Комната четыре на четыре, кухня три на три, коридор два на шесть. Стены давным-давно не белены, все в гвоздях и дырах, в углах аж черно от паутины. Высоту ей не измерить, так как встать не на что, но похоже, что стандартная, два с половиной метра. В прихожей за дверями вообще ряд гвоздей, видно, вместо вешалки.
- Надо будет маленькую выдергу купить обязательно.
На большом балконе стояли деревянные ящики с землёй, но пол деревянный, "тоже красить надо". Ей был ясен фронт работ.
- В эти выходные -- побелка, на неделе -- покраска полов. На окнах дела оставим на весну.
Она вышла на улицу и пошла искать ЖКО, ей быстро подсказали, посмотрела расписание работы паспортного.
- Итак, сейчас домой. Завтра покупаю всё для побелки, до ночи времени достаточно, можно и краски купить. В четверг -- затирка, в пятницу прописываюсь после обеда и можно начать побелку, если стремянку куплю.
В пятницу, одев на голову платок, на руки резиновые перчатки, в одной футболке и плавках, босиком, решила чисто белой известью пробелить все абсолютно углы, затёртые места. Натянула на новую круглую малярную кисть старые светлые колготки, чтобы при побелке не было полос, отлила немного из ведра извести в небольшую кастрюльку, принесённую из гостевого домика и, перекрестясь, забралась на стремянку. До семи вечера эту грязную работу она проделала. Решила побелить в кладовке. Потом в ванной и туалете. Всё. Хорошо вымылась в ванной горячей водой и отправилась домой. Поела и спать.
В субботу снова шла к намеченной цели. Первым делом развела синьку -- должна выстояться в извести. Осмотрела, как высохла вчерашняя побелка:
- Очень даже хорошо. Кладовку, ванную и туалет даже на второй раз и белить не буду.
Плечи невыносимо болели. На газу вскипятила воду, почаёвничала. Ещё раз хорошо размешав известь, поняла, что ещё до пола ей надо покрасить все двери, панели в кухне, ванной, туалете, и опять направилась в магазин, хорошо, что он был совсем рядом. Купила белой эмали и по совету продавца бутылочку спиртового красителя, коих было всех цветов радуги -- выбрала жёлтый. Пришлось взять и пару новых кистей с валиком.
Немного расходившись принялась за кухню. Через час -- побелка комнаты, на неё ушло три часа. Слава Богу, известь ложилась великолепно. Благодаря колготкам на кисти по рукам не текло. На смоченном полу легко замывались упавшие пятнышки. Начисто вымыв все двери, подоконники, полы, приступила к последнему этапу -- прихожей. Устала, но закончила мытьём пола. Вымылась и -- домой. В воскресение смогла только покрасить белым все двери с подоконниками да жёлтым панели, зато получилось красиво. До полов очередь не дошла.
В следующую пятницу слила из банок всю половую краску в ведро, добавила баночку лака, тоже ПФ, начала с плинтусов красить пол в комнате. Чистая, побелённая с синькой комната просто радовала глаза, поэтому даже руки не уставали. Оказывается, пол красить и легче, и быстрее, чем белить. Не отрываясь, перешла к кухне, и коридор закончила. Одежда была уже на лестничной площадке. По узкой, оставленной не крашенной полоске, отнесла ведро и кисть в ванную, переоделась, захватила с собой растворитель с сумочкой и, накинув на площадке шубку с шапкой, выскочила на улицу. Было уже темно. Шла до автобуса и смеялась про себя:
- Наверное, всех соседей на все выходные уморю своей краской. Ничего, потерпят. Подумаешь, один выходной понюхают! Рисковать не буду и пять дней туда шагу не сделаю. Успею оставшуюся полоску и на неделе докрасить. Пусть всё хорошо просохнет.
Но не выдержала до среды и поехала во вторник проверить, как сохнет. Сначала потрогала пальцем -- сухо, потом приложила ладонь -- сухо, в другом месте проверила -- тоже сухо. Встала сапогом -- сухо!
Новый год попадал на субботу, в пятницу должны были давать тринадцатую зарплату и получку. Бухгалтерам поручено было украсить красный уголок, профсоюзу с парткомом -- обеспечить застолье в полном объёме. К встрече Нового года готовились по полной программе.
- Всем на вечер идти? - Спросила Аксана.
- Как по приказу, всем до единого, - смеялась начальница.
- И во сколько?
- В восемь вечера.
- И до скольки?
- Хоть три дня.
- Что, и танцевать будем?
- Ещё как! - Смеялась та.
- А по сколько собираем?
- Чего?
- Денег.
- Ни по сколько, у нас профсоюз богатый, зря что ли взносы платим. И директор завсегда выделяет. Единственный раз он со всеми пьянствует -- только в Новый год.
- Тогда мне на четверг нужен отгул и машину, чтобы переехать.
- Что у тебя много вещей перевозить?
- Мне -- не перетаскать. Да и из мебельного сразу привезти на этой же машине.
- Когда, говоришь? На четверг? А что не сегодня?
- Вчера проверяла. Вроде краска высохла, ходила по ней, но, на всякий случай, пусть ещё денёк постоит.
- Покрасила что ли пол! Зимой! С ума сошла!
- И побелила, и двери, и панели, и полы выкрасила. Что я, в грязную квартиру что ли заезжать должна?
- Ну ты даёшь! Нина! - Командовала уже по телефону, - на четверг, тридцатого, значит, бортовую в распоряжение Округиной Аксаны с восьми утра. Понятно? Да двух молодцев в придачу!
- Спасибо, Наталья Сергеевна.
- Когда новоселье праздновать будем?
- Давайте на старый Новый год, - предложила она.
- Ладно. Нечего тянуть с таким мероприятием, - смеялась та, - тринадцатую зарплату пропьём.
Весь этот разговор происходил в отсутствие Маргариты.
Весь вечер она собирала своё барахло. Пригодилась опять её походная сумка. Всё вынесла на веранду. В домике всё прибрала. Одну шторку решила взять с собой на память, на кухонное окно повесила старую тюлинку. Вымыла полы. Утром, свернув постель, положив на краешек, выключила радио, посидела чуток и отправилась в диспетчерскую.
- Что, Аксана, переезжаешь?
- Переезжаю. В Новый год на новом месте спать буду.
- На каком этаже?
- На втором.
- Большая?
- Нормальная. Однокомнатная, кухня хорошая, коридор большой.
- Поди прибралась уже?
- Конечно, и побелила, и покрасила всё, даже полы.
- Молодец, деловая ты, скучать не любишь. Сейчас подъедет "хозяйка", Алик и грузить поможет, а в помощники ему слесарь должен подойти. Тебе только туда и всё?
- Нет, я сразу ещё из магазина мебель привезу.
- Понятно.
Она потратила все деньги, имевшиеся в кошельке -- софа, мойка, кухонный, обеденный стол, шерстяное одеяло, пакет постельного белья, полочку для обуви в прихожую. С получки можно будет и шторы, и подушки, и зеркало купить, но это будут уже радости следующего года. Со своей перевозкой она справилась до одиннадцати часов, но на работу не торопилась:
- Обойдутся без меня, после обеда приду.
Софу поставили сразу за двери -- тут ей и место, заправила постель. Журнальный столик -- в правый уголок от окна у стенки, что ближе к двери. Полочка с этажеркой будут на противоположной, слева, ближе к софе. Затёрла пол, приоткрыла балкон, пусть проветривается. Обеденный стол-книга, кухонный и мойка были покрыты пластиком серого цвета.
- Наталья Сергеевна, мне надо человека мойку установить.
- Иди в ОТЗ, она тебе посоветует, - наконец начальница разрешила ей обнародовать этот переезд.
- Елена Рашитовна, здравствуйте, мне надо мойку установить. Не поможете?
- Переехала что ли?
- Ага, сегодня с утра.
- Так, сейчас, - нажала селектор. - Серова в ОТЗ! Быстро!
Вошёл старый знакомый.
- Женя, мойку Аксане надо установить сегодня, завтра ведь уже Новый год встречать будем.
- Какая квартира?
- Девятнадцатая.
- Давай ключ, я сюда к вечеру вернусь.
- Спасибо.
Вечером она зашла в квартиру с Еленой. Та, разувшись, в одних носочках, осмотрела всё.
- Не ожидала от тебя такой прыти, - просто сказала она, - хотя заметила, что ты с характером. Мне бы такого работника в отдел. Когда успела-то?
- Две недели ковырялась.
- Неузнаваемой квартира стала.
- Вы были здесь раньше?
- Да, заходила. Здесь наша пенсионерка жила. Хорошая женщина, но постарела, к детям уехала. Сегодня спать на новом месте будешь.
- Ага.
- Подушки ещё не купила?
- Всё. Ни копейки в кармане, - улыбалась она.
- А столик сколько стоит?
- Нисколько, - соврала она, - мне его столяр наш сделал.
- Да ты что! В гараже который?
- Ага. Ну, не совсем бесплатно, конечно.
- И это поди он? - Показала на этажерку с полочкой.
- И это он.
- Молодец ты, Аксана, имеешь подход к людям. Пойдём мойку проверим.
Мойка была на месте. Вплотную к ней придвинут кухонный стол, в угу около окна обеденный столик был с одной стороны поднят.
- У тебя даже табуреток нет. А как белила?
- Стремянку купила, самая первая моя покупка, - засмеялась она.
- К окну сюда рядом с газовой плитой холодильник войдёт.
- О! До этого ещё далеко.
- Когда новоселье делать будешь?
- На старый Новый год, думаю.
- Правильно. Не тяни.
- Елена Рашитовна, посоветуйте, кого пригласить?
- Только близких. Нас четверо, Женю с женой, кадры -- двое. Главбуха пригласи, он мужик хороший.
- А Наталья Сергеевна с мужем придёт?
- Нет, он с ней не ходит. Можно ещё главного инженера Ванюшкина, он весёлый и рад будет. Можно с Женей из производственного отдела кого-нибудь, есть там у него холостые товарищи.
- А Токарского?
- Директор не ходит на такие мероприятия. Всё, достаточно. Мы поможем тебе, Маргарита пирогов напечёт, Наталья солений-варений нанесёт, мужики не с пустыми руками придут. За тобой только спиртное да хлеб с мелочёвкой. Помидоры-то все съела?
- Нет, - смеялась она, - много ещё, вон, в коробке стоят. Есть-то некогда было. Надо сегодня пересмотреть будет.
- От меня стол большой ребята принесут, раздвижной, все войдут.
- Музыки только нет.
- Найдём, нет проблем, - улыбалась она, собираясь. - Всё. Пойду я своего лоботряса уроки заставлять делать.
- Елена Рашитовна, а в цветном летнем платье можно завтра на новогодний вечер прийти?
- Конечно, все полуголые и цветные будут. Давай закрывайся.
- До свидания.
- Приятная всё-таки у ней соседка, простая на вид, по крайней мере с ней, но какая-то у ней сдержанность внутренняя, не радуется она открыто, даже не умеет. Что гнетёт её? Что приземляет? Надо будет в гости к ней почаще наведоваться, - размышляла Аксана после ухода Елены. - Сегодня за вечер я должна приготовить на завтра свой новогодний наряд, покрасить в прихожей не докрашенную полоску, вынести все пустые банки из-под краски, кисточки всё равно засохнут, мусор весь, и полы вымыть. Но сначала -- поесть и сварить суп на завтра.
Растряхнув костюмчик, в котором она гуляла по Владивостоку, душа её улыбнулась. Промелькнули перед глазами картинки с голубой водой, безупречно синим небом, воздушные многоэтажки на сопках, зелёный крутящийся зонтик за спиной, калёный стеклянный пляж. Вспомнила про гильзу, достала незабываемый сувенир -- тяжёлый сверкающий конус.
- Нет, это будет не пепельница, слишком хорош для окурков. Это будет подсвечник. Он всегда будет стоять на моём журнальном столике с горящей свечой! - Вслух сказала она. - А пока пусть постоит на подоконнике, - подложила под него белый лист бумаги.
Нащупала в сумке мягкий свёрток:
- Что это? Это же остатки шкурки песца! Большие остатки! Белый новогодний цвет!
Засмеявшись, тут же отрезала пышный кусочек и, как цветок, приколола к волосам сбоку невидимкой.
- Вот моё новогоднее украшение! - Смотрелась она в своё маленькое эмалевое зеркальце.
И даже не поняла сначала, что у ней на голове, "рябит что ли в глазах?". Зажмурилась, открыла глаза и изумилась! Немигающими глазами смотрела, смотрела, и смотрела, а лаконичный мозг облекал увиденное в соответствующую форму:
У трюмо я сидела и причёски меняла,
как вдруг в волосах седину увидала.
Быстро выдернув волос, я тогда удивилась,
что так скоро головка моя умницей стать умудрилась.
А потом с малым зеркальцем песни пела, смеялась,
и новый наряд свой примерив, прогуляться пойти собиралась.
Головой повертела, к волосам присмотрелась --
на том месте, О! Боже! седых уже два заблестело!
Я тогда рассердилась, всё внутри у меня возмутилось,
и своею рукою в ту причёску себе я вцепилась.
Выдернув клок, на огне я сожгла сначала седых,
потом всех их соседей, родных,
и, решив, что племя то искоренила,
успокоилась и вроде всё забыла.
Спать улеглась. И видела я сон,
что пришёл ко мне тот самый-самый он!
И что к груди своей он прижимал,
что всё ласкал, и всё шептал, и уверял,
что любит он, что будет очень верен --
раз говорит, так как ему не верить...
Потом вдруг как-то всё перевернулось --
то будильник зазвенел, и я проснулась.
Постели не заправив, не одевшись,
помня о вчерашнем, даже не умылась,
бросилась я зеркальце искать. С ног сбилась!
"Куда же ты проклятое запропастилось?"
А оно -- разбилось. О! Несчастье!
Хочешь ты, не хочешь ли того,
наступит в жизни та пора ненастья,
что осенью зовётся -- седых волос появится полно.
Подтвердило думы те моё трюмо.
х х х
В последний день уходящего года с утра получали зарплату. Начальница давно уже приучила её готовить приказы на премирование штатного персонала управления леспромхоза, приказы на премирование отдельных самостоятельных участков на основании утверждённых положений, и весь декабрь заставляла её рассчитывать всему управлению всевозможные коэффициенты по стажу, окладам, по фактически отработанному времени по исходным данным от бухгалтерии и кадров -- для начисления тринадцатой зарплаты за год, которую сегодня все радостно сжимали в руках. День рабочий был коротким, без обеда. Отчитались перед "Приморсклесом" и -- по домам, до пиршества.
Она, видимо, ещё долго после каждого рабочего дня будет ходить по магазинам, сегодня у неё для этого есть и время, и деньги, и все торговые точки под рукой. Сейчас она несла в сумке утюг, звонок "птичка", шурупы с пробками, две гардины, малюсенькую заводную сувенирную ёлочку, которая, пока был завод, медленно поворачивалась, новогоднюю игрушку "пирамидка", пакетик дождя новогоднего и подушку. Второй заход в магазин -- четыре табуретки, такого же серого пластика, как и все кухонные столы. Третий заход -- белый тюль на кухню и семь метров прозрачного белого портьерного, пересечённого неширокими жёлтыми с блеском полосами так, что получались большие квадраты белой основы, кроме того, ещё одна подушка и покрывало. В кошельке осталось двести сорок рублей -- это для новоселья и на житьё-бытьё в январе.
Аксана уже давно заметила, что их четвёрка, ПЭО и ОТЗ, никогда не принимала участия в подготовке каких-либо мероприятий, будь то чей-то день рождения, коих было по два-три раза в месяц, или более серьёзный юбилей, будь то предпраздничная вечеринка, или просто пьянка после квартальной получки. Однако, их всегда приглашали на любое застолье в красном уголке. Но приглашали же! Иногда даже настойчиво. В этом несоответствии ей ещё предстоит разобраться, но чуть попозже. А сейчас она вошла в уже наполненный зал в белых босоножках, в красивом костюмчике, с белым, как снег, пушистым цветком в волосах, и с улыбкой на лице. Играл магнитофон. Ей приветливо улыбались, показали, где она будет сидеть. А она, как полноправная хозяйка, бродила между столиков и осматривала богатую сервировку, когда услышала обращение.
- Аксана Викторовна! - Она повернулась. - Улыбнулись!Внимание! - Сверкнула вспышка.
Это проделывал молодой паренёк из отдела реализации. Оказывается, он по одному фотографировал всех без исключения входящих.