Лесли Кид натянула поводья.
— Мы уже проехали несколько миль, и никаких следов. Думаешь, собаки могли убежать так далеко?
Салли придержал своего коня, погладил его блестящую черную шею. Покачал головой:
— Нет, не думаю. Если только кто-нибудь их не увез.
Лесли задумчиво взглянула на Салли:
— Ты говоришь «кто-нибудь»?
Они ехали по одной из троп, пересекавших территорию «Славы». Эта тропа шла на север по самому краю долины, на расстоянии нескольких миль от дома.
В это субботнее утро почти все в «Славе» занимались поисками собак, пешком или на лошадях. Всадники разделились на пары, и Салли, который обычно привык скакать один, сегодня ехал в паре с Лесли. За все время дороги он едва вымолвил несколько слов. Сейчас, в ответ на ее прямой вопрос, он нахмурил брови.
— По-моему, я достаточно ясно выразился. Собаки не могли убежать так далеко, если только их кто-нибудь не увез.
Лесли улыбнулась.
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты заводишься с пол-оборота?
К своему удивлению, Салли почувствовал, что краснеет. Лицо обдало жаром.
— Я тебе нагрубил? Извини.
— Ты встревожен тем, что собаки пропали?
Салли удивленно взглянул на нее. Он всегда знал, что не умеет скрывать свои чувства. Но чтобы кто-нибудь вот так открыто об этом говорил… Такое случалось нечасто.
— Да, мне это не нравится, — ответил он неожиданно для самого себя. — Сторожевые собаки не бегают за кроликами.
— Значит, кто-то их украл? Может быть, на продажу? Это ведь ценные собаки.
— Сторожевых собак так просто не утащишь. Они к себе не подпускают. Это входит в программу дрессировки. И они все зарегистрированы. У каждой вытатуирован номер на внутренней стороне уха. Ни один уважающий себя покупатель к такой собаке не притронется без оформления всех необходимых документов.
Лесли помолчала.
— Ты думаешь, их уже нет в живых?
— Да.
После этого краткого ответа он поехал вперед. Лесли последовала за ним, не сводя глаз с его широкой спины.
Поиски продолжались весь день, однако собак так и не нашли. Они исчезли бесследно. Джесс, судя по всему, был не столько огорчен, сколько разгневан. Заговорил о том, чтобы заказать пару новых собак, в ближайший же понедельник. Как будто это были не живые существа, а пара ботинок, которые легко можно заменить, если старые куда-то подевались.
Такое отношение возмутило Аманду. Она успела полюбить этих молчаливых животных, они давали ей чувство защищенности, которое она в полной мере смогла оценить лишь после их исчезновения. Однако она ничего не сказала Джессу.
Уокер тоже пришел в «Славу» в это утро под предлогом участия в поисках, на самом же деле больше из любопытства — для того чтобы посмотреть, как встретит его Джесс. Так он и сказал Аманде.
— И как же он тебя встретил?
— Как и следовало ожидать. Сказал, что, если я причиню тебе вред, он меня вымажет смолой, вываляет в перьях и повесит.
Аманда улыбнулась:
— По крайней мере теперь ты знаешь, чем кончаются шашни с внучкой босса.
— Я это знал и без него. Кстати, я сказал ему, что собираюсь увести тебя с собой на ужин и на весь конец недели.
Аманда раскрыла глаза.
— А ты деспот!
— А как же.
Он обнял ее за плечи, привлек к себе и поцеловал.
Они только что вышли из главной гостиной и теперь стояли в холле у лестницы. Уокер, казалось, совершенно не думал о том, что в любой момент кто-нибудь может выйти из гостиной и увидеть их. Аманда поймала себя на том, что ей тоже нет до этого никакого дела.
Он обхватил ладонями ее лицо.
— Пойдем со мной, Аманда. Я хочу проснуться завтра утром и увидеть тебя в своей постели.
— Я только пойду переоденусь.
Она едва сдержалась, чтобы не позвать его с собой в комнату. Она говорила себе, что согласилась пойти с ним лишь для того, чтобы уйти из «Славы». Но это была лишь часть правды. Основная же правда заключалась в том, что ей хотелось быть с ним рядом, потому что, когда он рядом, все остальное кажется неважным. А ей сейчас о многом хочется забыть, хотя бы на время.
Уокер уже сказал, что Аманда будет ночевать в «Козырном короле», поэтому, как только она переоделась и сошла вниз, они, не говоря никому ни слова, вышли из дома.
Стояла сильная жара. Они шли медленно, не торопясь, почти не разговаривая. Проходя по мостику, Аманда с опаской взглянула вниз на воду. Однако на этот раз никакие зловещие воспоминания не возникли.
При ярком солнечном свете «Козырной король» выглядел ничуть не менее приветливым, чем при свете луны. Аманда вновь ощутила то же чувство покоя и защищенности, что и в первый раз. Когда же они вошли в дом, это ощущение усилилось. Она остановилась в прохладной тишине дома. Огляделась.
В противоположность Джессу, Уокер, по-видимому, любил старинную мебель. Она стояла повсюду в доме: в красиво убранных просторных комнатах, в холле. Блеск старинного, хорошо отполированного дерева тоже рождал ощущение прохлады и покоя.
Уокер провел ее в большую гостиную.
— Пойду принесу выпить чего-нибудь прохладительного. А потом поведу тебя на экскурсию. Как тебе это?
— Прекрасно.
— Вот и хорошо. Чувствуй себя как дома.
Аманда прошлась по комнате, рассматривая книги на полках и картины на стенах. Остановилась у камина, перед портретом красивой темноволосой женщины с теплыми зелеными глазами. Сходство с Уокером невозможно было не заметить. Очевидно, это его мать.
— А-ман-да! — прокричал странный детский голос.
Аманда в изумлении обернулась. Не сразу разглядела на подоконнике жердочку с большим серым африканским попугаем, который смотрел на нее блестящими глазами.
Аманда медленно подошла к нему. Тысячи разнообразных мыслей закружились в голове.
— Он говорил с тобой обо мне, птичка? — мягко спросила она.
Попугай склонил голову набок.
— Аманда. Скажи «здравствуй».
Аманда осторожно погладила блестящие перышки.
— Здравствуй. А как тебя зовут?
— Бэйли говорит тебе «здравствуй».
— Привет, Бэйли.
Несколько минут она стояла в нерешительности. Услышав шаги за дверью, слегка повысила голос:
— Скажи, как меня зовут. Скажи «Аманда».
— Аманда. Хорошенькая девочка. Аманда.
Попугай произносил ее имя с ударением на последнем слоге.
— У этой птицы больше вкуса, чем я предполагал.
Уокер, улыбаясь, вошел в комнату. Подал ей высокий стакан с охлажденным чаем.
— Он все комментирует и этим иногда просто сводит меня с ума.
— Жарко сегодня, — с расстановкой произнес попугай. — Вечером будет гроза? Привет, Уокер.
— Привет, Бэйли, — ответил Уокер бесцветным голосом. — Нет, грозы сегодня не будет. Он терпеть не может грозу, — шепнул он Аманде.
— Ты учил его говорить?
— Нет, он старше меня. Мама его вырастила. От нее он в основном и набрался слов. Он очень быстро обучается. И запоминает людей после первой же встречи.
Некоторое время Аманда смотрела на Уокера, маленькими глотками отпивая чай.
— Мне нравится, как он произносит мое имя. С ударением на последнем слоге.
— Аманда, — немедленно произнес Бэйли. — Хорошенькая девочка. Приходи ко мне. Я тебя люблю.
Изумленная Аманда нервно рассмеялась:
— Ах ты дамский угодник!
— Да, он прирожденный сердцеед, — улыбнулся Уокер.
Аманда улыбнулась в ответ.
— Кажется, мне обещали экскурсию.
— Точно. Пожалуйте сюда, мадам.
Аманда проснулась поздно ночью. Несколько минут лежала, прислушиваясь к ночным звукам. Потом встала с постели, осторожно, чтобы не разбудить Уокера, но он спал крепко и даже не пошевелился.
Он лежал, освещенный лунным светом, и даже сейчас, в минуты сонного забытья и покоя, его тело выглядело сильным и мощным. При одном взгляде на это тело Аманда почувствовала, как снова просыпается желание. Он обладал способностью пробуждать в ней страсть, даже не касаясь ее. Аманда сделала над собой усилие и отвернулась. Подобрала разбросанную по полу одежду, положила на стул. Накинула его рубашку. От рубашки пахло Уокером.
Аманда стояла неподвижно, склонив голову, вдыхая терпкий запах своего любовника. Потом застегнула рубашку, подошла к французским дверям, ведущим на галерею. Они были распахнуты, чтобы ночной воздух проникал в комнату. Ночь была душной, и лишь вентиляторы на галерее создавали движение воздуха.
Аманда вышла на галерею, подошла к перилам, огляделась вокруг. Луна время от времени скрывалась за облаками, и тогда «Козырной король» на несколько мгновений погружался во тьму. Пахло свежескошенной травой, жимолостью и дикими розами. Стрекотали сверчки и кузнечики, к хору которых временами присоединялось кваканье лягушек и уханье совы.
«Я чувствую себя здесь спокойно и надежно… Как странно».
Действительно, странно, что она чувствует себя легко и спокойно здесь, всего в какой-нибудь миле от «Славы». С другой стороны, может быть, ничего странного в этом и нет. «Слава» слишком подавляет. Слишком уж она грандиозна.
Она смотрела на лужайки и леса вокруг «Козырного короля».
Аманда слушала мирные звуки ночи и почти физически ощущала, как уходят, испаряются остатки напряжения и страха. Позади, где-то в глубине дома, старинные часы пробили два часа ночи. Именно в этот момент, когда тело ее расслабилось, а в душе наступил небывалый мир и покой, Аманда внезапно вновь почувствовала, что переносится в другое время.
Тут есть часы… надо проскользнуть мимо часов… ох, уже за полночь, мама рассердится… Какой сильный ветер… о, какая молния! Хорошо, что хоть дождя нет, может быть, удастся вернуться до того, как пойдет дождь… Так хочется увидеть Цыганку и ее малыша… может, отдам им кусочек яблока, что я приберегла от ужина…
Грязь просачивается между пальцами… Перепрыгнуть через канаву… ого, какая полная! Наверху в горах, наверное, льет проливной дождь… Вот и сарай… но почему там горит свет? И этот ужасный звук…
Аманда вздрогнула, услышав хриплое кваканье лягушки. Зажмурилась, огляделась вокруг, услышала собственное прерывистое дыхание, гулкое биение сердца. Почувствовала страх.
Постепенно эти ощущения начали затухать, однако вместе с ними ушли и воспоминания. Испарились, как дым…
Она помнила, как смотрела на часы, как сошла вниз по лестнице, вышла в дверь, прошла через поле, перепрыгнула через канаву, полную грязной воды. Но теперь она вспоминала все это, словно наблюдая со стороны за другим человеком. В отличие от того, что происходило несколько минут назад, сейчас эти воспоминания не вызывали ни мыслей, ни эмоций. Ничего.
Аманда попыталась вернуть ускользающие образы. Постаралась расслабиться, не думать ни о чем. Стояла неподвижно, смотрела вокруг, ждала. Тщетно. Похоже, Хелен права. Если она, Аманда, действительно близка к тому, чтобы вспомнить, почему она так боится лошадей, не стоит торопить воспоминания. Они придут сами собой, в свое время.
Ах черт!
В комнате раздался шорох.
— Аманда, — тихонько позвал Уокер.
— Я тебя разбудила? Извини.
Он обнял ее сзади, мягко привлек к себе.
— Не спится?
Аманда положила голову ему на плечо.
— Я вышла послушать ночь. Она полна звуков, и в то же время здесь так мирно и спокойно.
Он крепче прижал ее к себе.
— Если тебе хотелось мира и покоя, не стоило выходить в одной моей рубашке.
Аманда ощутила его напрягшиеся мышцы и улыбнулась:
— Не стоило?
— Нет. — Он нашел незастегнутые пуговицы, просунул руку под рубашку. — Пошли обратно в постель.
Аманда почувствовала, как ослабели ноги, как участилось дыхание. Беспомощно взглянула на него.
— Как это тебе удается в один момент довести меня до такого состояния?
— До какого состояния?
Он легонько коснулся губами у нее за ухом, провел вниз по шее, отогнул ворот рубашки, поцеловал плечо.
— До такого, как сейчас. Ты знаешь. Не можешь не знать.
— Расскажи мне.
— Ты сам знаешь.
Он обхватил ладонью ее грудь, и она задохнулась. Все тело залила горячая волна. Ей хотелось повернуться к нему, обнять его, прижаться еще крепче, всем телом, ощутить его каждой клеточкой. Но он стоял неподвижно, и ей оставалось молча переживать эти сокрушительные ощущения.
— Наблюдай за мной, — шепнул он. — Смотри, что я буду делать.
Завороженная, Аманда послушно смотрела, как его рука проскользнула под рубашку и стала ласкать ее тело.
— Хочешь меня? — хрипло произнес он.
— Да.
Другая рука тоже проскользнула под рубашку, медленно, лениво поглаживая нежную кожу внизу живота. Спустилась еще ниже, потрогала спутанные завитки волос, погладила их, сначала едва касаясь, потом сильнее и жестче.
— Скажи, что ты меня хочешь.
— Я хочу тебя, Уокер…
Она снова застонала. Задохнулась, попыталась перевести дыхание, сказать, чтобы он не мучил ее больше. Она впервые поняла, какое наслаждение может испытывать ее тело. Но главное, она ощущала всепоглощающий, доходящий до самых костей голод, более глубокий, чем сам инстинкт. Голод по нему.
— Уокер… пожалуйста… прошу тебя…
Неожиданно он прекратил ее мучения. Застонал, поднял ее на руки, понес в спальню, положил на кровать. Как всегда, он не стал расстегивать пуговицы, а просто рванул рубашку, не отрывая глаз от ее обнаженного тела.
Почувствовав его внутри, Аманда вскрикнула, обвила его бедрами, крепко сжала. Безумные по своей силе ощущения налетели, как гроза, и в разгар этой грозы, захваченная бурными эмоциями, вышедшими из-под контроля, Аманда услышала свой собственный голос: у нее вырвались слова, которые она больше не могла сдерживать.
Уокер замер. Зеленые глаза сверкнули. Лицо словно окаменело. Нет, на нем отпечаталось нечто большее, чем голод. Страстное, безумное желание, небывалое вожделение… Мышцы его дернулись, будто в судороге. Аманда услышала его хриплое прерывистое дыхание.
— Повтори, что ты сказала, — севшим голосом произнес он.
Она не хотела повторять эти слова. Не хотела дарить их ему вот так, в таком полубезумном состоянии. Но ничего не могла с собой поделать.
— Я люблю тебя.
На этот раз она прошептала их едва слышно.
Несколько секунд он оставался в том же оцепенении. Потом снова задвигался, будто хотел проникнуть в самую душу. Аманда забыла о том, что сказала ему. Забыла обо всем, кроме жгучего наслаждения, которое он дарил ее телу. Она больше не могла говорить, не могла думать, не могла даже дышать. Могла только чувствовать, ощущать.
Перед рассветом пошел дождь. Аманда, свернувшись калачиком, прижалась к Уокеру. Прохладный влажный ветерок обвевал их разгоряченные тела. Он крепко спал, дыша глубоко и ритмично. Аманда же не могла заснуть.
Конечно, она и не ждала, что он в ответ тоже признается ей в любви. Нет-нет, конечно же, нет. Но он мог бы сказать хоть что-нибудь. Например, что он счастлив это слышать. Или, наоборот, сказать, чтобы она не валяла дурака. Или просто торжествующе улыбнуться, как часто делают мужчины, одержав победу. Сделать хоть что-нибудь. Дать ей понять, что для него это небезразлично.
Глава 12
Аманда положила трубку. Долго стояла нахмурившись, глядя на телефонный аппарат. Она-то думала, что знает уже все вариации голоса Уокера, однако никогда еще он не звучал так… бесцветно. Словно из него выжали все эмоции.
В гостиную вошла Кейт.
— Аманда, что-нибудь случилось?
За окном лил дождь. Он не прекращался весь понедельник. Аманда и Кейт остались в доме одни. Мэгги уехала с Джессом на фирму «Далтон индастриз», расположенную в нескольких милях от Далтона.
— Что? А… нет-нет, все в порядке. Уокер просит меня приехать к нему в город.
— Остин может вас отвезти. Нажмите кнопку связи с гаражом и скажите ему, когда вам надо ехать.
— Спасибо. — Аманда нерешительно взглянула на Кейт. Теперь она опасалась практически всех в доме, и это ей совсем не нравилось. — Сегодня не очень подходящий день для поездки.