Она бы верно продолжала свою журьбу до полуночи, ежели бы не подали чай. Она тотчас приняла спокойный вид, как будто бы ничего не было (так женщины умеют притворяться и скрывать злость свою) и начала предо мною извиняться, что на сей случай недостало в доме у них сахару, и чтоб я не прогневался пить с медом. Я выпил чашку другую, вздумал было просить третьей; однако дело обошлось и без того. Хозяйка, видно с досады на мужа своего, которой в питье чаю не столь был проворен, как я, ибо он тогда, как я потребовал третью, окончил только еще первую, и по примеру моему не накрыл чашку, захотев другой, приметя сие журившая его жена, вдруг закричала на него:
" Ах, батька! С ума что ли ты сошел? Давно ли ты обедал и опять уже проголодался! Кто пьет чаю более одной чашки? Им жажду не запьешь. А хлеба с квасом у нас, благодаря Бога, в доме довольно. Чай не здоров; а ты и без того тщедушен! Да правду матку сказать, и медок у нас весь, а нового еще не наломали".
Вот, друг мой, что значит злая женщина! Видя, что делать мне более нечего, а слушать и того менее, простился я с сею благословенною четою и сколько можно поспешил отправиться в путь, что бы в первом селении, стоящем на одной дороге, которою я от них поехал, хоть хорошею яичницею утолить голод свой, который, признаюсь, чувствительно начинал меня беспокоить.
Письмо V.
Г. Бесчестов не ограбил, а только насильно отнял, и это не порок.
Любезный друг! Судьба как бы нарочно водит меня в путешествии моем большею частью по таким местам, где вижу я одно развращение человеческое, высказывающееся в различных видах. Там видел и двух жестокосердных владельцев, мучащих крестьян своих страшными налогами; там глупого и жалкого мужа, страждущего от безобразной и вместе злой жены своей. Здесь… здесь, что я видел… ты скоро узнаешь.
Принужден будучи ранее обыкновенного остановиться на ночлег в одном сельце по причине отдаленности его от другого селения, через которое мне надлежало ехать, и в которое ближе полуночи поспеть никак было не можно, вознамерился было я, подражая ученым людям, запереться в отведенную мне комнату не с тем, чтобы на досуге предаться важным каким либо размышлениям, а чтобы успокоиться от понесенных мною в дороге трудов; но и этого сделать не удалось. Прекрасный тихий вечер, приятное местоположение возбудили во мне желание выйти на свежий воздух. Ты знаешь, как сильны желания в путешественниках! Я вышел в намерении пройтись по излучистому бережку маленькой речки, протекающей близ самого селения по испещренной цветами долине.
Едва спустился я с небольшого пригорка в сию прекрасную равнину, как увидел идущих мне на встречу несколько молодых людей, одетых по-дворянски. Я хотел своротить от них в сторону; но один из них, который несколько постарее был прочих летами, подошел ко мне и со всевозможною учтивостью спросил, кто я таков, откуда и каким образом очутился в поместьях его? На все сии вопросы отвечал я ему как можно короче. Между тем и прочие его товарищи, которые как бы нарочно от него отстали, подошли к нам и начали осыпать меня ласковыми приветствиями. Я отвечал им так же. Между молодыми людьми знакомство никогда не откладывается в дальний ящик. Мы тотчас сделались между собою приятелями — и приятелями (сказать языком большого света) искренними.
Г. Безчестов (так назывался помещик сей) начал просить меня, чтобы я сделал ему честь посещением своим и переночевал бы в его доме, от которого мы были не в дальнем расстоянии. Желание быть в веселом обществе молодых людей побудило меня склониться на его просьбу. Ни мало не мешкая, пошли мы в дом его. При самом входе встретила нас молодая, пригожая и весьма чисто одетая девица, которую Г. Бесчестов рекомендовал мне за родную свою племянницу. Сделав ей учтивое приветствие, пошел я вместе с прочими во внутренность покоев, где все было в наилучшем порядке и отменном вкусе.
Весь вечер прошел в приятных разговорах и благопристойных веселостях.
На другой день Г. Бесчестов снова начал просить меня, чтобы я остался у него отобедать вместе с его приятелями; на что я очень охотно согласился, ни мало не помышляя о том, чтобы могло случиться со мною в доме его что-либо неприятное.
Между тем пришли доложить хозяину о приезде одного купца с разными товарами. Г. Бесчестов приказав его впустить, выбрал для себя по вкусу своему лучшие вещи, какие только у него были, и не малое время торговавшись, согласились наконец с обеих сторон на восьмистах рублях.
После сего Г. Бесчестов приказал купцу, оставив отобранные товары, идти обедать к управителю своему, а потом опять явиться для получения денег. Купец, как должно поблагодарив хозяина за оказанную его милость, пошел в назначенное место. Между тем Г. Бесчестов приказал управителю своему подпоить хорошенько нового гостя и уложить спать. Уверен будучи в чести Г. Бесчестова, и думая, что он намерен состроить над купцом какую-нибудь забавную, но безобидную шутку, я был спокоен и весел наряду с прочими, как прежде обеда, так и за столом.
Как скоро окончился стол, то взошел к нам один лакей и с коварною улыбкою шепнул нечто на ухо Г. Бесчестову.
— Как! Возможно ли? — вскричал грозным голосом г. Бесчестов, и дав нам знак за собою следовать, побежал из покоев, дрожа от ярости. Не зная, что такое делалось в доме господина Бесчестова, я следовал за ним, а за мной и все прочие. Пробегаем двор. Г. Бесчестов останавливается у одной избы, стучит в дверь; но дверь не отворяется. На крик его сбегаются люди, ломают дверь — и крепость затора уступает усилиям. Мы входим — какое зрелище! Племянница Г. Бесчестова мечется в замешательстве из угла в угол.
Между тем пробужденный необычайным стуком купец, протирал глаза и, кажется, удивлялся нашему приходу столько же, сколько и мы, видя его в сем странном положении.
Г. Бесчестов, схватив за руку племянницу свою, закричал на нее как разъяренный лев:
— Негодница! Так ли ты употребляешь во зло любовь мою к тебе и доверенность? Возьмите! — сказал он бывшим тут людям, — отведите ее в ее комнату и никуда ни на минуту не выпускайте без моего приказу.
Она хотела упасть в обморок; но ее до того не допустили. Проходя мимо меня, она шепнула на ухо одному из приятелей г. Бесчестова: "Хорошо ли я сыграла свою роль"?
Здесь приметил я, с какими людьми имею дело, и тысячекратно проклинал себя, что давно не уехал из сего проклятого дому.
Тут Г. Бесчестов изрыгнул ужаснейшие ругательства на купца.
— Ты, подлая душа! — сказал он, — ты как осмелился нарушать правила гостеприимства и осквернить мой дом? Трепещи, несчастный! Ты не избежишь моего мщения, ужаснейшего мщения!..
Купец, несколько придя в себя, сказал ему слабым голосом: "Милостивый государь! Позвольте спросить, за что вы будете мне мстить"?
"Как, бездельник! И ты не знаешь за что?.. Я тебе дам знать"!
Куп. Я несколько догадываюсь, что заставляет вас так сильно гневаться на меня; но клянусь вам всем, что есть свято, я ни душей, ни телом не виноват! Я и не видал вашей племянницы, не только…
— Боже мой! Он и не видел племянницы! — подхватил Г. Бесчестов со злобною усмешкою.
Куп. Точно не видал, и смею вас уверить, что это ничто иное есть, как одна насмешка племянницы вашей над моею честью.
"Как? Мерзкая тварь! — вскричал г. Бесчестов, задыхаясь от ярости: обесчестивши дом мой, ты смеешь еще опорочивать и мою честь делая меня участником подлого своего проступка, и в присутствии сих честных людей. Вы видите, государи мои! — продолжал он, оборотившись к нам, — какая учинена мне обида.
" Видим! — вскричали в один голос приятели его, — и желаем мщения".
Купец, видя себя подверженным неминуемой опасности, испрашивал пощады и доказывал всеми клятвами невинность.
"Ты и по сие время не признаешься в гнусном своем преступлении! — Людям, отправляющим ремесло твое, сродно таковое бессовестие. Но я хлопотать с тобой не буду. Завтрашний день ты будешь представлен пред лице правосудия. Там узнаешь ты, сколь велико твое злодеяние и какое ты должен понести за него наказание. Сию минуту закуйте его в железы и отведите под строжайший караул.
Куп. Боже мой! Тебе известны не только дела, но и помышления человеческие. Ты видишь, что я невинен. Но что скажут обо мне друзья мои и родственники; что должна почувствовать верная, любезная супруга моя?
Г. Бесчестов, слыша слова сии, показал какое-то адское удовольствие на лице своем и грозным голосом закричал на людей своих: "Что вы медлите? Сказано — сию минуту"!
Сию минуту берут несчастного купца под руки, и не смотря на его горькие жалобы, уводят.
Г. Бесчестов, оставшись с нами наедине, начал говорить нам, смеясь во все горло: "Понравилась ли вам, государи мои, комедия, которую я сыграл?!"
— Неужели это подлинно шутка? — сказал я с чувством сердечной радости.
— Не уже ли вы могли подумать, что племянница моя в самом деле дойдет до такой подлости? — отвечал он с важным видом.
— О! Я очень уверен в чести племянницы вашей, — но… Позвольте сказать, шутка сия, кажется мне, слишком далеко простерта, сказал я, будучи в замешательстве.
— Слишком далеко? — подхватил он, — нет, это еще одно начало.
Я был в нерешимости, оставить ли мне в ту же минуту дом г. Бесчестова, или дождаться окончания сей странной для меня комедии. Г. Бесчестов казался мне в одно и то же время и подлым и благородным. Но сия нерешимость моя стоила мне многого сожаления. Приходит управитель и доносит господину своему, господину Бесчестову, следующее: "Купец хотя и теперь не признается в преступлении своем, однако, будучи устрашен нашими угрозами и узнав о вашем родстве с воеводою, просит, нельзя ли как-нибудь помириться".
Бесч. А! Помириться… Да на каких условиях?
Упр. На… На деньгах.
— На деньгах?.. — подхватил г. Безчестов. — Хорошо! Скажи ему, что я согласен, только чтобы он поступился отобранными у него товарами, да еще внес бы пять сот рублей денег. Если же не согласится, то завтра как свет отвезен будет в город. Чтобы все было готово; наряди подводы.
Управитель ушел и через несколько минут возвратился назад. Что сказал тебе купец? спросил его г. Бесчестов.
— Я не мог получить от него никакого ответа, отвечал он.
Бесч. Почему так?
Упр. Он плачет, как малый ребенок, и не может выговорить ни слова.
— Ладно! — вскричал Бесчестов, ударив в ладоши. — Того-то мне и хотелось. Как я рад такой трусости его! Готовы ли подводы?
Упр. Готовы, сударь!
Бесч. Поди же скажи, что я сию же минуту повезу его в город. Он скорее образумится.
В самом деле, купец, видя сии ужасные приготовления, и зная строгий суд воеводы, начал просить управителя, что бы он доложил господину своему, не согласится ли взять одни товары, а от платежа наличных денег уволить его. Управитель о сем донес Бесчестову. И сей, по просьбе друзей своих, согласился на сие требование.
— Только возьми с него расписку, — сказал он управителю, — что за взятые у него товары получил он от тебя все восемьсот рублей сполна.
Когда предложена была ему бумага, он, по словам управителя, многократно брал перо в руки и с ужасом бросал его. Наконец, видя приготовленные подводы и служителей, шедших взять его, подобно честному отцу Гиларию подписал бесчеловечное обязательство.
Когда же даровали ему свободу, он тотчас сел на лошадь и ускакал с глаз долой.
— По делам вору и мука! — сказал Г. Безчестов — Впредь будет осторожнее, не станет так много лить. Надобно уметь пользоваться обстоятельствами, государи мои! — прибавил он, оборотившись к нам. — Счастье иногда нас ищет; но мы сами от него удаляемся. На пример, ежели бы я не обратил в свою пользу сего случая, должен бы был заплатить за товары деньги, а теперь они достались мне так.
— А чего стоит потерять честь, милостивый государь! — сказал я с досадою.
— Потерять честь? — подхватил он, — да разве вы думаете, что поступок мой бесчестен?
Я. Так, что ничего бесчестнее быть не может.
Он. Скажите, что находите вы в нем худого?
Я. Ограбить ближнего и употребить к тому самые подлейшие средства!..
— Ограбить ближнего? — подхватил он с язвительною усмешкою, — неопытной молодой человек! Видно ты учился у одной бабушки своей, как жить в свете. Уметь искусным образом достать чужое имение не значить ограбить. Посмотри сам, как неосновательно суждение твое. Тут взошла к нам племянница его, и все начали надо мною смеяться.
Я схватил шляпу, побежал вон, и пришедши на свою квартиру, велел как можно поскорее заложить лошадей.
В одну минуту приказ мой был исполнен. Я сел и удалился от сего вертепа злодейств. О существа, человеками именуемые! Для того ли в отличие пред прочими животными дан вам разум, чтобы с помощью его лучше и удобнее могли вредить друг другу? Для того ли вы знаете добродетель, чтобы употреблять ее средством к обольщению других. Во всей природе нет ни одного животного, столь хитрого и злобного, как вы. Безопаснее можно идти на плачь гиены, нежели на ваши ласковый приглашения. Но для чего мне говорить вообще о всех людях? Я и сам человек. Довольно, друг мой, знать: ежели кто почтет честным Бесчестова, тот верно обманется. А Бесчестовых фамилия так древня и велика, что от самого начала мира всех стран ученые пересчитывают их, но не могут сосчитать, да и до скончания мира не сосчитают. Видно пословица справедлива: чем свет начался, тем и скончается.
Письмо VI.
Г. Вральман бывал де городничим: правда ли?
Третьего дня прибыл я в здешний город и остановился в доме у известного тебе г. Вральмана. Он живет здесь более года и располагается остаться на всегда.
В иных местах Вральманы большею частью отправляют должность трубочистов; а здесь они в большой чести. Нашего Вральмана не узнаешь с природным русским дворянином. Я заметил, что его очень многие любят и почитают за человека весьма разумного. Заморская и грязь дорога. Здешние жители точно как подпиской обязаны почитать за истину все то, что ни соврет г. Вральман.
Вчерашнего дня было у него собрание, состоящее из многих известных ему особ. Я также был приглашен. Г. Вральман, сделав гостям самое сухое приветствие, каковое обыкновенно делают немцы-лекари и прочие иностранные нахлебники хозяевам своим, русским, начал говорить о своих подвигах, которые доказывают великие его дарования. Он рассказывал о таких происшествиях, которые столько же не заслуживают вероятия, сколько верили им гости его. Я не буду исчислять враки его; скажу только, что он все, что ни говорил, врал.
В каких летописях найдешь ты, что за несколько лет пред сим в таком-то городе был городничим г. Вральман? Да пусть этому можно и поверить, что Вральманы могут быть и бывали Городничими; но наш Вральман верно не бывал: а он уверяет, что был и доказывает сие следующим происшествием:
" Я был в городе N городничим, сказал он: (неоспоримое доказательство!) Земской исправник сообщил мне, что разбойники, которых в этом округе было очень много, и которых он отыскивал, по словам многих заслуживающих вероятие людей, укрываются в самом городе. Я тотчас послал шпионов разведать об этом деле. Они вскоре донесли мне, что некоторые люди, подозрительного виду, собравшись в немалом количестве, пошли из города к местечку Б. Я догадался, что это те самые люди, которых велено преследовать, и будучи тогда молод, жив, проворен и весьма силен, приказал заложить беговые санки, и не смотря на трескучий мороз, в холодном сюртуке, без всякой команды, пустился за ними вслед".