Annotation
Рассказ написан недавно. В нем две части. Вторая часть, уже перед публикацией в Самиздате мне разонравилась, и я решил переписать финал рассказа. Однако по пословице человек полагает, а Бог располагает, процесс редактирования второй части затянулся. Теперь я не знаю когда закончу рассказ, однако полон решимости дописать его уже в ближайшее время. Это, наверно, последнее сочинение в моей жизни, и надо дописать его, тем более, я знаю, о чем буду писать во второй части рассказа и чем закончу его, где поставлю финальную точку. Рассказ написан на основе реальной истории. Почти ничего не пришлось придумывать. Мне кажется, что прочитать его будет интересно.
Крутков Эдуард Петрович
Крутков Эдуард Петрович
Удаленная Любовь
Часть первая
Я редко специально, с определенной целью, хожу по магазинам. Только если нужда погонит. Это что-то без чего нельзя прожить. За едой. За самым необходимым. Вот порвались носки. Сверкать голыми пятками неприлично. Или вот недавно пришлось купить новые джинсы, старые сносил до дырок. Джинсы с такими дырками модницы или модники, как правило, это молодые люди, покупают в элитных магазинах, за баснословные для меня деньги, а у меня дырки сами появились, сносились брюки. Но гордиться дырками и моими джинсами не приходится. Ветхость штанов и дырки настоящие, оттого и боишься, если идешь в них, не задеть бы своим рваньем за что-нибудь, произойдет непоправимое. Я могу остаться без штанов среди бела дня, где-нибудь на оживленной улице. Да и потом, через дырки поддувает, штаны стираются, в основном, на коленях и между ног. Ходить в таких джинсах ещё и холодно. И возраст не тот. Чего доброго, люди могут подумать, что я неправильной сексуальной ориентации. Мне стыдно окружающих, не смотря на то думают они так или нет. В отличие от молодых у меня воспитание ещё совковое, соответственно и мораль человека того времени.
Вот и пришлось зайти в магазин одежды купить джинсы, без модных дырок и все равно недешево, мне не по карману. Ещё иногда захожу в магазин строительных товаров купить что-либо по мелочи. В, основном, конечно, хожу в магазин за едой, ещё в аптеку. Без нее никак. Наступающая старость естественный биологический процесс разрушения организма. Все время что-нибудь болит. Боль - индикатор состояния человека. Вот актер, Кирилл Лавров, я как-то слышал, он ещё был жив, по зомбоящику рассказывал, как он коротает житье бытье и, между прочим, рассказал анекдот очень актуальный для людей перешагнувших определенный возрастной рубеж. Анекдот совсем коротенький. "Если, пожилой или старый человек проснулся и у него ничего не болит - сказал Лавров, - то обычно думает, что умер". Как говорится не в бровь, а в глаз. У меня не получается так, чтобы как-нибудь случился такой счастливый день и у меня ничего бы не болело. И тем не менее боль говорит мне о том, что я ещё жив, ещё сражаюсь за жизнь, хотя так как живешь разве можно назвать жизнью? Формально да. А в душе давно поселилась тоска, и она гложет тебя и может съесть. Ей нельзя поддаваться. Тогда жизнь превращается в кошмар. Я в своих походах в магазин вижу возможность расшевелить себя забыть про все плохое, больное, все, что расстраивает. Стараюсь смотреть по сторонам, на людей, на машины, в магазинах даже общаюсь с персоналом, кассирами, продавцами. Это в основном молодые женщины, девушки. Становится легче. Я прихожу домой успокоенный до завтра, а если завтра я никуда не пойду, то тоска будет опять нарастать, она заставит меня выйти из дома, пойти в магазин, даже если мне там ничего не надо.
Ещё, иногда, когда тошно и нет надежды, что выйдешь из дома, сидишь как в плену, без глотка свежего воздуха, без мыслей, пустой, как барабан, я сажусь к синтезатору и пытаюсь что-то играть. В молодости я учился в музыкальной школе, но достичь каких-то успехов, чтобы я с гордостью мог про себя сказать: "я музыкант", не получилось. К музыке я больше не возвращался, но желание стать музыкантом, научиться хорошо играть на фортепьяно осталась. И сейчас мне казалось я имею возможность наверстать упущенное, вот, купил синтезатор, но время, как вода сквозь пальцы, не задержать, ушло и вместе с ним способность чему либо учиться, так и с музыкой, сижу перебираю клавиши синтезатора, но сыграть что-то по памяти или по нотам, чтобы это было внятно, связано и хотя бы самому было приятно слушать не получается.
У человека всегда кроме основного занятия, чем он зарабатывает на жизнь, есть что-то ещё, что обычно называют хобби. Вот я знаю, что музыка-это мое хобби, а вот интересно, можно отнести к хобби постоянную потребность человека в удовлетворении своего сексуального желания? Если можно, то в этом случае реализация такого хобби, его целенаправленная установка заключается в постоянном поиске объекта для насыщении своего либидо сексуальной разрядкой. У правильно сексуально ориентированного мужчины это всегда женщина, и следовательно цель такого хобби в постоянной погоне, как за Жар-птицей, за женщиной.
Если о музыке я иногда думаю и даже вот пытаюсь совершенствовать свою игру на музыкальном инструменте, музыка красной нитью проходит через всю мою жизнь, заложенная в детстве любовь к ней осталась со мной навсегда. А вот о женщине? Нет, о женщинах я никогда не забываю, я по-прежнему мужчина, моя потребность в сексуальной разрядке не исчезла, но прежние целеустремленные поиски остались в прошлом. "Когда слабеющие силы нам начинают изменять" - писал Ф.Тютчев, слабеет желание добывать нектар и я положился на волю случая. Так что стареющий организм, которому по-прежнему так необходима постоянная стимулирующая физиотерпия, получает её теперь не регулярно.
О сексе я стараюсь не думать, говорю себе, что мое время ушло и весь секс остался там далеко, далеко в прошлом и женщины, с которыми я трахался превратились в нечто, что к сексу не имеет никакого отношения. Последний раз я трахался, когда прихватило сердце, остался ночевать у подруги, с которой трахался в молодости. Я боюсь этих приступов, особенно если прихватывает меня где-то по дороге домой, Я не страдаю клаустрофобией , но в этом состоянии боюсь толпы, особенно в метро, если толпа у эскалатора на выходе сжимается, теснит меня, мне становится душно и страшно, сердце начинает биться часто часто. Это опасно. Поэтому последнее время я не езжу в метро. И потом эти слухи о какой-то заразе, которая носится в водухе метро, воздух в метро, говорят знающие люди, опасен для здоровья. В тот раз я не поехал домой, потому что надо было ехать в метро. Если добираться до дома наземным транспортом, то это тяжело и мучительно долго. Добираться надо на трамвае, потом пересесть на автобус или маршрутку, которые довезут до дома. Появившийся страх, что я свалюсь, потеряю сознание, путает мысли и стараешься найти самое легкое и быстрое решение, которое избавит меня от тревожного ожидания беды. Так я оказался у подруги, потому что она оказалась рядом, жила на Сенной площади, там я должен был сесть в метро. У неё дома я быстро успокоился. Она накормила меня и предложила выпить. Я напомнил ей, что у меня сердце боюсь пить.
- Ничего немного можно, - успокоила она, - у меня коньяк. А он как раз полезен при сердечных приступах.
Я вспомнил, что когда я работал в пос. Песочном в рентгенологическом институте, мы как-то пили с главным врачем клиники института. Пили коньяк. Я был здоров, но почему-то заговорили о сердце и что делать, когда оно болит. Главный врач молодой мужик, моего возраста, боксер, замечательный хирург, его даже наградили медалью им. Пирогова, за операцию, которая была признана лучшей операцией года, сказал мне, это я задал ему вопрос про боли в сердце, что "лучшее средство, если под руками ничего другого нет, ну, какого-то лекарственного средства для нормализации работы сердца, выпить столовую ложку коньяка , но не глотать его, а подержать под языком несколько минут и выплюнуть. Нас пьющих вместе с ним было несколько человек. Все осуждающе посмотрели на главврача и дружно осудили его способ борьбы с сердечным недугом.
- Наливай - согласился я, только немного,- и рассказал подруге о совете главврача по поводу применения коньяка, как болеутоляющего средства.
- У меня нет такой посуды, - сказал подруга. И налила неполную хрустальную рюмку коньяка, - От такой дозы тебе станет лучше, исчезнет боль, вернется уверенность, ты ощутишь прилив сил и снова почувствуешь вкус жизни - успокоила она.
- А мне не захочется трахаться? Что тогда делать?- шутливо испугался я.
- Ну, с этим у нас все в порядке, - сказала подруга, - Я тебе помогу. Ты забыл, наверно, как мы славно трахались когда-то - спросила она меня.
- Боже, - когда это было, конечно забыл, столько баб после тебя было - сказал я, - но и ты холостой не оставалась, любила это дело, - я засмеялся.
- Давай вспомним, я не против сексуальной ностальгии. Выпьем ещё немного и за дело.
Я чувствовал как коньяк расползается по моему телу наполняя его теплом, какой-то легкостью, подумал, чем черт не шутит, а почему не попробовать. Подруга сидела рядом, она расстегнула молнию гульфика и засунула в него руку. Я почувствовал жгучее желание трахаться. Член стал теплым и тяжелым, он стремительно эригировал. Рукой подруга слегка мастурбировала его. "Не надо, - взмолился я, а то кончу, у меня давно не было секса, только давай пойдем трахаться в более подходящее место.
- А на диване тебе, что не нравится? Пойдем на кровать.
Мы выпили ещё и пошли в спальню. Поскольку у меня недавно был сердечный приступ, командовала подруга. Она, села сверху на меня, так что мой член оказался у неё в вагине, я распластавшиь лежал на постели, мы стали трахаться. Я вспомнил её тело в в молодости. Она не была ни худой, ни толтой, была в норме, с бархатистой кожей, слегка розовой, стоящая грудь с сосками блюдечками. Мне тогда хотелось всю её облизать. А теперь? Она не раздевалась, потому что понимала, если разденется весь мой запал исчезнет. Нет, только её громадная жопа садилась на меня и поднималась опять, на ней была ночная рубашка, я запустил под неё руки и гладил её груди, два больших висящих шара со стоящими сосками. Таким сексом мы занимались минут десять. Я кончил. Не думаю, что она тоже кончила. Мы трахались в тишине. Стонов, мычания, ещё каких-то звуков, как это было раньше, не было. Подруга деловито спросила меня: - "Кончил"?
- Да, спасибо , - ответил я ей, - А ты?
- Э! Мне этого мало. Будем ещё? Как у тебя с сердцем?
- Все нормально. Я, думаю, что ещё разок ты меня можешь оттрахать. Ты не устала?
- Нет. Я в твоем распоряжении, - она засмеялась.
Я прервал свой рассказ, не поставив точку, когда ещё писалось, и знал, что напишу дальше. Сделал это специально, чтобы, как я думал, завтра смог бы сразу сесть за компьютер и включиться в работу. Время было позднее, да и сидеть за компьютером надоело. Я где-то прочитал, что так работал Э.Хемингуэй. Я позаимствовал у него этот метод письма. Очень удобно. Завтра не получилось. Я заболел. Хандра, жуткая депрессия, навалилась на меня. Она была связана с моим основным соматическим заболеванием. Положение было критическим. Это состояние, погружения в глубокое равнодушие ко всему вокруг, и прежде всего к себе, внешне похожее на транс, но не имеющее с ним ничего общего, погружение в транс всегда приносит положительные эмоции, это общение с космосом, глубокая депрессия всегда "транс" со знаком минус, потому, что разрушает человека, убивает его. Раньше, когда депрессия не была связана с моей физиологией, я как-то лечил её, обходился без врачей, лечил депрессию общепринятым способом. Пил водку искусственно вызывал в себе приливы квазивдохновения, любви к жизни, теперь я этого делать не мог. Не позволяло здоровье. Наркотики я тоже не употреблял, и дни, пролетающие мимо, превратились в муку, хотелось как брошенной собаке выть. "Однообразные мелькают, все с той же болью дни мои, как будто розы опадают и умирают соловьи" - точно отразил мое состояние Гумилев в своем стихотворном шедевре.
И все же постепенно мелкими шажками я возвращался в жизнь, заставлял себя, помыться почистить зубы, поесть. В детстве, когда я болел, и не хотелось есть, мама, терпеливо уговаривала меня съесть тарелку каши. Она говорил мне:- "сынок съешь вот эту ложечку каши за маму", когда я её проглатывал, просила съесть каши ещё за кого-нибудь и тарелка с кашей пустела. Теперь меня уговаривать было некому, я должен был вернуться к жизни сам, потому что знал, мне когда-то говорила об опасности невозвращения из моего коматозного состояния врач. Человек втягивается в это отсутствие себя в окружающем мире, перестает следить за собой, потом перестает вставать с постели, есть, и постепенно угасает. В моей жизни было достаточно таких примеров. Да и СМИ часто поднимают эту тему, заброшенности, одиночества человека. Кумир миллионов, король рок-н-рола, Элвис Пресли последние годы своей жизни, жил какой-то ирреальной жизнью, депрессию лечил наркотиками и страдал обжорством. Умер от передозировки наркотиков.
В институте рентгенорадиологии, я уже упоминал его, на складе грузчиком работал 80-летний дед. Все звали его Фирс. Дед еле таскал ноги, но его держали, потому что у него никого не было. Домой он не ходил, спал на складе, кормила его кладовщица. Дед очень любил животных и прикармливал их, благо такая возможность была. Вокруг него вечно крутился кошачий хоровод. Кладовщица плохо жила с мужем, муж изменял ей, она любила его, от неверности страдала очень, не выдержала и повесилась. Она была ещё молодой, полной сил, женщиной. Новая кладовщица боялась, что старый дед умрет у неё на складе и деда уволили. Он один вернулся в заброшенный дом, кошек оставили в виварии для опытов, которые проводил с животными ученые института. Дед всю жизнь работал и не знал, что значит отдыхать. Дома ему пришлось познакомиться с этим удовольствием. Без работы, без своих кошек, без ухода, он быстро зачах. Письма, которые отправили его родственникам, у него были дети, жена давно умерла,, с просьбой, чтобы присмотрели за дедом, остались без ответа. Дед сидел у окошка и глядел на жизнь, бегущую мимо, и чувствовал, что он в ней лишний, невольные слезы, бежали по впалым старческим щекам. Дед перестал подниматься с постели, не ел, к нему никто не приходил и он тихо незаметно умер.
А тогда мы с подругой провели чудесный вечер, потом ночь, я отличился и сумел поставить личный рекорд трахнул подружку ещё несколько раз. Я уже и не помню, когда что-то подобное было. Как-то, уже давно, трахался в ванной на дне рождения у приятеля. Его знакомая, которую он пригласил на день рождения, жила в его доме, одна, в роскошной квартире, то ли побоялась меня пригласить к себе, толи ей захотелось экстрима, стала орать и сломала весь кайф. Я испугался, что нас услышат. Этого было достаточно, чтобы мой пыл пропал. Теперь все было иначе. Подруга объявила мне благодарность. Сказала, что уже и не чаяла, не ждала от меня больного чего-то особенного. А тут такая прыть. "В последний твой заход, я кончила несколько раз" - похвасталась она мне. Для меня это был бальзам на душу. Как будто мне выписали грамоту, победителя социалистического соревнования. Правда, я ни с кем не соревновался, но всё равно приятно. В общем, поностальгировали. Наверно помог коньяк, который, я проигнорировав совет доктора, принимал внутрь, и не выплевывал.
Утром к нам без стука заехал на коляске сын подруги, с которой я провел ночь.
- Привет, мама, - сказал он и подъехал к ней лежащей в постели рядом со мной. Через нее, молча, протянул мне поздороваться свою левую руку. Сыну было лет двадцать пять. Несколько лет назад с ним случилась беда. После травмы, которую он получил на острове Мальта, у него парализовало всю левую половину тела. Он был моряк, окончил училище им. Макарова в Ленинграде, плавал на элитном пассажирском пароходе, пароход ещё недавно принадлежал Балтийскому морскому пароходству, теперь принадлежал иностранной компании и ходил под флагом иностранного государства. Пристроила его механиком на пароход мать, которая в училище Макарова отработала много лет, была флаг- секретарем у начальника училища, вела канцелярию, преподавала здесь же в училище литературу. Много будущих мореплавателей сталкивалось с ней, она знала многих капитанов со всех пароходств Советского Союза. Флот, как и все в нашей стране развалился тоже. Его растащили, оказавшиеся хищниками, бывшие руководители флота Советского Союза и их партийные покровители. Приватизация по Чубайсу прошла и здесь. Новые судовладельцы, кроме должностей в прошлом не имели ничего, и ничего не умели. Коммерцией никогда не занимались. Кто из них поумней, постарались поскорее избавиться от собственности или сдать её в аренду иностранным компаниям.