╛- Перестань, дорогая! Не язви! Ведь мы же подруги! Зачем ты так?
- А за тем, милая, что уж больно резво ты всегда клеишься к любому незнакомому парню! - и Маша разоблачительно рассмеялась.
- Почему же - к любому? Нет, только к таким симпатичным, как твой Ваня, - Она обернулась к нему с улыбкой. - Извините нас, пожалуйста. Знаете, эти бабы...
И Виолетта тоже рассмеялась.
- Ну вот, Штука, вечно ты...
- да хватит тебе! - примирительно прервала Виолетта подругу, не забыв с поклоном улыбнуться Ване. - Потом поговорим.
И пошла себе дальше той же притягивающей к себе походкой.
- О, Машенька! - произнес Ваня, глядя на удаляющуюся фотомодель. - Да у тебя, оказывается, есть остренькие зубки!
- А ты думал! Могу ли я так запросто уступить тебя кому бы то ни было?! Так что держись!
- Браво, Маша, браво! Но вы действительно подруги?
- Представь себе, да! Она ведет самодеятельность во дворце культуры. А я - в моей школе. Так что у нас есть общие интересы. Да и вообще она девчонка интересная. Ну, не без придури, конечно... Сейчас, пока лето, каникулы, отпуска - наши артисты поразъехались кто куда. Вот мы с Виолой и не виделись. А она тебе как, понравилась?
- Да, эффектная девица! И бесспорно, умеет увлекать.
- Ну так - актриса! Значит, что? Ты уже тоже на нее запал?
- Да нет, Маша! Что ты? Но должен тебе признаться, мне нравится видеть красивых девушек.
- Ах, ты уже вспомнил, что любишь видеть красоток? Значит, есть надежда, что и самого себя ты скоро вспомнишь?
- Надеюсь, что да! Но это так естественно - замечать женскую красоту! Восхищаться ею...
От такого признания Маша сразу погрустнела.
- Значит, ты меня оставишь... Я не такая уж красавица. Скорее, вообще уродина.
- Ой, ну Маша! Что ты такое говоришь! Мне прямо не по себе становится.
- Ладно, прости. Пойдем пока в наш горсад.
Но тут просигналил Машин мобильник.
- Да, папа! Как, уже? Передаю ему трубку.
Ваня приложил мобильник к уху и напряженно замер.
- Понял вас, товарищ майор! Я готов. И даже рад. Может, этим испытанием все и разрешится.
Он вернул телефон Маше.
- Отец твой предлагает мне провериться на детекторе лжи. А что, пожалуйста! Мне скрывать нечего. Я буду правдив как Господь Бог. Веди меня к нему. То есть к отцу, конечно! - И он улыбнулся озаренно.
До полиции дойти было тоже недолго. Полицейский у входа был уже осведомлен об их приходе и предложил пройти им обоим. Но Маша отрицательно мотнула головой:
- Нет уж! Не хочу вас на себя отвлекать. Папа позвонит мне, когда вы закончите.
Но сама довольно таки сильно переживала за Ивана. И направилась одна в парк. Сейчас она не хотела никого видеть из друзей или знакомых. Но они то и дело попадались. К счастью, не все еще знали, что у нее появился "жених". С такими было проще. А вот от тех, кто был уже как-то осведомлен, отвязаться оказывалось сложнее. Эти настырно требовали разъяснений, и это ужасно утомляло Машу. Она уже была готова спрятаться от назойливых вопросов у себя дома, как вдруг снова раздался сигнал мобильника. Звонил отец.
- Ну что, пап? Да? Так быстро? Для меня-то долго, но прошло ведь не так много времени. Оказалось достаточно? Ну и что же выяснилось? Не врет! Замечательно! Все, я бегу вам навстречу!
Когда она примчалась к полиции, отец с Иваном ее уже поджидали, сидя на скамейке у входа.
- Ну что, дочка, поздравляю! Твой друг чист! Остается только вернуть ему память о себе. Для этого нам надо пока обследовать поле, где он тут у нас обнаружился. Я связался с областным отделом МВД. К нам сейчас пришлют вертолет. С его помощью мы и начнем обследование. Вдруг что-то и заметим! Спустимся и пошарим в пшенице. Может, вещи какие-либо Ванины найдем. Или хоть зацепку какую. Мало ли!
Дочка слушала отца, затаив дыхание. Потом спросила:
- А меня с собой возьмете?
- Нет, Маша. С нами будут специалисты своего дела. Так что ты там была бы лишней. Это не экскурсия, это серьезная работа.
- А где вертокрыл сядет? - полюбопытствовала она.
- Да вот на площади перед дворцом культуры! Так что поспешим туда.
На площади, когда они подошли, уже распоряжалась полиция, обеспечивая безопасность и для вертолета, и для любопытствующих горожан. Минут через пять в небе появился и сам полицейский вертокрыл, как назвала его Маша. Едва он приземлился, и перестали вертеться его крылья, Сергей Петрович с Ваней и двумя дознавателями рванулись к распахнувшейся дверце. Еще через минуту вертолет-вертокрыл взмыл в безоблачное небо.
К Маше, потерянно оставшейся сидеть на скамейке, сразу стали подходить люди, в основном - женщины.
- Ой, Мария Сергеевна! Что случилось?
- Маша! Почему увезли твоего парня?
- Бог ты мой! У нас же никогда не садились вертолеты!
- Надо же! На вертолете увезли!
- Видно что-то очень срочное! Да, Маша?
- Что же он такого натворил?
- Я слышала, что-то с ним самим произошло? Так, что ли?
- Ой, мы так переживаем за вас!
Раздосадованная Маша никому не отвечала, только неулыбчиво вертела головой, выслушивая все эти высказывания. Потом не выдержала и сказала, вставая:
- Да что вы все так разволновались? Подумаешь, вертолет сел в центре Белогорска! Событие! Да время сейчас такое - вертолетно-космическое! А с моим парнем, как вы его уже определили, все будет в порядке!
И она быстрыми шагами направилась в сторону своего дома. А уже на подходе к нему вдруг увидела - "Здрасте вам!" - снова идущую ей навстречу, только по другой стороне улицы, Виолетту... И опять у Маши стало нарастать раздражение. Она даже хотела отвернуться, как бы не замечая подруги. Но та окликнула ее и перешла улицу:
- Маш! Вот-те на! А где же твой новый друг?
Тяжко-тяжко вздохнула Маша.
- Увезли моего друга, Штука! Ты даже не успела его у меня отбить...
- Ой, Маш, ну что ты, ей-богу! Парни приходят и уходят, а нам тут жить, в этом нашем прекрасном захолустье. Ты что, все еще из-за Степки на меня злишься? Но поверь, не отбивала я его у тебя! Он сам ко мне переметнулся! И сразу стал добиваться, чтобы я ему дала. А я ему не дала, Маш! Вот те крест! - И она даже размашисто перекрестилась, причем на глазах ее выступили слезы. - Ну, он тогда и отстал. То бы и с тобой было, не подвернись ему я. Не будем ссориться, Маш! Давай посидим вот на этой лавочке, все обсудим. Что у нас тут случилось? Я за городом была, видела, вертолет в центре садился. С чего бы это?
- Вот на вертолете Ваню и повезли, - ответила Маша уже примирительно.
Они присели на ближайшую лавочку, и Маша рассказала подруге все, начиная с момента знакомства с Ваней на берегу реки.
- Вот это да! - потрясенно произнесла Виола. - И красиво, и загадочно, и... завидно.
- Завидно?
- Ну да! Мне бы такую историю! Но клянусь тебе, Маш, я не дам тебе повода ревновать, когда все выяснится.
- Да? А он сам? Я знаю твои чары!
- Ой, да преувеличено это мое качество глупой провинциальной молвой. Но ты же лучше всех меня знаешь!
- Ох, хорошенькая ты штучка, Штука!
- Да ладно тебе! Все - штука, штука... Не называй хоть ты меня этой дурацкой кличкой.
- А ты выйди поскорей замуж! Фамилию поменяешь и...
- За кого? За Степку? Нет уж... Я вот подожду, когда ты за Ваню выйдешь, и мы с тобой напишем о вас хорошую пьесу. Сами же ее у нас и разыграем. Тогда посмотрим, как меня станут называть!
И тут в небе снова появился вертолет. Подруги вмиг подскочили и "рванули" в центр. Прибежали как раз вовремя: вертокрыл уже садился на площади. Через минуту из него вышли все четверо пассажиров, машина вновь завертела крыльями и взмыла в вечереющее небо. Ваня заметил подруг еще издали и сразу направился к ним. Подойдя, развел руками:
- Ничего не нашли. Нет, место нашли, а вот документов и вещей - увы! Но рассказать есть что.
- Потом расскажешь, - озабоченно сказал подошедший Сергей Петрович. - А пока пойдем с нами. Надо протокол составить. Подождите, милые, тут. Это не долго.
Девушки вздохнули и устроились на скамейке ждать. И вдруг услышали, громкое, бесцеремонное:
- Ба! Какие люди! Да не в Голливуде! Что тут у нас делается? Вертолеты, понимаешь, поразлетались. Девки, вражины, в кучки посбивались. Чего ждете? Али каво?
Подруги подняли головы. Перед ними стоял, пошатываясь, сам Степан, местный красавец, атлет и задира.
- Стёпочка, не шуми, народ распугаешь, - почти ласково сказала Виола.
- Плевать мне на народ. И на вас тоже. Ишь ты, фифы какие!
- Савоськин! Не приставай! - раздался повелительный окрик. - Что, в участок захотел? Отойди от девушек!
Парень оглянулся в сторону полицейского и криво взял "под козырек":
- Слушаюсь, вашество!
И пошел, уже не пошатываясь, своей дорогой.
- Тоже мне, артист! - брезгливо поморщилась Виолетта. - Ведь видно же, что не пьян, а только поддавший. Но вот так изображает свои страдания. То ли по мне, то ли по тебе.
- Вероятно, все-таки по тебе, - с усмешкой предположила Маша.
Они еще немного посидели, разговаривая то между собой, то с кем-либо из знакомых. А потом появился и Ваня. Подходил он легкой походкой человека, только что сбросившего с плеч тяжелый груз.
- Ну, садись, рассказывай скорей, что и как! - потребовала Маша.
- А мне можно послушать? - даже несколько виновато спросила Виола.
- Конечно! - согласился Ваня. - Но пойдемте лучше в парк. Там, я думаю, будет уютнее.
В парке они подошли к кафе под поэтическим названием "Магнолия". Но Ваня запротестовал:
- Девушки! Мне же крайне неудобно туда входить без денег!
- Да ладно вам, Иван! - смеясь, успокоила его Виола.- Вы же как бы под следствием. Потом расплатитесь с нами, когда вас реабилитируют.
Они расположились за столиком на веранде с видом на весь парк.
- Значит так, дорогие! - продолжила Виолетта. - Давайте закажем бутылочку вина. Белого. И наше фирменное мороженое "Белый медведь в Белогорске".
- Интересное название! - отметил Ваня.
А Маша пояснила иронично:
- Да уж! Особенно если учесть, что Виолка сама его только что придумала.
Иван рассмеялся:
- А, так это я белый медведь?
- Ну да! Пока ни вы сами о себе, ни мы о вас мало чего знаем... Впрочем, простите, Ваня, я наверно не очень удачно пошутила.
- Нет, почему же! Белый Медведь - это красиво. Белый Медведь в Магнолии! Восхитительно!... Магнолия, магнолия..., - повторил он несколько раз задумчиво. - Вот тут я, кажется, могу что-то вспомнить.
Девушки уставились на него в ожидании.
- А, вот: танго "Магнолия". Исполняет...Иван, не помнящий себя.
И он пропел потихоньку только четыре строчки, подстраиваясь под голос и манеру Вертинского:
В бананово-лимонном Сингапуре, в бури,
Когда поет и плачет океан
И гонит в ослепительной лазури
Птиц дальний караван...
- Ну точь-в-точь, Ваня! - похвалила Маша. - Только вот ты уклоняешься от главной темы. Расскажи, наконец, что там и как было в полете над пшеничным полем.
- Да-да! А что ж, действительно, рассказать? Ну, вот нашли мы это место недалеко от автомагистрали. Видим, сверху узкая тропинка в пшенице, потом такой пятачок помятый, а от него совсем уж узенька тропка в сторону реки. Ну, мы и решили, что воскрес я из мертвых именно на этом пятачке. Приземлились возле дороги, и пошли к пятачку. Обшарили там всё - и ничего не нашли. В общем, заключение такое: меня чем-то сильно подпоили, обобрали, подумали, что я мертвый и выбросили. Подальше от дороги, чтобы меня не сразу нашли. А я вот живой, здоровый, только что со мною было, не помню.
- Вспомнишь! Чувствую я, что скоро все вспомнишь! - утвердительно, но с легкой иронией сказала Маша.
- Вот за это и выпьем! - предложила Виола.
Они понемногу отхлебнули из своих бокалов, и Маша спросила:
- Слушай, Иван, а ты не ощущаешь где-нибудь на теле каких-либо болезненных мест?
- А, понял тебя! Нет, меня, видно, не били. Или я хорошо защищался. Вот чувствую я, что драться умею. И ты тоже, говорила, что этому обучена.
- Какие вы молодцы! - восхитилась Виола. - А я могу только бутылкой по голове! - и она нервно расхохоталась.
- А что, был такой случай? - поинтересовался Ваня.
- Да, был! Когда защищалась от Степана! - и Виола даже расплакалась.
- Вот оно как! А я и не знала... - сочувственно проговорила Маша. - И ты что, его саданула по башке?
- Да так, слегка только.
- Жаль! Надо было посильнее!
И только Маша это сказала, как перед ними снова предстал сам Степан.
- Это кому тут надо было посильнее? - прорычал он хрипло. - Мне? Вот вы какие, голубчики! Нет, конкуренции я не потерплю! - И уставился на Ивана.
Правой рукой он дотянулся до бутылки, поднес ее к губам, и стал звучно выхлебывать остаток вина. Потом взял за горлышко и замахнулся на Ивана. И в тот же миг грохнулся на пол. Бутылка звонко покатилась к выходу. Девушки сначала взвизгнули, потом расхохотались. А Степан, поднимаясь, прошипел:
- Ладно! Запомним это! Еще не вечер! - и поплелся вслед за бутылкой.
Но вечер уже наступил, и на танцплощадке заиграла музыка.
- Вот же гад! И такой вот выродок предлагал нам с Машей свою любовь! Но тебя, Маш, он все-таки побаивался. Шутка ли, дочка представителя власти! А со мной, подумаешь! - можно как угодно.
У Виолы на глазах снова навернулись слезы.
- Но вы, Ваня, ловко его! Профессионально! Так ему и надо!
- Ладно, пойдемте отсюда,- нервно произнесла Маша.
Они дотемна гуляли втроем по парку и по набережной, которая представляла собой хорошо утоптанную тропинку под белой кручей по-над самой рекой. На горе над кронами деревьев неизменно виднелись церковные купола, а над лугом им улыбалась полная луна. Сверху доносилась музыка. Пару раз Маше звонила мама. Пару раз Маша звонила ей сама. То есть все было, как говорится, под контролем. Девушки не беспокоились, что они здесь только с Иваном. Теперь они понимали, что хотя Ваня и не помнит себя, но навыки бойца не забыл. А в разговоре старались задавать ему такие вопросы, которые, как им казалось, могли пробудить в нем некие воспоминания из личной жизни. Но тщетно! А в любых других вопросах Ваня проявлял вполне нормальную осведомленность, нередко даже глубокие знания. И девушки удивлялись:
- Вань, не поймем, кто ж ты есть!? Поэт, певец, художник? Историк, географ, искусствовед? Или военный? А заодно и спортсмен! Чемпион мира по борьбе со всякой сволочью!
Всё так спрашивали они и следили за его реакцией: а вдруг он где-то себя как-то выдаст, проявит особо ярко. А он - ни в какую! Ровно, гладко, во всем "свой"... Во дела!
В начале двенадцатого музыка в парке стихла, и они решили отправляться по домам. Поднялись в парк и пошли к выходу из него. Но вдруг в глухой части парка путь им преградили четверо "добрых молодца", среди которых стоял и Степан.
- Ну что, паря, поговорим? - злобно прохрипел он, и Иван понял, что разговора не будет.
А значит, бить надо первым. И он вышел вперед, жестом обеих рук останавливая девушек позади. Четверка тоже двинулась вперед, отрезая Ивану отступление. Но он и не собирался отступать.
Схватка была короткой, но убедительной: через минуту все четверо уже валялись у его ног. Девушки от страха даже не успели взвизгнуть. Однако и Ване досталось: его ударили по голове чем-то тяжелым, но не бутылкой. В ушах у него звенело, дышал он тяжко, но ровно
- Всё, девочки, к выходу идем спокойно, чтобы полиция ничего не заподозрила. А эти очухаются, это я знаю.
За воротами парка Ваня остановился и остановил своих спутниц:
- Ну что, дорогие мои! Разрешите представиться: Игорь Васильевич Велеславов, кадровый военный, капитан!