Тонкий знаток человеческих душ не нашел бы на ее прекрасном челе ни малейшего отпечатка трагедий, зато от систематических побед над условными хозяевами жизни ее глаза горели постоянным торжеством с легким оттенком упоения собственной красотой.
- Добрый день. - Максим совершенно не так представлял себе директора пионерского лагеря и несколько смутился. - Я в турбазу тут неподалеку приехал...
- Это все равно ко мне. - Светская дама укоризненно покачала головой. Ну, разве можно в парадной одежде бросаться помогать. Надо было хоть переодеться...- Словно матушка-государыня она медленно приподнялась и божественно - величественным движением вышла из-за стола.
- Евгения Георгиевна, не слишком ругай молодого человека, он ведь от душевной доброты. Бескорыстно, так сказать. - Николай Константинович пребывал в прекрасном настроении и весело подмигнул Максиму.
- А вы, надеюсь, не злоупотребите этим душевным порывом. - Очаровательная женщина повернулась к заступнику. - Николай Константинович, как вы думаете, не лучше ли сжать волю в кулак и научиться сдержать вспыхнувшие внезапно эмоции? - Бархатистые переливы голоса окончательно уверили Родина, что эта Актриса явно занимает не свое место. Она достойна большего. Жидковаты подмостки.
- Ай, бросьте эти ахи, вздохи. Я человек практический. - Голос "автолюбителя" неожиданным образом изменился и в нем явственно слышался металл. - Любовь бывает только взаимной. Одностороннее чувство нестойко и частенько переходит в свою противоположность. -
Не подумайте ради бога, что должность директора серьезного производства предполагает лишь безоблачные дни и непрекращающуюся череду побед и достижений. А где в этой картине мира многочисленнейшие недоброжелатели и злопыхатели? Да они готовы пойти на все, чтобы вышвырнуть без всякой жалости ненавистного человека с вершины на самое дно, а там топтать, топтать и топтать. Тут иногда одна надежда на нюх и почти нечеловеческую подозрительность. Скажите, сколько в душе такого человека остается места для сентиментальности и доверчивости. Но они там есть и открываются только для самых пытливых исследовательниц.
- Максиму стало неловко. Разговор, в котором Родин не застал начала, звучал для него полной белибердой, но ему сразу стало ясно другое: Взаимоотношения сидящих за столом гораздо глубже официальных и, по большому счету, он отрывает людей от куда более интересных занятий. Извините, - заторопился он. - Я вот что хотел сказать. Для заплатки нужен кусок резины. В багажнике я ничего не нашел. В принципе подойдет старая камера от футбольного мяча. Только где ее взять, подскажете?
- У меня. - Евгения Георгиевна безмятежно посмотрела на Николая Константиновича, словно не заметив "бунта". - Только это будет дорого стоить. - Томные переливы волнующего голоса звучали гораздо яснее, чем крик глашатая на пустынной улице.
С тех пор, как первый раз с опаской взглянула на показания весов, Евгения Георгиевна научилась наклеивать ярлыки с прайсом к каждому своему поступку. Кто-то может полагать это недостатком, но Евгения рассудила, что только такой подход может привести к достатку. Она поняла, что до того момента когда она с опаской будет смотреться по утрам в зеркало остались считанные годы, которые необходимо максимально использовать. Подобный маневр как минимум давал возможность не переплачивать, даже если цена выражалась не в деньгах, а в ответной услуге. Незаметно для окружающих Евгения словно стреляный воробей измеряла выгодой каждый свой шаг. Если подобным умом обладает артистичная, да еще и красивая женщина, то она поистине способна преодолеть все преграды на пути к поставленной цели.
- Разве я хоть раз тебя подвел? Да я все свои обещания с лихвой перевыполнил. - Железо в голосе Николая Константиновича сменили миролюбивые, даже просительные нотки.
- Выбирай без стеснения, не надо ничего взамен. - Словно примадонна Евгения Георгиевна протянула руку в сторону шкафа, нарочито отвернув голову от Николая Константиновича, попутно демонстрируя изгибы по-спортивному крепкого тела.
- Так это еще и лучше. - Максим сразу наткнулся на ремкомплект спортивного инвентаря, но на него уже никто не обращал внимания. Третьего в комнате словно уже не было.
Пожав плечами и предпочитая более не задерживаться, Максим покинул поле совершенно ясной любому наблюдательному человеку игры. Впрочем, перед мальчишкой никто и не думал скрываться. Не считать же представителю "элиты" за полноценного человека автослесаря.
Максим обработал поверхности наждаком, обезжирил бензином, нанес клей, и прижал поверхности, опять задействовав домкрат.
- Как дела? - Николай Константинович появился, когда процесс уже близился к завершению. Осталось только установить на место накаченное колесо.
- Все готово. Сейчас гайки как следует затяну и все.
- Ну что сказать. Спасибо. Выручил. Бывай. Стоящая рядом примадонна кивала головой.
Максим хитро улыбнулся. Некоторые так высоко ценят цветистые фразы признательности, что предпочитают рассчитываться ими вместо низкопробных дензнаков. Нет, Родин не ожидал ничего кроме слов благодарности. Рядящихся в тоги благородства жадных упырей он уже повидал на своем веку немало. Он был не из тех, кто протягивает руку в надежде получить горсть мелочи. Уж если Родин решил протянуть руку, так только за тем, чтобы вцепиться стальными пальцами в глотку.
- Тут такое дело. - Максим инстинктивно жестами копировал манеры опытных механиков. Так же неторопливо протирал руки и глубокомысленно держал паузу. Плод должен созреть. Если поторопишься и сорвешь раньше времени, то вместо нежной мякоти можно заполучить профузный понос. Знания предмета и убедительность - вот главные кормильцы опытного автослесаря.- Тормозные колодки крепко износились. Я посмотрел, педаль - уже почти в пол упирается. Надо зазор уменьшить. Хорошо бы и свободный ход сцепления отрегулировать.
- Спасибо. - Николай Константинович остановился. - Еще чем порадуешь?
- Машинка ухода требует. Ее каждую неделю смазывать да осматривать надо. Тем более, что она хорошо походила. У механизмов свое понимание порядка имеется. Если его не соблюдать, то всякое случиться может, а здесь, похоже, все системы как минимум обслужить пора. Запущено. Надо вашему механику на вид поставить.
- Вот оно как. - Николай Константинович не понимал и трети из того, что говорил Максим. Впрочем, делать вид и глубокомысленно надувать щеки, показывая, что являешься знатоком во всех областях знаний никакому чиновнику не привыкать. - "Победа" у меня около года. До этого она чуток в таксомоторном парке поработала. - Николай Константинович задумался. - Мой водитель посматривает за ней, но это не то. А вот ты, скажем, сможешь ее обиходить и в порядок привести?
- Регламентные работы сделаю. Только кое-что докупить надо будет. Думаю, что дня за три - четыре справлюсь.
- Давай вот как мы поступим. - Нам надо с Евгенией Георгиевной сейчас уехать, а завтра утром я тебе машину на целый день оставлю. Посмотришь, что можно сделать, а вечером все скалькулируем. Добро? - Николай Константинович распахнул дверцу.
- Как скажите. - Максим в знак согласия склонил голову.
- Заканчивайте уже свои "мужские" разговоры. - Евгения Георгиевна явно пребывала в нетерпении. - Мы из-за этой поломки и так опаздываем. Максим? Я правильно запомнила. Родин? - Она с улыбкой кокетливо склонила головку. Жест явно предназначался для старшего представителя сильной половины человечества. - На турбазу я уже позвонила. Тебя ждут через часик, а пока подойди в библиотеку к Татьяне Николаевне. Это в помещении клуба. - Директор, уже садясь в машину, махнула рукой в сторону двухэтажного здания. - Она тебя отведет в столовую и обедом накормит. Впрочем, если ты Николаю Константиновичу помогать возьмешься, то будет тебе четырехразовое питание в течение всего пребывания здесь - бесплатно. По удивленному лицу Николая Константиновича было видно, что последнее предложение явно не его инициатива.
Победа легко завелась от стартера и, болезненно задрожав выхлопной трубой, покатила к выезду.
Подхватив чемоданчик, Максим двинулся по посыпанной мелким гравием дорожке. Вывеска "Библиотека" сразу бросилась в глаза. Потянув на себя полузастеклённую дверь, Максим вошел в небогатое книжное царство. Назвать пару сотен книг богатой библиотекой мог бы человек с очень буйной фантазией. Впрочем, даже эти потрепанные тома состоящие главным образом из работ классиков марксизма-ленинизма с лихвой удовлетворяли невеликие потребности пионеров к чтению. За три смены записались сюда едва ли больше десятка любителей печатного слова. Так что дополнительная ставочка библиотекаря никак не тяготила деятельную Татьяну Николаевну, да и помещение можно было использовать как совещательную комнату вожатых.
Створка двери решила взбрыкнуть и неожиданно застопорилась. Раздавшийся скрип несмазанных петель заставил Максима брезгливо поморщиться. Зато после этого он ничуть не удивился открывшемуся ему убогому зрелищу. Стены комнаты были выкрашены в грязно-зеленый цвет. Только то ли краска попалась негодная, то ли маляры подвели, то ли солнцу не понравилось ее однообразие, но теперь небрежно окрашенные поверхности были скорее пятнистыми, чем однотонными. Возможно, мастера валика и кисти задумались о маскировочной окраске, безусловно, важного объекта. Но даже эта мысль не позволяла объяснить, почему так следовало наносить краску внутри помещения, а не снаружи. Одну из стен украшал дивный плакат на котором мускулистая рабочая рука держала за шкирку злобного толстяка в белом халате. Под слетевшей маской явно проступило мурло отечественной медицины. Рядом с шедевром полиграфии висела статья из газеты "Правда" с резким заголовком: " Подлые шпионы и убийцы под маской врачей-профессоров". Хоть эскулапы и были слегка реабилитированы, убрать плакат не было никакой возможности - он прикрывал безобразное пятно.
Большие окна никогда не видели занавесок, но нижняя половина огромных, почти витринных стекол была тщательно и густо замазана толстым слоем белил. Вся немудреная мебель пропиталась запахом дешевого табака. Часами "заседавшие" здесь "вожатые" неуверенными руками стряхивали пепел куда попало, ничуть не ограничиваясь переполненными импровизированными пепельницами из консервных банок. Судя по всему, не гнушались здесь и плодово-ягодными напитками, о чем явственно свидетельствовало то-самое антиобщественное пятно, образовавшееся не иначе как после разбития емкости о стену с целью получения розочки, но это дело давнее. К нашей истории, по крайней мере, оно не имеет никакого отношения. Теперь, после изгнания прошлого начальства и воцарением Евгении Георгиевны на пути курения и алкоголя поставлен заслон и табачно-винный дух медленно, но верно выветривается.
Татьяна Николаевна сидела за длинным и кособоким как трамвайная колбаса столом. Один из углов столешницы был обломан усевшимся на него уже изрядно "веселым" вожатым первой смены. Дальнейшая судьба провинившегося потерялась в тумане, как собственно и отломанный кусок. Зато части пострадавшей при неизвестных обстоятельствах ножки лежали за шкафом, а столешница опиралась на внушительную стопку ни в чем не повинных книг.
Теребя кончики волос короткой стрижки, Татьяна обдумывала информацию из райкома комсомола. " Ох, неймется Егору Мещерякову, - злилась она. - Новые формы политической работы ему подавай. А откуда им взяться. Собрания, политинформации, спартакиаду провели. Все ему мало. Что бы такого придумать? Смена через неделю кончается. Надо еще чуть поднапрячься, а то другую кандидатуру на должность инструктора райкома подберут. Вон как Валька из "Рабфака" рвется. Того и гляди обойдет. Она ведь тоже хочет стать тем, для кого писаны исключения, а не как для остальных - правила. Для победы над такой целеустремленной соперницей не очередной отчет, состоящий из десятка-другого, измызганных до неприличия фраз, нужен. Требуется что-то неожиданное. Чтобы об этом в газете могли напечатать. Хоть в фабричной малотиражке". Раздавшийся стук в дверь и появление молодого человека, о котором ее только что "имела честь" предупредить вечно витающая в облаках Евгения Георгиевна, вывело ее из задумчивости. Татьяна встрепенулась и оглядела вошедшего. Осмотр этот Танечка производила совершенно необычным образом. Эта привычка прилипла к ней, когда она подбирала кандидатов для подстав должных усилить сборную факультета. Сие почти священное действо походило на поведение новичка на нудистском пляже, когда в лицо человека смотрят в последнюю очередь. Даже легкая одежда не способна скрыть от знающего свое дело спортивного агента недостатков фигуры. Натренированное сознание моментально дорисует скрываемые участки тела. Тут как назло придраться было почти не к чему.
- Родин, где же ты застрял. Я тебя уже минут двадцать жду. - Татьяна едва сдержалась, чтобы не улыбнуться в ответ на смущенную, беззащитную и какую-то виноватую улыбку, осветившую необычное лицо гостя. - С таким поведением можно и вылететь с работы. Есть что сказать в свое оправдание. - Танино раздражение нашло себе выход.
-Оправдываться, а тем более что-то пытаться объяснить в таких случаях совершенно бессмысленно. - Виноват. - Максим развел руки. Прошу считать свое поведение безобразной ошибкой. Готов искупить проступок ударным трудом на благо родного лагеря. Куда бежать? Что делать. - Максим с энтузиазмом смотрел на вожатую, демонстративно перебирая ногами как застоявшийся конь.
Татьяна Николаевна непроизвольно поднялась и приняла, как ей казалось, угрожающую позу.
Правда, стройная девушка в белой блузке с красным галстуком на шее и строгой темной юбочке произвела на Родина совершенно иное впечатление. Выглядела она еще совсем угловатой и юной. Особенно это бросилось в глаза теперь, когда она, как первоклассница, стараясь казаться старше, хмурила брови и строго поджимала губы. Сердитая девица, явно пыталась произвести впечатление уверенного в себе руководителя, хотя в ее блестящих глаза нет-нет да и проскакивал живой озорной огонек.
- Все шуточки. - Таня набрала было воздух, чтобы выдать гневную тираду как в ее голове, будто, что-то щелкнуло, и вместо потока обычных лозунгов вперемешку с руганью она произнесла. - Вот скажи мне лучше, как бы нам опередить соседний лагерь в общем зачете? Можешь придумать что-нибудь? Ты ведь наверняка комсомолец. Прояви смекалку и находчивость. Ты же умный мальчик?
- Надо соревнования устроить.- Максим наткнулся на скептический взгляд девушки, который вызвал у него нестерпимое желание доказать этой заносчивой пигалице, что он может предложить нечто оригинальное.
Конечно, в душе он прекрасно разобрался, что это обычные комсомольские штучки, когда хотят взять на слабо, но сейчас это знание не только не остановило его, но и вызвало дополнительную злость. Сразу припомнилась лиса Алиса, легко вошедшая в доверие к "умненькому" Буратино. Ведь это даже в сказках пишут, что когда девушка начинает говорить об умственных способностях собеседника в превосходных тонах это точно значит, что она нашла "своего" дурака.
- Может, не просто турнир, а с правильным подтекстом. Ведь как подать.
Жизнь в атмосфере двоемыслия развивает всем известное политическое чутье. Тут уж не надо объяснять, что будет воспринято благосклонно, а что вызовет гнев. У каждого в голове заводится свой личный цензор.
- Кинуть клич, что все мальчишки из старших отрядов должны заняться ракетомоделированием, наделать штук двадцать эдаких космолетов, да и приурочить запуск к чему-нибудь значимому. - Максим говорил столь убедительно, что сам невольно загорелся идеей. Он схватил стул и, усевшись на него как на коня, с неприкрытым энтузиазмом обратился к вожатой. - Каково? До войны, я читал, это было очень популярно. Главное, что ничего сложного там нет. В три дня все организуем. Единственная проблема - двигатель, но я знаю, как его сделать из подручных материалов. Кинопленка старая нужна и гильзы стрелянные. Слушай, если найдешь щедрого охотника, то все решаемо.