Что ему до Летенции! Машенька, кукольная девочка с лунными волосами, была здесь, перед ним, и тянула к себе куда больше. Да, - решил Лунев, - он хочет это существо себе, неясно, зачем, но оно должно быть у него, желательно, насовсем.
Где-то за окном, вдалеке отсюда раздалось первое грохотанье фейерверка.
Лунев положил руку на плечо Машеньки. Она отвлеклась от взвившихся звуков, что готовились прянуть сейчас с высоты, и вскинула взгляд - чуть испуганно, но скорее, просто с вопросом.
- Я люблю тебя, - сказал он.
Наверно, это называется так.
Глубокие ультрамариновые и пурпурные искры разлетались в небе гигантскими шарами. Совсем мелкие там, наверху, они росли, будто бы тяжелели и надвигались угрожающими гроздьями, готовые обрушиться с высоты на головы. Но, не достигая земли, гасли.
Окрестность озарялась их цветами - одним за другим, по очерёдности - в промежутках же наступала непривычная после вспышек темнота. Тогда делалось неясно, кто и что теперь вокруг, кто бродит и шепчется за спиной, что за чёрные крылья осенили площадку и всех, кто на ней. А потом снова разрывался цветной шар, и отсвет его падал на землю и стены зданий, на лица, обращённые к небосводу.
В одну из вспышек он заметил, что Георга нет рядом. Мечеслав завертел головой по сторонам: было бы глупо вот так потеряться в толпе.
Нет, Георг был здесь, чуть поодаль - у одной из тумб, что огораживали площадку. Он настойчиво звонил кому-то, раз за разом набирая, по-видимому, один и тот же номер. По лицу его вместе с переменчивым светом блуждала тревога.
- Георг? - он подошёл совсем близко, потому что тот зажимал второе ухо рукой и не слышал. - Что случилось?
- До Машеньки не могу дозвониться, - пробормотал Георг. - Не берёт трубку.
Не вполне понимая, в чём дело, Мечеслав нахмурился и пожал плечами:
- Но с ней же этот Лунев? Наверно, всё нормально.
Георг поднял голову, взглянул на него, будто только сейчас увидел. Тихо проговорил:
- У меня плохое предчувствие.
Потом, словно уловив что-то, чуть обернулся в сторону площадки. Мечеслав поглядел туда же: Ника стояла поодаль и смотрела на них сосредоточенно и спокойно, разве что чуть более напряжённо, чем обычно. Она куталась в плащ, несмотря на довольно тёплый вечер - возможно, ей действительно было не слишком хорошо - но на этом всё. Следующий шар разлетелся золотыми искрами, и огненное зарево высветило на мгновенье линию скулы, ветер трепал завиток у виска. Ника примирительно прикрыла глаза на секунду, затем развернулась в профиль - как бы пытаясь сохранить в зоне видимости и их двоих, и вспышки фейерверка в небе.
Будто, не поддерживай она одна своими мыслями, своим присутствием весь праздник и огни в вышине - они опадут и погаснут. И тогда сгустится полная тьма.
На дне котлована было тихо, лишь поскрипывала едва слышно земля вокруг - или это только казалось...
- Ну так что?
Мартин, подпирающий ограду спусковой платформы, развёл руками:
- До начала той недели они всё равно будут решать. Или ты предлагаешь спуститься туда самим?
- Почему нет.
- Знаешь что, - взвился Мартин, - у тебя уже крыша поехала с этими твоими пещерами и катакомбами. Если не откатят сейчас всё назад, спустимся, куда денемся. Что так рвёшься-то?
- Да ты только рад будешь, если откатят, - проворчал Мечеслав.
- Мне, положим, всё равно. Жду любого внятного ответа. А вот ты, похоже, забыл, что мы метро строим, а не копаемся в своё удовольствие.
- Я помню про метро, - Мечеслав примирительно воздел руки. - Но неужели... Неужели тебе самому не хочется посмотреть, куда эта лестница?
- Ты знаешь, нет, - Мартин покачал головой.
- Там были люди, - Мечеслав присел рядом, на край платформы. - Кто-то же прорубил эти ступеньки. Говорят, туда, под землю, сбегали во времена Виктора, - он перешёл почти на шёпот, заглядывая в глаза напарнику. Должен же он согласиться сейчас, так или иначе. - Они жили там, внизу.
- Жили? - Мартин с любопытством взглянул на него.
- Говорят.
- Погоди, покажу кое-что...
Он выпрямился, поискал по карманам, затем с видом фокусника, чей трюк удался, выхватил и подбросил на ладони что-то маленькое.
- Видел?
- Что это? - не понял Мечеслав.
- Кости.
- Чьи?
Мартин как-то странно усмехнулся:
- Ну, может, и животных, конечно, я не специалист...
Он замолк и в упор уставился на Мечеслава - кажется, не собираясь говорить ничего более.
- Ну даже если так, - Мечеслав посмотрел на осколки, ещё раз оглянулся на вход в штольню. - Чем это мешает спуститься.
- Тааак. Ладно, - Мартин метнулся к штольне, затормозил на полпути. - Вставай тогда и пошли. Ты был там хоть раз, в самом конце? Не у заграждений, я имею в виду, а там, у самой лестницы? Нет? Ну так идём, покажу, - и видя, что Мечеслав медлит, потащил его за руку. - Давай, давай, пошли.
Миновав короткий тоннель, они остановились у входа в пещеру. Укрепления здесь заканчивались, дальше со всех сторон нависала только нетронутая порода. Оттуда, из черноты доносился тонкий, чуть слышный свист - ветер?
Мартин сунул ему в руку фонарь.
- Вот сюда вставай, - он протащил Мечеслава за ограждения, сам чуть подался в сторону, освобождая ему место. - Ну как? Ничего не навевает?
Да он не на шутку напуган, - с удивлением понял Мечеслав. Потому и встал вот так в сторонке и фонарь отдал потому же.
Мечеслав всмотрелся в раскрытый зев пещеры. Света хватало совсем ненамного, дальше всё тонуло в черноте. Оттуда несло холодом и сыростью.
- А что это должно навевать? - поинтересовался он.
- Это могила, - проговорил Мартин. - Большая общая могила. И у меня нет ни малейшего желания её разделять.
Через секунду его голос донёсся уже сверху, от входа в штольню, и куда более уверенно:
- Но ты как хочешь!
Засмотревшись в черноту, Мечеслав не сразу смог оторваться от неё и заметить, что напарник уже не рядом.
- Мартин! - кинул он вслед. - Ну что ты как девочка!
Ответа не последовало. Бесполезно: если уж Мартин упрётся, его бронепоездом не сдвинешь.
Он вздохнул, поднял фонарь. В свете выступили ступеньки, ведущие вниз, в глубины.
Похоже, и в самом деле придётся идти одному.
Фонарь оказался тяжелее, чем ему думалось. И идти пришлось дольше.
Ступени стлались под ногами - всё ниже, и ниже, и ниже, бесконечная исщерблённая дорожка. Пятно света порой задевало стены, и тогда было видно, как их поело время. Сто лет или, может быть, больше - пятьсот, целая тысяча... Разум не хотел думать о таких величинах.
С какого-то момента на стенах начали появляться рисунки - лица людей, очертания предметов... Они были выведены неяркой, но, видно, очень въедливой краской, раз до сих пор сохранили свою чёткость. Рыжеватый, голубоватый, белый... Да это же колода Терры, - вдруг понял Мечеслав. Некоторые изображения были хорошо узнаваемы: например, танцовщица, жрица огня, изогнувшаяся между двух колонн храма. Другие он видел впервые - наверно, они были из тех, неизвестных карт, ведь часть колоды по легенде была утеряна. Он остановился на минуту перед рисунком: темноволосая королева сидела на высоком торжественном троне, плечи её укутывала мантия из крысиных шкурок. Ещё чуть дальше - но туда лишь краешком добрался свет фонаря - Часовая башня обрушивалась с высоты на большой прозрачный шар с контурами материков на хрупкой поверхности.
Странно было видеть их: никем не виденные прежде, возможно - как часто думалось - и вовсе не существовавшие в действительности. На протяжении веков они смотрели с этих стен в своём первозданном виде, как-то помимо наземных легенд и историй, сами для себя - с тех пор, как мастер, чьё имя не донесла история, начертал их здесь.
Где-то наверху, в отдалении не очень громко, но различимо пророкотало. Он замер и прислушался, но звук уже затих.
Хотелось бы надеяться, что это не обвал. Потому что если там, наверху, завалило вход, то ведь сюда могут и не прокопаться. И случись так, случись что-то с ним здесь, в подземельях, никто к нему не придёт и не поможет - некому. Только глухая земля и пустые тоннели.
Впервые он задумался о том, что может умереть. Не где-нибудь там, в абстрактном будущем, а здесь, сейчас - на полном серьёзе.
Думать об этом было неприятно, ещё неприятнее - что он, возможно, уже ничего не может сделать. Поскольку других вариантов не оставалось, он снова поднял фонарь и продолжил спуск.
Рисунки теперь стали темнее, смотрелись менее отчётливо. Может быть, воздух на глубине не шёл им на пользу. А может, это фонарь светил слабее. Они ведь шли уже, наверно, несколько часов кряду...
Наверху, на изгибе свода промелькнул ещё один, гигантский, рисунок - черношёрстный зверь обвивал себя длинным тонким хвостом - но тут Мечеслав всё же споткнулся и выронил фонарь. Тот со звоном и грохотом скатился по оставшимся ступенькам и откатился прочь по ровному полу внизу. Мечеслав рванулся следом: лампа по-прежнему светила, хотя совсем слабо. В этом свете ещё увиделось, как фонарь накрыла мохнатая чёрная лапа - или это была бахрома шали? - а потом всё погасло.
И почти сразу же включилось другое свечение. Нездешнее, оно не было из мира людей - призрачное, зеленоватое, в нём отчётливо проступали дальние очертания пещеры и хоровод теней не стенах, бесконечное шествие древнего торжественного обряда. Откуда шло свечение - из глубин других пещер или из какого-то ещё, невидимого глазу источника - этого было не понять. Да пожалуй, и не требовалось этого понимать.
Ведь он уже был здесь. Но только Мечеслав успел подумать, как кто-то произнёс без слов:
Ну что, всё-таки пришёл? Что увидеть хотел?
Мечеслав вздрогнул и завертел головой. Странный это был голос... Нет, это не был голос, ни звука не прозвучало в воздухе, но кто-то всё же говорил: то ли мужчина, то ли женщина, а может и вовсе диковинный неслыханный зверь.
"С-себе на уме пришёл, - прошелестели тени. - Он с-себе на уме..."
Он подался было назад - наверно, совсем не следовало тревожить обитателей этих недр - но лестницы не было за ним. Исчезла куда-то.
"Пришшёл подсмотреть..."
"Пришшёл выведать..."
"Разболтааает..."
Да ладно вам, - прервал голос и в нём проблеснула ирония. - Он фонарь удержать не смог.
Что-то скользнуло к Мечеславу - что-то тёмное, изящное, довольно большое, но ускользающее от взора.
Было бы забавно, приди ты на век позже, - шерстяное кольцо обвило его, не касаясь, вернулось на место. - Ну, так что ты принёс?
- Принёс? - повторил Мечеслав.
Что-нибудь интересное или вкусное. Ну, хотя бы красивое, - оно помолчало. - Как? Ты ничего не принёс? Зачем тогда пришёл? Мне сожрать тебя, как бабочку?
- Как бабочку не надо, - поспешно вставил Мечеслав. На всякий случай уточнил. - И вообще не надо, если можно.
Беззвучный смех прокатился по пещере, заметался в нишах и выступах свода. Тени зашипели и двинулись было к Мечеславу, но тут же прянули обратно, стоило голосу заговорить.
Допустим, я скажу, что можно. Но зачемже ты пришёл сюда? Не полениться преодолеть столько ступенек, пройти лестницу до конца... Никто не будет заниматься этим просто так, без цели, ничего не ожидая в финале. Кого ты думал здесь встретить?
- Тебя, - ответил Мечеслав. Он понял, с кем говорит.
Меня, - повторил голос, как бы оценивая ответ и смакуя его на вкус.
И как тебе... - оно чуть усмехнулось. - Как тебе я?
Грациозно выгнувшись, оно стояло в нескольких шагах от Мечеслава - прекрасно зная, что он его не видит. Только рябь в воздухе обещала порой дать слегка разглядеть, но не выполняла обещание.
Никак, - после долгого обоюдного молчания констатировало оно.
- Я не знаю, - пробормотал он только. - Я всё пытался понять, и искал, много - я всегда ищу, и вот сейчас я знаю, как тебя зовут, но кто ты... Нет, я не понимаю, кто ты.
Зато я прекрасно понимаю, кто ты.
Голос чуть заметно переменился - от него повеяло мглистым холодом. Тот, кто этим голосом обладал, легко обогнул Мечеслава, остановился у него за спиной. Этого не было видно: лишь слегка сдавило затылок, и ещё, если прислушаться, можно было уловить покалывающий запах духов, тёмный и тёплый.
Просто человек - глупый, слабенький человечек - как все люди. Разве мог он что-то здесь разузнать, когда и захотеть чего-то толком не может. Впрочем, не худший из людей, даже получше многих... только что очень наивный. Невозможно прямо-таки наивный.
Оно обогнуло Мечеслава с другой стороны, слегка задев его бахромой, и теперь с расстояния большого шага поглядывало искоса.
Так что? Всё ещё хочешь увидеть?
Тени уходили в анфилады бесконечными вереницами и, казалось, тихо пели. Красивое и печальное это песнопение разливалось под сводами пещер, хотя ухо не слышало его. Где-то там, в далёких коридорах, за зеленоватым свечением должен был завершиться их важный ритуал - обряд и представление века.
Мечеслав невольно повёл плечами: пробрало морозцем.
- А я могу отказаться?
Это лучшее, что ты можешь сделать. Ты и так в этот раз зашёл слишком далеко.
- И что, ты меня отпустишь?
Отпущу. Зачем ты мне здесь. Лестница прямо за тобой, два шага назад.
Мечеслав попятился и действительно почти сразу обнаружил лестницу, её старые стёртые ступеньки. И как не мог найти её раньше...
Он начал было подниматься, но на второй или третьей ступеньке остановился и неуверенно оглянулся.
Ну, что ещё?
- Там, наверху может быть обвал, - пробормотал он.
Нет там обвала.
- Он, наверно, случится, пока я буду подниматься. Да?
Что-то вроде беззвучного смешка заискрилось в потёмках.
Думаешь, я специально даю тебе уйти, чтоб в последний момент перекрыть дорогу?
- Как вариант, - предположил Мечеслав.
Если меня сильно разозлить, я перегрызаю горло. А удерживать насильно - не в моих привычках. Особенно когда речь о таких дурачках, как ты.
Что-то слегка покачивалось вместе с воздухом подземелья и, казалось, могло вот-вот сойтись в силуэт - или это рябило в глазах от уходящих теней?..
Иди, на поверхности тебя уже ждут. Фонарь, если не возражаешь, оставлю себя. На память о встрече.
- Но... - он только вспомнил о фонаре. - Там темно... Боюсь, без света я заблужусь.
Заблудишься, идя по прямой? - голос насмешливо фыркнул. - Хотя да, от людей всего можно ожидать, - насмешка его вмиг сменилась серьёзностью. - Не заблудишься. Я дам тебе проводников.
И тут же миллионы огоньков выплыли из глубин, будто много-много маленьких свечек вспыхнуло вдруг в ночи. Снова и снова появлялись они из-под низких сводов пещер и один за другим уходили наверх, мимо старых выщербленных ступеней, мимо хмурых, расписанных краской стен, и нарисованные лица провожали их нарисованными глазами.
- Кто они? - спросил Мечеслав.
Поверь, тебе лучше не знать.
Те, что на самом верху, терялись из вида, и на место их приходили другие - целая река, бесконечный поток плывущих огней, всё выше и выше, наверно, к самому небу.
Просто иди. Всё с тобой будет нормально.
Сдержанная отстранённая печаль колыхнулась в темноте, скользнула напоследок лапкой по плечу и оставила Мечеслава.
Осторожно он двинулся по лестнице, несколько раз ещё оглянулся со ступенек, но там, внизу, было уже ничего не различить. Тогда он стал смотреть наверх.