- Вот дура, - сказал мне на улице запыхавшийся Сережка. – Да ее саму в милицию надо, чтобы на детей не нападала. Или в больницу для психических. Она не видит, что ли, что мы вовсе на наркоманов не похожи. Даже возрастом маловаты.
Я промолчал, так как в это время мимо нас прошел мальчишка, гораздо младше нас, но уже с сигаретой в зубах. Мальчишка окинул нас презрительным взглядом и сплюнул себе под ноги.
- Ну, она же не знала, что ты великолепный Сергей Алдакимов, всем ребятам пример, - заступился я за тетку. – У тебя же на лбу не написано. Вот она и подумала, что ты вроде того, – я кивнул вслед мальцу с сигаретой.
Сережка не успел мне ответить, так как из подъезда вышел никто иной, как наш «объект» собственной персоной. Мы быстро повернулись к нему спинами, сделав вид, что страшно заняты разговором. Он, впрочем, и так не обратил на нас никакого внимания. Эка невидаль, двое мальчишек гуляют во дворе.
Нам пришлось подождать, пока он дойдет до остановки, потому что на здешнем пустыре мы не могли следовать за ним незаметно. Благо, что и он, в свою очередь, не мог от нас никуда скрыться. На остановке, к нашей радости, стояло много людей, среди которых мы и спрятались. Правда, вопреки ожиданию, «объект» решил ехать не в сторону нашего дома, а в прямо противоположную. Это мне не понравилось, мы и так забрались достаточно далеко от своего района и забираться еще дальше было даже страшновато.
- Ну что, поедем? – толкнул меня в бок Сережка. Которому тоже было неуютно от мысли, что придется ехать неизвестно в какую даль.
- Поехали, - обреченно сказал я. – Воскресенье все-таки. Выходной.
Мы забрались в подошедший автобус, постаравшись, чтобы между нами и Вишняковым оказалось как можно больше пассажиров.
- Ты его видишь? – постоянно громким шепотом спрашивал у меня Сережка, так как сам был зажат между двумя полными женщинами и не мог ничего видеть.
- Вижу, - успокаивал его я.
Самого Вишнякова, на самом деле, я не видел, зато прекрасно видел его руку с огромными приметными часами, которой он держался за поручень.
Через пять остановок я дернул Сережку за руку, «объект» продирался сквозь плотную массу людей к выходу. Мы дождались, когда он спрыгнет с подножки автобуса, и выскочили следом. Район, в который мы попали теперь и районом-то назвать было сложно. Он скорей походил на декорации к какому-нибудь фильму о войне. Полуразрушенные двух и трехэтажные постройки, дороги и тротуары без всяких следов асфальта. Я и не подозревал, что в нашем замечательном городе существуют такие гадкие места. Самое странное было то, что, несмотря на окружавшую разруху, здесь жили люди. Какие-то мальчишки и девчонки, одетые в причудливую смесь из старых спортивных костюмов и каких-то тряпок на десять размеров больше с веселыми криками гонялись друг за другом. Они вроде как и не замечали окружающей их разрухи и беззаботно радовались последним теплым денькам. Я бы на их месте, если бы жил тут, наверное целыми днями пребывал бы во мрачном настроении.
Наш «объект» уверенно шагал среди всей этой помойки. Чувствовалось, что он находится в хорошо ему знакомых местах. Мы с Сережкой двигались за ним, стараясь не слишком отставать, чтобы потом не блуждать среди перекошенных домишек и мусорных куч. Я обратил внимание, что некоторые дома были только наполовину жилыми, например, на первом этаже висели занавески и стояли цветы, а второй и третий этажи зияли выбитыми стеклами. Как в таких домах можно было жить, для меня оставалось загадкой.
Вишняков несколько раз вильнул между домами по едва заметным тропкам и подошел к одному из зданий.
Если в остальных домах ощущалась хоть какая-то жизнь, то здесь ничего подобного не было и помине. Этот дом был навсегда покинут жильцами. Окна были заколочены досками, а вокруг валялись груды разбитых кирпичей и другой строительный мусор. На этом фоне совсем чужой смотрелась добротная железная дверь, которую Вишняков открыл своим ключом и зашел вовнутрь. Дверь за ним захлопнулась и нам пришлось снова заниматься ожиданием. К чему, впрочем, за последние пару недель я уже стал привыкать. Лавочек здесь не водилось, и мы просто уселись на траву за кустами и стали обсуждать последний фильм про Джеймса Бонда. Примерно через полчаса железная дверь распахнулась, и оттуда вышел наш «объект». Он запер за собой замок и для верности подергал за ручку, проверяя надежность. После чего мы отправились по обратному маршруту.
- Смотри, а он без пакета, - шепнул мне Сережка.
- Верно! А я и не обратил внимания, - спохватился я.
- То-то же! Надо внимательность развивать, - Сережка моментально начал входить в роль великого специалиста. – Вот, например, сколько у вас в подъезде ступенек на лестнице, ведущей к лифту?
Я задумался. Ничего себе вопросик. Кто ж знает, сколько там ступенек! Я вообще их в два прыжка проскакиваю. Но чтобы окончательно не упасть в Сережкиных глазах, я наобум брякнул.
- Десять!
- А вот и нет, - победно произнес Сережка. – Их там ровно двенадцать.
- Ничего себе, - я восхищенно помотал головой. – Ты что, специально в моем подъезде ступеньки считал?
- Эх, Мотька, Мотька, садовая ты голова. Ты о дедукции что-нибудь слышал? Ничего я в твоем подъезде не считал.
- Вот это да! А как же ты узнал число ступенек, если не считал? Обманываешь, небось?
- Я же говорю, ничего я в твоем подъезде не считал, я в своем считал, - сказал Сережка. – Мы же в одном доме живем, если ты еще не забыл, и подъезды у нас одинаковые.
- Круто! – я не находил слов. – Я бы ни за что не догадался! Это ты меня сделал!
- Учись, пока я жив, - скромно сказал Сережка, очень довольный собой.
За этой занимательной беседой мы и добрались до остановки.
- Ты хоть дорогу запомнил, Некрылов? – спросил Сережка у меня.
- А надо было?
- Что бы ты без меня делал! Конечно, надо было. Мы же должны разведать, что в этом доме.
- Ну уж нет! – отказался я наотрез. – Пусть этим милиция занимается. Мы свое дело сделали.
Вишняков влез в автобус и уехал. Мы дождались следующего и тоже поехали домой, так как день получился очень длинный и утомительный, а завтра надо было еще идти в школу.
Сережка на прощание пообещал мне подумать, что нам делать далее. Этого-то я как раз и опасался, так твердо был уверен, что нам необходимо идти в милицию.
В школе я был сам не свой и, чтобы не мучатся, решил обратиться за советом к Наташке Аникушиной, потому что, несмотря на то, что она девчонка, считал ее рассудительным человеком.
После занятий я подождал ее и рассказал про все, что с нами случилось.
- Ух ты, как интересно! – восхищенно выдохнула она. – Везет же тебе! Вот это жизнь!
- Да уж, - промямлил я.
Я-то ожидал, что она испугается и посоветует сломя голову бежать в ближайшее отделение милиции. Но, Наташке, казалось, такая простая мысль и в голову не приходила.
- Вы с Сережкой просто герои! – продолжала она. – Если вы бандитов поймаете, то-то переполоху будет. На всю страну прославитесь, точно тебе говорю. А мне можно с вами. А же вроде тоже как участвовала, к бедному Жучковскому ходила. Возьмете?
Ну что тут поделаешь? Я же не виноват, что меня окружают такие ненормальные, как Сережка и Наташка. После Наташкиных слов о том, какие мы герои, моя мысль насчет похода в милицию как-то сама собой рассосалась в голове. Ну и естественно, я наобещал Наташке, что и для нее найдется место в нашем расследовании. За это она меня по своей привычке чмокнула в щеку.
«Чему радуется? – мысленно недоумевал я. – Тут людей убивают, а они с Сережкой, как с цепи сорвались, как будто в жизни и без того мало неприятностей».
У меня лично неприятностей хватало с головой. Начало учебного года выдалось не самым удачным и в журнале уже круглилось энное количество троек, требовавших немедленного исправления. Все это тяжким грузом лежало у меня на душе.
Едва я успел прийти из школы, зазвонил телефон. Я уже знал, что это Сережка и не хотел брать трубку. Но телефонный звонок все не смолкал. Пришлось взять.
- Некрылов! – заорал Сережка. – Ты чего к телефону не подходишь?
- А может меня дома нет, - резонно заметил я.
- Как же, - засмеялся Сережка. – Дома его нет. Да я уже целый час в окно смотрю, жду когда ты придешь.
- Ааа… А я-то думал это снова дедукция, - блеснул я, услышанным от него словцом.
- Короче говоря, друг Матвей, - радостно сообщил мне Сережка. – Я знаю, что в том заброшенном доме.
- И что же там по-твоему, - заинтересовался я.
- Там, - таинственным голосом произнес Сережка. – Тайник с древними сокровищами. Дом-то вон какой старый. Наверняка там золото или что-то в этом роде. Только Вишняков его не нашел еще, поэтому и дверь железную поставил. Чтобы спокойненько искать. А Жучковский скорей всего прознал про тайничок и долю требовал, за что и поплатился. Я уверен в этом, недавно по телеку документальный фильм был про такое.
- Сережка, - задушевно сказал я ему. – Ты вообще, в каком мире живешь? Тебе в голову не приходило, что в жизни все обычно гораздо проще. У тебя же одни тайны на уме. Мне папа говорил, что это паранойей называется. Почему ты думаешь, что там именно сокровища, а не, например, ядерная бомба, которую украли террористы, чтобы взорвать Кремль. Или склад с оружием и наркотиками.
- Сам ты параноик, - обиделся Алдакимов. – Пока, заметь, я во всем прав оказался, значит и сейчас прав. Точно там клад! Передачи тебе надо чаще смотреть про родной город. Рассказывали, что в том районе раньше богатые купцы жили и там до сих пор, когда дома сносят, горшки с монетами находят. Может у Вишнякова карта есть старинная, где указано, что в том доме клад есть.
Я даже и не знал плакать мне или смеяться над его словами. Как у него все время складно получается. Ему бы детективы про Шерлока Холмса писать. Очень здорово бы получалось. Как же ему хочется, чтобы вокруг было побольше загадочного и непонятного.
- Ладно, Алдакимов, ты прав, как всегда, - сдался я. – Тогда тем более нам надо идти в милицию, пока он клад не нашел. А то найдет и в Австралию уедет. Ищи его тогда свищи за океаном.
- А вот это фигушки, - заявил на это мой друг. – Теперь мы точно ни в какую милицию не пойдем. Ты знаешь, что за находку клада государство премию выплачивает? А если сокровище милиция найдет, то нам ничего не достанется. А найдем сами, получим денежки. Ты же компьютер новый хотел, кажется? Вот тебе и будет и компьютер и куча новых дисков. Ну а я бы себе мотоцикл купил, – скромно добавил он.
Я даже подпрыгнул от негодования.
- Ишь ты, умник! Мне компьютер какой-нибудь, а тебе целый мотоцикл. Здорово ты наш клад поделил. По братски! Я, может, тоже мотоцикл хочу.
- Значит, ты в принципе согласен, что нам сокровище никак нельзя в чужие руки отдавать? – с надеждой спросил Сережка.
Я понял, что, как обычно, попался на его удочку. Сгубит меня рано или поздно жадность, ой сгубит! Надо же, я ни в какие клады не верю и готов был прямо сейчас бежать в милицию, а как только Сережка объяснил про награду за находку клада, так я уже готов ввязаться в неприятности.
- Если ты, Матвей, не против, то теперь нам надо думать, как пробраться в тот дом. Иначе не видать нам никакой награды. И мотоциклов.
И мы стали думать. Он у себя дома, а я у себя. Почему-то все мои мысли сводились к тому, чтобы взорвать дверь (непременно ночью!) и забрать клад. При этом я был убежден, что в отличие от Вишнякова, мы с Сережкой найдем клад моментально и без всяких там карт. Также я подумывал о том, что проникнуть в дом можно через печную трубу. Так как это делает американский Санта-Клаус. Смущало только то, что дом был трехэтажный, и попасть на крышу было затруднительно. Так ничего более не придумав, я заснул. Во сне я выбивал проклятую дверь ногой и мы с Сережкой, освещая себе путь фонарями, шли на поиски клада. Который выглядел в моем сне в виде кучи золотых монет, украшений и бриллиантов выше человеческого роста. И как это Вишняков его не заметил?!
С этой мыслью я и проснулся. В школе, сидя на уроках, я старался думать только об учебе, но перед глазами почему-то постоянно мелькала гора золота из сна. Я даже различал отдельные монеты и украшения. Бррр-рр! Прекрасное зрелище для Индианы Джонса. Только учителя все время пытались вырвать меня из объятий сладких грез. Из-за чего мой многострадальный дневник украсился еще парой троек.
Домой я прибыл донельзя мрачный. Увы, если так пойдет дело, то меня ждет от родителей капитальная головомойка.
Я огромным усилием воли заставил сесть себя за домашнее задание, которое последнее время удавалось сделать полностью очень редко. Только я начал вникать в смысл напечатанных в учебнике строчек, как позвонил Сережка. Мой персональный мучитель.
- Давай, Мотька, вылазь на «наше место». Я знаю, что нам делать!
Я поежился от мысли, что именно придумал Сергей, но, понятное дело, покорно собрался и полез на крышу. Интересно все-таки, да и мотоцикл хотелось со страшной силой.
В лаз между прутьями я протиснулся, даже не коснувшись их, что говорило о том, как я похудел от нервных переживаний за последние две недели.
Сережка уже был на месте. Всем своим видом он напоминал счастливого кота, съевшего соседскую сметану.
- Тут, Мотька, такое дело, - начал он со своего обычного предисловия, когда готовился меня втянуть в очередную опасную проказу. – Придется нам-таки позаимствовать у нашего «объекта» ключи. Я всю ночь думал, но другого выхода нет.
- Кккак это позаимствовать? – заикаясь от волнения переспросил я.
- Как, как. Украсть.
Видя мою реакцию, Сережка виновато пожал плечами, мол, извини, брат Мотька, но делать нечего.
- Да ты не бойся! Я продумал все. Вишняков ведь в «ветровке» ходит, а ключи в боковом кармане носит. У моего отца такая же куртка. Я уже проверил, если она расстегнута, то у владельца можно легко не только ключи вытащить, а вообще все, что угодно. Хоть слона. И он ничего не почувствует.
Сережка так спокойно рассуждал об этом, что если бы я его не знал, то подумал бы, что он всю жизнь только и занимается тем, что ворует в автобусах ключи. Не нравилось мне все это. Если Вишняков нас поймает, то явно не побежит с жалобой в милицию. Я вспомнил, как он безжалостно выкручивал руку несчастному хулигану Мике, и мне стало не по себе. А ведь Мика ему лично ничего плохого не сделал. Убить он может нас и не убьет, но отлупит так, что мало не покажется. Я сказал об этом Сережке. Но Сережку уже было не остановить.
- Не паникуй раньше времени, - оптимистично заявил он. – Где наша не пропадала!
«А наша пропадала везде», - грустно добавил про себя я, а вслух сказал.
- Делай, как знаешь, но помни, что если мы попадем в историю, я с тобой больше никаких дел иметь не буду. Никогда!
- Ладно, договорились, - Сережка пожал мне руку. – Если что, то сделаю себе харакири.
- Не смешно, - сказал я на это. – Если что, то тебя Вишняков еще до харакири в котлету превратит.
- Да не куксись ты, Мотька. Я же сказал – положись на меня. Я еще потренируюсь на папе, и все пройдет как по маслу.
- А у тебя папа ничего не заподозрит, - поинтересовался я. – Все-таки странно, когда твой ребенок учится незаметно вытаскивать ключи из чужого кармана.
- Нет, - захохотал он. – Я поспорил просто с ним, что у него из кармана ветровки можно запросто что-нибудь вытащить, и он ничего не заметит.
- И на что поспорил?
Сережка погрустнел.
- На то, что мусор буду каждый день выносить и посуду мыть.
- Ну и кто побеждает?
Он вздохнул.
- В ближайший месяц я частенько буду бегать к мусоропроводу. Да и к кухонной мойке тоже. Но это ничего, у меня уже стало лучше получаться.
- Да? – скептически спросил я. – Ну, у вас и семейка! Просто Аддамсы какие-то.
Если бы я со своим папой так поспорил, он бы точно устроил мне воспитательную беседу, а то и за ремень взялся, а у Сережки отец веселый, любит разные интересные вещи. Понятно в кого Сережка такой растет.