Ответом ему была необычная для фронтовика тишина. Как эхо прокатился его голос по степи и затих среди дымившейся пожухлой травы.
- Эх, что это я помянул Бога! - возмутился Иван, очнувшись от жестоких мыслей. - Какой там Бог? Разве годится красноармейцу поминать Бога?! А ведь я еще и коммунист! Как раз вступил в партию перед сражением! И вот заговорил о Боге! Разве позволил бы Бог случиться такой несправедливости? Разве не покарал бы небесной карой немецких злодеев?!
Неожиданно, откуда-то издали до него донесся рев мотора немецкого танка. Красноармейцы уже давно научились на слух отличать звуки вражеской техники от своей, советской…Рев приближался, и становилось очевидно, что враг едет прямо на него.
- Вот тебе и Господь Бог! - подумал Иван и, забыв о своей партийности, инстинктивно перекрестился. - Что ж, вот мне и смерть в бою! Он взял в руку последнюю связку гранат. - Только бы не промахнуться! Конечно, мне не удастся спастись…Но зато врагу не поздоровится! Им дорого достанется моя жизнь!
Он потянулся и почувствовал, что раненая нога действует. - Значит, если бы не враг, я смог бы добраться до берега реки! - пробормотал он. - А там в камышах - небольшая лодка…Но теперь уже поздно! Сам попросил у Господа смерти! Что ж, пусть так и будет! - вздохнул он и вдруг почувствовал, что не хочет умирать….
Тем временем немецкий танк с окровавленными гусеницами медленно приближался к уже потухшей воронке, где затаился русский солдат, и остановился всего в пяти-шести шагах от нее.
- Что-то не видно русских, - размышлял про себя Фогель, осматривая края воронки. - Видимо, или погибли или разбежались. А в самой яме вряд ли будет кто-нибудь сидеть! А если бы кто и был, то уже давно убежал бы к реке, напуганный ревом танкового мотора…Надо объехать окрестности и поискать жертву. Неужели не осталось хотя бы раненых?
- Господин лейтенант! - вдруг громко сказал его стрелок Яхим Вельт. - А может, стоит осмотреть эту воронку? А вдруг там залег русский раненый? Я пристрелю его, и дело сделано!
- Ну, сходи, посмотри, Яхим, - ответил Фогель и вздохнул. - Может там и есть кто…Однако будь осторожен! А вдруг он выстрелит! Постарайся выгнать его из ямы. Мы тогда погоняемся за ним! До реки здесь довольно далеко. Не успеет убежать!
Открылся танковый люк, и рядовой Вельт вылез наружу. Он не прислушался к словам своего командира и беспечно подбежал к краю воронки.
В это время тишину степи прорезал звук автоматной очереди.
- О, Боже! - вскричал Фогель. - Мой верный Яхим мертв!
В самом деле, немецкий танкист, так и не успевший заглянуть в обугленную яму, уже лежал на обгоревшей траве, не подавая признаков жизни.
Вдруг над воронкой поднялась окровавленная голова русского солдата. Взмах руки - и под немецкий танк полетели гранаты! Раздался оглушительный взрыв. Танк покачнулся.
- Проклятье! - крикнул лейтенант Фогель. - Этот гад не только уложил моего лучшего стрелка, но еще и подорвал нашу машину! Вон он уходит! Думает спастись!
- Дай-ка! - буркнул другой танкист, Франц Думмель, хватаясь за гашеку пулемета. - Он далеко не уйдет!
- Погоди! - Фогель остановил его. - Давай посмотрим, как велико повреждение машины! А вдруг она сможет двигаться?
Механик быстро запустил двигатель и дал задний ход. Танк, к радости немцев, свободно отъехал в сторону, а потом плавно двинулся вперед.
- Ну вот, теперь мы жестоко отомстим за нашего Яхима! - буркнул Фогель, не испытывая радости. - Вперед! За этим наглым русским!
Несчастный Иван уже не бежал, а медленно плелся, волоча свою раненую ногу. Услышав за своей спиной рев мотора немецкого танка, он оглянулся и с горечью пробормотал: - Значит, я промахнулся, и лютый враг избежал небесной кары! Однако Господь милосерден! Он исполнил мою просьбу! Я все-таки пристрелил одного фрица! Но что они не стреляют? Уже давно могли меня прикончить…Господи, дай мне легкую смерть! И покарай злобных фашистов!
Тут Иван споткнулся и упал. - Что это под ногами? - едва успел сказать он, почувствовав запах выхлопных газов, исходивших от приближавшегося бронированного монстра. - Да это противотанковая мина! Вот удача!
Он подскочил и на четвереньках пополз в глубь минного поля.
Немецкий танк был уже рядом. Немцы не спешили. Смакуя скорую расправу, они ничего не заметили.
- Так, небольшой поворот! - командовал Фогель, глядя со злобой перед собой. - Еще совсем немного, и мы раздавим этого мерзавца!
В это время из-за облака вышло солнце, и степь вновь ожила, несмотря на черную обнаженную землю. Со стороны реки пролетела большая серая птица. - Цапля! - тихо сказал Иван и остановился, лежа среди мин и обнимая родную землю. - Все, теперь я спокойно умру! Фашисты уже не спасутся!
Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. - Страшно умирать, Господи! - только и успел сказать он. - Но спасибо Тебе за правду!
В этот миг раздался чудовищный взрыв. Потом еще и еще. И черная туча накрыла русского солдата.
Когда Иван очнулся, стояла полная тишина. Из-за контузии он не слышал треска горевшего в нескольких шагах от него немецкого танка.
- Неужели я на том свете? - подумал он, приподнимая голову и изумленно глядя по сторонам. Но запах гари и черный дым быстро вернули его к действительности.
Он повернулся лицом в сторону немецкого танка и был потрясен увиденным. От танка осталась лишь одна искореженная платформа! Огромная башня отлетела так далеко, что едва виднелась из песчаной воронки. Гусеницы некогда грозной машины валялись вокруг обугленного чудовища.
Иван встал на ноги и приблизился к груде обломков. Среди них на дымящейся земле лежали два трупа. Один, обезглавленный, был так страшен, что Иван, видавший виды, отвернулся.
Второй немец, тот самый лейтенант Фогель, был еще жив, когда над ним склонился русский солдат. Увидев через кровавую пелену живого врага, немец пошевелился, пытаясь достать из кобуры пистолет, но руки не слушались его.
Вот он еще раз дернулся, поднял вверх ладонь, однако последние силы покинули его. - Проклятие! Меня постигла небесная кара! Значит, Бог не с нами, а с русскими! - только и успел он сказать.
Увидев агонию врага и не поняв его слов, Иван покачал головой, повернулся в сторону Волги и, перекрестившись, медленно поплелся к отдаленным зарослям.
Доблестный русский солдат пережил эту жестокую войну и вернулся домой с честью и славой. Он дожил до глубокой старости, но никогда не забывал об этой истории, произошедшей неподалеку от великой русской реки. А когда начались хрущевские гонения на церковь, демонстративно вышел из рядов коммунистической партии, ушел на пенсию и отдалился от людей. А своим внукам он завещал глубоко уважать русскую православную церковь и верить в Бога. - Любите родину и берегите нашу веру! Именно она спасла меня в годы тяжелых испытаний! - были его последние слова.
17 сентября 2013 года
Г Е Р О И Н А Ш Е Г О В Р Е М Е Н И
Как-то в один из мрачных ноябрьских дней я оказался на железнодорожной станции «Красный Профинтерн» в ожидании электрички. Несмотря на холод и сырость, перрон был переполнен людьми. Здесь собрались рабочие некогда могучего и знаменитого предприятия - Производственного Объединения «Брянский Машиностроительный завод», кормившего Брянск. Известно, что усилиями бездарных заводских начальников, при попустительстве властей, этот гигант не просто поставлен на колени, но уже почти уничтожен!
Поэтому было удивительно видеть множество собравшихся в одном месте людей. Выходит, завод еще жив! Рабочие суетились, разговаривали между собой, смеялись, как будто и не было тех бесконечных полуголодных дней, сокращений, когда многие прекрасные специалисты своего дела были выброшены на улицу, закрывались якобы бесперспективные производства.
- Да, - подумал я, - наш народ поистине терпелив и покорен! Но вот не везет нам с властями! Ленин и Сталин перебили половину населения огромной страны, безнаказанно арестовывая и уничтожая лучших людей и втянув Россию в кровавые войны! Хрущев занимался космосом и кукурузой, безвозмездно отправлял за границу народное достояние! Брежнев развел бесчисленную бюрократию, которая с радостью разбазаривала казну, устраивала на лучшие должности своих родственников и под звон бокалов с ликованием внимала причмокиваниям и невнятным речам своего лидера, который к старости уже не мог говорить, занимая высший государственный пост. Перечисленные «герои» создали страшный клан - государственную номенклатуру - которая заняла все ключевые посты в стране и совершенно перестала служить Отечеству! А вот теперь у власти оказались «реформаторы», предательски передавшие государственные энергетические предприятия неизвестным частным лицам, которые, издеваясь над народом, постоянно взвинчивают цены на коммунальные услуги, считая народное достояние своей собственностью! А каков был недавний министр обороны господин Сердюков? Он едва не развалил российскую армию! Откуда пришел «сей мудрец», после которого власти никак не могут разобраться в произошедшем? Да из той же самой номенклатуры! Мало того, недавно пресса сообщила, что его вновь назначили на достаточно высокий пост – возглавлять какой-то государственный комитет! Теперь номенклатура занялась «пенсионной реформой». Ввиду того, что все источники доходов казны постепенно переходят в руки частных лиц, а бюджетные средства – чиновникам, власти пытаются с помощью «реформ» найти новые средства! И эти «новые средства» заключаются не в развитии экономики, внедрении передовых достижений и поощрении талантливых людей, а в простом феодальном способе отнятия денег у ограбленных ими несчастных илотов, лишенных права на все, что записано в Конституции страны! Нет сомнения, что и пенсионная реформа, как и «реформа» жилищно-коммунального хозяйства, приведет к дальнейшему ухудшению положения народа! А это - опасная государственная политика, ведущая страну не в сторону прогресса, а к хаосу, беззаконию и, в конечном счете, революции! Представители безответственной номенклатуры беспечно делят «государственный пирог», разъезжают «по заграницам» и откровенно презирают свой народ, считая его неспособным к сопротивлению! Нынешняя номенклатура, объединившись с чиновниками, «пирует» во время чумы! Теперь этот большевистский клан перекинулся из столичных городов в губернии, районы и даже небольшие населенные пункты, захватывая не только административные посты, но и хорошо оплаченные должности на предприятиях и учреждениях! Теперь можно увидеть на должности директора учебного заведения не просто слабого педагога или человека, недостойного работать с детьми, а просто дурачка! Нет никакого сомнения, что одаренный, талантливый человек не имеет никаких шансов на карьеру и власть, мало того, стоит ему проявить свои способности, как несметное множество людей сделают все возможное, чтобы подавить ростки таланта, унизить и втоптать в грязь возможного спасителя Отечества! А вот бездарностям - полный простор! Смешно смотреть телевизор - на сцене выступают безголосые певцы! Российские хоккеисты разучились забивать шайбы и радуются, когда «в упорной борьбе» одолевают, например, команду Швейцарии! Разваливается футбол, потеряны высоты в гимнастике…А все из-за того, что все высокие идеалы, на которых стояла Россия, заменили деньгами, «золотым тельцом»! Куда мы катимся?!
Я посмотрел под ноги и увидел грязную лужу, которая медленно растекалась, заполняя мелкие ямки и рытвины на асфальтной платформе. - А вот и ответ, - мелькнула мысль. - Эта грязь и эта мрачная лужа - вот наша судьба! Однако что это я такое придумал? Неужели наши люди не найдут выхода из тяжелого положения? Ведь Россия не раз оказывалась на грани катастрофы! Ведь есть надежда, что наш народ, и в первую очередь, рабочий класс наведут в стране порядок…Нас столько лет учили, что рабочие - передовой, сплоченный класс!
Вдруг раздался громкий смех. Я обернулся и увидел, как рослый краснолицый рабочий размахивал руками, обращая внимание на идущую со стороны жилого квартала старушку, несшую в правой руке большую сумку и опиравшуюся левой рукой на костыль.
- Это же Петровна! - крикнул тот веселый парень. – Теперь мы затаримся! Вперед, мужики!
- Слава Богу, дождались! А я уж думал, что придет электричка, и мы уедем, несолоно хлебавши! - пробормотал его рыжеволосый товарищ.
И большая группа рабочих устремилась к ступенчатому спуску с платформы. Я невольно последовал за ними и увидел любопытное зрелище.
Женщина с сумкой оказалась не такой старой, как мне представилось вначале. С виду ей было не больше пятидесяти лет. Она скромно стояла под большим деревом, поставив сумку на валявшуюся рядом доску, и ждала, как я понял, своих клиентов.
- Ну, Петровна, здравствуй! - весело сказал краснолицый парень. - А мы уж заждались тебя! Думали, что ты заболела или перестала думать о народе!
- Что ты, Степан, - рассмеялась женщина, не ответив на приветствие. - Мне болеть нельзя! У меня ответственная, сурьезная работа! Я просто сходила за товаром…После той электрички кончилось «горючее»…Надо было перезаправить! - И она открыла сумку, в которой стояли большой алюминиевый бидон и двухлитровая банка с солеными огурцами.
- Все ясно, - горько усмехнулся я. - Это торговка самогоном! Надо уходить…На что тут смотреть?
- Почем сегодня «горючка? - спросил вдруг энергичный Степан. - Не крепко дорого?
- Двадцать пять рублей стакан, а с огурцом - тридцатник! - бросила продавщица, и ее розоватое доброжелательное лицо осветилось ангельской улыбкой. - Зато крепка, только что выгнали! Забалдеете во всю душу!
Степан что-то пробурчал, но вытащил три десятирублевых монеты. Получив деньги, Петровна немедленно налила ему стакан и протянула банку с огурцами. - Давай, Степа, не задерживай товарищей! - громко сказала она.
Степан опрокинул стакан мутноватой жидкости, вернул его продавщице и отошел к кустам, пережевывая огурец.
Остальные рабочие попеременно повторяли его действия.
Я уже собрался уходить, но вдруг увидел как к «торговке смертью» подошел совсем молоденький паренек, явно подросток.
- А ты еще чего? - пробормотала Петровна. - Ты же малолетка! Какой тебе самогон? Уходи, возвращайся на платформу! - И она махнула рукой в сторону железнодорожного полотна.
- Не такой уж я малолетка! - весело сказал голубоглазый паренек, устремив заискивающий взгляд в сторону торговки. - Я просто ростом не вышел! Зато самогон люблю сыздетства! Мы в деревне это дело почитаем, считай, с колыбели! Не обижай, мать! На вот тридцатник! - И он протянул деньги смущенной для видимости женщине.
- Ладно, налью! - сказала та. - Но смотри, веди себя прилично!
Паренек залпом выпил свой самогон и протянул стакан за новой порцией.- Налей-ка еще, мать! Я после первой не закусываю!
- Хорош самогон! - буркнул он, пережевывая огурец и уступая место очередному подбежавшему клиенту. - Почаще приносите его сюда! Как раз в это время!
- Молодец! - улыбнулась Петровна и передала вновь наполненный стакан другому «страдальцу». - Ты - настоящий русский мужик! Наш защитник, наша гордость! На таких, как ты, стояла, стоит и стоять будет Русская земля!
В это время прозвучал звук сирены приближавшейся электрички. Все энергично устремились к платформе, а успешная торговка самогоном закрыла сумку и, приветливо улыбаясь, стала ждать новых покупателей.
Я зашел в электричку в еще более мрачном расположении духа. - Вот и ответ на мои вопросы! - мелькнула мысль. - Вот вам и надежда Отечества! Какие из них защитники?!
Электричка была переполнена, и сидячих мест в вагоне не оказалось. - Пойду через весь поезд, - решил я про себя. - Там, впереди, наверняка есть свободные места.
Действительно, пройдя через два вагона, я нашел целое свободное купе и двинулся туда. Но мой путь перегородил лежавший на полу, спиной вверх, парень. Он раскинул руки и не подавал никаких признаков жизни!
- Неужели это тот самый герой Отечества? - подумал я и бросился его поднимать. Ко мне на помощь устремились другие люди. Совместными усилиями мы перевернули безжизненное тело лицом вверх. Это, в самом деле, оказался тот подросток, опрокинувший два стакана самогона.
- А, так это наш Коля! - весело сказал один из рабочих. - За него не бойтесь! К конечной станции протрезвеет! А нет, так мы его дотащим до дома! К этому нам не привыкать! Мы - дружные ребята! Пусть себе лежит! Беда вот только, что обмочился! Придется такого тащить! Однако нас это не пугает! Мы справимся с любой бедой!
До конца поездки я все думал и думал о случившемся. - Все-таки действительно мы - героический, отважный народ! - решил я в заключении. - И никакие муки, никакие беды не смогут остановить этих сильных и мудрых людей! Их сплоченность в беде не раз выручала Россию! Что ж, прав был классик, сказав, что «никакие муки, никакая сила не пересилят русскую силу»! - И я с оптимизмом устремился к выходу, чувствуя свою сопричастность к действиям этих железных людей и гордость за наше будущее.
8 января 2014 г.
Журнал «Новый литератор» №2(6), 2016 год
Ч Е С Т Н О Е П А Р Т И Й Н О Е !
Василий Базулин был учеником четвертого класса большой средней школы в заводском поселке. Его родители работали на местном заводе и вечером приходили усталыми. Им было не до воспитания сына, и тот рос, как все советские дети, больше на улице, чем в семье, впитывая в свое сознания уличные законы и порядки. А советская послевоенная улица была далека до идеала! Известно, что благодаря циничным большевикам за время их правления в тюрьмах отсидели едва ли не все так называемые «граждане Советского Союза», а те, кому удалось избежать «не столь отдаленных мест», либо пережили все ужасы минувшей войны, либо влачили жалкое существование на полукаторжных советских заводах. К последней категории лиц и относились родители Васи Базулина. Они не отсидели в свое время «на зоне» и очень этим гордились, считая себя законопослушными и честными людьми. Зато соседи Базулиных познали, как говорится, «и Рим и Крым», с презрением относясь к тем, кто не попробовал тюремной баланды. Впрочем, таковых было немного, и всеми делами улицы заправляли «блатные», внесшие весомый вклад в дело воспитания «нового человека», запланированное «родной коммунистической партией».
Воспитание местной детворы начиналось с обогащения их речи многими колоритными словами и выражениями. Василий помнил, как однажды ватага ребят отправилась на речку и по дороге встретила плачущего карапуза с их улицы.
- Чего ты ноешь? - спросил старший паренек, Коля Дроздов. - У тебя что-то сбиздили?
- Нет, - проревел мальчуган. - Мне бизды дали!
- Кто?! - вскричали возмущенные мальчишки. - Назови нам имя этого кандона!
- Петька Мурат! - пробормотал успокоившийся мальчуган. - Я брал у него вчера удочку, а вернул со сломанным крючком!
- Ну, тогда не бизди! - тихо сказал Николай. Он хорошо знал Петьку, силу его кулаков и не собирался с ним связываться. - Нехрена было брать у него удочку, мудила! Попросил бы у меня. За «пятак» в день! А щаса - кати на хазу! А то наваляю так, что с полгода будешь харч метать!
Вот примерно такой была речь местной детворы. Понятно, что их развлечения тоже не отличались достоинством и благородством. Известно, что в России по сей день отсутствует индустрия досуга. А что было тогда? Летом детей загоняли в специализированные пионерские лагеря, а те, кому повезло, скитались по улицам как беспризорники и выискивали себе всевозможные приключения. Иногда они ходили в лес по грибы, когда наступал грибной сезон, или на рыбалку, когда ловилась мелкая рыбешка. Но в основном их свободное время уходило на всевозможные «хулиганские затеи», как то называли взрослые из благородной среды, типа Базулиных.