–Это норма. – послышался голос офицера. – включены предохранители для подачи большого напряжения.
Две секунды тьмы и снова щелкнул свет. Веббер все такой же белый сидел на стуле. Его грудная клетка работала словно меха.
– Начинай.
Жужжание целого улья пчел заполнило тишину. Тело Веббера тряслось, сдерживаемое лишь ремнями и креплениями. Шея неестественно изогнулась, вены вздулись и грозились лопнуть. Пальцы разжимались и сжимались, каблуки ботинок выстукивали адскую дробь. Дейл ждал. Хотя бы крик. Не твое невнятное покаяние в суде. Крик. Боль. Ты мне должен боль. Колени Генри трусило в разные стороны. В детстве Дейл разворачивал скрученные листья деревьев и вытряхивал оттуда гусениц прямо у входа в муравейник. Муравьев десять сразу бросалось на добычу, с каждым их укусом в тело личинки впрыскивалась ядовитая кислота, и гусеница извивалась, сворачивалась в кольцо и выпрямлялась словно палочка. Танец смерти. Последний аккорд. Пусть же мясник танцует, выбивая дымящимися ногами ритм. Его тело бьется в конвульсиях. В нем ток. Муравьиная кислота. Один лишь крик. Ну же.
Офицер поднял руку и жужжание замолкло. Веббер обмяк и немного сполз. Словно из ниоткуда появился маленький сутулый человек и принялся тыкать в него стратоскопом. Белый райский свет потускнел, саван стал робой, на сером мешке, в том месте, где нос, расплывалось багровое пятно.
Дейл сидел, ничего не понимая. И это все? Он взглянул на брата, потом на офицера, полицейских. Это конец? Веббер даже не крикнул. Ничего не изменилось. Все та же боль, все те же чувства. Дочь и жена не появились. На душе не стало легче. Он все тот же потерявший все человек. Дейл остался наедине с пистолетом, ожидающим его дома в лимбе из полиэтилена. Между ним и вороненой сталью оружия больше ничего не было. Вот какой он, конец. Пустой.
Гетфилд смотрел, как копы развязали Веббера. Руки и ноги безвольно болтались. Пятно на мешке стало больше. Тело накрыли простыней и увезли в ту дверь, откуда привели. Электрический стул больше не был живым и снова стал простой мебелью смерти.
Нет дочери. Нет жены. Нет врага. Дейл осознал все только сейчас. Раньше он жил ради семьи, потом – ради ненависти и желании увидеть смерть. Сейчас ему по-настоящему незачем жить. Мысль, к которой он готовил себя, стала явью. Дейла кинуло в жар, он осознал, что уже изрядно вспотел.
– Сэр, пожалуйста, пройдите к выходу.
– Дейл, пойдем.
Вспышки фотокамер, вопросы. Брат ведет его под руку. Полуденное солнце казалось тусклым фонарем, но рубашка предательски прилипала к туловищу.
– Райан, отвези меня домой.
– Окей. Соберем вещи и поедем ко мне.
Ну вот, опять.
– Я сам. Заедешь потом за мной вечером.
Райан недоверчиво посмотрел на него, но согласился. Внезапно он вскрикнул и резко упал, прикрывая лицо ладонями. Впереди послышались крики и стук металлических дверей. Ворота распахнулись и во двор высыпалась ватага людей в сером с палками в руках. Вокруг падали камни. Дейл кинулся к брату, но тот уже поднимался, держась за рассеченный лоб. Гул и крики становились громче – толпа приближалась к ним. Навстречу им выбежали копы с ружьями и воздух наполнился треском выстрелов, воплями и запахом пороха.
– Вон отсюда. – кричал полицейский над ними, размахивая револьвером. – Все бегом обратно внутрь.
– Тут весь блок “D”! Они достали ключи. – кричал кто-то из окна.
Заключенные разбежались по двору, прячась за углами и скамейками. У некоторых из них было огнестрельное оружие и несколько копов уже корчились на асфальте. Дейл схватил брата и побежал. Сзади грохотали винтовки. Брызнула кровь и один из репортеров упал прямо перед ними. Вокруг мелькали перепуганные лица родственников. Хорошо, что они недалеко отошли от здания. Вот дверь. Даже отсюда видно стоящий в конце зала стул. Наружу выбежало несколько полицейских, человек пять и взвели карабины.
– Стоять!
Выскочил офицер, руководивший казнью. Его рот был искривлен в гневе.
–Карнеги, какого черта! Это гражданские. – завопил кто-то с вышки. – Скорее к ребятам.
– Ааа, внутрь. Живо – отмахнулся он и убежал. Копы последовали за ним, один их них с ненавистью посмотрел на Дейла и плюнул на пол.
Райан плюхнулся на пол. Лоб распух прямо посередине, и тонкая рана кровоточила. Кузена что-то вопила. Посреди комнаты стоял врач, щупавший тело Веббера, с чемоданчиком в руках и смотрел на них испуганным взглядом.
– Дверь закрыли? – тихим тонким голосом спросил он.
– Да, доктор. – сказал Дейл. – осмотрите его пожалуйста.
Док наклонился и принялся щупать голову Райана.
– Кость целая. Удар прошел вскользь. – сказал он и принялся доставать из чемоданчика бутылочки и бинты, бормоча что-то под нос и выговаривая указания остальным родственникам.
Но Дейл уже не видел этого. Сзади гомонили родственники и Райан рассказывал врачу, что случилось во дворе. Гетфилд быстро пересек комнату, быстрым, взглядом посмотрел на стул и юркнул в темную комнату. Дейл искал то, чего ему не хватало, то, чем он не насытился. Он очутился в тускло-освещенном коридоре, ведущем вниз. Одна дверь на стене справа. Темная и тяжелая. Заперта. Там в конце, из-за угла разливался бледный зеленоватый свет. Дохнуло стылым воздухом. Дейл почувствовал холодный и приторно-сладковатый запах морга и направился вниз. Чем дальше, тем прохладнее. Каменные стены влажные от конденсата, плитка на полу заглушает его шаги. Жуткая тишина. Волнительное ожидание. Поворот.
Стена холода. Мокрая рубашка моментально стала ледяной, и Дейл поежился.
Небольшая комната. Неоновые лампы разливают бледный гнилой свет. Склеп, гробница, усыпальница. Коробка со стенами из голубого кафеля. Посередине, на блестящем металлическом столе кто-то лежит. В робе-саване. С черным номером 5783 на груди. Странная радость охватила Дейла. Сейчас он увидит его глаза. Наверняка, все такие же пустые, стеклянные, но мертвые. Серый мешок стеснительно скрывает боль и страдание. Бурое пятно уже расползлось на пол-лица. В круглой дырке на затылке видна лысина, лопнувшая, синяя с красным трещинами. Дейл приблизился. Неверной рукой он ослабил шнурок на шее, его пальцы легонько прикоснулись к коже мертвеца. Сколько времени прошло – десять, двадцать минут? В этой комнате он уже успел остыть. Гетфилд медленно задрал мешок вверх. Окровавленная ткань с противным звуком отлепилась от лица. Дейл отпрянул. Нос и рот были испачканы, будто Веббер только что перегрыз кому-то шею. С той лишь разницей, что это был не Генрих Веббер. Крючковатый нос, мохнатые брови гусеницы, светлые волосы. Вытянутое морщинистое лицо искривлено в маске боли. Чужой посторонней боли. Бледные губы раскрыты, в глубине мертвого рта, в запекшейся крови торчит обрубок языка. Дейл медленно, с опаской, снова подошел к трупу, встал прямо над ним, оперевшись на стол, и заглянул в глаза. Широко раскрытые и застывшие в мольбе о пощаде. И ярко-голубые. Не карие. Гетфилд вытер холодный пот со лба. На робе номер 5783. Голова закружилась, комната поплыла. Ладонь встретила мокрую и студеную плитку стены. Холодный воздух ворвался в легкие и отрезвил мысли. Дейл ударил себя по щеке и встал ровно. Он рехнулся. Или зрение глумится над ними. Или это все – мрачный могильный кошмар, которому нет конца. Номер 5783, не Генри Веббер.
Когда Гетфилд вошел к себе домой, по радио уже вовсю трещали про сегодняшний бунт заключенных. В телевизоре – то же самое. Черно-белый, весь в зернах экрана и с повязкой на голове, Райан дает интервью. Он вернется к четырем. Он еще ничего не знает. Подумает, что Дейл сумасшедший. И вдруг одна мысль молнией пронизала сознание. Гетфилд сел на пол, по спине пробежали мурашки. Затем метнулся к телефону. Райан должен знать. И полиция. Звук гудков готовности заполнил все пространство. Палец начал щелкать по кнопкам. Оставалось две цифры, когда взгляд Дейла упал на открытую дверь кабинета, стены которого, казалось, покрыты плотной паутиной. Словно там, в тюремном зале для казни, по телу пробежала сладкая дрожь. Он положил трубку.
Глава 5
– У тебя вид, как будто ты наследник престола. – сказал Брэн, когда они с Эдом вошли в мужской туалет. Здесь было очень людно и накурено. Сквозняком проносился запах травки, которую у окна курили старшие.
– По-моему, все складывается очень неплохо. – приходилось почти кричать – помещение, где репетировала группа, находилось за стенкой.
– Чувак, вы только что шли держась за руки! Рассказывай, что произошло.
– Ну вчера, когда подвозил ее домой, мы очень классно болтали, притом не как обычно, а друг о друге, пели песни. Вэл смеялась. А потом, у дома, я взял ее за руку.
– А дальше?
– Он улыбнулась и поцеловала меня.
Брэн раскрыл рот и поднял вверху кулаки.
– Вы зализались? – в этом шуме о старался спросить тихо.
– Нет, она меня поцеловала в щеку. Первый раз. И сегодня, когда я заехал за ней, тоже.
Брэн опустил руки. Лицо расплылось в широченной улыбке.
–Я совсем забыл с кем дружу. Но все равно неплохо. Как у тебя вышло это сделать?
Эд пожал плечами.
– Не тормози сегодня. Зуб даю, она ждет от тебя действий. – Брэн стучал указательным пальцем в грудь Эда. – Алкоголь и жратву взял?
– Да, то вино, которое просила Бэтс, две бутылки. И виски отца для тебя. Себе колы. Сделал сэндвичей. Термос кофе. Нормально?
– Вполне.
Дверь распахнулась, в туалет вскочил Арти, восьмиклассник, постоянно прилипавший к старшим.
– Шухер, чуваки. Директор приехал.
–Арти, ты сам ему не попадайся. Дискотека для старшеклассников. – сказал Брэн.
Зашипели освежители воздуха, сливы унитазов уносили окурки и школьники, нервно улыбаясь стали выбегать из туалета.
На часах было восемь пятьдесят. Через десять минут начнутся танцы.
Вэл и Бэтс стояли на площадке у входа в зал и оживленно разговаривали. На Бетти было длинное бордовое платье подчеркивавшее все достоинства ее фигуры, и черные туфли на высоком каблуке, волосы уложены в каре. Валери выбрала легкий, с глубоким вырезом, воздушное сарафан голубого цвета, на плечи она накинула серебристую шаль. Темные волосы были распущены и волнами спадали до поясницы.
– Ребята, вы как раз вовремя. – сказала Бетти, увидев парней. – в зал только что начали пускать.
Эд не могу не заметить взгляды школьников, когда они с Валери вышли на площадку, держась за руки. Рядом с ней сердце по-прежнему выстукивало бешеные ритмы, но сейчас его наполняли гордость и ликование. Про себя он отметил, что девчонки как-то особенно игриво ему стали улыбаться.
Брэн обернулся и показал глазами Эду в дальний угол. Там в компании старшеклассников, в коричневом клетчатом костюме и с бумажным стаканом в руке, стоял один из дружков Ника, тот который вчера размахивал цепью. Завидев Эда и Вэл, он небрежно поднял стакан, качнул головой и отпил из него. Небольшая дрожь пробежала по телу. Брэн пожал плечами.
Ровно в восемь погас свет и началась дискотека. Школьные танцы были, пожалуй, самым популярным мероприятием, кроме футбола. Они всегда посвящались какому-нибудь празднику или окончанию семестра. Вход был разрешен только учеников старшей школы, и охранники на входе контролировали входящий поток людей, но иногда восьмиклассники, чтобы попасть на дискотеку проникали в зал еще с утра и весь день прятались в подсобных помещениях. К танцам школьники готовились намного усерднее, чем к урокам – для девчонок это была возможность посоревноваться в сексуальности, граничащей с вульгарностью, парни же не упускали возможность выпить и залезть кому-нибудь под юбку. Довольно сносно играла местная группа, и школьники, задевая друг друга плечами двигались в такт задорной музыке. Среди шелеста платьев и стука ботинок витал запах алкоголя и подростковой похоти.
От Вэл пахло имбирными духами и вкусным вином. Вырез на груди притягивал внимание. Танцевала она просто замечательно и, казалось, не знала усталости. Вслед за твистом начал играть рок-н-ролл и зале стало жарче. Однажды они все выбежали подышать свежим воздухом и выпить вина из фляжки в сумочке у Бетти. Вэл сделала глоток и протянула ее Эду
– Нет, я же за рулем. – отказал он, доставая сигарету из отцовского портсигара.
– А ты разве куришь? – спросила она с нотками возмущения.
Эд не знал, что ответить, в тех случаях, когда берешь сигареты лишь для того, чтобы казаться круче, и неловко пожал плечами. Валери выхватила сигарету из его рук и выкинула.
–Ненавижу запах табака. – добавила она и, смутившись уткнулась в пол.
Брэн обнимал Бетти, громко обсуждавшую, кто и как странно танцует. Она уже порядком выпила и слова понемногу начали заплетаться. Брэн кивнул Эду на Валери и затем указал на свои руки, державшие Бетс.
Обнять ее. Эдвард замер, стараясь сделать вид, что не видел этого знака. Брэн недовольно зашипел.
– Сейчас уже девять. Должны начаться медляки. – сказал Эд, пытаясь скрыть волнение.
Он схватил Вэл за руку, и они направились к входу в зал. Брэн сзади легонько подсек его ногу. Валери о чем-то рассказывала, но ее слова доносились словно из-за стены.
Он обещал себе начать действовать в воскресенье, на дискотеке. Попросил друзей помочь. Что ж, пора.
Медленные танцы начались предательски скоро. Вэл обняла Эда за плечи, он неловко сомкнул руки на ее талии. Даже через полусумрак зала он чувствовал на себе ее взгляд. За ее спиной миниатюрная Бетс повисла на Брэне, тот зло смотрел на них и что-то сказал. Эд понял все по губам. Ближе.
Непослушные руки все-таки сделали это. Их животы прикоснулись, музыка перестала быть понятной, как и мысли. Вэл закрыла глаза и легонько откинула голову. В моменты, когда лучи светомузыки скользили по ней, Эд видел вырез в платье, ее шею и полураскрытые губы. Сейчас или никогда?
– Чувак, что это вообще происходит? – Брэн был вне себя от ярости и чуть не выломал дверь во двор.
Руки дрожали. Слова обрывались на половине.
–Я не знаю. Я боюсь очень.
–Да какого черта?! Идеальный момент был. Даже я видел, как она сигналила тебе. Ты десять минут просто пялился на нее. Три медляка!
– Я не смог просто. – только и выдавил из себя Эд.
Брэн запустил пальцы в свои волосы и громко выдохнул.
– Дай ключи. – тихо сказал он.
Эд послушался. Брэн, громко звеня ими, открыл багажник и что-то достал оттуда.
– Сделай глоток. – он ткнул бутылкой виски в плечо.
– Ты уверен? Я же за рулем.
– От глотка ничего не будет. Но вам с Вэл это может помочь.
Обжигающая жидкость согрела глотку и смазала скрипящие нервы. Пальцы перестали трястись. Эд сделали еще глубокий глоток и отдал бутылку.
Послышался стук каблуков.
– Ребята, что случилось? – голос Бетти звучал твердо и трезво.
Эд заметил, что губы Валеры были сомкнуты, сама она обиженно смотрела в пол.
– Мне стало не по себе. – сказал Брэн. – В зале очень душно. Я дал знак Эду, мы вышли. У меня просто голова кружилась.
Валери оживилась. Бетти недоверчиво посмотрела на Брэна. Эдвард понял, что его шкура спасена.
– Как ты сейчас? – спросила Бетс.
– Отлично. Мы с Эдом поговорили – может ну эти танцы? Он мне недавно показывал место. На вершине холма. Оттуда открывается потрясающий вид.
– Так поехали туда. – сказала Вэл. – Эд ты за?
– Да, конечно. – мысли упорно не хотели собираться в единое целое.
– Вам понравится. Видно всю долину. – продолжал расхваливать Брэн.
Они достали вино из багажника и сели в тачку. Валери положила руку на ладонь Эда и улыбнулась.
– Все в порядке? – спросила она.
– Да– ответил он. – Включить радио?
– Конечно. – сказала Бетти, опуская окно. – устроим свои танцы.
Мы быстро забываем ошибки прошлого, даже совсем недавнего, когда судьба дарит нам еще один шанс.
Два глотка виски и уверенность, в то что еще ничего не потеряно, успокоили Эда и он ровно и плавно вел машину, стараясь не думать об испорченном поцелуе. Уже стемнело и улицы были практически пустыми. Лучи фар скользили впереди по дороге. Пальцы на руле выстукивали ритм песен, Валери держала его за предплечье и громко пела. Брэн кричал не в такт, Бетс хмурилась от его пения. Когда тачка съехала с автострады и стала пробираться по извилистой дороге, песни надоели, и друзья принялись за бинго. Эд, как оказалось помнил каждый поворот, поэтому придал газу.