Она издала короткий смешок.
— Я боюсь лошадей только тогда, когда чувствую их запах. Так что, если ветер сменится, мне придется отсюда уйти.
Некоторое время Уокер внимательно смотрел на нее, потом покачал головой, повернулся и пошел к шерифу Дж. Т. Гамильтону.
Аманда снова прислонилась к забору, сунув дрожащие руки в карманы джинсов. Он не любит секретов… Прекрасно. Не то чтобы для нее это новость… однако это напоминание не успокаивает. Вообще все утро, да и предыдущая ночь тоже, спокойствия не вселяют.
Несколько минут Аманда предавалась размышлениям, не замечая, что происходит вокруг. Неожиданно перед ней появился Салли в сопровождении худощавой женщины среднего роста с коротко стриженными ярко-рыжими волосами.
— Лесли хотела с тобой познакомиться, — произнес Салли как обычно резко. — Лесли Кид — Аманда Далтон.
Несколько мгновений Аманда с удивлением смотрела на Салли. Потом улыбнулась:
— Привет, Лесли.
— Друзья называют меня Лес.
Красивые светло-карие глаза, странно мягкие, ласковые. Ее не назовешь ни красавицей, ни даже хорошенькой, подумала Аманда, но есть в этих глазах что-то необыкновенно привлекательное.
— А ваше имя как-нибудь сокращается? Кто-нибудь называет вас Мэнди?
— Нет.
— Хорошо, я это запомню… Аманда. — Улыбка на лице Лесли погасла. — Это ужасно, правда?
— Да.
Аманда обернулась к Салли:
— Что там происходит?
— Хелен осматривает тело, а шериф обследует борт грузовика. Кто вызвал Уокера?
— Он сказал, что его всегда вызывают, когда в «Славе» что-нибудь случается. Я не спросила кто.
— Наверное, шериф, — пробормотал Салли. Он с интересом оглядел Аманду.
— Неплохо сработано, ничего не скажешь. Я слышал поговорку «лечь в постель с противником», но ты первая на моей памяти, кто осуществил ее в буквальном смысле слова.
Значит, от него не укрылось ни объятие, ни поцелуй. Что ему ответить?
— Я считаю, что лучше, когда все тылы надежно прикрыты.
— Боюсь, что у тебя прикрыты не только тылы.
Салли подождал, что она на это ответит. Не дождавшись, повернулся и пошел обратно к конюшне. Аманда вздохнула.
— Я так и знала, что долго это не протянется.
— Что именно? — с любопытством спросила Лесли.
— Он все утро вел себя со мной исключительно мирно. Наверное, ему это нелегко далось.
— Ну… когда вы встретились с этим… Уокером, кажется… мы за версту почувствовали высокое напряжение. Вы же знаете Салли. Разве он мог удержаться от замечаний?
Аманда внимательно взглянула на нее.
— А вы, я вижу, успели неплохо его изучить за такое короткое время.
— Салли? Ну, он не слишком сложная натура.
— Вы так считаете?
— Конечно. Просто он очень боится потерять «Славу».
— Не потеряет. Если это хоть в какой-то степени зависит от меня.
Лесли медленно кивнула:
— Когда мы к вам подошли, мне показалось, что он вас чем-то удивил. Чем?
— Он произнес мое имя так, будто верит, что я и в самом деле Аманда Далтон.
— Может, он действительно в это верит.
— Может быть.
Аманда посмотрела в сторону конюшен: тело в черном мешке везли на каталке к ожидавшей неподалеку машине «скорой помощи». Это зрелище заставило ее вздрогнуть. В сознании снова всплыл вопрос, который она задавала себе с того момента, когда Салли сообщил ей, что произошло.
А если на самом деле это не несчастный случай?
Лесли словно угадала ее мысли и негромко заговорила своим мягким голосом:
— Я не слышала ни звука. И абсолютно ничего не видела. А ведь моя квартира находится как раз над тем местом, где это произошло.
Аманда снова внимательно взглянула на нее, но не успела ответить: к ним приближалась Хелен Чэнтри.
— Я пойду, — быстро произнесла Лесли. — Доктор Чэнтри, наверное, хочет поговорить с вами. — Она задержалась на секунду. — Будьте осторожны, Аманда.
Лесли ушла.
Аманда почувствовала, что ветер меняет направление.
— Скажите, почему меня пугает запах лошадей?
Хелен, по-видимому, привыкла к неожиданным вопросам.
— Вы говорите, пугает?
— Да. Я их боюсь, только когда чувствую запах. Почему это?
— Возможно, это связано с давней травмой. Вероятно, еще в детстве запах лошадей ассоциировался в вашем сознании с чем-то страшным и болезненным, и теперь он вызывает страх.
— Но я ничего такого не помню.
Хелен задумчиво смотрела на нее.
— Реакция на запах с течением времени усиливается?
— Да, с тех пор как я сюда приехала, страх становится все сильнее. Особенно в последние две недели. Иногда я просыпаюсь по ночам в ужасе: мне повсюду чудится запах лошадей.
— В таком случае вы недалеки от разгадки. Похоже на то, что ваше сознание готовит вас к какому-то шоку… к раскрытию тайны, о которой вы не хотели вспоминать.
— Такое возможно?
— Ну конечно. Наш мозг — очень надежный охранник. Часто он нас защищает — пока возможно — от потрясений, которые мы не в силах перенести. Воспоминания возвращаются, когда мы к ним готовы, когда мы достаточно сильны, чтобы выдержать потрясение. А то, что запах лошадей вызывает у вас страх… Знаете, запахи — это один из сильнейших стимуляторов памяти, которыми обладает человек.
Аманде стало не по себе.
— Что-то мне это не нравится.
Хелен улыбнулась.
— Не думайте об этом. Вы все вспомните, когда будете к этому готовы. Попытки искусственно вызвать воспоминания или, наоборот, их избежать все равно ничего не дадут.
Аманда кивнула, хотя слова Хелен до конца ее так и не убедили.
— А что с Виктором? Действительно несчастный случай? Глупая неосторожность?
Хелен пожала плечами.
— Похоже, что так. Пока мне ничего другого не удалось обнаружить. Гидравлика вполне могла подвести, и борт мог упасть на Виктора. С другой стороны, — неожиданно добавила она, — кто-то мог умышленно нажать на кнопку экстренного спуска, которая существует на случай, если нужно срочно опустить борт и выпустить коней.
— Но кому это могло понадобиться?
— Я понятия не имею. А вы?
Поколебавшись, Аманда молча покачала головой. В конце концов, снова подумала она, никто же не знает, что Виктор рассказал ей о том, что произошло здесь двадцать лет назад. А если даже кто-то об этом узнал или, может быть, Виктор сам рассказал кому-нибудь, что из этого? Кристин мертва, Мэтта Дарнелла давно нет. Кого может теперь интересовать их роман, если он когда-то и был?
— Он мне показался очень несимпатичным человеком. Но он живет здесь больше двадцати лет, и если кто-то хотел его убить, это давно могли сделать.
— Да, я тоже так думаю, — согласилась Хелен.
Аманда заговорила о другом:
— Как я понимаю, о происшествии на вечеринке пока новостей нет?
— Нет, — вздохнула Хелен. — Эти чертовы лаборатории, похоже, совсем закопались, никакого движения. Но результаты в любом случае придут ко мне, так что я сразу дам вам знать.
— И генетический анализ тоже?
Хелен удивленно взглянула на нее.
— Нет, они поступят прямо к Джессу. Он сам на этом настоял. А поскольку счета оплачивает он, мы обязаны делать, как он хочет.
Теперь пришла очередь Аманды удивиться. Впрочем, она сразу поняла причину: Джесс, даже в случае если анализы не подтвердят ее родство с Далтонами на сто процентов, вполне способен объявить, что результаты неопровержимы. Более того, он способен выдать отрицательные анализы за положительные. Больше всего на свете Джесс не любит оказываться неправым.
— Я этого не знала.
Неожиданно их обдало острым запахом лошадей.
— Что с вами, Аманда?
Аманда с трудом сглотнула слюну, пытаясь преодолеть страх.
— Я… мне… мне надо идти, Хелен. Пожалуйста, передайте Уокеру, что я не смогла его дождаться. Я… мы с вами позже поговорим.
Не думая больше ни о чем, она бросилась к дому.
— По-моему, все ясно, — произнес шериф Гамильтон своим обычным усталым голосом. — Борт неожиданно упал, а Вик, к несчастью, в этот момент оказался прямо под ним.
Уокер кивнул:
— Да, я тоже так думаю. Но, к сожалению, мы с вами совершенно не разбираемся в гидравлике, шериф. А насколько я знаю Джесса, он потребует, чтобы грузовик проверили от и до. Вы организуете его отправку в город на прицепе или мне самому это сделать?
— Да зачем на прицепе? Бог с вами, Уокер. Там же только борт отказал, а мотор в полном порядке.
— Не забывайте, это старый грузовик. Тормоза у него тоже на гидравлике. Вы решитесь вести его десять миль по горным дорогам?
Гамильтон сдвинул шляпу на затылок. Вздохнул.
— Наверное, нет. Ладно, распоряжусь насчет прицепа.
Уокер рассеянно кивнул. Он в этот момент внимательно рассматривал борт грузовика, теперь поднятый и надежно закрепленный. На его поверхности, окрашенной черной краской, он не заметил подозрительных следов. Потом перевел глаза на песок, где несколько часов пролежало тело Виктора, до того как его обнаружили.
— Вас что-то беспокоит? — Выцветшие голубые глаза шерифа цепко взглянули на Уокера.
— Пока не уверен. Что-то здесь не сходится. — Уокер нахмурил брови. — Опустите этот борт еще раз, пожалуйста. Я хочу заглянуть внутрь.
Гамильтон сделал знак помощнику. Они отошли, встали по сторонам. Борт медленно опустился. Салли подошел к Уокеру.
— В чем дело?
Уокер долго и внимательно изучал кузов, затем задумчиво спросил:
— Зачем он вообще поднимал этот борт, Салли?
— Что ты имеешь в виду?
— Я спрашиваю, какой в этом смысл? Зачем было запирать его после разгрузки? Я много раз видел этот грузовик пустым у конюшни. Он всегда стоял с открытым бортом.
Шериф подошел ближе.
— Это правда, Салли?
— Вроде бы да. Он стоит здесь между конюшнями, никому не мешает, так что нет смысла поднимать борт. Обычно он стоит открытый. Проветривается.
— Кстати, — вмешался Уокер, — вот еще одна причина, почему Виктор вряд ли стал бы закрывать борт. После долгого путешествия с шестью лошадьми запах здесь тот еще. Взгляните вокруг: ни лопаты, ни тележки, ничего похожего. Значит, он не собирался убирать в грузовике, пока не выспится.
— Да он никогда и не убирает сам. Для этого есть рабочие. Но ты прав, Уокер. Вряд ли он стал бы поднимать этот борт.
Все трое переглянулись.
— О черт! — вырвалось у шерифа.
— Вряд ли мы сейчас обнаружим что-нибудь интересное, — вздохнул Уокер. — Утром здесь побывали десятки людей. Если и оставались какие-то следы, теперь их все равно уже нет.
— Но кому понадобилось убивать его! — приглушенным голосом воскликнул Салли. — Он, конечно, пройдоха, особенно когда дело касалось женщин. Но ведь то же самое можно сказать о половине мужчин в этом округе. Виктор был настоящий сукин сын и мало кому нравился, ну и что из этого? Не разбивать же человеку череп только из-за того, что он тебя бесит.
— И кто мог придумать такое? — расстроенно вопрошал шериф. — Ну я понимаю, пистолет или нож. Даже дубинка. Но убить бортом грузовика… И кто мог знать, что он послушно встанет под этот борт?
— Этот способ действительно может показаться слишком сложным, — медленно заговорил Уокер. — Однако, возможно, это как раз самый простой способ. Кто-то мог поднять борт, пока Виктор отводил коней на манеж. Виктор наверняка не знал, что здесь есть кто-то еще. Возможно, он обошел грузовик спереди и сначала даже не заметил, что борт поднят, пока не подошел к нему. А потом пошел на другую сторону, где находились рычаги управления, не успев сообразить, что здесь что-то не так. В тот момент, когда он оказался под бортом, кто-то нажал на кнопку экстренного спуска.
Салли качал головой, словно не в силах поверить.
— Но зачем? Я не понимаю…
— Убийство вообще трудно понять, — рассеянно ответил Уокер. — А вообще все могло быть гораздо проще. Кто-то мог ударить его по голове камнем или палкой, а потом уже опустить борт, чтобы это выглядело как несчастный случай.
— Зачем? — повторил Салли.
— Этого я не знаю. Я сам не очень любил Виктора, но у меня никогда не возникало желания его убить. У кого-то, должно быть, такое желание возникло.
— Никто ничего не видел, никто ничего не слышал, — устало произнес шериф. — Если вскрытие не покажет ничего подозрительного, у нас не будет ни одной ниточки. Так что невзирая на все ваши догадки, Уокер, дело скорее всего закончится обыкновенным несчастным случаем.
— Да, — мрачно заметил Салли. — А что, если он прав, шериф? Если у нас в «Славе» скрывается убийца?
На это шериф ничего не ответил.
Уокер нашел ее в саду примерно через полчаса. Она сидела в тени на каменной скамье, устремив невидящии взгляд на решетку, где осталась всего одна цветущая роза.
— Аманда…
Она подскочила. Однако в глазах ее, слава Богу, не было страха. Хелен рассказала ему, как она в панике убежала от конюшен. По словам Хелен, в глазах ее тогда стоял настоящий ужас.
Уокер присел рядом.
— Ну что, ветер переменился?
Аманда кивнула, чуть поморщившись.
— Хелен тебе рассказала, как я рванула?
— Она сказала, что ты очень испугалась. — Он чуть повернулся, чтобы лучше видеть ее лицо. — Из того, что она говорила, я понял, что твой страх сильнее, чем я предполагал. В чем дело, Аманда?
— Сама не знаю. Хелен считает, со мной могло произойти что-то такое, что ассоциируется у меня с запахом лошадей. Но я ничего такого не помню.
— Ты как-то говорила, что упала с лошади и сильно ушиблась… — медленно произнес Уокер.
Аманда покачала головой.
— Я это придумала для Джесса. На самом деле я не могу вспомнить, почему я их так боюсь. Что же ты на меня не набрасываешься, Уокер? Я ведь сама призналась в том, что солгала.
Она на грани срыва, понял Уокер. Напряжена до такой степени, что вот-вот взорвется. Из-за чего только? Из-за страха перед лошадьми, который, по-видимому, усиливается, или из-за смерти Виктора?
— Нет, я не собираюсь на тебя набрасываться. Чем бы ни был вызван твой страх, он, по всей видимости, невыдуманный.
— А то, что я соврала, тебя не раздражает?
— Одной ложью больше… Какая разница.
Она искоса взглянула на него. Легкая улыбка тронула ее губы.
— Стервец…
— Сама напросилась. А то, что с тобой произошло когда-то, ты вспомнишь, когда будешь к этому готова.
— То же самое сказала и Хелен.
Некоторое время Уокер внимательно смотрел на нее.
— Послушай, поедем со мной в город. Тебе надо уехать отсюда хотя бы на несколько часов.
— Я должна найти собак.
Он нахмурился.
— Я думал, они в доме.
— Нет, их не было все утро. Я их звала, они не появились. — Она нервно пожала плечами. — Надо их найти.
— Может, просто гоняются за кроликами.
— Не думаю.
Уокер не придал большого значения самовольной отлучке собак, но растущее напряжение Аманды подействовало и на него. Она явно едва сдерживается ценой огромных усилий. В любую минуту готова вскочить и убежать куда глаза глядят.
— Аманда, взгляни на меня.
Она послушалась. Подняла на него потемневшие от страха глаза.
Он коснулся ее щеки.
— Что происходит?
Она с трудом попыталась улыбнуться.
— Утро сегодня неспокойное. Если ты еще не заметил.
— Не уклоняйся от ответа, черт возьми!
— А ты не говори со мной как юрист. Я чувствую какую-то… панику. То, что обычно чувствую, когда ощущаю запах лошадей. Я… я не могу справиться с собой. Мне хочется бежать… спасаться. Это пройдет.
— Аманда…
— Кто сообщит Джессу о смерти Виктора?
— Я ему позвоню из офиса. Может быть, удастся перехватить его после собрания. Поехали со мной в город. После ленча я привезу тебя обратно. Если к тому времени собаки не вернутся, ты пойдешь их искать. Несколько часов роли не играют.
Некоторое время она колебалась. Наконец кивнула:
— Ну хорошо. Пойду только переоденусь.
Он улыбнулся.
— А я приведу машину. Не стоит тебе снова идти к конюшням.
Они пошли по тропинке к выходу из сада.