— Ненавижу себя за трусость!
— Звучит так, будто ты ничего не можешь с этим поделать.
— Похоже на то. И все равно я себя за это ненавижу. Бояться чего-то плохо уже само по себе. Но когда непонятно, почему ты этого боишься, можно сойти с ума.
— Подожди. Со временем все образуется. Дай себе передышку.
Ему показалось, что напряжение ее немного спадает. Рука, лежавшая в его ладони, чуть расслабилась.
— Встретимся перед домом… через пятнадцать минут?
— Договорились.
Уокер выпустил ее руку. Несколько секунд смотрел ей вслед, потом повернулся и пошел к конюшням.
Часы показывали два, когда они вышли на улицу. Оба инстинктивно зажмурились от яркого солнца. После прохлады китайского ресторана «Золотой дракон» летняя жара показалась нестерпимой. Аманда изумленно качала головой, глядя на двух огромных драконов, стоявших по обе стороны дверей.
— Никак не могу к ним привыкнуть. И почему-то мне до сих пор кажется странным, что Далтон держит китайский ресторан.
— Может быть, из-за того, что драконы выглядят уж очень странно в нашем городе.
Уокер указал на центр города, построенный Далтонами. Картинка словно с открытки, подумалось Аманде. Площадь с зелеными лужайками, двумя магнолиями и фонтаном. Башня с часами. Парикмахерская с рекламной тумбой перед ней. Несколько магазинов одежды, которые никто никогда не называл бутиками, и тем не менее цены в них значительно выше рыночных — тех, что на ярмарке у дороги. В конце Мэйн-стрит — церковь с колокольней. По другую сторону — магазин по продаже автомобилей, два банка, почта, пожарная станция, контора шерифа и аптека, в которой до сих пор работает фонтанчик с содовой.
Аманда подняла глаза на Уокера и улыбнулась.
— Мне кажется, ты любишь этот город. — Уокер взял ее руку.
— Наверное, ты прав. — Она прижала сумочку свободной рукой. — Знаешь, тебе не придется везти меня обратно в «Славу». Я договорилась встретиться с Мэгги и Кейт в магазине Коннера. Надо кое-что купить. Обратно я могу вернуться с ними.
— Я ничего не имею против того, чтобы отвезти тебя обратно, Аманда.
Она улыбнулась ему.
— Мне действительно надо кое-что купить. Ты можешь проводить меня до магазина, это ведь по дороге к твоему офису.
Они медленно шли по тротуару. Уокер заметил, что ее напряжение почти прошло. Она даже несколько раз засмеялась. Словно по негласному уговору, они говорили только о мелочах, не касаясь опасных тем.
Уокер поймал себя на том, что ему не хочется рассказывать Аманде о своих подозрениях по поводу смерти Виктора, хотя он и сам не мог бы сказать почему. Может быть, потому, что это всего лишь подозрения, а может, из-за того, что она и так уже потрясена гибелью тренера.
Конечно, в ее реакции нет ничего личного. Судя по тому, что она в ярости говорила ему прошлой ночью, Виктор сделал ей предложение определенного рода, а это значит, что они успели познакомиться. Но он уехал через несколько дней после ее приезда в «Славу», следовательно, больше одного-двух раз они встретиться не могли.
— Тебе со мной скучно? — вежливо спросила Аманда.
Он ответил, не колеблясь ни секунды:
— Тебе не раз удавалось вывести меня из себя. Ты свела меня с ума. Из-за тебя я потерял сон. Но скучно мне с тобой не было никогда.
— Мне просто хотелось это услышать.
— Гордишься собой?
— Ну, всякой женщине приятно услышать, что она имеет влияние на мужчину.
Они остановились у светофора. Уокер улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.
— Можешь спать спокойно. Ты имеешь на меня влияние. Боюсь, что я никогда уже не смогу стать таким, как раньше.
Он поднес ее руку к губам. Левую руку… Серьезно взглянул на нее:
— Это я сделал?
Аманда сразу поняла, что он имеет в виду синяк на запястье.
— У меня быстро появляются синяки. Кроме того, в тот момент, насколько я помню, я готова была выцарапать тебе глаза.
— Я не сделал тебе больно? Скажи честно.
Она подняла на него глаза:
— Нет. Я знаю, что выгляжу хрупким цветком, но я не стеклянная, Уокер. Не бойся, я не разобьюсь.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Он кивнул и прижался губами к тому месту на запястье, где темнел синяк.
У Аманды перехватило дыхание.
— Ты не должен делать этого на улице, при посторонних, Уокер.
Зеленые глаза его сверкнули.
— Правда? А почему?
«Да потому, что я не хочу, чтобы люди видели, как я сейчас растекусь лужей у твоих ног!» — в ярости подумала Аманда.
— Потому что… О черт, Уокер! Вот идет отец Блисс.
Уокер не выпустил ее руку, и Аманда получила немалое удовольствие, наблюдая, как священник пытается, не задавая вопросов, понять, не подвергла ли она смертельной опасности свою бессмертную душу. Уокер, который особой религиозностью не отличался, терпеливо ждал.
— Ты мне ничем не помог, — обвинила его Аманда, после того как преподобный отец простился и ушел.
— Я просто не хотел его прерывать. И кроме того, ты прекрасно справилась сама. Тем более что он так и не решился задать прямой вопрос о состоянии твоей добродетели на сегодняшний день.
Аманда усмехнулась:
— Да, к счастью для меня. — Но уже в следующую минуту улыбка погасла. — Он, по-видимому, еще не слышал о смерти Виктора.
— Слухи пока не вышли за пределы «Славы».
Они дошли до магазина, где Аманда договорилась встретиться с Мэгги и Кейт.
— Сначала Кейт твердила, что, наверное, нехорошо в такой день заниматься покупками. Мэгги ответила, что все это глупости.
— Мэгги права, — решил Уокер.
— Да, наверное.
— Мы все огорчены тем, что произошло, но я так и не встретил ни одного человека, который бы хорошо относился к Виктору. Мы огорчены, но… продолжаем жить дальше.
— Ты говоришь очень похоже на одного преподавателя философии из моего колледжа.
— Он тебе очень докучал?
— Он просто никак не мог понять, что делает в его классе студентка, у которой профилирующий предмет — бизнес, а вторая специальность — компьютеры.
— И что же ты делала в его классе?
— Наверное, пыталась разобраться в жизни. Прежде чем ты задашь следующий вопрос, признаюсь сразу, что я все еще нахожусь в том же тупике, что и все остальные. Так что философский курс не очень мне помог.
Они стояли под навесом у входа в магазин. Уокер улыбнулся ей.
— Не забыла? Сегодня в семь на тропе.
Аманда кивнула:
— Да, я помню. Спасибо за ленч, Уокер.
— Не стоит.
Аманда вошла в прохладу магазина, а Уокер отправился в свой офис.
Улыбка на его лице погасла. Подойдя к зданию, он не заметил знакомого, который жизнерадостно с ним поздоровался. На лестнице он не заметил почтальона, и тому пришлось отступить в сторону, чтобы они не столкнулись. Секретарша взглянула на его лицо, и приветственные слова замерли на ее губах.
Уокер вошел в кабинет и запер за собой дверь. Подошел к массивному дубовому письменному столу, прослужившему трем поколениям адвокатов Мак-Леллан, сел в большое кожаное кресло, всегда казавшееся таким удобным. Открыл ящик стола, достал папку с делом, раскрыл. Ему понадобилось совсем немного времени, чтобы отыскать нужный документ. Четкий и исчерпывающий перечень университетских дисциплин, которые изучала Аманда Грант. Ни курса по философии, ни бизнеса, ни компьютеров. Аманда Грант занималась дизайном в качестве основного предмета и архитектурой в качестве второй специальности.
Уокер смотрел на папку с документами, не видя их. Услышал свой собственный голос, низкий и хриплый:
— Черт побери, Аманда… Что ты со мной делаешь?
Глава 11
Около семи часов вечера Аманда шла по тропе, ведущей к «Козырному королю». Особой усталости она не ощущала, но каждый нерв, каждая клеточка были как будто обнажены. Она боялась, что не сможет скрывать свои мысли и чувства так же надежно, как обычно.
Уокер ждал ее на полдороге, прислонившись к большому гранитному валуну, там, где тропа сворачивала в сторону. Солнце еще не село, и ветви деревьев отбрасывали причудливые тени на его лицо и рубашку.
При первом взгляде на него Аманде подумалось: вот так же, с таким же мрачным выражением он смотрел на нее в первые дни ее жизни в «Славе». Но Уокер улыбнулся, и это впечатление моментально рассеялось.
— Привет, — с нарочитой небрежностью произнесла она.
— Привет, — ответил он так же небрежно.
Но в следующий же момент привлек ее к себе и поцеловал, отнюдь не небрежно. Аманда задохнулась. Тело ее моментально ожило, будто в него послали заряд энергии. Даже сознание переполняло ненасытное желание, не оставляя места ни для чего другого. Как будто прошлой ночью они запалили костер, который никак не хотел угаснуть, а наоборот, разгорался все жарче.
Аманда поймала себя на том, что вся дрожит, и знала, что он это заметил. Не мог не заметить.
Наконец он оторвался от ее губ и заговорил хриплым полушепотом:
— Я сегодня целый день мечтал об этом.
Аманда не могла придумать, что сказать. Ничего хорошего в голову не приходило.
— Хорошо, что отец Блисс этого не видел. Тогда бы ему не пришлось сомневаться в моей добродетели.
Уокер снова поцеловал ее.
— Пусть сомневается в чем хочет. И вообще, это не его дело.
Он обнял ее за плечи, и они пошли по тропе к «Козырному королю». Аманда изо всех сил старалась справиться с чувствами и ощущениями, которые он, словно каким-то чудом, мгновенно возбуждал в ней.
— Надвигается гроза. Слышишь гром?
— Гром гремит в горах, а у нас, может быть, в лучшем случае пойдет дождь.
— Я слышала, как сегодня один из садовников говорил, что дождь очень нужен. Мне показалось, он был даже встревожен.
— Обычно к этому времени у нас выпадает много дождей. То, что в нынешнем году этого не произошло, может означать одно из двух: либо нас ждет очень жаркое лето, с засухой и лесными пожарами, либо в июле и августе будут жесточайшие грозы.
— Теперь понятно, почему он так беспокоился. И то и другое не слишком-то приятно.
Некоторое время они шли молча.
— Собаки вернулись? — вспомнил Уокер.
— Нет. — Аманда вздохнула, стараясь не показывать своего беспокойства. — Сегодня днем Мэгги разыскала высокочастотные свистки, с помощью которых их дрессировали, и мы все ходили их искать. Даже Кейт отложила свои благотворительные дела. Они вместе с Беном и двумя его наездниками прочесали конные тропы. Ничего…
— Это очень дорогие и ценные собаки, таких нередко крадут. Но они не дадутся в руки чужому человеку.
— Конечно. Это же сторожевые собаки. Мэгги говорила, что Джессу приходится специально знакомить их со всеми новыми людьми в «Славе». Они натасканы на то, чтобы охранять дом. За оградой они чужака не тронут, но ни за что не подойдут к незнакомому человеку.
— Их могли заманить в ловушку. Аманда кивнула:
— Но кому это могло понадобиться? Здесь же частные владения, земли Далтонов. Кто мог решиться на это? Представляешь, что сделал бы Джесс, если бы вора поймали?
— Да, на такое мог бы решиться только полный идиот. Все вокруг знают, что с Джессом лучше не связываться.
— И все-таки я боюсь, что с собаками что-то случилось. Они давно должны были вернуться, еще до завтрака.
Рука Уокера крепче сжала ее плечо.
— Да, Джесса ждет еще одна плохая новость. Плюс ко всему остальному.
— Я его сегодня еще не видела. Как он воспринял известие о смерти Виктора?
— Плохо. Не столько потому, что пожалел о Викторе, сколько из-за того, что на территории «Славы» произошел несчастный случай, причем из-за глупой неосторожности.
— Значит, это все-таки несчастный случай?
Уокер кинул на нее пристальный взгляд:
— А у тебя есть основания думать иначе?
На одно мгновение, всего лишь на одно мгновение, у Аманды возникло почти непреодолимое искушение сказать «да». Но она не могла поделиться своими подозрениями, потому что тогда пришлось бы объяснить, что «несчастный случай» мог быть подстроен кем-то специально, чтобы помешать Виктору рассказать ей нечто важное о том, что случилось в «Славе» двадцать лет назад. Она очень боялась, что это именно так и есть, хотя никакими доказательствами не располагала.
Но не только поэтому не могла она решиться высказать свои догадки Уокеру. До тех пор, пока он ей не доверяет — а он все еще ей не доверяет, это ясно, — раскрываться перед ним просто глупо, а возможно, даже и опасно. Он поверенный семьи Далтонов, и его долг — верно служить Джессу. Даже независимо от того, поверит он ей или нет, он вполне способен рассказать обо всем Джессу. И уж тогда Аманде придется объяснять гораздо больше, чем ей бы хотелось. Нет, сейчас она к этому не готова.
Она колебалась еще несколько секунд.
— Да нет. Просто все это настолько неожиданно… и странно. Наверное, так всегда кажется, когда происходит несчастный случай.
Некоторое время Уокер внимательно смотрел на нее. Потом медленно кивнул.
Они дошли до мостика. Аманда смотрела вниз на воду, такую чистую и яркую при солнечном свете. Ничего зловещего, как показалось ей прошлой ночью…
Яркий свет отражается от воды… это ручей… раньше его здесь не было… нет, это потоки дождя переполнили дренажную канаву… вода выплеснулась… маленькие босые ноги испачканы жидкой грязью, грязная вода между пальцами… а в отдалении виден огонек…
— Аманда!
Она вздрогнула. Подняла на него глаза. И только тогда осознала, что остановилась как вкопанная на середине мостика. Она не видела выражения своего лица, но, судя по тому, как смотрел на нее Уокер, на нем отразились чувства не совсем обычные. Почти инстинктивно она протянула руку, коснулась его груди.
— Извини. Я, наверное, брежу наяву.
— Похоже на то. Вид у тебя какой-то расстроенный.
— В самом деле? — Она через силу рассмеялась. — Да нет, все нормально.
— Ты уверена?
— Конечно.
Аманда взглянула поверх его плеча туда, где стоял домик-оранжерея.
— Мы идем туда?
После некоторого колебания Уокер кивнул и взял ее за руку.
— Если ты не возражаешь.
— Конечно, нет. Это прекрасно.
Если бы только он не прервал ее в тот самый момент, когда… Ей показалось, что она вот-вот припомнит что-то очень важное. По крайней мере в тот момент она была уверена, что это очень важно. А сейчас готовое было появиться воспоминание ускользало от нее, действительно как сон. Ах черт, черт, оно уходит, исчезает как дым!
Они свернули с тропинки и пошли к оранжерее.
— Смотри под ноги, здесь коряги, — предупредил Уокер.
Аманда огляделась по сторонам и увидела развалины какого-то небольшого каменного здания.
— Что здесь было?
— Вероятно, домик привратника. Когда-то давным-давно. Этот ручей изменил направление, когда мой отец был еще мальчишкой. Тогда же и подъездную дорогу к «Козырному королю» повернули. А домик постепенно развалился. Оранжерею я построил несколько лет назад.
— Так далеко от дома?
— Мне здесь нравится.
Внутри оранжереи на деревянном полу лежало толстое стеганое одеяло и две большие подушки. Рядом стояла огромная плетеная корзина, которая, казалось, только и ждала, чтобы ее поскорее открыли, и большой термос. Наверное, с каким-нибудь прохладительным питьем, решила Аманда.
— Чай, — сказал Уокер, как будто прочитав ее мысли. — Я бы принес вина, но ты сказала, что редко пьешь.
— Чай лучше, особенно в такую жару.
— У меня такое впечатление, что тебя жара не беспокоит. Ты всегда выглядишь такой… прохладной… несмятой, я бы сказал.
Аманда рассмеялась.
— Несмятой? Это хорошо сказано.
— Наверное, это язык юриста. Ты сама меня как-то в этом упрекнула, помнишь? Я хочу сказать, другие в жару выглядят потными и помятыми, а у тебя всегда такой вид, будто ты только что вышла из-под душа.
Они уселись на одеяло. Уокер открыл корзину, достал стаканы. Налил охлажденного чаю, протянул Аманде.
— Наверное, это ценная черта для того, кто собирается жить на юге. Как ты считаешь?
— А ты все-таки собираешься жить здесь? Вроде бы ты сказала Джессу, что «Слава» тебе не нужна.