========== Перед чертой. ==========
-… Хоук! Подожди, Хоук! Ой!
Золушка, споткнувшись о камень, растянулась прямо посреди дороги. Парень едва сдержал свой смех, прикрыв ладонью рот. Но не спешил помогать ей, ибо она ему со своей любовью уже изрядно поднадоела… Как и изводившие его и другие девушки-принцессы.
— Да что такое, Роуз?! — с уже нескрываемым раздражением проговорил он, взирая на нее сверху вниз. — Я жду Асторию из библиотеки, она вот-вот вернется! Тем более, я обещал ей, что схожу…
— Хоук! — раздался позади девичий голос. Внучка Рапунцель с огромным удовольствием помимо обычной литературы несла на своих волшебных волосах-локонах, еще пару-тройку книг дополнительно. Хоук обернулся и с горячностью, присущую только молодым и сильным, прижал девушку-отличницу к себе. Глаза Роуз вмиг стали печальными. — Пошли! У меня еще только не прочитано, и не сделано!
При этом она будто бы не замечала бывшую лучшую подругу. Когда дело касается личной жизни — тут каждый сам за себя.
Их команда всегда трещала по швам, особенно в последние дни; застукала двух друзей (как всегда бесцеремонно вломившаяся) Роуз в укромном местечке в зале. Внутри ее все оборвалось, когда она их увидела — у нее была надежда что они с Белоснежным будут вместе…
Роуз, начав подниматься на ноги и сев на землю, смотрела как скрываются в клубах поднимающейся пыли двое бывших ее друзей, и ее сердце будто бы разрывалось от тоски.
— Роуз? Чего ты тут расселась? Пойдем! — перед ней появилась протянутая рука друга — Тревис Чудовище заметил ее, сидящую прямо в пыли, и неотрывно глядящую невидящими глазами прямо вперед.
— Спасибо, Тревис… — Золушка стряхнула с себя остатки наваждения. — Нужно идти на занятия, а то тренер Чудовище будет ругаться…
— Угу, — помрачнел, как и обычно при упоминании своего дедушки, Трэвис. Уж больно внук и дед не сходились во вкусах… И чаще всего ругались друг с другом, чем…
***
Езда на драконах теперь не казалась Роуз такой как и всегда зажигательно веселой и привлекательной — друзья снова разбрелись, каждый — со своей парой, и она осталась она. Ее дракон, чувствуя меланхоличное настроение хозяйки, сегодня придержала себя саму от трюков в воздухе
-…Ну да, — послышался голос Вики Брумстик, старавшейся теперь как можно побольнее задеть Золушку, — Роуз сильно сдала по оценкам, по-видимому, за нее учились только ее друзья и наша мисс-всезнайка… А у самой-то мозгов — кот наплакал… Чеширский кот…
— Чеширский кот, вообще-то, — проговорила Астория Рапунцель, ухмыльнувшись, — никогда не пускает слезу…
Двое друзей Вики — Руби Степсистер и Сайрус, запоздало «дойдя» от слов Астории о количестве слез у сказочного кота к количеству мозгового вещества у девушки, дружно заржали, поддерживая «атаманшу» в их кампании.
Роуз неожиданно поняла, что сейчас вот-вот заплачет, и скоро рванула в небеса, стегнув своего дракона уздечкой, чтобы встречный ветер побыстрее осушил на ее глазах проступающие, предательские слезы… Ветер совсем растрепал аккуратно уложенные золотые волосы Золушки…
***
— Тяжелый день, Роуз? — спросила ее, входя в комнату, бабушка — директриса. — Ты не была на общем собрании…
— Угу, — грустно отозвалась девушка, придав колени к груди и обхватив себя руками. Она сидела на широком подоконнике, оглядывая школу с высоты птичьего полета.
— Я искала тебя. Послезавтра вы, большей частью учащихся, которую отобрали в ходе предварительной аттестации, отбываете в другую волшебную школу…
— Ого! Здорово!
— Там вы будете обучаться магии с другими учениками. Там нет разделения магий — все разделы изучают вместе. Роуз, прошу тебя, не опаздывай… — пожурила ее Золушка. — Не то мы все отправимся без тебя…
— Обещаю! — весело скакнула с подоконника Роуз. И порывисто обняла свою любимую бабушку.
***
Тишина в хогвартской библиотеке была обычным явлением. В одном из темных углов «притаился» ученик шестого курса гриффиндорского факультета Гарри Джеймс Поттер, чье настроение было похоронным. Он готовился к следующему занятию, и старался не думать о том, что произошло в конце пятого курса.
Все лето он мучился одновременно чувством вины и душевной боли. Иногда его мучила одновременно злость и ярость, как и на самого себя, так и на Сириуса, который ушел в иной мир, оставив его одного. Он почти не читал писем от друзей; вел себя отдельно и обособленно от других, стараясь не обременять всех своим обществом. Из квиддичной команды он ушел и со скандалом, так как для него игра потеряла всю свою привлекательность, а отпускать его не хотели.
Учеба, конечно, пошла в гору, так как сказалось отсутствие тренировок, но Гарри теперь стал убежденным одиночкой. Единственными друзьями для него стали книги. И тишина. Друзья, после происходящего, стали друг другу ближе, и скоро начали ходить исключительно вместе, вовсе забыв об оставшемся не у дел Гарри.
Закрыв тяжелый, пыльный том, Гарри, оставив его на столе, побрел обратно в гостиную. Теперь он чувствовал себя совершенно иным — более повзрослевшим, что ли… Еще это «возрождение» Лорда, выход зловредного черного мага из тени… Очень уж много свалилось на него в этом году… Ведро лжи и кошмарное количество лже-статей вылилось на него как из рога изобилия.
Люди, что проходили мимо него, смеялись над какими-то шутками, что-то обсуждали, жестикулировали… А сам он чувствовал себя, по крайней мере, как в аквариуме или вовсе человеком с другой планеты.
Боль заглушала все.
Боль… Свирепая, ненасытная, жуткая, нестерпимая…
Гарри и сам себя не узнавал в зеркале: лицо осунулось, глаза помрачнели и были лишены блеска и интереса к жизни. Радость навсегда померкла — он даже почти перестал улыбаться!
Краски жизни меркли, и желание жить постепенно угасало…
========== Башня. ==========
Ступени, галереи, лестницы…
Ноги в балетках со стразами бегут, минуя все препятствия. Роуз, как и всегда, слегка опаздывала… С трудом наскоро запахнув основные вещи в тыквенный чемодан и уменьшив его, девушка начала быстро-быстро бежать к воротам, где и было назначено место сбора всех отбывающих в школу.
Она пробежала почти что в самый последний момент.
— Роуз! — позвала ее в тыквенную, роскошную карету директриса. — Сюда!
Девушка запрыгнула в карету. Там уже были помимо директора Золушки лучезарно улыбающаяся Джой Ля Фрог и Тревис, сонно зевающий и даже не старающийся хоть как-то прикрыть рот.
— Привет, Роуз! — проговорили синхронно друзья, но правда Тревис — очень сонным голосом.
— Директриса… Золушка, — подавил очередной зевок паренек, — а сколько нам до школы?
— Долго, — улыбнулась директриса, — спите…
Трэвис просто откинул голову назад и почти что захрапел на всю карету. Джой, сидевшая рядом с ним, сморщилась и закрыла уши ладонями. Роуз, минут пять помучившись с шумом, исходящим от друга, применила магию тыквы и создала всем большие наушники.
С наушниками жизнь друзей и директрисы значительно полегчала, и все стали засыпать под монотонную качку кареты, качавшейся из стороны в сторону…
***
Гарри было, в отличие от других студентов, не слишком интересно. Приезд иностранных студентов не вызвал у него обычный интерес как у всех. Сейчас он, как и все, стоял в толпе школьников ожидая гостей.
Гермиона уехала еще раньше — ее, как лучшую студентку, отправили в Королевскую Академию. Рон очень сокрушался по этому поводу — не у кого больше было списывать домашнее задание. Так что на их курсе уже не хватало как минимум десятка человек. Малфоя, враг Гарри, тоже забрали в Академию, и гриффиндорец вздохнул спокойно — в последнее время его подколы и придирки стали практически невыносимы. Без своего «главаря» Крэбб и Гойл выглядели странно… как будто потерянными. Да в школе стало как-то тихо.
Все словно бы повторялось — профессора привели учеников и построили в линии, был тот же Хэллоуин, тот же холод… Гарри невольно поежился в своей мантии: как все-таки холод пробирает до костей.
Вот, вдалеке, в небе, показались какие-то летящие предметы. Как только предметы сблизились, то при внимательном рассмотрении, можно было их различить — это летели настоявшие сказочные кареты! Одна была почти что целиком из листьев и лиан, кое-где виднелись зеленые ветки, другая — была полностью хрустальной, третья — сияла, подобно звездам, сделанная из какого-то странного материала. Еще одна — явно была сделана из тыквы… Чудо, даже по здешним волшебным меркам.
Гарри залюбовался, как и все, дивными каретами без лошадей. И чуть не пропустил было выход учеников.
Ученики Королевской Академии была на вид не старше его самого. Некоторые были откровенно чудные. Но и учащиеся Академии с интересом рассматривали их и представший перед ними старый замок.
Дамблдор поздоровался к директрисой — полной, но довольно симпатичной женщиной в бальном, роскошном платье. Ученики как один были одеты в фирменные костюмы — темно-баклажановый пиджак, галстуки — желтые с тонкой полоской, белые блузы и рубашки. У девушек были большей частью красивые юбки из яркой клетчатой шотландки, а у пацанов — брюки под цвет пиджака или банальные джинсы.
— Мы пойдем в замок, профессор… — различил он говор директрисы, — ученики! Все за мной!
Одна девочка-блондинка, которая только что выскочила из кареты-тыквы, стянув тыквенные наушники с ушей, чуть не упала на подножке кареты и не растянулась на земле. Парень с таким причесоном на голове — похлеще поттеровских патлов и вихра на затылке, едва успел поймать девушку за локоть. Девушка с короткой стрижкой и зелеными волосами и такой же зеленой заколкой в виде жабы была была самой-самой последней, кто выбрался из нутра кареты.
Наверное, они и были самыми последними учениками. Все новички во главе с директором двинулись в замок. А затем следом пошли и остальные…
***
Гарри праздничный ужин наскучил очень быстро. Сегодня был отличный шанс пройти на башню молний без свидетелей: юноша очень полюбил это тихое место, теперь часто оставаясь там и смотря на звезды, или грустя в одиночестве. Только там он иногда плакал, позволял себе, а его слезы беззвучно падали с высоты башни и растворялись в темноте.
Воспользовавшись суетой, говором и смехом говоривших обо всем на свете за столами учеников и учителей, он улизнул через главный вход и направился на самый верх башни.
Ночь шла тихая, безлунная, зато звездная. Гарри наблюдал, как по небу плывут черные облака, изредка закрывая звезды, и крепко сжимал парапет. На миг ему вспомнилось, как он, будучи еще тринадцатилетним подростком, вот так стоял рядом с Сириусом, и был просто охвачен мечтами — вот он уезжает от Дурслей, у него появляется дом, своя комната, взрослый, родной человек, который любит его и в случае чего может помочь, поддержать, дать совет…
Но тогда был сделан и первый шаг к пропасти. С домом не вышло, Хвост улизнул… Если бы Гарри тогда позволил бы Римусу и Сириус убить мерзавца, тогда бы ничего этого, возможно, не произошло бы…
По щеке вновь невольно скатилась слезинка и упала на холодные плиты мраморного пола. Он скучал. Он дико скучал по нему.
Может… уйти к нему… и не только к нему, но и родителям? Он все равно никому в этом мире не нужен. Друзья бросили, Дурсли будут только рады… А существовать только ради своей «избранности» — это величайшая глупость. Есть множество волшебников, которые и сильнее, и мудрее, и опытнее него… То, что он выжил — всего лишь случайность… случайность…
Интересно, умирать страшно? Больно?
Руки разжали перекладину. Один шаг за парапет — и он вместе с любимыми…
Тут неожиданно на лестнице послышались шаги. Гарри не успели ничего сделать, лишь развернуться на шум — на башню прошла девушка из числа новеньких — та самая, неуклюжая и неловкая блондинка, что чуть-чуть не упала на ступеньках тыквенной кареты.
Оба вздрогнули, уставившись друг на друга.
***
Роуз скоро все наскучило. Еда ей понравилась — было много любимых блюд из тыквы, да и сам праздник располагал к веселью, если бы не то, что Астория с Хоуком вовсю не обсуждали свою будущую свадьбу. Их родители были рады такой замечательной партии, и с огромным удовольствием дали свои согласия на свадьбу двух наследников.
Как только Золушка встречалась с кем-то из них глазами, как у нее возникало горячее желание придушить либо одного, либо обоих сразу. Но не только злость и ненависть тревожили ее, но и боль, ревность, привкус предательства верной подруги. Ужин прошел скомкано и как на иголках…
Хотелось тишины.
Девушка, встав, покинула Большой зал, поразившей ее ничуть не меньшими масштабами, чем родной в Академии.
Куда же ей идти? Тут так много галерей, ходов и коридоров…
Она, невольно огляделась — и твердо решила идти вверх и вперед.
***
Наверное, она пришла в какую-то высокую башню. Тут и там дули сквозняки, так что было холодно, везде было пыль, паутина и горевшие свечи едва освещали окружающую обстановку.
Но в башне уже кто-то был. Худощавый черноволосый подросток в круглых очках-велосипедах, недвижимо стоял почти что у самого края. Встречный ледяной ветер трепетал его одежду-мантию; бледное лицо и губы не шевелились. И тут она заметила, что он плачет. Слезинка, почти невидимая в полутьме, сверкнула в свете свечи как звездочка.
Неожиданно он вздрогнул, будто бы почувствовав на себе чужой взгляд и обернулся. И встретился глазами с удивленной Роуз.
— Привет, — жизнерадостно проговорила девушка…
***
— Привет, — проговорила незнакомка. И тепло так, по-детски непосредственно, улыбнулась ему. Гарри попытался ей улыбнуться, но мышцы лица будто бы одеревенели.
Девушка была на вид очень симпатичной: блондинка, с длинными волосами, голубыми глазами и остреньким личиком. Даже глаза выдавали ее веселый нрав и доброту — глаза прямо-таки искрились от текущей в ней через край жизни.
— Привет. Как ты тут очутилась? — немного удивленно проговорил Гарри, оглядывая ее.
— Не знаю… — честно ответила она, чуть задумавшись. — Мне просто захотелось…
— Тишины? — договорил он за нее.
— Да. А как тебя зовут? — живо поинтересовалась она.
— Меня Гарри. Гарри Поттер, с факультета Гриффиндор. А тебя?
— Я Роуз Золушка. Из Королевской Академии. — Представилась она.
— Значит, твоя… мама — Золушка? Та самая, из сказки? — заулыбался юноша.
— Нет, бабушка. Ты ее уже сегодня видел…
— Директриса? Да, видел. Здорово… Везет тебе… — его глаза почему-то погрустнели.
— А почему ты плачешь? — голубые глаза чуть пробежали по его лицу.
Гарри невольно коснулся своего лица. Действительно, на руке осталась след от влаги.
— Я… потерял единственного родного мне человека несколько месяцев назад. Мне… никак не смириться с его гибелью… Мне очень одиноко… — он отвернулся от нее. На миг забытая, свинцовая тяжесть в груди вернулась вновь.
Он не знал, почему он это говорил ей, едва знакомому человеку.
— Сочувствую… Правда.
Неожиданно на его плечо опустилась теплая, маленькая ручка. Гарри закрыл глаза и с трудом поборол внутри тут же накатившее как цунами рыдание. Та самая поддержка, которая была так нужна ему много-много дней назад, пришла только сейчас.
— Это я был виноват в его смерти… Меня обманули и завлекли в ловушку, а он кинулся меня выручать…
Это предложение прозвучало хрипло.
— Но ты же ничего не знал… — раздался тоненький голосок Роуз. — Никто не знал… да? Значит, ты не виноват…
— Ты так считаешь? — он рывком обернулся к девушке — и моментально встретился с ней глазами, — правда?
— Правда. Порой, чтобы осознать неправильность своего выбора или поступка, нужно хоть раз переступить черту… Все просто. Пока не попробуешь — не узнаешь…
— Спасибо. И за поддержку, и за совет…
— Не за что.
Между ними пролегло уютное молчание. Впервые за прошедшие месяцы после смерти Сириуса Блэка, Гарри внутренне успокоился.
— А почему ты здесь? Вроде бы тебе должно было быть весело… — спросил он.