Эмили прыснула в кулак, взглянув на возмущенное лицо Сириуса, но вновь вернулась к созерцанию матча. Трибуны испустили взволнованный выдох, когда Ремус все же не сумел увернуться от бладжера, и тот на огромной скорости прошелся вскользь, задев бок гриффиндорца. Люпин согнулся от боли, стальной хваткой вцепившись в метлу. Кто-то из гриффиндорских загонщиков яростно оглянулся на слизеринца, так ловко отправившего бладжер в сторону Ремуса. Назревал опасный конфликт. Профессор МакГонагалл уже начала подниматься, ожидая того, что придется утихомирить игроков своей команды, мадам Хутч, последовав ее примеру, потянулась за свистком. Но внезапно гриффиндорский ловец, словно поджаренный чьей-то магической молнией, сорвался с места, заметив вдалеке вожделенный снитч. Маленький шарик беспечно трепыхал крылышками, но стоило приблизиться к нему ближе, чем на пять метров, как он сорвался с места и устремился прочь от ловца. Слизеринец тоже не отставал. Обе команды на секунду замерли, а затем ринулись за квоффлом. Счет был 100:250. Все понимали, что если слизеринцы поймают снитч – победа будет за ними.* Развернулась яростная борьба за квоффл, а на другой стороне поля два ловца – в красной и зеленых мантиях – вели ожесточенную борьбу за обладание неуловимым золотым мячиком. Рука гриффиндорца уже тянулась за снитчем, еще чуть-чуть и его пальцы коснутся столь манящей победы… Внезапно рванув вперед, выжимая из своей метлы все до последней капли, ловец в серебристо-зеленой мантии меньше, чем за секунду, преодолел решающее расстояние и схватил снитч. А еще, всего за мгновение до этого, Ремус, развив небывалую скорость, буквально вырвал из рук слизеринского охотника квоффл, и стремительным броском, от которого затрещали кости в суставах, отправил мяч в последний за эту игру полет. Слизеринский вратарь, отвлекшись на состязание двух ловцов и не ожидавший подвоха, не успел среагировать, безуспешно рванувшись на защиту левого кольца. Но мяч уже прошел насквозь, а затем просвистел долгожданный свисток мадам Хутч, объявляющий о завершении игры.
С лиц слизеринцев медленно сползала улыбка, когда они начали осознавать происходящее.
— Счет 250-260 в пользу Гриффиндора!
— Лунатик забил решающий гол, — восторженно выдохнул Сириус. – Молодчина!
Эмили внезапно, в совершенно не свойственном себе состоянии, подпрыгнула и радостно захлопала в ладоши. Сириус только с удивлением на нее взглянул, а потом странно улыбнулся, но промолчал.
— Слишком хорошая реакция, слишком… — задумчиво бурчала себе под нос Спринклс.
— Что? – Блэк повернулся к слизеринке.
— Ничего, ничего… продолжай восхищаться тем, чьего уровня ты никогда не достигнешь.
— Пф-ф, сколько злости, — Сириуса, казалось, совершенно ничем нельзя было расстроить.
Овации Гриффиндора заглушили даже голос Джеймсовой метлы, а сам ее хозяин бежал со всех ног к Люпину, и уже обнимал его, хлопая по спине и тряся за руки.
_________________________
* Автор справедливо посчитал, что в случае “ничьи”, команда, словившая снитч, считается победителем игры.
***
— Это было восхитительно, — вздохнула Беата, с наслаждением делая очередной глоток вкусно пахнущего кофе.
Питер, осторожно отхлебнув напиток, с интересом уставился на когтевранку:
— Не ожидал, что ты умеешь варить такой вкусный кофе, Эмили.
Девушка в ответ лишь приподняла краешки губ в улыбке и неопределенно пожала плечами:
— В том, чтобы быть рожденной среди магглов, есть свои плюсы.
— Паркер, — Беата вновь звучно отхлебнула кофе, заставив Сириуса дернуться и устало прикрыть глаза, — сделай мне еще одну порцию, только со сливками и ликер не забудь добавить.
Эмили, скрестив руки, мрачно уставилась на подругу.
— Что? – недоуменно вопросила та.
— Вероятно, Спринклс, — едко произнес Сириус, — твоя подруга хотела бы услышать твою, гм… просьбу в более вежливой интонации. И МакГонагалл явно не зря посоветовала тебе ту книжку. Хотя… ты точно умеешь читать?
Беата лишь закатила глаза и, театрально растягивая голос, повторила:
— Не соблаговолите ли вы, о прекрасная леди…
— Ничто и никогда не научит тебя манерам, Спринклс, — вздохнула Эмили и отвернулась, помещая турку с новой порцией кофе над огнем.
Компания расположилась у Черного озера. Ремус развел костер, а Эмили, неожиданно для всех притащив увесистые сумки с продуктами, порадовала присутствующих вкусно сваренным кофе и сдобными плюшками с корицей.
— Я думал, — хмыкнул все еще отчасти малиновый Джеймс, — что это претит твоим принципам – воровать еду с кухни.
— Я не воровала, — пожала плечами Паркер. – Я с четвертого курса хожу к домовикам за кофе, ибо пить тыквенный сок три раза в день десять месяцев в году – невыносимо.
— А это что? – Питер с интересом заглянул в сумку к Эмили.
— Зефир. Его можно очень вкусно поджарить над огнем. Еще хлеб, колбаса, масло где-то было… — девушка начала увлеченно рыться среди многочисленных пакетов.
— Жаль, сливочного пива нет, — со вздохом протянул Блэк.
— Есть вино, — беззаботно отозвалась Эмили, и в следующую секунду была отодвинута в сторону рьяно рванувшимся к сумке Блэком.
— Это был тяжелый день, — словно оправдываясь, произнес гриффиндорец в ответ на скептический взгляд Паркер. Он с наслаждением растянулся на песке, отпивая вино прямо из бутылки.
— О да, ты прям перетрудился, — ехидно поддразнила его Беата, но Блэк в ответ на удивление смолчал.
— Ты был великолепен, Лунатик, — в двадцатый раз за вечер повторил Джеймс. – Но эти АВ… Ох, что я с ними сделаю!
— И что же ты с ними сделаешь, Рогатый?
— Спринклс! Прекрати называть меня Рогатым!
— Но они же называют тебя Сохатым! А это – синонимы.
— Они мои друзья, ненормальная, а ты кто?
— Может, вы заткнетесь? – весьма интеллигентно прервал их Питер. – Эмили, а можно мне тоже еще одну порцию?
Девушка лишь улыбнулась и кивнула.
— Спринклс?
— М-м-м?
— Ты сказала, что видела, как кто-то крался ночью с метлой Джеймса.
— Точно. Но нет, я не знала, что это метла Рогатого.
— И куда он пошел?
— Мне что, по-твоему, делать больше нечего – следить за всякими сомнительными личностями?
— Надо подумать, ты так занята! – Сириус сел, скрестив ноги, и скептически посмотрел на слизеринку. – Кстати, мы же вас искали тогда, в тот вечер. Чтобы разрешить один спор.
— Не начинай, Блэк!
— Нет, ну а что?
— Я хочу утопить их в озере, — тоскливо протянула Эмили, устраиваясь рядом с Ремусом.
Тот только улыбнулся, обнимая девушку свободной рукой и вдруг хитро произнес:
— Любовь не ведает границ…
— Что?! – тандемом возопили Блэк и Спринклс.
— А я разве что-то сказал? А… вырвалось случайно. Мысли вслух, — Ремус продолжал хитро улыбаться.
— Не перегибай, Лунатик, — хмуро отозвался Блэк.
— Так что за спор? – с интересом спросил Питер.
— Беата все никак не может признать того, что влюблена в меня до глубины души.
— Ну хоть в этом вы с ней похожи, — абсолютно беззаботно прокомментировала Паркер.
— Я что, по-твоему, влюблен в себя до глубины души? – тут же возмутился Сириус.
— Эм… — Эмили неуверенно пожала плечами, — я имела в виду то, что ты влюблен в нее до глубины души… Но это тоже подходит! – тут же поправилась она, заметив, как полыхнули глаза Блэка.
— Стоп-стоп-стоп! – Джеймс замахал руками. – Давайте по порядку.
— Как скажешь, Сохатый, — тяжко вздохнул Сириус. – После Хэллоуина мы с Беатой поговорили…
— Он страстно прижимал меня к дереву, не в силах удержаться…
— Да. То есть, нет! В итоге мы заключили соглашение…
— Этот упрямый баран согласился на заранее проигранный для него спор.
Блэк лишь прикрыл глаза, с усилием возвращая на лицо умиротворенное выражение, и как ни в чем не бывало продолжил:
— Спор заключался в том, что как только я начну встречаться с некоей девушкой – неважно какой…
— Ну да, главное, что с девушкой. Он же все, что движется…
— Беата! – хором прикрикнули на нее все присутствующие. Блэк только молча посмеивался.
— Так вот, как только я начну встречаться с девушкой, Спринклс сразу же прибежит ко мне, что докажет не только наличие ее ревности, но и безнадежной влюбленности в меня.
— И что, прибежала? – хмыкнул Люпин.
— Конечно нет! – тут же возопила Беата. – Я шла себе по Хогсмиду в один прекрасный осенний день и увидела, как Сириус добровольно засовывает голову в петлю! Образно выражаясь. Но я же не знала, что когда он говорил про то, что выберет самую никчемную и никудышную девушку, он был настолько серьезен! Я всего лишь спасла его от мучительной участи и…
— Общение с тобой – вот, что является мучительной участью, — буркнула Паркер. – Во всем мире не сыскать страшнее наказания, чем запереть с тобой человека в одной комнате.
— А кто заставлял его со мной общаться, скажите, пожалуйста?! С того свидания он сам добровольно слинял со мной. От Визжащей Хижины до Хогвартса провожал исключительно по своему собственному желанию. А я все шла и думала – как бы от него отделаться?… К дереву тоже сам прижимал. И тогда на квиддичном поле, когда мы метлы воровали…
— Так-так-так! А вот с этого момента поподробнее! – Джеймс плотоядно ухмыльнулся. – Так это вы двое тогда навели шороху на поле, угробили метлы и разворотили теплицу Стебль?
— Нет, Рогатый, — снисходительно покачала головой Беата. – Лично я стояла рядом и наслаждалась зрелищем, как этот ненормальный носится по оранжерее, наступая на…
— Ну конечно! А метлой в глаз я себе тоже сам заехал?!
— Так это была она! – тут же последовал вскрик от Питера и Джеймса. – Так значит, это девчонка поставила тебе фингал под глазом? – оба расхохотались, глядя на взъерошенного Блэка.
— Неправда! – Сириус тут же подорвался с места, поднимаясь во весь рост и гневно глядя на друзей сверху вниз. – То была нелепая случайность, ибо Спринклс была совершенно не в состоянии держаться на метле, даже если бы та лежала на земле.
— Ага, — тут же хмыкнула Беата. – А о том, что ты начал заваливаться набок, а я просто решила тебе помочь, ты скромно умолчал?
— Вы ругаетесь, как уже лет сорок женатая пара, — меланхолично протянула Эмили, перед тем как с аппетитом впиться зубами в весьма привлекательную булочку.
— Мы?…
— Да ты!…
Одновременные восклицания обоих виновников спора вызвали новый приступ смеха у слушателей.
— Мой вердикт, — внезапно отозвалась Паркер, — прекратите выносить мозги хотя бы нам. Хотите – встречайтесь, не хотите – цапайтесь, сколько душе угодно. Но если у вас обоих не хватает смелости быть честными с самими собой, то я могу вам только посочувствовать.
Ремус с легкой улыбкой покосился на Эмили и добавил:
— Мэл имела в виду, что, очевидно, вы оба проиграли этот спор. Не перебивай, Сириус! – поднял руку Ремус. – Беата не выдержала сразу же, ну а ты даже не смог вытерпеть одно несчастное свидание. Ну а выводы сделайте уж как-нибудь сами.
Сириус мрачно уставился на друга, а Беата лишь удивленно приподняла брови.
— На кой черт он мне сдался?! – первой нарушила молчание слизеринка, указывая пальцем на Блэка.
— А она мне?! – тут же вторил ей Блэк.
— Ну уж нет! – хором произнесли они и с уверенностью разъяренного носорога разошлись в противоположные стороны.
Еще с минут пять было слышно, как каждый из них злобно ворчит и ругается себе под нос, распинывая ногами песок во все стороны.
— И самое забавное, — философски произнес Питер, — что они пошли в обход озера. А это значит…
— …что минут через десять-пятнадцать они встретятся лицом к лицу на том берегу, — закончил за друга Ремус.
— Ребята, — вдруг ухмыльнулся Джеймс, — заклинание Подзорной Трубы все помнят? Сейчас мы будем наблюдать самое фееричное за несколько прошедших лет представление!
***
— Ты смотрел фильмы про ковбоев, Блэк? – совершенно внезапно задала вопрос Беата.
Они стояли друг напротив друга на расстоянии нескольких метров, широко расставив ноги и заложив руки за пояс. Взгляд Сириуса был едва ли не более пафосен, чем взгляд Беаты.
— Нашла коса на камень, — шепотом прокомментировала Эмили, взмахивая палочкой и увеличивая изображение. – Черт, не слышно ничего!
— Кто такие ковбои, Спринклс? – Блэк надменно изогнул бровь, отчего его лицо приобрело вид непрошибаемо-уверенного в себе идиота.
— Очень крутые мужики на Диком Западе.
— О, — многозначительно отозвался Блэк, слегка кивая с невероятно осмысленным выражением лица.
— Только мне кажется, что они похожи на двух бесталанных актеров из какого-то захудалого вестерна? – снова прошептала Эмили.
— Да нет, еще мне, — отозвался Питер, очень увлеченно взирающий на разворачивающийся спектакль, — а эти двое явно не в курсе, что ты имеешь в виду. И почему ты говоришь шепотом?
— А вдруг они нас услышат?
— Но мы же их не слышим.
— Но это не значит, что они не могут услышать нас!
— Может, вы все-таки заткнетесь, — прошипел Джеймс. – Мне из-за вас ничего не слы… То есть, я не могу сосредоточиться и вкусить все возможное наслаждение от происходящего.
— Не хватает только кактуса позади тебя и дыры от пули у тебя в башке, — тем временем продолжала Беата все тем же меланхоличным тоном.
— А кактус-то зачем?
— Ну, Дикий Запад же!
— О, — снова многозначительно повторил Блэк. Он слегка пошевелил плечом, потом задумчиво – рукой, а затем вдруг вздохнул, встряхнулся и откинул со лба волосы. – А эти твои… ковбои. Они как долго стоят в этой идиотской позе с такими невменяемыми рожами?
— Пока не решат, кто из них круче, — пожала плечами Спринклс, тоже расслабляясь и принимая наконец более человеческий вид.
— И долго решают?
— Пока у кого-нибудь в башке не оказывается дыра от пули.
— А… Эй! Ты не круче меня!
— Да ну?!
— Мерлин, не могли бы они орать друг на друга погромче? — тихо произнесла Эмили. – Я уже почти различаю, что они говорят.
— Они спорят о том, кто из них более крут, — отозвался Ремус, всматриваясь то в лицо Блэка, то в лицо Беаты.
— Так они же всегда об этом спорят.
— Вот именно.
— Идиоты, — вздохнул Джеймс.
Спор тем временем продолжался уже на более повышенных тонах:
— Да я такую девушку, как ты в жизни своей не встречал! Ты же абсолютно невменяемая!
— Ты себя видел? Нет, ты посмотри! Высокомерный, наглый, надменный! Чем ты вообще лучше любого слизеринца?!
— Я понимаю, что такое дружба!
— А мы понимаем, что такое семья!
— Да ну?! Откуда бы тебе знать…
— Я знаю! Знаю, как сожалеет Регулус о том, что ваши с ним отношения развалились на части! Знаю, как он защищает тебя перед Малфоем, когда тот называет тебя жалким осквернителем крови! Знаю…
— Он меня защищает? – лицо Сириуса тут же приобрело удивленное выражение, злость постепенно уходила из глаз, сменяясь непониманием и неуверенной надеждой.
— Защищал, — холодно ответила Беата. – По крайней мере до того момента, пока ты в прошлом году не сказал ему при всей школе, что он тебе не брат, и что ты сожалеешь каждую секунду своей жизни о том, что в ваших жилах течет одна кровь.
— У меня были причины, — вдруг жестко отозвался Сириус. – И тебе лучше не лезть со своими советами в чужие… в чужую…
— Семью, ты хотел сказать? – хмыкнула Беата. – Так он тебе брат или не брат, я что-то не пойму?
— Спринклс! – вдруг взвыл Сириус, отчего Эмили, уже отчаявшаяся что-то разобрать, подпрыгнула на месте и отдавила Питеру руку. – Как ты это делаешь?
— Что именно? – выражение святой невинности на лице Беаты могло соперничать только с иконой Христа Спасителя. Хотя, впрочем, о ее существовании слизеринка не имела никакого понятия.
— Мы начинали с того, что кто-то не желает признавать свое очевидное поражение в споре, а в результате я оправдываюсь перед тобой из-за ссоры с собственным братом?! Тебе не кажется, что это…
— Черт, работает… — ухмыльнулась Спринклс и, неожиданно повернувшись в сторону зрителей сего захватывающего представления, проорала: — Паркер, он и правда работает!