- Ну вот видишь, - его голос прозвучал неожиданно весело. - Значит, еще не все потеряно!
- Гм, может быть. Я...
- Сейчас, одну секундочку... Да, Настюш, иду! Наташ, - обратился он уже ко мне. - Извини меня еще раз, я надеюсь, что инцидент исчерпан. Свяжись с редакцией, не забудь. - и короткие гудки.
"Все хорошо", - сказала я себе, часто моргая. Черт, одна слезинка все-таки упала платье. Ну и пусть...
Радостными новостями я поделилась с Ангелиной, но отреагировала она как-то вяло, можно даже сказать, никак.
- Что случилось?
- Да так... - я готова была поклясться, что Ангелина на том конце провода пожала плечами и прикрыла глаза.
- Говори давай, не тяни резину!
- А где ты сейчас?
- Дома, в квартире.
- Можешь приехать?
- Да, только Никите позвоню, чтоб приехал за мной.
- Давай, я тебя жду... - и в этом голосе было столько боли, что волна отчаяния передалась и мне.
Я быстро набрала номер Никиты.
- Здравствуй, Никита. Можешь приехать за мной через полчаса, отвезти меня к Ангелине Игоревне. Все, жду. Только не у подъезда, а возле магазина, ну тот, что в центре поселка, напротив памятника. Все, давай.
Я быстро собралась и вышла на улицу. Было жарко, но терпимо. Я надела солнечные очки и пошла в магазин.
Я догадываюсь, о причине, по которой Ангелина так срочно "вызвала" меня к себе: после почти полугодичного молчания объявился Андрей Бутков. На вопрос, почему я не могу приехать к ней в квартиру, где она живет вместе с мамой и отчимом, Ангелина зло бросила: "Там Бутков", и попросила поторопиться. Так что еду в Луганск.
В магазине "Центральный" я купила пачку сигарет, "Кент 4" и бутылку холодной минералки.
Небольшая площадь у памятника служила остановкой автобусам и маршруткам, отправлявшимся ежедневно в город. Я перешла дорогу, посмотрела на суровое, властное лицо медного атамана Кондратия Булавина, закурила и стала ждать Никиту. С этого месту ему, развернувшись, будет удобно меня забрать.
Оглядываясь по сторонам, я увидела двух человек - парня и девушку. Они шли державшись за руки, о чем-то оживленно разговаривая и время от времени целуя друг друга. Саша и Настя.
В глазах потемнело - вспышка боли оглушила и ослепила, следом за нею пришла ярость, потом все смешалось. Руки затряслись, я уронила зажигалку...
Наконец, они пришли на остановку и стали шагах в десяти от меня. Маецкий не поздоровался... А я и не ждала.
Затрезвонил телевон; от неожиданности я чуть не вскрикнула.
- Да, Игорь! - выдохнула я в трубку.
- Привет, ваше высочество.
- Величество.
- Великодушно прошу прощения.
- Игорь, ты пьян?
- Прости, настроение хорошее. Как ты?
- Все хорошо, - я скосила глаза в сторону Маецкого и Смирновой. - Только по тебе очень соскучилась. Люблю тебя.
- О... И я тебя люблю. Давай увидимся сегодня вечером? - краем уха я уловила, что Маецкий говорит Насте о том, чтобы выйти сегодня вечером на дискотеку. Настя, судя по всему, была не против. Мне нельзя такой случай упускать...
- Давай. Сейчас я еду к Ангелине. Я позвоню тебе, когда буду ехать домой, ты за мной заедешь и поедем вместе ко мне. Как тебе?
- Согласен.
- И у меня к тебе будет еще одна просьба: доверишь мне "Х5", хочу прокатиться. А то стала забывать, чему научилась, и права на полке пылятся.
- Все, что пожелаешь.
- Хорошо, люблю. До встречи.
Дрожь в руках утихала. На горизонте появился Никита. Е-мое! В гараже что, никакого другого джипа, кроме "хаммера" не было?! Как я в него залезу в своём мега коротком летнем сарафане.
"Хаммер", круто развернувшись, остановился рядом со мной. Маецкий и Смирнова перестали разговаривать. Косым взглядом я увидела их удивленные лица.
Я стояла и ждала, пока до Никиты дойдет, что нужно выйти из машины и открыть мне переднюю пассажирскую дверь. О-па, дошло...
- Здравстуйте, Наталия Валентиновна.
- Привет, Никита.
Максимально осторожно я забралась на сиденье и водитель, а по совместительству еще и телохранитель, повез меня в Луганск.
Поехали. Я закурила, открыв окно, и чтобы не думать о Насте и Маецком, стала думать об Ангелине и Буткове.
Я подумала, зачем Бутков появился на этот раз. Наверняка, чтобы потрепать нервы моей любимой племяннице.
Их история началась года за два до того, как мы стали лучшими подругами. Андрей Бутков - сын самой близкой подруги мамы Ангелины.
***
Июль, 20... год
База отдыха "Машиностроитель" была идеальным местом для того, чтобы побыть наедине со своими мыслями и отдохнуть душой и телом. Отчасти, от того, она находилась вдали от поселка, в лесной местности, и связь не ловила категорически. Отчасти, от того, что та часть озера, приходившаяся на базу "Машиностроитель" (из всех трех баз, которые находились по соседству) высохла и пляжи для купания были непригодны, и на воротах базы красовалась табличка "Закрыто", и только нам с Ангелиной, как внучке бывшего директора и ее лучшей подруги, разрешалось приехать в любое время дня и ночи и занять любой из понравившихся домиков. Евгений Иванович, дедушка Ангелины, был лучшим директором, какого только знала база отдыха. Он обожал свое дело, и при его руководстве она пережила свои годы своего расцвета. После его выхода на пенсию все постепенно пришло в упадок...
Но Евгения Ивановича Савчина до сих пор уважают и считают за честь быть с ним знакомым.
И вот мы с Ангелиной, как "привилегированные" особы, захватив бутылку вина, сыр, виноград, квас домашнего приготовления (бабушка племянницы постаралась) приехали на закрытую для всех остальных базу. Отдохнуть, поговорить, помолчать...
Одной из тем нашего разговора стал Андрей Бутков. Мы сидели в беседке, окруженной со всех сторон ярко-зеленой акацией.
- Я не помню точного момента, когда я поняла, что мне Андрей нравится или что я его люблю. Мне кажется, так было всегда. И всегда он меня мучил, держа на коротком поводке. "Да, ты мне нравишься, даже очень, но..." - он меня этими фразами раздражал, но как-то все было смутно, потому что вокруг меня постоянно крутилась куча парней, и все они мне казались классными и прикольными, - племянница скривила губы. - Не смешно стало тогда, когда я вдруг поняла, что меня выворачивает наизнанку от того, что Андрей где-то и с "кем-то", а я об этом ничего не знаю. Прав у меня на него не было никаких. Да их и сейчас нет. Мы никогда не встречались, - взгляд Ангелины затуманился, она выпустила дым и затянулась снова. - Теперь я понимаю, что Андрей довольно быстро понял, как я к нему отношусь, и решил поиграть, как кот с мышью. И у него неплохо это получается. Андрей стал говорить, что любит, но я не подхожу ему, к его великому сожалению. Я слишком злая, я не люблю людей, я давлю ему на психику...
- Бред! - вклинилась я.
- Не знаю, может, он и прав. Я не могу объяснить тебе толком, потому что и сама разобраться не могу - запутано до крайности. Мы не встречаемся, и не встречались, и, по всей видимости, этого никогда не будет. Но мы постоянно друг с другом пересекаемся, и стараемся как можно при этом сделать больнее. А я, к тому же, абсолютно не знаю, чего от него ожидать через пять минут. Андрей вроде звонит, извиняется, говорит, что любит... А у меня внутри все восстает против. Тогда он кричит, что я сука, и меня прибить мало... Так и живем... - Ангелина усмехнулась и выпила вина.
***
Июль, 20...
Я по-хозяйски разлеглась на черном бархатном диване, захватив перед этим бутылку минералки из холодильника, и сказала сидящей напротив племяннице:
- Дорогая, я вся - одно большое ухо. Выкладывай!
- Андрей уезжает в Россию. Надолго, может, навсегда...
Я взмахнула рукой:
- "Навсегда" оставим. Это очень ненадёжный срок.
- И... Он женится.
Минералка, слава Богу, закрытая, выпала у меня из рук, спружинила с мягкой обивки и упала на пол.
- На ком женится?! Когда?!
- Я не знаю, откуда она. Видела только на фотках Вконтакте. Дело не в том. Сейчас вместе со своей невестой, Маргарита ее зовут, Андрей у меня дома, с моей мамой и Лешей. (Леша - отчим Ангелины.) - Мама звонила, говорила, чтобы я сегодня вечером приехала, поздравила Андрея... Первые два раза настойчиво просила, полчаса назад - уже в приказном порядке, требовала.
Взгляд Ангелины затуманился, она закурила. Я чуть прищурилась, и спросила:
- У меня такое впечатление, что ты рассказала мне не все. И ты как-то спокойно обо всем этом мне говоришь... Будь я на твоем месте, я бы дом до основания разнесла, а самого Андрея - по ветру развеяла...
- А я ему никто. Вчера вечером он приезжал сюда, ко мне. И сказал, что очень меня любит, что дурак и жить без меня не может. Умолял простить... - племянница четко и с выражением произносила каждое предложение. - Я сразу ему не ответила, потому что поверила. После его предыдущих выходок. Я сказала: "Андрей, я подумаю и завтра (то есть сегодня) утром тебе скажу. Он согласился. Наташа, я всю ночь промучилась! Я разрывалась. И поверить очень хочется, и в то же время я Буткова знаю как облупленного - верить нельзя ни в коем случае. Потом вспомнила, что ты мне говорила, когда вспоминала Маецкого: если есть хоть малейший шанс - хватайся за него обеими руками. Я схватилась. Позвонила сегодня утром. Бутков меня выслушал, - племянница закурила вторую сигарету, - а потом рассмеялся. Сказал, что тупо меня развел, как малолетку наивную. Решил проверить, люблю я его или нет. Потом передал трубку этой Маргарите, та сказала, что была бы рада со мной познакомиться, так как я лучшая подруга Андрея и они приглашают меня на свадьбу. Я прошипела: "Спасибо!", и кинула телефон под диван. Еле достала...
Я молчала. Я просто не представляла, что можно сказать. В голове не укладывалось, что Бутков мог так поступить с Ангелиной!
- Тебе хорошо, - внезапно сказала племянница. - у тебя хоть есть что вспомнить с Маецким, что-то хорошее. Ты бы видела себя со стороны, когда вспоминаешь и мне рассказываешь - глаза блестят, улыбаешься так искренно... А у меня - пустота, мрак, и тем не менее, все равно хочется сдохнуть из-за Буткова.
- Ты права, - я потянулась к пачке сигарет, достала одну и закурила. - Вспомнить и правда есть что, и много причем. Это единственное, что у меня осталось, и иногда эти самые воспоминания меня изнутри сжирают, потому что никогда больше не повторятся. Так что не особо жалей, что у тебя нет общего прошлого с Андреем.
Ангелина молчала. Через некоторое время она открыла рот, но тут же закрыла; телефон затрезвонил - звонила тетя Оля, мама Ангелины.
На втором вдохе племянница сняла трубку:
- Да, мамочка, я тебя слушаю. Ну... Мам, подожди, у меня... Да, ты права, я не хочу видеть Буткова. Нет, ничего. Ладно. Да. Хорошо, я приеду через два часа. Но я... Ладно, все, мама, пока! - в этот раз телефон полетел в мою сторону; я увернулась. - Уф, придется ехать. Я не знаю, что эта скотина наплела маме, но я осталась крайней: он такой хороший, соскучился по мне, хочет поделиться радостью, а я тут выпендриваюсь! Мать вашу, придурок конченый! Ненавижу!
- Успокойся...
- Я придумала, как тебе испортить Буткову вечер...
- Как?..
- Зацеплю какого-нибудь из своих знакомых, и вперед. Типа это мой парень, - она потянулась за минералкой. - Да хоть Романыча. Бутков вбесится... - я усмехнулась.
- Надо подумать... Ладно, сейчас я переоденусь, и поедем.
- Я сегодня с Игорем иду на нашу дискотеку, - сообщила я племяннице, когда мы уже ехали по городу.
- Ух ты, а что в лесу скончалось? Ты никогда на местную дискотеку с ним не ходила. Говорила, что наш клуб - зрелище не для слабонервных мажорчиков, - Ангелина скорчила рожицу.
- Ничего, просто сегодня на дискотеке будет Маецкий со Смирновой. Вот я и хочу...
- Кстати, расскажи, что там у тебя происходит. Хоть как-то отвлекусь от своего дурдома.
- А что у меня? - я включила поворот и завернула за угол. - Приехала ненаглядная Настенька. К свекру и свекрови, - уголок рта у меня брезгливо дернулся. - Опять. Прошлый раз я ее видела, когда приходила к Маецким домой разбираться насчет плагиата.
- Хм... Кстати, меня Макс собрался знакомить с родителями.
Гм, значит, на этот раз - Макс. Интересненько. Поскольку у племянницы категорически не ладится с Бутковым, она решила быть кошкой, гуляющей сама по себе. Менять парней одного за другим, влюблять их в себя, а потом расставаться. Ловкий ход... мести. Только вот непонятно кому...
Я рассмеялась.
- И какой же он по счету, триста пятьдесят восьмой? - я вздохнула. - А если серьезно, то будешь знакомиться?
- Ага, щас! Бегу и падаю! Съеду как-нибудь аккуратненько.
- Знаешь, Ангелин, у меня, конечно, только один опыт и пример, да и то не совсем...
- А Игорь?
- А, точно... - я поморщилась. Надоело забывать. Да, Игорь познакомил меня со своими родителями, я клятвенно просила представить меня им просто как его девушку, и у них, насколько я могла судить, остались обо мне хорошие впечатления. - Просто мне это не важно. Познакомил - ну, молодец. Нет? Еще лучше. А в присутствии матери Маецкого я связно двух предложений не могла произнести, здоровалась через раз... Толком мы так и не поговорили. Так-то мы друг друга знали - поселок маленький, все всё обо всех знают. А так... Да у меня большого желания и не было с ней знакомиться поближе.
- А почему?
- Стеснялась. Боялась. А потом был один момент, после которого у меня желание общаться с Екатериной Николаевной отпало напрочь. Правда, я знаю эту ситуацию со слов Маецкого, но так или иначе, а осадок у меня до сих пор. Короче говоря, Сашка обожал ручки. Прикольные, разные. Я на День Рождения подарила ему красную, с металлическими элементами. Упаковка, бантик - все как надо. Подарила, ему понравилось. Потом как-то в разговоре Сашка сказал, что его маме она тоже понравилось, и она даже хотела забрать ее себе. Я запомнила, и вначале июня - у Екатерины Николаевны День Рожденья пятого числа, купила ручку. Точно такой, как я дарила ее сыну, не оказалось, я купила другую, тоже красивую. Открытку подписала. Сама подарить не решилась - передала через Маецкого. "Да, мама не ожидала, но ей очень понравилось, было приятно" - Сашка мне потом рассказал. А потом, где-то через месяц, мы крупно поскандалили, и Сашенька, - я закурила, - мне всю правду и выложил. Сказал, что мама его меня поблагодарила, но сказала, чтоб такого больше не было.
- Да уж...
- Но это еще не все. Потом милейший Александр Сергеевич просветил меня насчет окрытки. Пришла к ним в гости какая-то знакомая, и он подслушал ее разговор с Екатериной Николаевной. Знакомая спросила, от кого открытка. - я выдержала паузу, затянулась и выдохнула. - Веришь, дословно запомнила те слова, что Маецкий мне сказал: "Открытка от будущей невестки. Но я ее так не хочу...". Я не знаю, может, конечно, соврал. Все, что говорит Лиса, надо делить на два, а все-таки... С тех пор, когда еще встречались, да и сейчас, я через раз "здрасте" говорю. Зато теперь у нее другая невестка, в триста раз лучше предыдущей, несостоявшейся. Так что, я думаю, тебе это на фиг не надо. Я никогда не даю тех советов, к которым бы не прислушалась сама, ты же знаешь.
- Я знаю. А он... Вообще никак в твою сторону?
- Глухо. Сама доброта, сама вежливость. Дико даже как-то...
- А ты ведь любишь его... - полуутверждением-полувопросом сказала Ангелина.
- Люблю. До одури. Я уже даже обид тех не помню, боли... В большей мере. Я до сих пор мечтаю, что выйду за него замуж, брошу на хрен свою журналистику и филологию и рожу детей... Вот так... - я сглотнула ком в горле. - Мне никто кроме него не нужен!