Разбудила красивая музыка журчащего ручейка, которая дополнилась пением птиц. Она улыбнулась, потягиваясь. Как хорошо спалось, часа полтора, наверное. Попыталась вернуться к пережитым утренним состояниям, ничего не получилось, никаких чувств, только констатация фактов. Села.
- Соседки, видать, совсем уже не будет. За двести семьдесят пять рублей мне никого и не надо.
Поднялась, прибралась, умылась. В иллюминаторе только море. Вложила в книгу салфетку, принесённую из столовой.
- Красивые, необычные салфетки, насобираю полную сумку, дома буду пользоваться, целый год вспоминать буду, как бегала по палубам в первый день, - смеялась она про себя.
Прерывающаяся сирена отвлекла от красивых мыслей, она выглянула в коридор. Работники теплохода стучали во все двери и просили выполнить простое задание -- одеть на себя спасательный жилет, засунуть документы в такого же цвета сумку, закрепить это под жилетом, застегнуться, и без паники быстро спуститься на нижнюю палубу.
- При настоящей тревоге ещё прыгнуть в шлюпку или прямо в воду с бока теплохода, - объяснял быстрый паренёк. - На всё про всё вам две минуты. Начали!
Слава Богу, её каюта была недалеко от выхода, она мигом долетела до нижней палубы. Там ещё совсем немногих встречали с улыбками на лицах. Хвалили.
- Как ваша фамилия?
- Зачем утопающих фамилии спрашивать? - Удивилась она.
- Награждать будем, - смеялся один. - Ключик не забыли? А то во время трагедии мародёрства хватает.
До неё, наконец, дошёл его юмор, она рассмеялась, глядя на свои босые ноги. А народ сверху валом валил. Их потихоньку оттеснили внутрь нижней палубы, где предложили спокойно разойтись по каютам. Она смеялась над проделанной массовой шуткой. Минут через двадцать диктор объявила об удачном завершении учебной тренировки, напомнила, что именно таким путём необходимо воспользоваться и именно с такими действиями и предметами придётся всем столкнуться во время подачи настоящего сигнала тревоги не дай бог.
Закрыв каюту, вышла на палубу. Тёплый ветер сдул шляпу на спину, широкой подол развевало во все стороны. Солнце клонилось к горизонту. Было свободное местечко, и она присела, облокотившись и прислушиваясь к ощущениям едва уловимого покачивания. Океан всё-таки шумел, так как слов совсем недалеко стоящих было почти не слышно. Внезапная суета привлекла внимание, все показывали и смотрели в одну сторону. Вскочила на скамейку. Дельфины! Совсем рядом! Один за другим взлетали в воздух и, блестя на солнце, с траектории небольшой радуги ныряли в воду. Их была целая стая, которая шла тем же направлением, что и теплоход. Сколько про них историй рассказано! Теперь она это увидела. Своими глазами.
- Пойду-ка я часок почитаю.
За ужином объявили, что вечером будут танцы на корме.
Через час после ужина, все молча наблюдали, как медленно солнце опускалось в тёплую воздушную подушку, раскинутую под него на горизонте. Всех окутал сумрак, на глазах темнело окружение, даже белый корпус лайнера стал тёмно-серым, ничем не отличаясь от воздуха и моря. Но всё здесь было продумано. Только-только люди стали свыкаться с темнотой, тысячами огней осветились периметры палуб. И грянул оркестр. Он находился ниже. Молодёжь сразу устремилась туда. Аксана осталась на верхней палубе, лишь подошла к краю посмотреть сверху на танцующих. Опять тот же вальс, что и при отплытии, открывал танцевальный вечер. Самые смелые пары кружили, основная масса по кругу была лишь зрителем.
Рядом с ней притиснулся какой-то белобрысый мужчинка, обращая на себя внимание никому ненужными разговорами. Она перешла от него подальше, но он опять оказался рядом.
- Он что, пытается околдовать меня своим слюнявым ртом!
Пришлось исчезнуть, пройдя через свой коридор и поднявшись с другой стороны на верхнюю палубу. Здесь танцующих не было видно, только музыка была слышна, многократно усиливаясь от водной глади. Отсюда хорошо были видны гуляющие и отдыхающие на её собственной палубе, за ними интересно было наблюдать.
- Боже мой! Он и здесь меня нашёл!
Тот, как ни в чём не бывало, опять пристроился рядом, обсуждая гуляющих внизу. Она смотрела, отвернувшись в другую сторону -- он перешёл туда же. Не в силах выносить его назойливое жужжание, она развернулась, оперевшись спиной на барьер и -- увидела того, в галстуке. Он стоял напротив в тридцати шагах, так же, спиной к барьеру. Все смотрели в одну сторону -- во вне, они -- друг на друга. Но её сосед опять заметлешил перед её лицом, что-то объясняя.
- Вот муха назойливая! - Она снова отвернулась от него.
Он протиснулся к ней с другой стороны. Она не выдержала и пошла прочь, вниз. Почувствовала, что её тянут за руку, она отдёрнула руку.
- Возьмите меня в друзья, я помогу вам избавиться от надоедливых кавалеров, - говорил иронически настроенный голос, - а то придётся вам весь отпуск с ними в прятки играть.
Она даже не оглянулась.
- Девушка, я ведь по-дружески хочу помочь. - Оказался перед ней на одну ступеньку ниже.
Она подняла глаза от галстука и посмотрела в лицо. Чёрные короткие волосы с сединой около висков, лет на десять старше её. Подтянутый. Можно сказать, привлекательный вблизи.
- При условии, - сморщилась она, - если больше не увижу вас в галстуке.
Он тут же взял её за руку, повёл к барьеру, на ходу снимая свой ошейник, и, артистично размахнувшись, бросил его за борт со словами:
- Прощай, старость моя!
Он уверенно вёл её ещё ниже, вот и танцплощадка, и они уже танцуют весёлый фокстрот. И танго он оригинально танцевал. Потом оркестр сыграл знакомый вальс и удалился. Но это был не конец, из двух динамиков ещё более часа звучала музыка того же оркестра, только записанная на магнитофон, и ни один танец ими не был пропущен. Они не разговаривали, как старые или новые знакомые, просто танцевали, серьёзно, красиво, и с удовольствием. Всё. Половина огней погасла. Диктор пожелала всем спокойной ночи.
- Вы довольны? - Спросил он у двери её каюты.
- Вполне.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи. - Она закрылась на ключ.
Скинула с себя сарафан, умылась в душе под нижним краном, вымыла ноги. В ночнушке забралась под одеяло. Ей сегодня целый день мешала сумочка с документами и деньгами, и она осматривала каюту, ища укромное местечко. Долго осматривали глаза её всё доступное пространство, пока не отметили, что по нижней части стен панели были прикручены на шурупы под неширокой полочкой.
- Там должно быть пространство.
Встала, достала свой перочинный ножичек, попробовала у самой двери повернуть шуруп -- поддался. Ещё один. Чуть отогнув мягкую панель, обследовала рукой свободное пространство, там было пусто, только вверху брусок, на котором держалась полочка, зацепиться было не за что. Но это была бы не Аксана, если бы она не придумала. Оставив в кошельке размен и десять десяток, остальные деньги с паспортом завернула в крепкий лист из журнала, перевязала с четырёх сторон нитками и, сделав крепкую петлю, подвесила своё добро прямо на ввёрнутый верхний шуруп. Укрепила панель.
- Вот теперь можно со свободными руками отдыхать.
Утром сразу встала, в футболке, в засученным до колен трико и чешках вышла наружу. Даже солнце ещё не встало. Воздух был влажный. Она давно уже решила, что утро начнёт с пробежки, последний раз она занималась этим делом в институте. Палуба была пустынна.
- Вперёд! По кругу! О, да я не одна, внизу тоже кто-то круги накручивает. Надо поздороваться.
Сбежала вниз, здесь один бегал, ещё двое разминались со скакалками на корме, с улыбочкой всех поприветствовала, сделала ещё пару кругов и поднялась на свою палубу, тут уже было больше пятерых, среди них две девушки. Быстро познакомились взглядами. Разогрелась. Вспотевшая, направилась в каюту, как услышала сзади знакомый голос:
- Девушка, мы с вами где-то встречались...
Оглянувшись, засмеялась. Вчерашний друг, загорелый, в одних мягких шортах, босиком, улыбался вполне искренне:
- Доброе утро. Вы проснулись раньше меня, - не задерживаясь, легко сбегал вниз.
Она даже ответить ничего не успела, хорошо хоть по-доброму смеялась. Вымывшись, взяла в руки книгу, до завтрака ещё больше часа. Через некоторое время включилось радио, после музыкальной побудки диктор объявляла:
- Владивостокское время шесть часов пятьдесят минут... Утренняя зарядка на танцплощадке....
Аксане это было неинтересно, и она его выключила.
За завтраком объявили, что бассейн на нижней палубе, что в концертном зале в десять часов утра ежедневно фильмы для детей, а в шестнадцать-тридцать показ последних новинок кино для взрослых. Она в кино не ходила, пожалуй, года три и решила посмотреть абсолютно всю программу. После завтрака вышла на палубу, сразу взглянула наверх -- он уже спускался к ней.
- Какие у вас планы на сегодняшний день? - Спросил, увлекая вдоль палубы.
- Вот думаю, надо все фильмы посмотреть, три года в кино не ходила, - улыбнулась она.
- Что так?
- В деревне нашей кинотеатра нет.
- Есть такие места? Не знал. А сейчас куда?
- Взглянуть на бассейн.
- А где он?
- На самой нижней, сказали.
Бассейн оказался совсем небольшой, больше для детей предназначен, а для взрослых -- два шланга с кранами по бокам. Любители позагорать расположились на ковриках около, кто успел занять местечко, остальные загорали по кругу стоя. У ней в каюте тоже был такой коврик, свёрнутый на полочке, теперь она найдёт ему применение.
- Да, - смеялась она, - все престижные места заняты.
- Здесь, говорят, где-то есть расписание всех экскурсий, пойдёмте взглянем, - предложил он.
Расписание висело на доске объявлений рядом с библиотекой. Утром в десять часов каждый день -- экскурсии по теплоходу группами по пятнадцать человек.
- Надо записаться. Потом расчухают, народу больше будет. Полчаса до начала.
Экскурсию проводил помощник капитана, который время от времени передавал группу в другие руки. Они облазили все трюмы, побывали в машинном отделении, подержались за штурвал, даже гудок подавали. Все экскурсоводы очень интересно и подробно рассказывали, Аксана так много узнала за эти два часа, столько впечатлений осталось в памяти, не пересказать в двух словах. Она давно не могла досчитаться до пяти палуб, оказывается, две нижние располагались ниже поверхности воды, в их иллюминаторах было видно только тёмное подводное царство, и каюты были трёхместные и тесные. Нижняя часть теплохода была гораздо больше надводной. Теперь она имела полное представление об этой махине, ей было не жалко уже двести семьдесят пять рублей -- это ведь всё надо было на что-то содержать.
Её спутник перед обедом пригласил её вечером в ресторан:
- Я зайду за вами после ужина. Будем знакомиться.
Она прекрасно понимала, чем это может закончиться, но от любовной игры не собиралась отказываться, всё-таки есть в нём что-то привлекательное.
Он постучал и сразу открыл дверь:
- Вы готовы? - Спросил, не входя.
- Как вы думаете, шляпку взять? - Крутилась она со шляпой на спине.
- Думаю, не надо, - улыбался он.
- А сумочку?
- Сумочку можно.
Ресторан был небольшой, столик на двоих. Официант сразу открыл шампанское, разлил в фужеры, и удалился.
- Может сразу перейдём на "ты"?
- Согласна.
- Алексей, - поднял он фужер.
Она молчала, не улыбалась, не прикоснулась к бокалу, лишь пошевелила бровями.
- Алексей Тихонович Козырин, - уточнил он на её молчаливое требование.
- Хорошо... Алёша...
- Согласен, меня мама так зовёт, - улыбнулся он.
- У меня имя тоже на "А" начинается. Может угадаешь? - Рассмеялась она.
Он удивился такому продолжению беседы и поставил фужер на место. Улыбаясь, начал перебирать все имена на букву "А", вопросительно ища её подтверждения. А она, отрицательно покачивая головой, смотрела в его глаза. Она ещё ни у кого таких не видела -- сплошная эмалевая радужка тёмно-серого цвета с едва заметным зрачком, ни чёрного ободка вокруг, ни цветного камушка внутри, ни единой полоски, ни волнового перехода, хотя вчера его глаза показались ей голубыми. Трудно найти даже одного человека с совершенно одинаковыми глазами. То же самое можно сказать о двух половинах лица, они никогда не бывают абсолютно одинаковыми.
- Странно, - думалось ей, - не один раз на дню я ныряла в такую же глубину в своём маленьком зеркальце. Только окружение этой втягивающей бездонной пропасти было другим -- разрез глаз, брови, нос...
Он уже все имена, видимо, перебрал и молча смотрел на неё.
- Аксана, - оторвалась она от его глаз.
- Оксана, ты так внимательно меня рассматриваешь, я даже как-то растерялся.
- Извини, Алёша, - засмеялась она, - знакомлюсь.
- За знакомство!
Она кивнула. Чёкнулись. Вкусное шампанское. Она молчала, улыбаясь. Вопрос не заставил себя ждать.
- Твоя Оксана начинается на букву "А"?
- Истинная правда, - смеялась она. - Ошибка ЗАГСа.
- Ну и в ловушку ты меня заманила, - смеялся он. - Что дальше?
- Расскажи что-нибудь.
- Про себя?
- Нет. Про меня, - хохотала она.
- Это как?
- Ну как, ты ведь всё равно, если не рассказывать кому-то, то вспоминать-то будешь о нашем знакомстве. Вот прямо сейчас и начинай фантазировать. Ты про меня. А я про тебя. Посмотрим, чья легенда правдивей окажется.
- Может ты начнёшь, пока я сосредоточусь.
- Могу и я, мне есть, что сказать.
- Интересно!
- Значит, так, - она смотрела ему прямо в глаза, - в столовой ты сидишь на четырнадцатом месте...
- Это можно подсмотреть, - запротестовал было он.
- Легенда это допускает. Кто тебе мешает подмечать что-то?
- Согласен.
- Человек ты семейный..., но с женой давно не целовался. Так?
- Допустим.
- Девочек любишь больше, чем мальчиков.
- Откуда такой вывод?
- Поцелуй девочки на твоей правой щеке ещё остался. Живой.
- Возможно, - он потёр свою правую щёку.
- У тебя есть дочь, - она задумалась, глядя ему в глаза. - Две дочери? - Разговаривала сама с собой. - Или одна? - Опять упёрлась в его лицо. - Точно. Две, но одинаковые!
- Я так не могу, Аксана, мне надо выпить. Срочно.
- Разрешаю, - засмеялась она.
Музыка потихоньку играла. Туда надо было опускать монету, и можно было выбирать из предложенных записей, что и делали посетители.
- Расскажи ещё что-нибудь про меня, - просил он.
- Давай твою руку. Правую. - Она гладила его ровную ладонь, а сама смотрела в глаза. - Ты чиновник, это однозначно. Образованный. Со здоровьем пока без особых проблем. Скажи, зачем ты был в Свердловске?... В пределах года назад?
- Меня на конференцию посылали, типа обмена опытом... Да ты колдовка! Обворожить меня задумала! Я выведу тебя на чистую воду! - Смеялся он, восклицая. - Ну-ну, продолжай.
- У тебя есть машина... Может она и не твоя, но ты находился в ней много раз. Номер..., - она опять долго смотрела ему в глаза, - номер 12 -- 07.
- Есть такое дело. Точно, ведьма ты, самая настоящая!
- Алёша, я устала, - засмеялась она от собственного удовольствия, - может про меня что-нибудь соврёшь?
- Все мои знания ничего не стоят по сравнению с твоими. Могу только сказать, Аксана, у нас с тобой совершенно одинаковые глаза, ты сама это заметила. Верно? Я даже испытал необъяснимую ревность, будто ты украла у меня самое сокровенное... Это может оказаться пленом...
- Боишься свободу потерять?
- Даже не знаю, как сформулировать...
- Успокойся. Я не та, за кого ты меня сейчас принимаешь. Я жульничать по душам не умею. Всё, что я сейчас наболтала, это просто итог наблюдений. Что глаза мои увидели, язык только высказал.
- Потом вдруг осознал, что мои глаза на месте, что ты просто рассматриваешь меня, и ревность переросла в удивление -- "такого быть не может, чтобы одинаковые!". А ты что чувствуешь?