Пробуждение было расслабленным и ленивым. Уже чувствовалась ватная усталость, ведь он так ничего и не ел с самого начала течки, обходясь чаем послаще и покрепче. Аарон крепко спал, обнимая его и прижимая к своей груди. Вставать не хотелось, хотелось нежиться в объятиях своего альфы... Да, своего альфы - на шее ощутимо побаливала свежепоставленная метка. Омега осторожно коснулся её, нащупывая корочку запёкшейся крови, глубокий след от зубов Аарона, и улыбнулся. Даже если это только на период течки, пусть будет. Эти дни останутся в его памяти на всю жизнь. А когда малыш подрастёт, то Мак расскажет сыну о той сказочной ночи, когда он был зачат. Расскажет об отце. Покажет метку и будет учить тому, что есть ещё в этом жестоком мире вещи, ради которых стоит мучиться и терпеть.
Мак неохотно, но решительно выбрался из объятий альфы и поплёлся мыться и готовить завтрак. Когда Аарон проснётся, надо проверить, что у него там с ногой...
- Мак...
Омега обернулся и смущённо потупился.
- Д-да?
- Я... не сделал тебе больно?
Мак, краснея, снова коснулся метки, которую то и дело поглаживал.
- Нет, что ты. Мне было очень хорошо. Только, боюсь, ноге твоей стало хуже. Давай-ка посмотрим, не сместились ли кости?
Аарон привстал на локтях, вглядываясь в Мака, и сразу углядел на его шее метку. На ладном крепком теле омеги не было ни одного синяка, и альфа выдохнул с облегчением. Кажется, обошлось... Но почему он так плохо помнит, что у них было?
Мак осторожно и сосредоточенно ощупал сперва бедро, потом голень. Воспаление, кажется, пошло на спад - у альф от природы была прекрасная регенерация - но шина всё ещё была нужна, чтобы кости срослись, как им полагается.
- Кажется, всё в порядке... Сейчас заново наложу шину, посмотрю, что с другими травмами, и будем обедать. И надо бы тебя обтереть - ночью ты был на редкость активен... - И омега снова густо покраснел.
- Мак, я...
- Не говори ничего.
- Но ты же теперь...
- Перестань. Я сам так решил. Лежи и отдыхай.
- А ты? Ты же уже начинаешь выматываться. Поешь хоть немного и полежи. Силы тебе понадобятся - до деревни далеко.
- Зато по поводу очистки уже дёргаться не надо, - попытался пошутить омега. - И течка станет полегче...
- Сколько до новой вспышки осталось?
- Часа четыре. Плюс-минус.
- Ты... будешь со мной? - В тихом голосе альфы ясно слышалась надежда.
- Да, если ты пообещаешь, что будешь осторожен. Не хватало ещё, чтоб ты без ноги остался. Мне-то плевать, а вот тебе инвалидность ни к чему. Ты же альфа.
Омега сноровисто наложил шину, перетянул... Когда он обтирал Аарона, альфа поймал его за руку и поцеловал пальцы, держащие полотенце.
- Аарон...
- Мой. Теперь ты мой.
- Нет, я не твой, - посуровел Мак. - Я свой собственный. Да, ты меня пометил, но это ещё ничего не значит.
- А я и не говорю, что хочу быть твоим хозяином. Я хочу просто быть с тобой. Я никогда не буду тебя ни к чему принуждать. Мы будем равными...
- Не спеши строить планы, Аарон. Не время.
- А когда ещё, если не сейчас? Когда мы вернёмся на базу...
- Вот именно. Вернёмся на базу. И всё будет, как раньше.
- Я не хочу, чтобы было как раньше. - Аарон кое-как сел прямо, притянул Мака к себе и прижал к своей груди. - Я хочу, чтобы всё было, как сейчас. Чтобы ты был рядом со мной. Я люблю тебя, Мак. Именно тебя я искал всю свою жизнь.
- А как же Френсис? - Мак отстранился.
- Френсис стал предтечей, предвестником твоего появления. Да, я всегда буду тосковать по нему, винить себя в его гибели, но это не значит, что надо застрять в прошлом.
- А Диего?
- Диего просто мой друг и часть моей новой семьи. Он никогда не был для меня омегой, которого можно драть в своё удовольствие. Как и Френсис.
- Но с Френсисом ты спал. И даже хотел жениться.
- Френсис - это отдельный разговор, и я не хотел бы говорить о нём сейчас, когда до твоей новой вспышки осталось так мало времени... - Аарон попытался коснуться омеги снова, но тот решительно отвёл его руку.
- Аарон, ты не знаешь, о чём говоришь. Ты получил по голове. Потерял весь свой отряд. Провалил задание. Остался один. Это остаточное. Ты забудешь про всё это, когда мы вернёмся на базу.
- Но ведь ты теперь носишь...
- Это ничего не значит. Ты ничего мне не должен. Ни ты ни твоя семья. За меня и малыша не переживай, мы проживём сами. Прошу, не порти наши последние дни вместе. Оставь мне как можно больше хороших воспоминаний.
- О чём ты?..
- Как только мы вернёмся, я провожу тебя в госпиталь, а потом напишу рапорт на увольнение. Как только станет известно, что я забеременел, на базе меня никто держать не будет. Лучше я уйду сам. Вернусь, наверно, домой... Отчим будет крепко недоволен, ну да пёс с ним. Подожду, пока малыш подрастёт, потом поселюсь в каком-нибудь городе, устроюсь... У меня всё-таки диплом с квалификацией есть, а набрать форму после родов ничего не будет стоить.
Омега поднялся с края кровати и собирался уже вернуться к плите, как был пойман за руку.
- Никуда ты не уедешь! Ты хочешь бросить меня? После всего того, что мы вместе пережили?
- Я не хочу, чтобы ты меня бросил. Зачем я тебе, Аарон? Ты можешь найти себе послушного омежку, который по первому же требованию будет рожать тебе детей без возражений. Не такого альфаобразного, как я, а милого мальчика. Поверь, у меня непростой характер, я очень независим и терпеть не могу, когда мной пытаются командовать и что-то навязывать на личном поле. Тебе это быстро надоест.
- Мне не нужен тихий послушный мальчишка! Мне нужен ты, Мак! Только ты!
- В тебе говорит посттравматический синдром, Аарон. - Мак вырвал свою руку из его ладони. - Я достаточно читал о подобных вещах у военных. Ты потерял всех своих бойцов, остался только я. Ты чувствуешь свою вину, а тут ещё и моя течка. Не путай тёплое с мягким, Аарон, нет ничего хуже разочарования. Надо быть реалистами. Меня так отчим воспитывал. Я никогда ничего сверхъестественного не ждал, стремился к реальным целям. Только поэтому я сумел получить высокую аттестацию и попасть на нашу базу. И сейчас я не хочу тешить себя напрасной надеждой. Мне вполне хватает знания, что не все альфы сволочи и эгоисты. В нашей роте я встретил приличных парней, которые не сразу, но признали меня как товарища. И я служил под командованием замечательного ответственного альфы, от которого мне останется самая лучшая память - мой ребёнок. Я благодарен тебе за всё это и потому прошу - не порти наши последние дни вместе. Я хочу потом вспоминать только хорошее. Чтобы было о чём рассказать сыну. Чтобы он гордился.
- Тогда почему бы нам не рассказывать ему это вместе? - Аарон снова осторожно вцепился в Фроста, норовя обнять. - Если ты хочешь оставить службу, то ладно, дело твоё, но зачем тебе исчезать в неизвестном направлении? Я тоже хочу принимать участие в воспитании нашего сына! Давать деньги, гулять в парке, играть... учить его быть альфой, но не таким, как другие. Позволь мне хотя бы видеться с вами, и со временем я тебе докажу...
- Нет, Аарон, мне будет слишком тяжело видеть тебя каждый раз. - Мак высвободился и отпрянул к окну. - Ты мне нравишься. Очень нравишься. На фоне других альф ты великолепно пахнешь, но у нас слишком много общих черт. Две сильные личности просто не уживутся под одной крышей. Даже при подчёркнутой вежливости всё, что накопится за время совместной жизни, рано или поздно прорвёт эту плотину. Такое я тоже видел. И не хочу так же. Не хочу портить хорошие воспоминания.
Альфа бессильно выругался.
- Почему ты такой?
- Потому что я реалист. Меня таким воспитали. Мы не герои омежьего романа, Аарон. Мы живые люди.
- Ты боишься поверить после того, как... тебя изнасиловали в пятнадцать лет?
Мак вздрогнул и испуганно сжался, отвернувшись. Пальцы вцепились в оконную раму.
- Откуда ты... знаешь? Об этом не записано в моей карте...
- Диего догадался. Когда ты заполнял форму на отгул после нападения, он заметил, что у тебя руки трясутся. Потом посмотрел твою карту, нашёл информацию о том, как ты тогда в больницу попал, и сложил два и два. Сколько их было, Мак?
- Это не...
- Сколько? - В голосе альфы прорезалась властность, противостоять которой Мак не смог.
- Восемнадцать, - выдохнул он, ссутулясь. - Все старшеклассники из закрытой школы.
- Но ведь ты сам пришёл ко мне... - Голос альфы снова смягчился, стал добрым и ласковым. Резко стало легче. - и ты сказал, что тебе было хорошо со мной. Разве ты не хочешь, чтоб так было всегда?
- Хотел бы... но тогда я не захочу, чтобы это кончилось. А оно рано или поздно закончится. Я не хочу это переживать. Если я для тебя действительно что-то значу, то лучше вовремя расстаться, чтобы ничего не испортить.
- Лучше я подожду возвращения на базу. Тебе тоже нелегко пришлось в этом сучьем рейде. И ты устал, Мак. Ты сейчас подвержен сильному влиянию гормонов и не вполне способен адекватно оценивать некоторые вещи. Мы поговорим, когда вернёмся домой. У меня на квартире, при Диего, спокойно и взвешенно. Тогда ты и примешь окончательное решение. Договорились?
- Не буду ничего обещать. Никогда не обещаю, если не уверен, что смогу это самое обещание выполнить.
Аксель ковылял к дому, опираясь на пастуший посох. Третьи сутки пошли, как молодой омега Мак остался в доме один на один с альфой. Старик не на шутку тревожился за паренька. Он насторожился уже тогда, когда услышал фамилию альфы. Слишком знакома ему была эта фамилия.
На подходе омега услышал вполне характерные звуки, доносящиеся из распахнутого окна, и оцепенел. Неужели альфа применил свою силу и мальчик поддался? Боги, что же с ним теперь будет?.. Старик подковылял к окну и осторожно заглянул в комнату. Увиденное потрясло его до глубины души. Понятно, что с больной ногой альфа мало что сможет сделать, но что Мак будет сидеть верхом на нём, прижимаясь к мускулистой груди альфы, страстно с ним целоваться, обвивая за шею и пошло выгибаясь, он не ожидал. Как это могло случиться?! Ведь Мак умный благоразумный мальчик... Не иначе этот подлый альфа ему голову заморочил, напел в уши, а он и поверил... Ведь в глубине души каждый омега надеется встретить достойного альфу или бету, с которым будет тепло и хорошо. Он, Аксель, и сам был таким, но обжёгся на всю оставшуюся жизнь, потеряв всё, а главное - единственного сына, которого буквально вырвали из его рук, когда Рэму исполнилось два года, а самого несчастного родителя выставили за порог без денег, документов и надежды на будущее.
Мак проверял, всё ли сложил в дошитый дорожный мешок - заменил обрывки проволоки на добротную суровую нить. Течка закончилась, очистка, как и следовало ожидать, не началась. Мак тихо улыбнулся и коснулся своего пока ещё плоского живота. У него будет ребёнок. Да, сначала будет трудно, но они справятся. Льюис никогда не узнает, что такое нищета и голод... Да, Льюис. Его будут звать Льюис. Маку всегда нравилось это имя, и он бы хотел, чтобы папа назвал его именно так.
- Мак, нам пора. - В комнату, тяжело опираясь на новый костыль, заглянул Аарон.
- Да, сейчас. - Омега повесил мешок за спину и вышел во двор, где его ждали Аксель и Тони, чтобы попрощаться.
Старик тяжело смотрел на хромающего альфу. Он видел, что Аарон Бейли невесел, но молчал. Невольно он пытался разглядеть в парне что-то от своего сына, фотографии которого порой видел в газетах... Да, Аарон выглядел типичным отпрыском этой проклятой семейки, но что-то всё-таки было в нём странное, не поддающееся описанию...
- Дядя Аарон, а откуда у вас такой нос? - спросил Тони.
- Что, нравится? - улыбнулся альфа сквозь задумчивость.
- Большой.
- Зато он очень хорошо распознаёт запахи.
- А почему он горбатый?
- А горбинка - моя особая гордость. - Улыбка стала искренней, а тёмные глаза альфы блеснули. - Она мне досталась от папы.
- Правда?
- Да, правда. Я потерял папу, когда мне было семнадцать, но я до сих пор очень сильно его люблю. И я очень горжусь, что, глядя на себя в зеркало, всегда могу его вспомнить...
- Мак, сынок, можно тебя на пару слов?
Мак, недоумевая подошёл к Акселю.
- Что случилось?
Старик сжал руку омеги чуть повыше локтя и зашептал:
- Что ты наделал, Мак? Ты хоть понял, от кого ты ребёнка получил?
- Да, от своего командира...
- Он Бейли! Ты разве не знаешь, что это за семья?
- Знаю. Это семья потомственных военных.
- А ты знаешь, как они обращаются с омегами, рожающими им детей?
Мак замер.
- Вы... о чём?
- Бейли никогда не женятся на своих омегах. Они отбирают самых здоровых, заделывают им детей, потом держат взаперти, пока ребёнок слегка не подрастёт, после чего отбирают ребёнка, а самого омегу в лучшем случае выгоняют на все четыре стороны! Ты думаешь, почему они такие хорошие вояки? Их с детства растят бездушными винтиками для военной машины государства. И этой традиции уже больше двухсот лет. Если рождается альфа - хорошо, но если на свет появляется омега, то ребёнка могут продать на сторону или даже убить. Как обстоят дела сейчас, я не знаю, но в старые времена, во время Революции Омег, это было в порядке вещей. Я слышал, что старший наследник Бейли погиб на границе, младший пошёл вразнос, а потом и вовсе пропал без вести. Теперь у них есть только двое, от которых они ждут потомства, и твой командир - один из этих двоих. Как только Бейли поймут, что ты носишь их потомка, то можешь считать, что твоя жизнь загублена. Что ты на меня так смотришь? Твой альфа ничего тебе об этом не сказал? Почему, интересно?
Мак похолодел, инстинктивно прикрыв одной ладонью живот, а другой - метку на своей шее.
- Нет...
- Да, так и есть, сынок. Не верь ему ни на капелюшку и при первой же возможности беги, куда глаза глядят. Так ты и сам спасёшься и ребёночка убережёшь от участи худшей, чем смерть.
- Откуда вы это... знаете?
- Рэм Бейли... - Рука, сжимающая посох, затряслась. - Он... мой единственный сын. Нас разлучили, когда ему было два года. Меня просто вышвырнули без средств к существованию и надежды когда-нибудь увидеть его и снова обнять. Я до сих пор помню, как Людовик смотрел на меня, пока я носил Рэма, кормил своим молоком, ночей не досыпал, когда он болел...
- А как же Тони?..
- Он сирота, которого я нашёл шесть лет назад в трущобах и забрал с собой. Теперь он моя единственная отрада в старости. - По морщинистой щеке старого омеги скатилась слеза. - Мак, умоляю тебя, не повторяй моей ошибки. Не верь семье Бейли. Они погубят и тебя и твоего сына.
Мак испуганно покосился на Аарона. Неужели это правда? Тогда почему Диего так хорошо отзывается о нём? И почему Френсис отдал за Аарона свою жизнь? И разве может двуличный альфа так божественно пахнуть?..