— Тише!.. Матвейка, объясни, — попросила Оля Копейко.
— Команда у нас есть, мы давно играем. Только... Ворсо — центральный, а его... выгнали же.
— Никто его не выгонял, — поправила Оля. — Он сам ушёл. Видимо, считает, что вы неправильно его наказали.
Тимурята запротестовали: «Правильно! А вот — правильно! Воображает из себя сильно!..»
— Я думаю, — повышая голос, чтобы её услышали и на ограде, сказала Оля, — Ворсо Вастрюков подумает над своим поведением и вернётся.
— Так и знайте, не вернусь! — отозвалась деткомбинатовская ограда. — Не сможете без меня, не сможете! Э!..
Это было совсем некрасиво. Витьке, да, наверное, не только ей, стало стыдно за несознательного Вастрюкова. Она подёргала Матвейку за рубашку и сказала:
— Я могу центрального нападающего играть, — она сказала это негромко, но так как в эту минуту все обдумывали заявление Вастрюкова и было тихо, её услышали и разом на неё посмотрели.
— Витя? — обернулась к ней Оля. — Вот молодец, что пришла! Ты действительно можешь играть вместо Ворсо?
— Могу, — подтвердила Витька и покраснела.
На ограде захихикали.
— Кстати, она мне звёздочки помогала красить, — вдруг сказал Матвейка, — когда Вастрюков не явился. И дядька у неё играет центральным в классе «А».
Витька не глядела по сторонам, но почувствовала, что ребята смотрят на неё совсем по-другому — уважительно.
— Вот и отлично, — решила Оля. — Вика Турабова будет играть в нашей команде. Как назовём команду?
— «Солнышко»!.. «Комарик»!.. «Буратино»!.. «Чебурашка»!..— сыпались предложения одно за другим.
Остановились на «Чебурашке», это название понравилось всем.
— Ну а сейчас — по домам, — скомандовала Копеечка. — Ваши мамы и папы уже, наверное, волнуются. Не забудьте, завтра «День зелёного друга», будем высаживать деревья. Приходите сюда с лопатками, вёдрами да приводите с собой старших братьев и сестёр. Можно и папу с мамой, если они свободны. Придёте?
Но об этом можно было и не спрашивать. Да и Оля знала: её боевые дошколята — народ дружный, активный и ответственный.
ПОЧЕМУ НЕ РАСТУТ ДЕРЕВЬЯ
На встречу с «зелёным другом» отправились всей компанией: Витька, Матвейка и мамы — Людмила Петровна и Саша Александровна. Степан Матвеевич, как всегда, с утра был на стройке: до первого сентября оставались считанные дни, и рабочие спешили.
Как и советовала Оля Копейко, они взяли с собой ведро, лейку, одну большую лопату, одну маленькую и... молоток с гвоздями. Молоток и гвозди придумал взять Матвейка: вдруг придётся таблички ставить: «По газонам не ходить», или «Цветы не рвать», или записать, где какое дерево посажено, как называется, и так далее. Витька тоже считала, что без табличек в таком хорошем деле не обойтись, и взяла с собой три карандаша: чёрный, красный и зелёный.
Они вышли ровно в девять и всё-таки оказались не первыми. На улицах, возле домов, на больших открытых площадках, в садиках кипела работа: сгребали строительный мусор, где он ещё оставался, счищали от камней и стекла землю, копали под деревья ямы, тут же сколачивали для будущих саженцев «люльки»-оградки.
— Странно, — сказала Людмила Петровна. — Таёжный город, зелени, казалось бы, должно быть предостаточно, а тут — искусственные посадки...
— Да, плохо они у нас растут, — вздохнула Саша Александровна.
Витька давно заметила, что в Нефтеграде очень мало деревьев. А больших, взрослых почти совсем нет, да и те худенькие, какие-то чахлые, будто их никогда не поливали.
— Правда, тётя Саша, а почему они такие болезненные?
— Вон, Матвейка у нас — крупный специалист по этому вопросу. Недавно такую лекцию мне прочитал!
Матвейка покосился на мать, не смеётся ли она?
— Что? Наверное, Копеечка вам объясняла про зелёную зону?
— Оля, — подтвердил Матвейка.
— Ну, расскажи, — затормошила его Витька. — Интересно лее! Почему деревья не растут?
— Потому что — болота, — важно сказал Матвейка. — Им воды не хватает напиться. И почва плохая. Поэтому и не растут.
Наверное, пошутить решил Матвейка? Все знают, когда болото, значит, наоборот, много воды. А он говорит: «Пить нечего!»
— Я тоже не понимаю, — сказала Людмила
Петровна.
— Очень просто. На болоте дерево свои корни не в глубь запускает, а по поверхности протягивает, чтобы не провалиться и побольше питания набрать. Понимаете?
— Допустим.
— Ну, вот. А когда начали строить, канавы, траншеи всякие копать, дороги прокладывать, всё нарушили. И деревья стали сохнуть — не хватает им питания больше.
— Вот я тебя и поймаю сейчас, — засмеялась Людмила Петровна. — Мы новые деревья посадим, а им снова не будет питания хватать, и они тоже засохнут.
— Не поймаете! Новые деревья мы в новую землю посадим! В хорошую! — торжествовал Матвейка.
— Где же ты её возьмёшь? — вмешалась Витька.
— На самолёте привезут!
— Прямо! Самолёты людей не успевают возить. Знаешь, как тесно! Вот мы летели...
— Ну, на пароходе, — не уступал Матвейка. — Или на вертолёте.
— И нет, и нет! Врунишка! Врунишка!
— Правильно говорит Матвейка, — поддержала сына Саша Александровна. — Землю возят с Большой земли баржами. Кстати, наш новый аэродром строят тоже на привозной.
— Но ведь это...
— Дорого, вы хотите сказать? Правильно, Людмила Петровна, а что делать? Зелени нет — кислорода не хватает. Всё болота забирают, проклятые, особенно, когда жара стоит.
— Зачем забирают, тётя Саша?
— Гниют болота, а для этого им кислород нужен. А мы задыхаемся, ребятишки болеют...
— Я даже не предполагала... Какие противоречия: воды избыток, а деревья погибают от жажды, кругом тайга, а люди задыхаются от недостатка кислорода...
— Вот поэтому всем колхозом и ходим на «День зелёного друга», — улыбнулась Саша Александровна. — Ничего, будет ещё наш Нефтеград садом. Правда, сын?
— Ясно, будет, — серьёзно сказал Матвейка и пригладил волосы от затылка ко лбу, как это делал Степан Матвеевич.
ЗНАКОМАЯ БЕРЁЗКА
И молоток, и гвозди, и три Витькиных карандаша пригодились.
Тимурята посадили столько деревьев, сколько в отряде бойцов — каждому по деревцу. Получилась целая аллея. В начале и конце аллеи поставили по табличке, где Оля Копеечка очень красиво написала чёрным и зелёным карандашами:
ДЕРЕВЬЯ ПОСАЖЕНЫ БОЙЦАМИ ОТРЯДА «ТИМУРЯТА»
А в конце — цифрами — год посадки.
Здесь были несколько маленьких пушистых кедров, колючие ёлочки-подростки и одна-единственная берёзка. Она была прямая, как столбик, с тонкими, хрупкими на вид ветками, а листьев было так мало, что Витька могла бы их пересчитать, если бы время позволило. Когда берёзку привезли на грузовике вместе с другими саженцами, шофёр удивился, как она попала в эту компанию, и не советовал её высаживать: уж очень слабая, не выживет. Но Витька вспомнила про ту, большую, шёлковую, которую видела в Н-ске, и решила: «Моя берёзка». И поскорее оттащила её в сторону, чтобы кто-нибудь не сломал.
Мама помогла ей выкопать яму, вместе с Матвейкой и Сашей Александровной они натаскали «хорошей» земли из большого холма, который насыпали два мощных самосвала, и поместили берёзку в её новый «дом».
— Пей, пожалуйста, сколько хочешь, — говорила Витька, поливая деревце, — и расти быстрее.
Берёзку показали Оле. Она ей тоже понравилась.
— Молодцы, — похвалила Оля. — Молодцы, что посадили, а что слабая — не страшно: окрепнет, только ухаживать надо хорошо.
— Можно, я её на себя запишу? — попросила Витька. — Я каждый день буду приходить!
— Ты же скоро уедешь, — напомнил Матвейка. — Кто тогда будет ухаживать?
Витька понимала, что Матвейка на этот раз прав, но ей так хотелось иметь «свою» знакомую берёзку!
— А если не уеду? — сказала она и с надеждой посмотрела на маму.
Но Людмила Петровна только улыбнулась и покачала головой.
— Мамочка, мне так хочется! Олечка, разреши, пожалуйста! Мне ужасно, просто необходимо иметь настоящую, знакомую берёзку!
— Что же ты с ней собираешься делать, дочка?
— Ничего... Дружить.
Матвейка хмыкнул.
Но Оля не засмеялась. Она сказала:
— Я думаю, будет правильно, если мы поручим Вите ухаживать за берёзкой. А если она уедет... Сколько у нас бойцов в отряде, Матвейка?
— Ну, двадцать.
— Так неужели мы, двадцать бойцов-тимурят, оставим берёзку в беде?
Вот тогда Витька взяла дощечку и написала на ней красным карандашом большими печатными буквами:
МОЯ ЗНАКОМАЯ БЕРЁЗКА.
Вика Турабова
Дощечку она приколотила к палочке, а палочку воткнула в землю рядом с деревом. Всё получилось просто замечательно!
(Правда, пока Вика работала молотком, она несколько раз попала мимо гвоздя, а два раза по пальцу... Но это — мелочи, поэтому я и говорю о них в скобках).
Глава девятая
МАТВЕЙКИН «ГЕРБАРИЙ»
Следующий слёт был назначен через неделю. Оля сказала, чтобы ребята принесли подарки, которые приготовили школе. Подарки решили посмотреть заранее, хорошие или плохие, годятся или не годятся, может, кому-то и переделать придётся.
Матвейка собирался подарить коллекцию бабочек. Во-первых, они красивые. Во-вторых, полезные, конечно, не сами по себе, а для изучения вредителей. А в-третьих, он мог наловить их в один миг хоть сачком, хоть шапкой, хоть простыми руками. Потому Матвейка и не торопился её составлять. Да и некогда было: мало ли у помощника командира дел!
Но вот неделя прошла, и завтра надо нести показывать коллекцию.
Матвейка выпросил у мамы большую стеклянную банку для бабочек, захватил сачок и отправился.
На лестничной площадке он задержался: а не позвать ли Витьку? Конечно, он и один справится, но вдвоём веселее!
Матвейка позвонил.
— Пойдёшь со мной? — спросил он, когда Витька открыла дверь.
— Ой, а куда?
— Бабочек ловить, для коллекции.
— Ещё бы! — обрадовалась Витька. — Только зверинец свой покормлю. Подождёшь, ладно?
Она налила Степан Иванычу молока в блюдце, насыпала Паше и Даше зёрнышек на столик, положила свежей травы, а кукольную миску, которая стояла у попугайчиков в клетке, наполнила чистой водой.
— Ну что, не улетели ещё твои декоративные в тайгу? — спросил Матвейка, наблюдая, как возится Витька с Пашей и Дашей.
— Не улетели... — С тех пор, как ходили к деду Матвею в гости, про волнистых попугайчиков они ни разу не разговаривали. Но Витька помнила про ссору, да и Матвейка, выходит, не забыл. Она, конечно, себя не оправдывает, но и он тоже! Обзываться сразу начал...
— У тебя сачок-то есть? — перевёл на другое разговор Матвейка.
Витька покачала головой.
— Я и не ловила их никогда.
— Ничего, научишься, а то банку подержишь: в таком деле без помощников никак нельзя.
Пока Матвейка и Витька обсуждали, как организовать охоту, Степан Иваныч быстро съел свой полдник, чисто вылизал блюдце и отправился в прихожую посмотреть, что принёс этот лохматый мальчишка, с которым так часто убегала в последнее время его хозяйка.
Стеклянная банка Степан Иваныча не заинтересовала: пустая и чистая. А вот другой предмет — длинная палка с тонкой тряпицей на конце — заслуживал внимания.
Кот не торопясь обошёл его, обнюхал и заволновался: от тряпки исходил очень слабый, едва уловимый, но знакомый и приятный запах. Степан Иваныч узнал бы его из тысячи других: это был запах того луга, по которому так недолго, но замечательно гулял он во время плаванья на «Калинине»...
Кот пристроился на краешек тряпки и стал ждать: ведь если мальчишка пришёл сюда с этой штукой, то он же и унесёт её, и тогда... А тогда Степан Иваныч знал, что делать.
Так, или примерно так, рассуждал кот, но, когда Витька открыла наружную дверь, чтобы идти, он пулей выскочил на площадку и в несколько прыжков спустился по лестнице.
Витька бросилась следом, звала его, искала, но кота и след простыл. Да и не для того сбегал из квартиры Степан Иваныч, чтобы снова вернуться под замок.
— Не потеряется твой кот, — успокаивал Матвейка. — Маленький он, что ли? Пойдём быстрей!
Если хочешь наловить побольше бабочек, надо выбрать специальную полянку, где было бы много цветов. Потому что бабочки любят лакомиться цветочным соком-нектаром. Он для них, наверное, как для людей чай с мёдом.
Матвейка как раз одну такую полянку знал. Там росли и ромашки, и алые гвоздики, и незабудки, и осенние огоньки, и колокольчики сиреневые и розовые, и ещё какие-то сине-белые метёлки, все названия он даже не помнил. А бабочек там летало такое множество, что не хватало цветов: одна сидит, нектар хоботком тянет, а две другие кружатся — своей очереди ждут.
Сначала, когда они пришли на поляну, бабочек ловил один Матвейка. Ловил и сажал в банку, а Витька её держала.
А потом она возмутилась:
— Сам обещал научить, а сам не даёшь!
— Ладно, возьми сачок, а я так буду.
Банку с бабочками аккуратно поставили на землю, сверху закрыли Витькиной панамкой и ещё придавили толстым сучком, чтобы, чего доброго, пленницы не сбежали.
Какие они были красавицы! Голубые, розовые, белые, оранжевые, с чёрными полосками, с красными пятнышками и кружочками... Неужели все вредители? Даже не верится!
— Смотри, какая нарядница! — закричала Витька, показывая на крупную, жёлто-коричневую бабочку с белыми глазками на крыльях. — И мохнатая, как мой медвежонок.
— Тише!.. Это самая вредная. Её гусеницы-детки что хочешь сожрут, особенно кедровые хвоинки любят и сосновые. Надо поймать её обязательно. Окружай! — шёпотом скомандовал Матвейка.
— Я не вижу, она куда-то делась.
— Спряталась, хитрюга! Всё равно изловим, — сказал Матвейка, снимая рубашку.
Они растянули её за концы и начали осторожно опускать к земле.
— На старт!.. Внимание!.. Марш! — ловушка резко метнулась вниз и накрыла собой траву, где скрывалась хитрая бабочка. — Есть! Ура! Теперь только не упустить.
Матвейка запустил руки под рубашку и тут же отдёрнул их.
— Какая... шерстяная!..
— Давай прямо так понесём, — предложила Витька.
Матвейка согласился. И вдруг рубашка зашевелилась и... заурчала. Ребята переглянулись: послышалось, что ли? А может, Матвейка ошибся, и они поймали совершенно новую, не известную никому бабочку? Мохнато-урчаще-шевелящуюся?!
— Лучше я позову кого-нибудь, — сказала Витька и на всякий случай отошла на два шага. — А ты покараулишь.
— А если она сбегать начнёт?..
Пока они обсуждали, что делать, Матвейкина рубашка снова ожила, особенно правый рукав. Он прямо-таки извивался весь. Ещё немного — и удивительная бабочка удерёт. Выход оставался один: задержать во что бы то ни стало!
— А вдруг... укусит? — робко спросила Витька. Матвейка не ответил. Он стиснул зубы, чтобы нечаянно не закричать, зажмурил глаза, чтобы ничего не видеть, и — бросился на землю! Теперь уж не сбежит... И вдруг...
— Караул! — завопил он. — Держи её!
Но было поздно: из рукава белой молнией вылетел... Степан Иваныч!
От неожиданности Матвейка и Витька не могли вымолвить ни слова, а потом упали в траву и стали хохотать, как сумасшедшие! Ну и бабочка! Урчащая, шевелящаяся, неизвестная в науке! Значит, этот хитрюга тайком за ними шёл! Вот почему он пулей выскочил из квартиры и не отзывался, когда Витька его звала.
Кот не разделял веселья: такое замечательное лакомство упорхнуло! Эти глупые дошколята всю охоту испортили!
— Ладно, — сказал Матвейка, перестав смеяться, — хватит, не будем больше ловить, в банке уже много.
— Конечно, вон какие все красавички, — согласилась Витька. — Матвейка, а... где они?
— Забыла, что ли? Сама же банку в траву ставила.
— Она почему-то совсем пустая сделалась... и валяется...
Банка действительно лежала на боку. Белая панамка, которая закрывала её, непонятным образом перебралась на пенёк, и ни одной, ни единой бабочки вокруг не было! Зато рядом с пеньком сидел Степан Иваныч и сладко облизывался.
Витька, как только увидела его довольную физиономию, так сразу поняла, в чём дело.