходных условиях. Это не только лишь мечта. Бог предлагает тебе ключ к счастливому будущему».
–«Что для тебя желает Создатель?» – прочла вопрос Света.
Я ответила, не отрывая глаз от учебника, потому что не могла сразу запомнить.
–Пра-виль-но, – на распев похвалила Проповедница. Мне можно было читать дальше.
Для меня оказалось откровением, что Бог хочет нам счастья. Моя мама пугала им, что Он – злой, за всё наказывает.
Света села в кресло напротив, закинув ногу на ногу в толстых белых носках; волосы она стянула в хвостик-«пальму». Она зачитывает вопросы из подстрочника, а Проповедница ищет вместе со мной в огромной незнакомой Библии требуемые ссылки.
Под курткой у Проповедницы оказался красный свитер с вытканными белыми оленями, делающий её грудь худой и болезненной. У меня в раннем детстве был такой же! Очки она сняла, лицо её сразу стало беспомощным, – Проповедница превратилась гусеницу.
–А знает ли Господь мысли? – спросила я в каком-то гипнотическом порыве.
–Аллочка, И-е-го-ва! Иегова, а не Господь! – недовольно вскричала Проповедница. – Надо называть Бога по имени, а то «Господь» – это ведь «господин». Конечно же, он знает мысли; их нужно совершенствовать. Смотри сюда, ведь когда они сговорились Иисуса Христа убить, как он сказал? А вот читай, смотри сюда, видишь? «У вас и волосы все сочтены», – таинственным шёпотом закончила Проповедница.
Мне велено хвататься то за Библию, то за «Познание», я быстро устала и попала под гипноз, и верю своим новым знакомым абсолютно во всём.
–«Не две ли птицы продаются за ассарий?»– читаю я.
–«Ассарий» – это, Аллочка, римская монета, – поясняет Проповедница, восхищая меня; надо же, она знает такие умные, сложные слова. – «Обетованный» – а это, Аллочка, обещанный. Нам после смерти обещана жизнь на райской земле.
Проповедница и сама едва удерживает на своих коленях, обтянутых старой синей юбкой, две распахнутые брошюры, Библию и «Познание».
–А вот теперь сюда смотри! – покрикивает она. – Видишь? А теперь – сюда!
И я верю каждому её слову.
–Смотри, это – звёздное небо, Вселенная! А вот здесь,– ткнула пальцем в картинку, – Иегова; он создал всё это и сам он вот здесь. Иегова-бог сотворил Адама и Еву, вот они, вот они, вот они, – смотри! – визжит она.
Чернобородый Адам похож на чеченского боевика, Ева – на латвийскую актрису Лилиту Озолине, только с чёрными волосами.
–Человек – это душа, вот смотри, это – Адам, вот он, вот он, вот он! – и я вижу кривоногого Бармалея с полотенчиком вокруг бёдер. – Вот читай,– видишь? «Иегова-бог создал для Адама только одну жену. Мужчина должен жить только со своей единственной женой».1 А то вон что сейчас делается! Со всеми живут!
–Это только богатые,– повторила я за мамой.
–Нет, все! Сейчас просто не принято содержать таких женщин,– со знанием дела сказала Проповедница.– Лучше смотри, какой Адам стал старый, страшный и, хе-хе, умер! А не трогал бы дерево! Сказал же им Иегова-бог: живите, радуйтесь, испражняйтесь, только дерево не трогайте! Вот даже ты,– придвинулась ко мне Проповедница,– а ну-ка представь себе, что Света предложит пожить тебе в своей красивой, уютной квартире при условии, что ты не будешь трогать вот этот цветок, – и она кивнула на белый плетёный горшок с сельдереем, – ну разве ты не согласишься? Иегова-бог оставил себе одно-единственное дерево, а Адам не послушался, и умер, подобно животным! А это дерево, оно бы засохло, или бы было уничтожено!
–«Ибо он помнит состав наш, помнит, что мы – персть», – снова читаю я.
–«Персть» – это значит, из молекул земных,– вновь объясняет Проповедница, в который раз восхищая меня знанием таких красивых, редких слов.
–«Не спеши отвергать вечную жизнь, как несбыточную мечту», – вновь зачитала я. – «На земле так много того, что приносит радость благодаря нашим органам чувств: вкусная пища, живописные пейзажи, приятные дружеские отношения. А наслаждаться всем эти мы можем благодаря нашему удивительному мозгу. Неужели ты думаешь, что наш Создатель хочет, чтобы мы умерли и потеряли всё это? То, что говорит Библия о будущем земли и человечества, можно выразить одним лишь словом: Рай!», – читала я, веря всё больше и больше. Иисус Христос имел в виду именно это, когда сказал одному умирающему человеку: «Будешь со мною в Раю». Адам и Ева, и их потомки должны были расширить пределы Рая, пока вся планета не стала бы местом красоты и восхищения».
–«Что говорит Библия о будущем человечества?» – огласила вопрос Светлана.
–Мы должны будем превратить землю в прекрасный сад наслаждения! – отзываюсь я эхом.
–Пра-виль-но-о-о, – сладко поёт Проповедница.
«Только садово-парковое и ландшафтное строительство? – поразилась я, вспомнив специальность другой своей подруги, Вики. – Как же примитивно! Но раз здесь так написано, значит, так и будет. Скорее бы рассказать всем дома, что после конца света мы все будем жить на земле, а не на небесах!»
И это притом, что с родителями у меня не было доверительных отношений, и я ничего и никогда им не рассказывала.
–«Больше не будет болезней, старости и смерти»,– читала я.– «Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзутся. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь». «И отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло».
–«Что произойдёт с болезнями, старостью и смертью в восстановленном Раю?»– зачитывает Света.
–Хромой побежит, как олень, болезней не будет,– в непоколебимой уверенности отвечаю я.
–Пра-виль-но-о-о, – поёт Проповедница.
–«И будет обилие мира, доколе не перестанет луна», – читаю я.
–Ведь луна-то никогда не перестанет, всегда будет, – поясняет Проповедница.
–«Бог устранит эту раздираемую конфликтами систему и заменит её совершенным справедливым правительством».
–Никаких войн не будет! – ликует Проповедница. – Небесное правительство,– Иегова, Иисус Христос! Иисус пришёл к власти в 1914 году! Это – новый Иерусалим! А что можно сделать с небесным правительством? Да ничего!
Мне как-то жутко представить себе всё это, но я верю. В этом есть что-то масонское.
–И будет гораздо больше земли! – обещает Проповедница.– Исчезнут эти океаны, никому не нужные… Сколько всего океанов? Шесть?
–Вообще-то четыре,– опешила я.– Раньше был ещё и пятый, Южный Антарктический, но теперь его объединили с Индийским.
–Вон их сколько! А где это он?
–У Южного полюса.
–А где это? А, а то я всё время путаю Арктику и Антарктику…
Проповедница достаёт из сумки разлинованную вручную записную книжечку:
–Продолжим в следующий вторник, в пол-одиннадцатого! – восторженно приказывает она. – А теперь, Алла, скажи-ка мне свою фамилию!
–Нет! – пугаюсь я. – А как ваше отчество?
Свою фамилию,– Рогожкина, – я терпеть не могла.
–Хорошо, тогда напишем, что просто «Алла»… Раиса Петровна. Вообще-то, мы все друг друга зовём по именам, но если тебе так удобнее… А фамилия моя – Любезная, – тихо сказала Проповедница. – В следующий раз мы начнём с молитвы!
–А если вы не сможете, то я ей сообщу, – обещает Света.
–Так у неё телефона-то нет! – докладывает Проповедница.
У Светы тоже не было телефона.
–А где ты работаешь? – спросила она.
–Да я только в этом году школу окончила.
–То-то я и смотрю, что голова у тебя свежая! А Библия… возьми пока мою.
И я смущённо приняла эту дорогую чужую вещь, доверенную мне, и запихнула её в мамину дамскую сумку, которая из-за толстой книги не закрывается.
–Может быть, тебе пакет дать? – заботливо предлагает Света.
Но я отказываюсь, – и так слишком много подарков для человека с улицы.
–А почему ты согласилась изучать? – спрашивает Света. – Тебе что, и раньше такое предлагали?
–Не знаю. Однажды мне уже дали журнал.
–А вот я искала Бога, ходила по церквям. Ведь и в самом деле, откуда мы и куда идём?! А в раю мы будем жить благодаря нашему мозгу. Я где-то читала, что мы его используем всего на одну тысячную долю…
На кухне работал телевизор, звучала страшная музыка из фильма «ТАСС уполномочен заявить». Огромный кот тёрся о мои ноги.
–А говорят, что сиамские, они – злые, – сказала я, чтобы сгладить неловкость.
–Так он – персидский. Почему-то все путают. Я его Златке купила на Птичьем рынке. Идите чай пить, я чайник поставила.
–Нет, нет, Светочка; мы пойдём.
А мне очень хотелось узнать Свету ближе.
Проповедница вновь накрыла меня своим зонтом и повела, как маленькую, неразумную девочку:
–Пойдём-ка теперь здесь…теперь здесь… осторожно, тут, в траве, лужа… иди теперь сюда…
Скорее бы рассказать дома о квартире, где я побывала, и о том, что скоро на земле наступит рай… А ещё я почему-то всё хотела сказать ей: давайте в следующий раз опять встретимся на остановке.
–Это будет, это ещё только будет! – трещит Любезная. – Вечное лето!
–Не люблю лето! – заявляю я.
–Да как это так? А я люблю. Люблю купаться, загорать. Я и сама жила в неведении, но когда услышала проповедь…
–А вот мой дом! – и я махнула рукой в его сторону.
Проповедница в ответ гаденько улыбается.
Назвать номер квартиры я просто не успела. Навстречу нам шла… моя мама в ярко-розовой ветровке с голубыми шнурками. Не попрощавшись, я кинулась ей навстречу, – на секунду мелькнула мысль, что надо бы их представить.
–Где ты шляешься? – беззлобно сказала мама. – Посмотри, как ты одета! Все люди плащи понадевали, а ты…
И тут я пришла в себя и осознала нелепость своей открытой шеи и груди, к которой я всё ещё судорожно прижимала мамину сумку, не закрывшуюся из-за толстой Библии.
–А это что за тётка?
–Да это проповедница привязалась, она тут проповедует…
–Смотри, а то в следующий раз ещё от кого-нибудь не отвяжешься! А вдруг она колдунья какая? Иди домой, там суп горячий! Никуда больше сегодня не ходи!
И я кинулась через дорогу, не успев подумать, что Проповедница может заговорить с мамой, тогда скандала не оберёшься.
И едва только я вбежала в квартиру, меня словно огнём обожгло. Гипноз сошёл.
Что же я сегодня натворила?! Нет, дело совсем не в том, что я пошла на чужую квартиру неизвестно с кем,– со мною ничего не сделали, и хватит об этом! Но всё моё тело, всё моё существо горит от стыда и ужаса, что меня видели С ЭТОЙ! С ЭТОЙ! Фу, какой позор, как противно, гадко, отвратительно! Лицемерный приторный голос, «два рублика», грязная старуха, мерзкий серый рот…Он– пенсионерка!
Любезная меня обманула! Я согласилась пойти с ней навстречу, считая, что Проповедница ответит на мои самые сокровенные, наболевшие вопросы. Как же! Библию она изучает! Обманщица, лицемерка, дрянь! Но, как же Любезная смогла так подчинить меня на квартире у Светы, что после я показала ей свой дом, свою крепость! Проповедница теперь станет меня искать, а в нашем доме всего восемьдесят квартир! Восемьдесят квартир!
Библию я спрятала за книги, глянцевые брошюры уложила на дно стола. Они неприятны, жгут руки. Я в ужасе ждала маму с работы.
Но всё обошлось. Отчим пришёл с работы трезвым и спокойным, мама вновь допросила ласково. Значит, Проповедница меня не сдала!
А ещё я была счастлива, что познакомилась сегодня со Светой. Мелкий дождь не прекращался, я смотрела сквозь угловое окно на мокрый асфальт и думала: как же хорошо, что в нашем городе живёт такая хорошая девушка, как она. Мне очень хотелось сделать для неё с дочкой что-нибудь хорошее. Надо узнать, когда у них дни рождения, а на Новый год подарить самые красивые открытки.
Глава вторая.
Отвращение.
Осень кроткая в ласковых днях…
Марина Кравцова.
На следующий день дождь кончился, выглянуло солнышко. Я же была раздавлена морально и совершенно разбита физически. Гадко, гадко, не помог даже исцеляющий обычно сон. Солнце золотило жёлтые листья, а я боялась ходить по улицам, мне казалось, что Проповедница в своей ветхой юбке, как ферзь или слон на шахматной доске, выскочит из-за угла.
Позавчера я приняла её за какое-то высшее существо. Как же жестоко я ошиблась, но это только к лучшему: теперь я всегда буду знать, что такие «проповедники» слепы и глухи. Но, кто же она такая, кто они такие? Почему подходят к людям на улице, бесстрашно пуская в свою квартиру, читают с ними что-то?
***
В субботу ко мне зашла подружка Вика Новосёлова, та самая, что училась на ландшафтного дизайнера.
–Знаешь, Вик,– смущённо сказала я, – кажется, я в секту попала!
Она сначала глупо смеётся, а узнав подробности, ругается:
–Да как ты вообще могла пойти с ней в подъезд?! А вдруг там мужики какие-нибудь были? И как эта Света может впускать к себе в квартиру совершенно незнакомого человека?!
–Она очень хорошая, – упрямо говорю я.– Но наши отношения отравляет эта…эта…Фу, как вспомню, что во вторник снова её увижу, с души воротит…
–Ой, да не насилуй ты себя! Рая… С таким именем и правда только о рае проповедовать.
Конечно, можно было оставить всё это, вернуть Свете Библию. Но дело даже не в том, что мне катастрофически не хватало общения. Меня звал с собой этот дух начала 90-х, когда весь мир приезжал нас духовно спасать. Мы с родителями никуда не ходили, ни на какие стадионы и «всенародные покаяния», просто я мельком видела несколько религиозных передач, забросившие в меня семена, которые сейчас дали всходы.
«А может быть, – подумала я в понедельник, уже совершенно излечившись, – может быть, Проповедница не виновата, что стала такой мерзкой? Вдруг она очень страдала, вдруг у неё умерли дети? Обезумела от горя и ищет забвения…»