Произведения, 18561859 - Толстой Лев Николаевич, читать онлайн бесплатно (полностью) 26 стр.

Тамъ тоже махали другіе платками и совс

мъ не намъ, а краснощекой швейцарк

, которая, необращая на насъ никакого вниманія, тоже махала батистовымъ платкомъ. На суш

, у поворота въ Монтрё, я простился еще съ дорогими друзьями и съ уже мен

е мн

близкими людьми пошелъ въ гору въ Монтрё за своимъ молодымъ спутникомъ. Нашъ милый кружокъ⁹⁸ былъ разстроенъ, и в

рно навсегда, дамы, съ которыми я шелъ, говорили о своихъ частныхъ д

лахъ, я почувствовалъ себя вдругъ одинокимъ, и мн

это показалось такъ грустно, какъ будто это случалось со мной въ первый разъ.

Вм

ст

съ земляками въ два часа мы пошли об

дать въ пансіонъ Вотье. Несмотря на самыя разнообразныя личности, соединяющіяся въ пансіонахъ, ничто не можетъ быть однообразн

е вообще пансіона. —

Мы вошли въ низкую длинную комнату съ длиннымъ накрытымъ столомъ. На верхнемъ конц

сид

лъ тотъ самый с

дой чистовыбритый англичанинъ, который бываетъ везд

, потомъ еще н

сколько островитянъ мужскаго и женскаго пола, потомъ скромные, пытающіеся быть общительными н

мцы и развязные русскіе и молчаливые неизв

стные. За столомъ служили румяные миловидные швейцарки, съ длинными костлявыми руками, и M-me Votier въ черномъ чепц

, съ протестантской кроткой улыбочкой, нагибаясь спрашивала, что кому будетъ угодно. Т

же какъ и во вс

хъ пансіонахъ 5 кушаній съ повтореніями, и т

же разговоры на англійскомъ, н

мецкомъ и ломанномъ французскомъ языкахъ, о прогулкахъ, о дорогахъ, о гостинницахъ. — Въ начал

весны обитатели пансіоновъ еще дичатся другъ съ другомъ, въ середин

та сближаются и подъ конецъ д

лаются врагами; тотъ шум

лъ прошлую ночь и не давалъ спать, тотъ прежде беретъ кушанье, тотъ не отв

тилъ на поклонъ. Особенно н

мки по своей обидчивости, и Англичане по своей важности бываютъ зачинщиками раздоровъ...

Въ 4⁹⁹ часа, напившись кофею, я зашелъ за своимъ спутникомъ. Посл

радостной торопливой б

готни, которая продолжалась ¼ часа, онъ былъ готовъ и съ м

шкомъ черезъ плечо и длинной палкой въ рукахъ прощался съ матерью, сестрой и братомъ. Отъ Монтрё мы стали подниматься по л

синк

, выложенной въ виноградникахъ, прямо вверхъ въ гору.¹⁰⁰ Ранецъ мой такъ тянулъ мн

плечи и было такъ жарко, что я только храбрился передъ своимъ товарищемъ, а думалъ, что вовсе не въ состояніи буду ходить съ этой ношей. Но видъ озера, который все¹⁰¹ уже и уже, и вм

ст

съ т

мъ блестящее и картинн

е, открывался передъ нами, и заботы о томъ, чтобы Саша (мой спутникъ) не мучался бы напрасно, подпрыгивая по ступенькамъ и не оборвался бы подъ 10 и кое гд

20-ти аршинную ст

ну виноградника, развлекали меня, и пройдя съ полчаса, я уже начиналъ забывать объ усталости. — Ужъ мальчикъ мн

былъ чрезвычайно полезенъ однимъ т

мъ, что избавлялъ меня отъ мысли о себ

и т

мъ самымъ придавалъ мн

силы, веселости и моральной гармоничности, ежели можно такъ выразиться.

Я уб

жденъ, что въ челов

ка вложена безконечная не только моральная, но даже физическая безконечная сила, но вм

ст

съ т

мъ на эту силу положенъ ужасный тормазъ — любовь къ себ

или скор

е память о себ

, которая производитъ безсиліе. Но какъ только челов

къ вырвется изъ этаго тормаза, онъ получаетъ всемогущество. Хот

лось бы мн

сказать, что лучшее средство вырваться есть любовь къ другимъ, но къ несчастью это было бы несправедливо. Всемогущество есть безсознательность, безсиліе — память о себ

. Спасаться отъ этой памяти о себ

можно посредствомъ любви къ другимъ, посредствомъ сна, пьянства, труда и т. д.; но вся жизнь людей проходитъ въ исканіи этаго забвенія. — Отчего происходитъ сила ясновидящихъ, лунатиковъ, горячечныхъ или людей, находящихся подъ вліяніемъ страсти? матерей, людей и животныхъ, защищающихъ своихъ д

тей? Отчего вы не въ состояніи произнести правильно слова, ежели вы только будете думать о томъ, какъ бы его произнести правильно? Отчего самое ужасное наказаніе, которое выдумали люди есть — в

чное заточеніе? (Смерть, какъ наказаніе, выдумали не люди, они при этомъ сл

пое орудіе Провид

нья). Заточеніе, въ которомъ челов

къ лишается всего, что можетъ его заставить забыть себя, и остается съ в

чной памятью о себ

. И ч

мъ челов

къ спасается отъ этой муки? Онъ для паука, для дырки въ ст

, хоть на секунду забываетъ себя. Правда, что лучшее, самое сообразное съ общечелов

ческой жизнью спасенье отъ памяти о себ

есть спасенье посредствомъ любви къ другимъ; но не легко пріобр

сти это счастье. —

................................................................................................................................................

Я нам

ренъ былъ черезъ гору Jaman идти на Фрейбургъ.¹⁰²

Въ Avants¹⁰³, 1½ часа отъ Монтрё, мы хот

ли ночевать нынче. Когда мы вышли на большую дорогу, выс

ченную, какъ вс

горныя дороги, фута на два въ каменномъ грунт

, идти стало легче. Мы поднялись уже такъ высоко, что около насъ не видать было желто-кофейныхъ пл

шинъ виноградниковъ, воздухъ какъ будто сталъ св

е, и съ л

вой стороны, съ которой заходило солнце, сочнолиственныя, темнозеленыя л

сныя, а не фруктовыя, деревья закрывали насъ своей т

нью. На право видн

лся глубокой зеленый оврагъ съ быстрымъ потокомъ; черезъ него торчалъ¹⁰⁴ на гор

Rigi Vaüdais пансіонъ, составляющiй казенную partie¹⁰⁵ Англичанокъ и Н

мокъ, а оглянувшись назадъ видн

лось уже значительно съужившееся синее озеро съ б

лыми парусами и съ дорожками, которыя по разнымъ направленіямъ б

жали по немъ. — Вале въ синей дали съ русломъ Роны далеко и глубоко растилался передъ нами, на право сн

говыя горы Савои обозначались чище и ясн

е. —

мъ выше мы поднимались, т

мъ р

же встр

чали швейцарцовъ съ корзинками за плечами и съ п

вучими bonsoir Monsieur,¹⁰⁶ которыми они прив

тствовали насъ, л

съ становился гуще и черн

е, дорога становилась грязн

е, глинист

е и колеист

е. Можетъ быть, это отъ того, что я Русской, но я люблю, просто люблю, глинистые, чуть засыхающія, еще мягкія жолтыя колеи дороги, особенно, когда они въ т

ни, и на нихъ есть сл

ды копытъ. — Мы прис

ли въ т

ни на камн

около жолобка воды, изъ котораго чуть слышно лилась струйка прозрачной воды, я досталъ фляжку и накапалъ рому въ стаканчикъ. Мы выпили съ наслажденьемъ, надъ нами заливались л

сныя птицы, которыхъ не слышишь надъ озеромъ, пахло сыростью, л

сомъ и рубленной елью. — Было такъ хорошо идти, что намъ жалко было проходить скоро.

Вдругъ насъ поразилъ необыкновенный, счастливый, б

лый весенній запахъ. Саша поб

жалъ въ л

съ и сорвалъ вишневыхъ цв

товъ, но они почти не пахли; съ об

ихъ сторонъ были видны зеленыя деревья и кусты безъ цв

та. Сладкой одур

вающій запахъ все усиливался и усиливался. Пройдя сотню шаговъ, съ правой стороны кусты открылись, и покатая, огромная, б

лозеленая долина съ н

сколькими разбросанными на ней домиками открылась передъ нами.

Саша поб

жалъ на лугъ рвать об

ими руками б

лыя нарцисы¹⁰⁷ и принесъ мн

огромный, невыносимо пахучій букетъ, но съ свойственной д

тямъ разрушительной жадностью, поб

жалъ еще топтать и рвать чудные молодые сочные цв

ты, которые такъ нравились ему. —

<Странная грустная вещь — всегда несогласуемое противор

чіе во вс

хъ стремленіяхъ челов

ка, но жизнь какъ-то странно по своему соединяетъ вс

эти стремленія, и изъ всего этаго выходитъ что-то такое неконченное, не то дурное, не то хорошее, грустное, жизненное. Всегда полезное противуположно прекрасному. Цивилизація исключаетъ поэзію. — Полей съ нарцизами уже остается мало, потому что скотина не любитъ ихъ въ с

Avants состоитъ изъ десятка швейцарскихъ домиковъ, разбросанныхъ у подошвы Jaman, передъ началомъ глубокаго заросшаго оврага, который идетъ до самаго Монтрё, на широкой просторной зеленой полян

, буквально ус

янной нарцисами. Кругомъ темныя дубовыя и сосновыя рощи, вверху скалистый зубъ Жаманской, внизу открывается домъ Риги, н

сколько шале, и уголокъ синяго далекаго озера и <лощины>¹⁰⁸, съ изполосанной дорогами, изгородями и Роной долиной Вале. Н

сколько потоковъ шумятъ около домовъ. —

Намъ указали гостинницу: это скромный, еще необитаемый пансіонъ. Швейцарка съ зобомъ отнесла наши котомки въ дв

чистенькія комнатки, дала кисленькаго вина и накрыла чай на терас

. Мальчишки стр

ляли въ ц

ль изъ арбалета, странствующiй итальянецъ чинилъ посуду передъ однимъ изъ домиковъ. Здоровые швейцарцы, съ голыми по подъмышки грязными руками, укладывали вонючій сыръ, другая старая старушка съ зобомъ, сидя на бревн

, вязала чулокъ передъ домомъ, около котораго было два чахлыхъ кусточка розановъ, вотъ все, что мы вид

ли, пройдясь по деревн

. Уединенно, б

дно, скромно¹⁰⁹ и надъ этимъ вс

мъ непоколебимая красота зеленыхъ л

систыхъ горъ, синей дали, съ клочкомъ блестящаго озера, и прозрачнаго неба, на которомъ б

лымъ облачкомъ стоялъ матовой молодой м

сяцъ.

Саша поб

галъ по деревн

, завелъ знакомство съ Итальянцомъ, узналъ, сколько у него д

тей и хорошо ли жить въ Милан

, придержалъ пальцомъ фонтанъ около дома и запы[ха]вшись вернулся на терасу. Мы напились чаю и разошлись въ свои комнатки. Я с

лъ было писать, но вспомнивъ о друзьяхъ, съ которыми разстался, мн

стало такъ грустно, что я бросилъ и изъ окна перел

зъ на терасу. — Все уже было черно кругомъ, м

сяцъ св

тилъ на просторную поляну, потоки, ненарушаемые дневнымъ шумомъ, равном

рно гуд

ли въ глуби оврага, б

лый запахъ нарцизовъ одур

вающе былъ разлитъ въ воздух

, сосны и скалы отчетливо рисовались на св

тломъ м

сячномъ горизонт

Хозяйка мн

сказала, что поля съ нарцизами скверные луга для скотины¹¹⁰ [1 неразобр.] переводятъ. Неужели такой законъ природы, что полезное противор

читъ прекрасному, цивилизація поэзіи? — пришло мн

въ голову. — Зач

мъ же эта путаница? Зач

мъ несогласуемыя противор

чія во вс

хъ стремленіяхъ челов

ка? — думалъ я, чувствуя въ тоже время какое то сладкое чувство красоты, наполнявшее мн

душу. И въ себ

я чувствовалъ противор

чіе. Впрочемъ вс

эти кажущіеся несогласуемыми стремленія жизнь какъ то странно по своему соединяетъ ихъ. И изъ всего этаго выходитъ что-то такое неконченное, не то дурное, не то хорошее, за которое челов

къ самъ не знаетъ благодарить или жаловаться. Видно покам

ста такъ надобно. —

Въ молодости я р

шалъ и выбиралъ между двумя противор

чіями; теперь я довольствуюсь гармоническимъ колебаніемъ¹¹¹. Это единственное справедливое жизненное чувство. Красота природы всегда порождаетъ его во мн

, это чувство не то радости, не то грусти, не то надежды, не то отчаянія, не то боли, не то наслажденія¹¹². И когда я дойду до этаго чувства, я останавливаюсь¹¹³. Я уже знаю его, не пытаюсь развязать узла, а довольствуюсь этимъ колебаніемъ.

Я опять перел

зъ въ окно и скоро спокойно заснулъ въ своей маленькой чистенькой комнатк

, въ которую до половины пола проникали лучи м

сяца.

16/28 Мая. Я проснулся въ 4. Въ окно уже видн

лся бл

дный св

тъ утра. Башмаки мои не были принесены, дверь заперта снаружи, я отворилъ окно, перел

зъ въ него на терасу.

Св

жій воздухъ охватилъ меня и дрожь проб

жала по т

лу. Потоки также какъ и вчера уединенно и равном

рно шум

ли внизу темнаго сырого оврага, надъ голубымъ озеромъ далеко тянулись туманныя б

лыя тучки, жаманской скалистой зубъ на верху съ сн

гомъ, прил

пившимся къ нему, отчетливо видн

лся на золотисто голубомъ горизонт

, разбросанные по горамъ шале казались ближе, на трав

и по дорог

серебрилась морозная роса. Гд

то недалеко ужъ звонили бубенчиками пасущіеся коровы. — Я постучался къ хозяйк

. Костлявая съ длинными руками д

вушка отворила мн

дверь, изъ которой пахнуло спаньемъ, и дала башмаки и платье. Я разбудилъ Сашу, онъ укусилъ себя за мизинецъ, чтобы совс

мъ проснуться, и черезъ ¼ часа мы были готовы, заплатили хозяйк

что то 4 франка за постели, чай и вино и пустились въ дорогу. — Широкая вытесанная дорога извиваясь шла въ гору. — Съ права и съ л

ва все глуше и мрачн

е становился еловый и сосновый л

съ. Кое гд

попадались какъ бы болотца съ бл

дной растительностью, отъ недавно стаявшаго сн

га, попадались изгороди, отд

лявшія одну горную пастьбу отъ другой, и небольшія полянки на полугорьяхъ, на которыхъ, позванивая подв

шанными подъ горло бубенчиками, паслись некрупныя, но сбитыя, красивыя швейцарскія коровы и граціозныя козочки. Даже повернувшись назадъ не было видно веселаго блестящаго озера, все было серьезно, уныло, но не мрачно и мягко.¹¹⁴ —

Съ полчаса отъ Avants мы подошли къ загородк

съ затворенными воротами. Опять большая поляна надъ оврагомъ и на полян

длинный шале, въ которомъ д

лаютъ сыръ, съ фонтаномъ и колодой. Проходя мимо шале, мы услыхали въ немъ звонки и топотъ копытъ поварачивающихся коровъ и голоса.

— Здраствуйте, кто тамъ? — спросилъ я, перегнувшись черезъ запоры въ темныя конюшни.

— Jae! — откликнулся оттуда заспанный грубый голосъ, — qui est là?¹¹⁵

— Иностранцы. Н

тъ ли молока? — спросили мы. —

Къ намъ вышелъ¹¹⁶ малый л

тъ 16-ти съ лилово желтыми засученными руками и ногами и такимъ же лицомъ съ тупымъ удивленнымъ выраженіемъ. Другой старый голосъ слышенъ былъ изъ конюшни; онъ на своемъ грубомъ patois¹¹⁷ сказалъ что-то малому. — Малый указалъ намъ на плоской чанъ съ молокомъ, положилъ въ него деревянное орудіе въ род

лопаты безъ ручки и сказавъ «voilà»,¹¹⁸ скрылся въ конюшн

. —

— Ну чтò, хотите? — сказалъ я Саш

, предлагая ему деревянное орудіе и указывая на желтоватое съ синимъ [молоко], все усыпанное сверху плавающимъ соромъ. —

Произведения, 18561859 - Толстой Лев Николаевич 26 стр.

Меню