— Ладно, — выдавила я сквозь нарастающую мигрень. — Фабиан, отправляйся туда и отыщи Кости. Пусть объяснит тебе, кто эта дамочка. Я подожду, дам Кости высказаться.
— Ты что, из ума выжила? — взорвался Тэйт. — Не видела снимков? Чего тебе еще: видеозапись?
— Бывает, она тоже ошибается! — выкрикнула я в ответ. Глаза у меня щипало, но я не заплакала. Я дорого заплатила, чтобы в этом убедиться, и не повторю той же ошибки.
Тэйт пялился на меня, не веря своим глазам. Но том бросил: «Дура!» — плюнул и вышел.
— Я доставлю известие, — пообещал Фабиан.
— Уж пожалуйста, доставь. — Я снова взглянула на фото. — Каким бы оно ни было.
19
За Фабианом прилетел Хуан. По его дружескому, но осторожному приветствию я поняла, что он тоже видел снимки.
— Сколько уйдет, чтобы его туда доставить? — спросила я Хуана, когда они собирались выходить.
— Querida, точный ответ тебе слишком много скажет.
— Приблизительно, — не сдавалась я.
Я ненавидела эту секретность, однако Грегор сказал, что все еще околачивается в моих снах. Случись мне ненароком уснуть, черт побери, и я видам ему полезные сведения.
— Примерно один день на контакт и возвращение, — прикинул он.
Так долго? Я протру пол до дыр, таскаясь из комнаты в комнату.
— Хорошо. — Годы напускного спокойствия, скрывавшего полный душевный распад, пошли мне на пользу. — Позаботься о моем призраке.
Хуан опасливо оглянулся через плечо. Фабиан улыбался мне, спрятав руку за ключицей Хуана.
— Рад был повидаться, querida, — сказал Хуан, все так же опасливо косясь на собственное плечо.
Я выдавила в ответ улыбку и помахала рукой. Не позволю себе дергаться и выглядеть брошенной женой.
Уголком глаза я видела, как Ниггер потирает себе мисок. Аннет стояла в дверях, привалившись к косяку. Давненько мы все не спали.
— Идите поспите, ребята. Здесь не командное соревнование, кто дольше обойдется без сна. Особенно ты, Ниггер. Тебе понадобится быстро соображать, когда придут вести, так что не спорь.
Он кивнул:
— Всего пару часов. Мне хватит, чтобы прийти в себя.
— Если ты беспокоишься, как бы я не задремала, — не стоит. Уверяю тебя, мне найдется чем занять голову, чтобы не заснуть.
Ниггер бросил на Тэйта убийственный взгляд:
— Мы не знаем, может, эти снимки монтаж. Он из ревности к Криспину на все способен. Не слишком удивлюсь, если Фабиан сообщит, что никакой женщины не было.
— Ага, как же! — фыркнул Тэйт. — Я бы на такое не пошел. Прежде всего я друг Кэт. А если Кости нечего скрывать, зачем он прячется?
— Хватит, парни. — Голова у меня от их перебранок совсем разболелась.
Ниггер послал в Тэйта последнюю стрелу:
— Очень скоро станет известно, что ты ошибался. С радостью расскажу Криспину, как ты заставил Кэт зря волноваться в безнадежном желании ее заполучить. Думаю, за это он тебя наконец убьет.
Тэйт расправил плечи:
— Я заставил ее волноваться не зря. Будь я проклят, если стану молчать о том, как он делает из нее дуру!
Увидев выражение лица Ниггера, я испугалась. Он явно сдерживался, чтобы не убить Тэйта.
— Твое счастье, что Криспин заставил меня поклясться не причинять тебе вреда. — Ниггер овладел собой. — Не то ты бы уже искал свою голову.
— Спокойного сна, — огрызнулся Тэйт.
— Лучше на этом кончай, — предостерегла я.
Ниггер был не из тех, кто лает, да не кусает. Неужто Тэйт не понимал?
Терпение Ниггера явно иссякло. Я хотела переключиться на него, но тут мне пришло в голову более удачное решение. Застонав, я прижала руку ко лбу. Ниггер мигом очутился рядом со мной. Рыцарство в нем взяло вверх над вспыльчивостью.
— Что такое, Кэт?
— А, волнения, недосып… голова закружилась.
Бросив на Тэйта последний грозный взгляд, Ниггер тронул меня за локоть:
— Принесу тебе воды.
Он ушел, и я тут же взялась за Тэйта:
— Вполне возможно, я спасла тебе жизнь.
Влад наблюдал за всем этим с легкой усмешкой. Он-то мог заглянуть ко мне в голову и знал, что я придуриваюсь.
— Молодой человек, подозреваю, что однажды с вами случится ужасное несчастье, — обратился он к Тэйту. — Продолжайте дразнить людей, и это «однажды» наступит очень скоро.
Тэйт закатил глаза:
— Да-да, слыхал. Убьете меня, ужас каком. Хорошо бы мне платили по пятаку за каждую такую угрозу.
— Если бы я желал вам смерти, вы были бы покойником. Вам следует научиться следить за своими словами, чтобы не выводить из себя тех, с кем вы не способны справиться.
— Добрый совет, — добавила я. — Послушай его.
Тэйт перевел взгляд на меня:
— Ё-моё, Кошка. Я бы шарахался от собственной тени, если бы пугался каждой подобной угрозы. Рано или поздно я умру. Все умирают, даже такие, как мы. Но будь я проклят, если проживу отмеренный мне срок, трусливо вылизывая задницы, только бы кого не рассердить. Мне дано решать только, как жить. Как я умру — забота того, кто меня убьет.
— Господи, — пробормотала я. Что толку с ним разговаривать!
Влад присвистнул:
— Я все гадал, что она в вас нашла. По большей части вы выглядели таким жалким. Однако в вас есть некое подобие храбрости.
— Ты, мудак… — начал Тэйт.
Его ступни вспыхнули, потом кисти рук. Рывок к Владу перешел в своеобразный танец с притопом — Тэйт пытался сбить пламя.
Влад поцокал языком:
— Видите? Надо сдерживать темперамент.
— Гм… — кашлянула я, — нельзя ли?..
Огонь на Тэйте внезапно потух. Я покачала головой. Хоть бы Фабиан скорее вернулся. Кто бы мог подумать, что я буду с таким нетерпением дожидаться явления призрака?
— Могу я надеяться, Влад, что ты его не убьешь, пока я пойду не спать? — спросила я.
Влад улыбнулся:
— Пока можешь.
Хуан не возвращался. Не возвращался и Фабиан, но не прошло и восемнадцати часов, как я получила известие. Телефонный звонок. Забавно, все ужасные новости я обычно слышу по телефону.
— Кэт?
Голос Хуана. Едва услышав его, я поняла, что дело плохо. Он звучал так сдержанно. С такой натужной мягкостью.
— Я не хотел тянуть с сообщением, querida…
Влад не сводил с меня взгляда. И Тэйт. Ниггер чуть не уперся подбородком мне в плечо, спеша получить известие из первых рук.
— Когда Фабиан его нашел, стало ясно, что его не удерживают насильно. Он, э-э-э, проявил желание, чтобы Фабиан исчез… ты не мог бы держать себя в руках, amigo? — Очевидно, он обращался к призраку, поскольку я молчала. Пока. — Слушай, querida, Фабиан говорит, он был очень резок. Велел ему отвалить на х… или что-то вроде.
Я глубоко вздохнула:
— Говоришь, он хочет, чтобы его оставили в покое? А он… не сказал на сколько? Говорил что-нибудь обо мне?
Я не справилась: на последнем вопросе голос сорвался. Сердце колотилось, голова плыла, но, по крайней мере, я держалась на ногах.
— Si. — Казалось, Хуан проглотил что-то горькое. — Фабиан спросил: «Что мне сказать твоей жене?» — и Кости ответил… — Хуан сбился.
— Что ответил? — Я почти кричала.
— Он ответил: «У меня нет жены».
Ниггер вырвал трубку из моих сведенных пальцев:
— Это подлая ложь!
— Слушай, мне это тоже не нравится, — услышала я злой голос Хуана. — Но он не врет.
Ниггер разгорячился еще больше:
— Я знаю его двести двадцать лет и могу тебе сказать…
— Хватит, Ниггер.
Мой холодный тон заставил его замолчать на полуслове и уставиться на меня.
— Ты же не веришь этой фигне?
Кажется, я засмеялась. Черт меня возьми, если помню.
— Пожалуй, посмотрев спутниковую съемку и услышав показания свидетеля, я склоняюсь к ответу: верю. Ты мне вот что скажи: Кости, вообще-то, говорил, что собирается ко мне вернуться? Или ты сам так решил?
Ниггер распрямился:
— Я не нуждаюсь в письменных заверениях, чтобы знать его намерения.
Теперь я точно смеялась, и очень неприятным смехом.
— Другими словами, нет, ты сам так решил.
Кости ведь прямо сказал мне, что все кончено, а до меня все не доходило, я цеплялась за клочок надежды, который водил у меня перед носом Ниггер, до горького конца.
Аннет не вылезала из дальнего угла, умница. Ниггер, не сказав больше Хуану ни слова, повесил трубку.
— Идем отсюда, Кошка, — позвал Тэйт. — Ты можешь вернуться к Дону и команде. Там ты всегда дома. Эти тебе не нужны.
Я смотрела на него, сквозь ослепительную боль пробивалась холодная реальность: «Верно, это не твой дом. Тебе здесь не место. Тебе нигде нет места».
— Нет.
Я это думала, но сказала не я. Влад прошел мимо Тэйта, как мимо пустого места.
— Грегор дал понять, что не отпустит ее, а вы ни сможете ее защитить. Добьетесь только того, что погибнут ваши солдаты, а потом и она тоже. Она может побыть у меня, пока не решит, что делать.
— Я сомневаюсь в чистоте твоих намерений. — Глаза Ниггера загорелись зеленью.
— Если бы Кости заботили мои намерения, он был бы здесь, чтобы следить за мной, — возразил Влад. Протесты Тэйта только сотрясали воздух. Атмосфера быстро становилась угрожающей. — Ты стережешь не жену лучшего друга, а брошенную любовницу. Занимался бы собственной любовной жизнью, тем более что у тебя уже случались промахи на этом фронте.
Если бы вампиры могли бледнеть, Ниггер уже побелел бы. Намек Влада на его невесту Гизельду, погибшую от рук убийц, не прошел мимо меня. Я спешно, пока не случилось ничего непоправимо, встала между Ниггером и Владом. Не то чтобы я волновалась за Влада. Боялась, что, если Ниггер его тронет, Влад спалит его насмерть.
— Ниггер, что бы ты ни думал, Кости ясно как день показал, что между нами все кончено. Моя вина, что я не смирилась. Тэйт… я не могу вернуться. Возврата нет. — Господи, если бы был! — Влад, какую цену ты запросишь? Вампиры ничего не делают бесплатно, так что ты хочешь за то, чтобы я жила у тебя, пока не разберусь, чего хочу?
Влад как будто задумался:
— Если ты будешь меня кормить, это будет справедливой платой.
— Согласна. — Или: «Продана! Вампиру с медно-.зелеными глазами».
Ниггер скрестил руки на груди:
— Я ни в коем случае не позволю тебе уйти с ним.
«Без применения силы, — обратилась я к Владу, видя, как он скривил губы, принимая вызов. — Ниггер мой друг, даже если он не прав. Если ты его зажаришь, останешься без закуски. То же самое относится к Тэйту, поскольку он явно готов встать у нас на пути».
— Кажется, пахнет дымом? — заметил Влад с той вызывающей усмешкой.
По стенам тут же поползло пламя, словно волшебные красные и рыжие змейки. Они росли. Росли.
Ниггер с ругательствами бросился к раковине, наполнил первую попавшуюся емкость водой, крикнул, чтобы ему помогли.
— Если поторопитесь, мигом потушите, — заверил их Влад, протягивая мне руку. — Идем?
Задерживаясь, я только увеличивала опасность. Эти трое готовы были устроить драку, и ничто их не удержало бы. Тэйт уже потерял голову, схватил Влада за плечо и вылетел через потолок. Сквозь два этажа, судя по звуку. В огонь посыпались куски перекрытий.
Влад и глазом не моргнул:
— Это предостережение. Больше предупреждать не стану.
Глянув на дыру в потолке и горящие стены, я ухватилась за локоть Влада. От пережитого меня еще покачивало.
— Идем.
Мы сели в машину, принадлежавшую Владу, как я поняла. Уже отъехали, когда раздался громкий взрыв — взлетели на воздух, стоявшие на дорожке автомобили.
— Чтобы они не вздумали пуститься в погоню, — пояснил Влад в ответ на мой ошеломленный взгляд.
Молния рассекла небо. Это было последнее, что я увидела, прежде чем закрыть глаза.
20
Говорят, горе имеет пять стадий. Первая — отрицание. Этого с меня хватило, прежде чем я ушла от Ниггера. Потом злость, и точно: как же я злилась! «Не мог выждать хоть несколько дней, обдумать все пока пыль уляжется? О нет, только не ты, Кости? Опять в седло, а, ковбой?»
Потом мольбы, пожалуй самое жалкое состояние. Этим я занималась во время полета к неведомой цели.
«Пусть он вернется. Я так его люблю, и он меня любит. Может, мы еще сумеем все исправить…»
«На хрен его!» — твердил мой гнев. Я всегда: знала, что Кости возьмется за старое. Может ли леопард избавиться от своих пятен? «Стало быть, у тебя нет жены, да? Да кому ты вообще нужен?»
Если вампир рядом со мной слышал мои шизофренические мысли, то ничем этого не показывал. Пока мои эмоции играли в русскую рулетку, Влад насвистывал. К тому времени, когда он объявил, что мы на месте, я впала в глубокую депрессию.
Иными словами, в четвертую стадию.
Машина остановилась, я услышала шаги. Ни у кого из подошедших не билось сердце.
Дверца с моей стороны открылась. Меня легонько потянули за руку.
— Не открывай пока. Я проведу тебя внутрь.
Минута осторожного перехода, и мы остановились.
— Теперь можно открыть глаза, Кэт.
Я открыла. Мы стояли в длинном коридоре очень старинного вида. Высокие-высокие потолки. Готика, другого слова не подберешь.
Влад улыбнулся:
— Входи свободно и по собственной воле — так мне полагается сказать?
Я обежала взглядом помещение:
— Я всего на несколько дней, пока не приведу голову в порядок. «И склею разбитое сердце».
— Оставайся, сколько захочешь. В конце концов, ты у меня в долгу. Чтобы его отдать, может уйти больше нескольких дней.
Я устало взглянула на него:
— Ты уверен?
Одно можно сказать в пользу дома некоронованного князя тьмы: его прислугу никак нельзя было назвать ленивой и невнимательной. После того как вампир по имени Шрапнель проводил меня в мою комнату, я спросила, какие беспламенные напитки у них имеются. Шрапнель не ограничился перечислением по памяти, он доставил мне все содержимое бара-холодильника. Когда я сказала, что и сама могла бы спуститься посмотреть, он уставился на меня, как на сумасшедшую.
Ну, тут он был прав.
Влад ужинал со мной каждый вечер, хотя сам не ел. Днем я его почти не видела — он, вероятно, занимался своими делами. Впрочем, наверняка я не знала. Я в основном проводила время у себя в комнате в мрачных размышлениях, перескакивая от гнева на Кости к упрекам самой себе. Были наши отношения обречены с самого начала, потому что Кости не мог отказаться от своих распутных привычек, или все сложилось бы хорошо, если бы я тогда не сбежала к Грегору? Я не знала, и незнание терзало меня.
Я спустилась в столовую к девяти. Обед, по понятным причинам, подавался поздно. Влад уже сидел за столом. Его длинные темные волосы были расчесаны. Пока я занимала свое обычное место, он вертел в пальцах ножку бокала.
Я принялась наполнять тарелку стоявшими на столе кушаньями. Ломтик жареного ягненка с розмарином, маринованная спаржа с манговым соусом и крошечными нежными красными картофелинками. Влад только смотрел и попивал вино. Живя с вампирами, я приучилась жевать в одиночку под чужими взглядами и не слишком стеснялась.
Через несколько минут жевания я остановилась.
— Ягненок очень хорош. Ты точно не хочешь попробовать?
— Я скоро поем.
Что-то в его голосе заставило меня задержать вилку над следующим куском. Влад явно не имел в виду накрытый перед ним стол.
— Это сказано просто так или ты меня подготавливаешь?
— Проверяю твою реакцию, — мотнул головой Влад. — Глаза у тебя сегодня не припухли. И держишься не так подавленно. Значит ли это, что ты наконец примирилась с уходом Кости?
Это было первое упоминание о нем за четыре дня, лично я могла бы подождать и дольше.
— Не беспокойся, больше меня уговаривать не придется.
— Приятно слышать. — Он откинулся назад и снова завертел бокал. — Ты за все это время не связывалась ни с Ниггером, ни с другими. Тебе не интересно услышать, говорили ли они с ним?