Глубокий звон разнёсся по гавани, и я поднял голову, уставившись на маяк Спрутон Билл, пылающий в отдалении. Туманная сирена прогудела снова, пока я двинулся дальше к Ривехизе.
Барнаби! знакомый голос. Барнаби, мой мальчик.
Это был профессор. Его пальто было расстёгнуто нараспашку, волосы дико растрепались, и он нёсся мне навстречу от причалов, печатая шаг о деревянный настил.
Ох, не передать, Барнаби, кричал он высоким дрожащим голосом, как я рад тебя видеть. Я уже почти отправился в Полицейский участок Гавани чтобы попросить их протралить гавань. Он потряс головой. Моя теория о моллюске Кучинг скорпион была абсолютна неверна. Ты никогда не догадаешься, что я нашёл- Он застыл, его явное облегчение уступило место беспокойству. Но, дорогой мой! Ты ранен! Позволь мне взглянуть ...
Профессор схватил меня за руку, боль такой силы прострелила меня, что я издал мучительный вскрик. Внезапно, силы оставили меня, колени подогнулись и всё подёрнулось чернотой.
Следующее, что я помню, я лежал на чём-то мягком и удобном. Яркий свет бил мне в лицо, превращая всё за моими закрытыми веками в глубокий оранжево-красный. Какое-то время я лежал так, прислушиваясь к птичьему чириканью неподалёку, на фоне мягкого клацанья деревянных ложек в металлических горшках.
Я открыл глаза и огляделся. Пушистые белые облака неслись по небу за окном; дерзкий воробей сидел на подоконнике.
А, Барнаби, отозвался профессор из глубины комнаты. Ты проснулся!
Приподнявшись на локте, я следил, как он цедит бледно-зелёную жидкость из кастрюли в чашку, затем спешит через лабораторию к импровизированной постели - обитый диван, усыпанный одеялами - где я лежал. Он протянул мне дымящуюся жидкость, и мои ноздри задрожали от пряного аромата.
Травяной отвар, сказал он. Прекрасное восстанавливающее средство.
Так, сколько я здесь провалялся? спросил я, поднося напиток со сладковатым запахом к губам и делая маленький глоток.
Профессор подхватил часы на цепочке, что тянулась от петлицы его жилета, и изучил их. Он нахмурился, пока я следил, как его губы двигаются по мере того, как он производит быстрые вычисления.
Тридцать семь часов, сказал он наконец.
Тридцать семь часов! изо рта у меня брызнул травяной отвар, присоединив свежие пятна к уже имеющимся на лабораторном халате ПиБи. Но ... но это означает ...
Вторник, сказал профессор. Вторник после полудня. Час тридцать семь, если быть точным. Он вернул часы в жилетный кармашек и сочувственно закивал. Ты был очень плох, Барнаби, мой мальчик.
Плох! воскликнул я, отставляя чашку с жижей в сторону и вскакивая на ноги. Но ... почему вы не разбудили меня, ПиБи? У меня назначены встречи ...
Внезапно, я почувствовал как меня качает. Голова закружилась, и ноги, казалось, стали ватными. Я тяжело свалился на диван и зажал голову руками.
Уже вторник! Но что с моими понедельничными встречами? Репутация тик-так парня строится на пунктуальности. В моей работе, я не мог позволить себе опозданий.
Я провёл несколько опытов, продолжал рассказывать профессор. Создание, которое напало на тебя, кажется выпустило яд. Замедленного действия, по моим вычислениям. Очень странно! Он кивнул на окно, рядом с которым тонкая клеенчатая роба была накинута на спинку стула. Если бы на тебе не было костюма Нептуна, всё могло бы обернуться гораздо хуже ...
Медленно всё произошедшее начало возвращаться ко мне. Я был в подводной экспедиции, и на меня напало ...
Я обработал рану, сказал профессор, наклонившись ко мне и аккуратно касаясь повязки на моей руке, припаркой сфагнового мха, чтобы вытянуть яд. Он улыбнулся. Инуиты из Арктики пользуются этим средством.
Но что это было? спросил я. Что за создание на меня напало?
Идём, я покажу тебе, сказал профессор.
Я уставился на него в удивлении. Оно здесь у вас? спросил я.
Профессор кивнул. Я выудил его из гавани, сказал он. Ты хорошо поработал над ним, Барнаби. Заметь, добавил он, тихо хихикнув, было нелегко притащить его сюда - особенно учитывая тик-так парня без сознания, прилагающегося к нему.
На этот раз, я поднялся на ноги куда медленнее. Я мгновение постоял, ожидая пока комната прекратит вертеться.
Оно называется чёрно-чешуйчатая минога, объяснял профессор, помогая мне двигаться через лабораторию. Они обычно обитают в тропических водах Востока.
Он подвёл меня к аквариуму в дальнем конце лаборатории, где мёртвое создание зависло в растворе бледно-жёлтого формальдегида. Я резко втянул в себя воздух. Даже мёртвая, минога являла собой грозное зрелище.
Этот прекрасный образец возможно достиг наших берегов, зацепившись за корпус торгового судна своими впечатляющими челюстями, объяснял профессор. Их прикус удивительно силён - и, как я уже говорил, свирепо ядовит. Он смущённо улыбнулся. Но не мне тебе об этом рассказывать, да, Барнаби?
Я мрачно покачал головой, разглядывая крючковатые зубья, спускающиеся спиралью по глотке в пищевод; зубы, что так болезненно внедрились в мою руку. Я также мог разглядеть свирепые метки на гротескной голове существа, где я бил о неё своим топориком в безумных попытках вырваться от чудовища.
Внезапно, необычайные события той пугающей ночи посыпались из моей памяти. Морской змей, почти утопивший меня - и ужасное привидение, виденное мной на кладбище ...
ПиБи, начал я, кое-что ещё произошло той ночью ... И я рассказал профессору всё о тех ужасных событиях на Кладбище Аделаиды.
Он слушал с задумчивым выражением на лице, не перебивая, пока я не закончил. Затем, заново наполнив мою чашку травяным настоем, он похлопал меня по плечу.
Из твоего рассказа, сказал он, я подозреваю, что яд миноги содержит галлюциногены ...
Галлюциноген? переспросил я.
Изменяющую сознание субстанцию, пояснил профессор, которая вероятнее всего заставила твой мозг видеть все эти вещи, Барнаби, которые не были реальны-
Вы имеете в виду, что мне всё это приснилось? прервал я его недоверчиво.
Вполне возможно, мой мальчик. Вполне возможно. профессор улыбнулся. В конце концов, трупы не возвращаются к жизни и не выкапываются сами из могил, разве нет?
Я должен был согласиться и, хотя моя рука оставалась на перевязи, а голова всё ещё кружилась, должен признать, я почувствовал волну облегчения, накатившую на меня при мысли, что Огненная челюсть ОРурк на самом деле не восстал из гроба, и что всё это было просто галлюцинацией. Профессор заверил меня, что эффект яда со временем пройдёт, и что я смогу обойтись без повязки через день или два. Он также горячо извинялся за то, что невольно подверг меня такой опасности - хотя, казалось, был очень доволен тем, как удачно у него вышел костюм Нептуна.
Он передал мне конверт, я собрал свои вещи и собрался отбыть. Плата превышала обычную вдвое.
Что до этого, Барнаби, профессор похлопал меня по плечу, провожая через лабораторию. Возможно сегодня, ты пожелаешь покинуть меня через дверь, а не через окно.
Я рассмеялся. Это был хороший совет, которого, на этот раз, я решил послушаться. Вам нужны две руки, не упоминая уже ясной головы, чтобы прыгать по крышам через город, а укус этой чешуйчатой миноги лишил меня этого. Пообещав вернуться позже на неделе, я попрощался с профессором и отбыл.
Было странно идти по земле наряду со всеми этими тротуарными ползунами - и, хотя и не столь требовательные как крыши, улицы бросали свою долю вызовов. Начать с того, что там были кареты и повозки, с их нахлёстывающими лошадей возницами, громыхающими по узким проездам, не обращая никакого внимания на тех, кто передвигался пешком. Затем толкающиеся толпы на тротуарах; их локти и плечи били и пихали в спину. С рукой на перевязи и головой всё ещё не такой прочистившейся, я обнаружил, что двигаться к своим комнатам в Каджет Ларк Лайн столь же утомительно как и пересечь город по крышам.
Покрытый угольной золой и измельчёнными раковинами, освещённый всего одной керосиновой лампой, переулок был совсем маленьким, недалеко от перекрёстка Лэйстал Стрит и Хог Хилл - хотя случайный прохожий мог легко пропустить его. Но опять же, это то, что мне нравилось в нём. Это был забытый, спрятанный из виду уголок, в огромном шумном городе и, кроме торговца бумагой Джи. Брэдли-Арнольда на углу и Двора Феттлов, где ремонтировались конные повозки, мой дом был единственным зданием в переулке.
Номер 3 по Каджет Ларк Лайн был старым, изношенным и требующим ремонта. Не то, чтобы я жалуюсь. За то, во что мне обходилась квартира, она была очень разумна. Что более важно, высокая крыша шестиэтажного строения предлагала прекрасный вид и лёгкий доступ на окружающие крыши, что является самым важным для хайстекера.
Хотя сегодня, я бы не стал съезжать по водосточной трубе и появляться в своей чердачной квартире через окно. Вместо того, как обычный жилец, я поднялся к двери по лестнице.
Поднимаясь, я слышал крики продавца газет, живущего пососедству, разносящиеся в воздухе. Со своей деревянной ногой и повязкой на глазу, Слепой Бейли был ветераном, дополняя свою скудную пенсию чем только мог. Днём, он продавал свежие газеты; по ночам развлекал местных жителей в Гусь и Горло, пересказывая свои прошлые компании любому, кто мог поставить ему выпивку. Много раз я коротал там вечер, слушая рассказы Слепого Бейли о жизни солдата в далёких землях Востока.
Читайте всё об этом! звенел его хриплый голос. Тело босса гангстеров украдено! Читайте всё об этом! Расхитители могил раскопали главу преступного мира! Читайте всё об этом!
Развернувшись на пятках, я поспешил на угол. Я обменял медяк на последний выпуск Дейли Кроникл, и мороз пробежал у меня по спине, когда я начал читать.
Вчера вечером, пока добрые люди города спали в своих постелях, тело известного гангстера, Эдвина "Огненная челюсть" ОРурка, было украдено из места его последнего упокоения на кладбище Аделаиды в районе Портов Гатлинга. Полиция Гавани подозревает гробокопателей, или "похитителей трупов" как их называют местные, в совершении этого безобразия ...
Глава 7
На своём чердаке, я скорчился в старом кресле и стал изучать номер Дейли Кроникл внимательнее. Должен признать, мои руки дрожали, когда я просматривал колонку мелкого текста. Казалось Огненная челюсть ОРурк был лишь последней жертвой волны бесчинств на кладбищах по всему городу. Ада Гуссэйдж говорила об этом, когда я столкнулся с ней на кладбище, хотя я был слишком напуган и полон яда миноги, чтобы придать тогда этому значение. Теперь, всё это было передо мной чёрным по белому.
Кроникл был твёрдо уверен, что это работа расхитителей могил - кучки отщепенцев столь постыдных и поносимых, что даже жители Причалов не желаюит признавать ничего общего с ними. По-видимому, трупы оказывались на мраморных плитах незаконных препарационных театров, где студенты анатомии щедро платили, чтобы изучать их.
Можно было сделать неплохие деньги на недавно-похороненных. Чем свежее тело, тем выше цена, которую готов был выложить недобросовестный хирург, не задавая вопросов - и всё в интересах науки, конечно же.
Оценка Дейли Кроникл, была столь взвешена и правдоподобна, что казалось подтверждает теорию профессора, и я бы хотел верить, что ужасный призрак, с которым я столкнулся на кладбище, был вызван к жизни моим воображением под действием яда создания экзотических морей. Возможно всё, что я на самом деле видел, было пустой разрытой могилой. А остальное просто ужасные галлюцинации, точно, как и сказал ПиБи. Да, я правда хотел бы в это верить - и всё же всё произошедшее казалось таким реальным, таким настоящим, что сомнения продолжали грызть мой мозг ...
А потом, раздался лёгкий тук-тук в окно и я увидел за мутным стеклом Уилла Фармера. Я махнул ему заходить. Он толкнул окно и легко спрыгнул на пол.
Барнаби, где ты был? сразу спросил он. Я уже начал- Его взгляд упал на повязку и тень беспокойства пробежала по его лицу. Что случилось?
Падай в кресло, Уилл, сказал я, это долгая история. Я покачал головой. История, которую я всё ещё пытаюсь сам объять своим разумом. В некоторые её части довольно сложно поверить ...
Испытай меня, сказал он.
Так что я рассказал о странных событиях прошлой ночи. Уилл слушал внимательно, его глаза становились всё шире и шире, пока я описывал своё приключение в водах гавани и подводную битву с черно-чешуйчатой миногой. И когда я дошёл до инцидента на кладбище, он отпрыгнул назад так сильно, что я подумал, что он упадёт со стула.
Невероятно, выдохнул он.
Я знаю, Уилл, я знаю, сказал я. Профессор говорит, яд от укуса повлиял на моё сознание, заставил меня видеть всякие вещи.
Так Огненная челюсть ОРурк не восстал из могилы? спросил Уилл, тихим шёпотом.
Именно об это я всё время спрашиваю себя, ответил я. Всё было так реально, и ещё ... Я потряс головой. Сомнения продолжали ныть. Он не мог ожить, правда, Уилл? Мы оба видели, как его хоронили две недели назад. Я опустил глаза на сложенную у меня на коленях газету. А теперь я вижу это, согласно Дейли Кроникл, ОРурк был выкопан бандой грабителей могил и его труп продан на рассечения.
Рассечения? тихо повторил Уилл. Он нахмурился. В ночь воскресенья ты был на кладбище, верно?
Я кивнул.
Ну, это интересно, сказал он, потому что я заметил нечто странное в понедельник утром. Это произошло ранним утром.
Выкладывай, я подался вперёд, сидя в кресле.
У меня была посылка, которую надо было забрать на рассвете у Мистера Тиллинга, аптекаря, продолжал рассказывать Уилл. Была какая-то вспышка пневмонии от сырости в госпитале Сант Джуд и я должен был доставить срочный груз серы и пилюль морфия. Старый Мистер Тиллинг работал всю ночь, чтобы собрать их ... Как бы то ни было, в пол-четвёртого, когда я прибыл к госпиталю, была ещё непроглядная темень. И вот вижу я эту старую повозку, которую тянут два странных типа, а на ней прыгает вверх-вниз длинный деревянный ящик ...
Гроб? спросил я.
Того же размера, сказал Уилл, но не той же формы. Просто длинная коробка, на самом деле.
Я кивнул. И что они с ней делали?
Ну, в этом всё дело, сказал Уилл. Вместо того чтобы пройти через главный вход, они объехали здание сзади, где Бентам поджидал их.
Бентам? спросил я.
Дежурный морга, верхняя губа Уилла завернулась к носу. Выпученные глаза, кожа в бородавках. Ни одна из медсестёр не может выдержать его ... Он скользкий тип в лучшие времена, но он вел себя еще более скрытно, чем обычно, тем утром. Продолжал осматриваться, и я уверен, передавал деньги тем двум типам ... Уилл посмотрел на меня. Я не придал тогда этому большого значения, Барнаби, но там вполне могло быть тело.
Огненной челюсти ОРурка, например? спросил я его.
Я не знаю, сказал Уилл. Ящик был достаточно большим. И кроме того, они появились как раз в то утро, когда его тело пропало ...
Я кивнул, по спине моей пробежала дрожь. Так чему же я был свидетелем на Кладбище Аделаиды в лихорадочном бреду? Была ли это просто игра моего воображения, или нет? Я определённо надеялся, что была. Альтернатива, что Огненная челюсть ОРурк действительно вернулся к жизни, была слишком отвратительна, чтобы её рассматривать. Сегодня был вторник. Даже если тело было предназначено для незаконных операций, они не могли ещё с ним закончить.
Поднимайся, Уилл, сказал я, вскакивая на ноги. Я не смогу успокоиться, пока не разберусь в этом так или иначе.
Госпиталь? спросил он.
Госпиталь.
Поскольку рука у меня продолжала болтаться на перевязи, вопрос о хайстекинге не стоял. Вместо крыш, Уилл и я двинулись понизу с прочими ползунами. Приближался вечер, и улицы были переполнены.
Мы пробрались через Лайнес - древние мощёные переулки с крошечными магазинчиками, что, каждый день высыпали на улицу со своими товарами. Проталкиваясь локтями мимо уличных торговцев, шумно зазывающих к своим лоткам и стойкам.
Я протиснулся мимо дородной вдовы с носом цвета портвейна и мясистыми руками похороненными глубоко в безвкусных кружевах салфеточек, которая яростно спорила о их цене. Согбенный рахитом садовник осматривал ряды лопат, выставленные снаружи Скобяных Изделий Гатфри у соседней двери. Дальше, два грязных ребёнка дразнили мелкого костлявого пса, перебрасывая друг другу яблоко в карамели, заставляя её подпрыгивать, прежде чем прятали сладость за спины - оставляя собаку скулить от разочарования ...