- Но что было нужно этим психам - ее родственникам? Чего они хотели на самом деле? Даже у чокнутых есть какая-то цель. Сатанистами они были, что ли?
- Не знаю. Никто не сходил к ним и не спросил. А кто узнавал об их странностях... уже никому не мог о них рассказать. Та девушка - исключение. Подобные вещи иногда случаются, Катя. Просто случаются. Так же, как и повторяющиеся дни.
- Где она сейчас? Та девчонка?
- Та девчонка вышла замуж, через три года родила дочь, потом - сына. Закончила университет.
- Это ведь было очень давно, да?
- Очень. Слишком давно, чтобы что-то исправить.
Еще в советское время. Когда о сатанистах ни одна кошка не мяукала. Или котенок.
- Я... могу с ней поговорить?
Зачем? Что это даст - здесь и сейчас?
- Ты уже разговариваешь.
Вот так раз. А еще хорошо бы кто-нибудь объяснил Зорке происхождение мурашек по всему телу. Будто родня Галины Петровны вдруг выскочит из-за угла. И как...
Бред!
Зачем Зорка вообще сюда пришла? После такого это уже психолог не захочет ее видеть. Подобных исповедей не прощают.
- Я никому не скажу. Честное слово.
- А никто и не поверит. Кроме тех, кто заинтересован в моей смерти, а они, я надеюсь, очень далеко отсюда. Когда я упомянула Восток - ты ведь поняла, что всё это случилось далеко не в Питере. Мой муж умер еще в прошлом году, дети выросли. А моей старшей дочери был бы сейчас тридцать один год... будь она жива.
- Почему вы так думаете?
- Чувствую. Ты говорила о цели. Даже у фанатиков она есть. Особенно у членов некоторых сект. То, что я тогда видела, - жертвоприношение. И иногда жертвовать нужно не только котят.
Да. С котят все только начинают.
Точно - не нужно было сюда приходить. И без того паршиво.
- Вы были не виноваты...
- Ты бы бросила своего ребенка, Катя?
Не стала бы рожать. Кинулась бы пить противозачаточные.
Но взаперти это сделать трудно.
- Вы его не бросали.
- Бросила. Кстати, фамилия моей матери - Коршунова, бабушки - Болотова. Если встретишь таких людей... сама понимаешь. Впрочем, мать - уже старуха, а бабушка, надеюсь, в аду. Катя, я вовсе не хочу проводить параллелей между твоей и моей историей. Но мне кажется, столько несчастий просто не может свалиться на одного и того же человека без причины. Я не зря так заинтересовалась твоим прошлым. Понимаешь, у меня еще при первой встрече появилось ощущение... что тебе жизнь тоже дает попытки переиграть ситуацию и спастись. И мне кажется, наши с тобой истории - это всего лишь две маленькие вершинки одного огромного айсберга. А он под водой, и его пока не видно. Я в свое время побоялась его вытаскивать... и не советую и тебе.
- Я не боюсь! - Зорка усмехнулась. - Нет, вру - боюсь, конечно.
- Теперь ты понимаешь, почему я сказала, что ты правильно поступила? Я не хочу тебя пугать, но... Было бы хуже.
- Этим меня уже не испугать. Если б в тот вечер я не ушла из дома - скорее всего, меня бы уже не было. И... наверное, Жени тоже. Я это понимаю.
- У меня есть еще одно предчувствие. Ты и я - допустим, у нас несколько жизней. Но не бесконечное количество. И я не знаю, сколько еще осталось. Может, только одна. Проверить невозможно - больше у меня таких ситуаций не было. И тогда ты свою попытку уже израсходовала. Скажи, Катя, что ты собираешься делать дальше?
- Забрать летом Женьку и сбежать.
- А мама?
- Может, ей станет лучше.
- А если не станет? И подумай сама - отпустит ли тебя так уж легко твоя тетя? Вспомни - она в тебя "вложилась". И ты пока еще ничем не отдала долг.
- А вот теперь мне становится страшно, - вдруг призналась Зорка. Как товарке по несчастью.
Страшно. Но не так, как раньше. Судьба уже спасла один раз. И не только Зорку. Другим везет даже меньше.
- Уж не решила ли ты рискнуть своей возможной неуязвимостью и сыграть с судьбой? Будь осторожна. Не дай превратить себя в шахматную фигуру. Ими жертвуют. Даже ферзем.
- А королем?
Какая разница?
- Король - слабая фигура. И от рождения обладает кучей привилегий. Ты - не король.
- А кто игрок? И что за игра?
Для подобных игр Зорка определенно не подходит. И даже для подобного разговора.
- А он в том самом айсберге. Или игроки. Я не знаю, Катя. Я рисковать не стала. Я предпочла просто устраниться и тихо, без риска прожить свою короткую человеческую жизнь. Возможно, вторую и последнюю.
- А где убийца моей сестры? Тоже в айсберге?
- Совсем необязательно. Одно может быть вообще не связано с другим. Твоя сестра вела опасный образ жизни. Ты - возрождающийся Феникс. Эти два факта - случайные совпадения. Но вот ближе, чем ты думаешь, убийца вполне может быть. Возможно, ты лишь чуть потянешь айсберг - и он покажется. Главное, чтобы враги не нашли тебя раньше, чем ты их.
Это точно.
- Еще не раздумала тянуть?
- А что мне еще остается?
Если уж врагами Зорка умудряется обзавестись везде. И с катастрофической скоростью. Куда ни плюнь - везде не Миха, так Алик.
- Бежать как можно дальше. Брата в охапку - и бежать. Не дожидаясь никакого лета. Пока на тебя не вышли еще и какие-нибудь охотники за Фениксами.
- А такие есть?
- Понятия не имею. Но если есть сверхъестественное явление, то найдутся и те, кто захотят получить с него выгоду. Или просто изучить. И вторые, возможно, еще опаснее.
- Да уж! - Зорка поежилась.
Жизнь решительно становится всё круче и непредсказуемее. Будто до этого всё шло гладко и безоблачно. Будущее просто под ноги стелилось. Ковровой дорожкой.
- А еще не будем забывать о любителях жертвоприношений, - уголок губ Галины Петровны дернулся. - Вдруг у них тоже есть какие-то свои законы и правила?
Запросто. Даже у "братков" есть понятия.
- Вы сами напомнили о маме. И... если бы я вдруг решила оставить всё, как есть, и не искать дальше? Что тогда?
- Думаю, слишком поздно. Колесо запущено. Теперь оно завертится быстрее и быстрее. Теперь - только бежать. Как в свое время я.
- Я не могу. С одним Женькой я еще попыталась бы. Но мама - больна.
- Тогда удачи, Катя. Вдруг тебе повезет? И если уж решила играть, то не будь пешкой.
- А кто же я еще? Только пешка еще может дойти до восьмой линии. А другие фигуры - нет.
- Значит, ты - белая пешка, - через силу улыбнулась Галина Петровна. - Черная идет до первой... Кто бы нас послушал - решил бы, что разговаривают двое ненормальных, а не врач с пациентом, - рассмеялась она. - И будь осторожнее со своими снами. Как бы там ни было, нам неизвестно, добрая или злая сила их посылает...
Стук в дверь. Мягкий, деликатный... будто неуверенный. Охотники за Фениксами? Вежливые и культурные?
- Немного раньше времени... - нахмурилась Галина Петровна.
- Следующий пациент?
- Мой бывший студент. Я его тоже приглашала на сегодня. Хотя с тобой мы уже задержались...
Что за дурацкая тревога вдруг возникла? И еще более дурацкая неотвязная мысль, что студент - тоже Дэн?! Он никак не может быть юристом и психотерапевтом одновременно! А Галине Петровне нечего у него вести!
Впрочем, ведь психология на юрфаке есть наверняка!
3
Еще не лучше! В дверях маячит долговязая, сутулая фигура Бориса Ивановича. Даже очки на носу - те же самые.
А сам он даже забыл поздороваться с бывшей преподшей. Потому что застыл, разинув рот. Пялится на Зорку.
Хоть бы глаза опустил, что ли?
Дать в морду прямо сейчас или сначала предложить выйти? Без разницы.
Всё равно этот врач-сутенер теперь раскроет Зоркино инкогнито. И не только Галине Петровне.
Паршиво!
- Зорина? Зорина Светлова? Это ты?
- Катя! - грубо поправила она. - Или хотя бы Рина. И на "вы" желательно.
Удивления на лице Галины Петровны - ни капли. И не ждала, что к ней под своим именем придут.
- Я так понимаю, вы знакомы. Борис, тебя мне можно звать по имени, или ты известен Кате тоже под псевдонимом? Ты мне его назовешь?
- Можно... Галина Петровна, извините... я сейчас. Мне нужно объясниться... Рина... Катя... вы можете выйти?
- С удовольствием! - процедила девушка.
С огромным.
Все-таки перед психологом как-то неудобно. Такой доверительный разговор только что был... Вот тебе и инкогнито.
Не сбежал бы! Хотя... уж его-то Зорка догонит. И очень быстро.
- Итак, Борис Иванович! - угрожающе начала она еще на лестнице. - Не знаю, что мне хотели сказать вы, но у меня точно есть к вам пара вопросов. По поводу Михаила. Вы меня к нему привели просто по дружбе, или он вам за каждую девочку процент отстегивает?
Он вдруг мучительно покраснел. Надо же! Стеснительный сутенер.
- Я понимаю, как это выглядело... Сейчас действительно понимаю. Но я не думал, что Михаил... Он же мой друг.
- Скажи мне, кто твой друг...
- Наверное... вы вправе так обо мне думать... - в глаза Борис Иванович не смотрит упорно.
Все-таки врет? Или действительно не ждал подобных фортелей от друга лепшего? И до сих пор его оправдывает?
И что с ним, таким, делать? Не бить же, в самом деле.
- Зорина, поверьте, я бы никогда... - мямлит Борис. Разглядывает серый (не особо чистый) пол.
Кабинет у Галины Петровны так и сияет, но коридор тут - общий для многих. Кто только не снимает кабинеты, кабинетики и совсем клетушки.
- Вы это уже говорили, - фыркнула Зорка.
Наверху показался нагловатый парень чуть старше ее. Покосился на обоих.
Пришлось пропустить. А заодно и глянуть посерьезнее. Чтобы предпочел убраться сам. Без комментариев и без промедления.
- Я бы никогда не сделал ничего дурного ни вам, ни вашей матери...
Это еще что за намеки?! Да что он себе...
- Если вы хоть на шаг к ней подойдете... - начала Зорка.
- Я - один из ее врачей. Уже несколько месяцев.
- Она же в другой больнице...
Вот черт! Придется еще и с этим обращаться к тете.
- Я и там работаю...
Сволочь! И пусть еще теперь скажет, что это совпадение. А заодно и - кто его подослал.
- Вы - просто вездесущий.
Может, все-таки врезать? Прямо в эти якобы невинные глаза.
- Зорина...
Теперь на лестничную площадку высунулась немолодая медсестра. Снизу. И убралась гораздо медленнее парня.
А у Зорки было время досчитать до пятидесяти. И хоть немного успокоиться.
- Я поняла. Хорошо, перефразирую: если ваш Михаил хоть на шаг подойдет...
- Да кто же его пустит? Он ведь не психиатр. И вообще там не работает...
- Ясно, - вздохнула Зорка. - Это не означает, что я вам верю. Но если вы...
- Я клянусь!
Забавно, что его она зовет по имени-отчеству, а его друга, что выглядит прилично старше, - Михой. Впрочем, Дэна же Зорка звала по имени. Даже по двум именам.
Ладно. Можно топать вон. Лишний раз видеть этого... сводника - всё равно охоты нет. Да и ему ее - наверняка тоже.
- Зорина, у вас всё в порядке?
Еще и дежурный вопрос. И какого ответа люди обычно ждут? Ведь как бы ни обстояло истинное положение дел, ответ будет: "Всё норм".
Так зачем вообще спрашивать? Для очистки совести? Из банальной вежливости?
- Более чем, спасибо за беспокойство. Полный окей. А у вас? Как жена, дети?
Зачем Зорка вообще продолжает идти рядом? Чего от него хочет? А он от нее?
- Спасибо. Жена, дети и теща в полном порядке. А вы очень изменились, Зорина.
- Прошла целая вечность. Или полвечности.
Вселенная столько не существует.
- Как вы жили?
А его какое дело?
- Плыла против течения. Как все. - Кому не везет. - Ничего нового.
Училась. Встречалась с "золотым" мальчиком. Схоронила Никиту. Обрыдала подушку. Чуть не прибила еще одного мерзавца. В отличие от Михи - вооруженного. И жаль, что только "чуть".
Еще опять же "чуть" не села на наркотики. Потеряла девственность. Что еще?
Да и этого хватит. Полная насыщенная жизнь. На кучу фильмов хватит. Разного жанра.
- Надеюсь, тогда ребенок заснул быстро? - вспомнила Зорка.
Все-таки сволочью по отношению к безобидной (и ни в чём еще не повинной) мелочи быть не хочется.
Даже странно. Худой, нескладный, смешной Борис меньше всего похож на отца семейства.
- Нет. Но она вообще просыпается легко. Это девочка. Дочка. А я - на грани развода. Но вовсе не из-за вас...
А это он зачем ей рассказывает? Больше некому? Нарывается на жалость?
Зачем люди вообще говорят о себе такие вещи? Особенно - почти незнакомым?
С другой стороны - со знакомыми потом общаться дальше. В глаза им смотреть, краснеть опять же. А тут - эффект попутчика в поезде.
Институт психоанализа-то у нас всё еще не особо развит. Да и по карману - далеко не всем. Даже в Питере.
А к бывшей преподше пойдешь не со всем. Или как раз к ней Борис шел именно с семейными проблемами, а тут - Зорка...
- Почему? - Попутчику положено задавать вопросы, правильно? Тянуть никому не нужные подробности.
- Валентина думает, мы - слишком разные люди. Или так думает ее мама.
- А внучку ей не жалко? Я не думаю, что вы - самый жуткий отец на Земле. Или даже в России.
Вот этого Зорка точно не думает. Вполне возможно, папаша Борис - действительно приличный. Вряд ли много пьет и буянит. И без работы наверняка не сидит.
- Жалко. Поэтому она хочет, чтобы у него был обеспеченный отчим. Только не у внука, а у внуков. Их двое.
Значит, Зорка и впрямь случайно угадала. Тетя Тамара в таких случаях всегда презрительно кривится: "Охота кому-то нищету плодить!"
Кстати, не факт, что второй муж этой Валентины станет таким уж во всём положительным. Обеспеченные не особо рвутся взваливать на себя "хвост" - да еще и чужой. И не только они. Большинство предпочитает если уж растить детей, то своих. Отчим тому яркий пример.
Впрочем, насчет любимых сыновей и дочерей матери ошибаются часто. Мама тоже каждый раз думала, что устроить счастливую жизнь Динке мешает лишь ее нынешний парень. А вот бросит она его - и потекут молочные реки в кисельных берегах.
А сердиться на Бориса больше не получается. Больно уж он... невезучий. Как и сама Зорка. Как Женька и семья его нового друга.
Но не как Никита. Потому что все они - еще живы. Барахтаются.
- Дети останутся с матерью?
Иначе ведь и не бывает? В России. Ну, кроме семей новых русских.
- Нет. Я буду настаивать, чтобы сын остался со мной. У меня тоже есть права, в конце концов.
- Замечательно!
Какой-то восточный дядька в одной смутно запомнившейся передаче даже обосновывал это заботой о женщинах. Дескать, надоела мужу - гуляй. А без детей ей проще выйти замуж снова и родить новых. Родила от него - и опять гуляй. Конвейер.
А когда больше не сможет рожать - в дом престарелых? Если он у них там есть. Или в приживалки к родне.
Но что в России вдруг за такая тенденция в последнее время у отцов развелась - требовать себе детей? Раньше было проще: "развелся с женой и с детьми". Тоже паршиво, конечно, но всё равно справедливее. А то что это за западное новшество? Вы их вынашивали? Рожали? Получили разок удовольствие - и вам что-то за это причитается?!
- Вы меня осуждаете? За то, что хочу разделить детей?
- И за это тоже. Я как раз представила, как нас бы с Женей вот так... разделили. Кстати, хотели. И сейчас еще не против. А вы - еще хуже. Вы хоть соображаете, что женщина за детей платит собственным здоровьем? А ведь вроде врач...
Правда, не той специализации.
- Здесь совсем другое... - густо покраснел. - Я вообще не хочу разводиться, но теща...
Теща. А ты кто - мужик или тряпка?
Что за мужики пошли, а? Не сволочи, так... Борисы.
- А дети? - безжалостно добила Зорка.
- Может, привыкнут... - неуверенно мяукнул он.
Угу. Женьке мама тоже обещала полное привыкание. Когда планировала в интернат сдать. На время. Годика там на два-три - пока "всё устаканится". И даже на каникулы забирать. Иногда. А там, может, и привыкнет...