— Изумительное остроумие! — воскликнул щеголь, разрядив обстановку и тут же остальные, смеясь, подхватили его, приветствуя Риджара своими бокалами.
Фраза “а кто этот Наполеон?”, как эхо раздавалось по всей комнате, как будто эта была самая остроумная шутка, что они когда-либо слышали. Лайлек странно посмотрела на мужа. Она была уверена, что Николай сказал именно то, что имел виду: он на самом деле, не имел понятия кто такой Наполеон. И все же, эти люди решили, что он так остроумно шутит. Лайлек заскрипела зубами. Ну, что за ирония!
— Принц Азов, — хихикнул Вульфстон, — можно мне украсть у вас столь остроумное выражение?
— Если моя жена не будет против потерять её, — можете её украсть, — ответил Риджар, не имея понятия, что значит “bon mot” (фр. остроумное выражение; острота).
Его ответ вызвал ещё один приступ всеобщего веселья. Леди Хакорт накрыла его руку своей. Она обольстительно медленно подняла на него глаза, обрамленные длинными ресницами.
— А, вы не просты, ваше Высочество, я права?!
Лайлек немного наклонилась вперед, отметив интимный жест хозяйки вечера. Почему-то это было ей неприятно. Лайлек вдруг почувствовала себя оскорбленной. Почему клешня этой женщина на руке её Николая? Ко всему прочему, Николай усугубил ситуацию наклонившись к Леоне, и слишком интимно что-то ответил ей. Разозлившись, Лайлек пнула его под столом. Риджар замер, раз моргнул, и, закончив что-то говорить Леоне, повернулся к жене. Ей очень не понравился вспыхнувший огонёк в его разноцветных глазах. Вместо того чтобы выглядеть пристыженным, как полагается нормальному мужу, он был крайне удивлен. Хотя, она могла побиться об заклад, что выражение его лица было скорее удовлетворенным, чем удивленным.
— Тебя что-то расстроило, соук-соук?
— Перестань соу-сокать мне! И хватит разговаривать с этой женщиной лицом…к лицу!
Он ухмыльнулся, заставив её почувствовать себя бестактной.
— Разве я твоя собственность, моя Лайлек?
— Не будь дураком! Я просто подумала, что твое поведение должно быть немного…немного более осмотрительным.
Лайлек настороженно запнулась, пытаясь исправить идиотскую ситуацию. Торжествующе заулыбавшись, Николай обнял её за плечи и легонечко дернул за тугой узел на затылке.
— Ненавижу эту прическу, — чувственно промурлыкал Риджар ей на ушко.
От удивления Лайлек приоткрыла рот. Пользуясь тем, что Лайлек находилась в состоянии смятения с примесью шока, он мягко продолжил:
— Позволь мне распустить твои волосы, соук-соук. Я хочу видеть, как они упадут тебе на спину. Это напомнит мне наши ночи, когда они скользили по моей обнаженной груди, как нежнейшая ткань “Крили”, как спадали на мои бедра и покрывали мой…
— Прекрати! — Лайлек стала красной, как свекла.
Бархатно рассмеявшись, Риджар отвернулся от неё, чтобы ответить на чей-то вопрос. Он отвратителен! Почему ей не достался в мужья кто-нибудь с таким характером, как у его брата?
Она посмотрела через стол на Трэда, который молча расправлялся со своим ужином. Гости со всех сторон, пытались занять молодого человека с каменным взглядом разговором, но он отделывался односложными ответами и, в конце концов, все от него отстали. Лайлек отметила, что даже в битком набитой людьми комнате, брат Николая выглядел отстраненным. Её заинтересовало — почему. При случае, когда им удавалось поговорить, она находила его внимательным, интересным и чрезвычайно умным человеком. Лайлек была уверена, что его молчаливость и сегодняшнее поведение не вязались вместе, по своей сути, Трэд не из робкого десятка. Она думала, что с таким пленительным взглядом у него не будет отбоя от женщин, и, судя по алчущим взглядам присутствующих дам, они были бы очень даже не против пообщаться с ним лично. И, все же, Трэд сидел обособленно от всех, предпочитая одиночество. Не смотря на это, было в этом одиноком красивом молодом человеке что-то такое, что заставило Лайлек посочувствовать ему. Он был загадкой для неё.
Неожиданно, вилка замерла у его рта, и, словно прочитав её мысли, он посмотрел на девушку, пленив её взгляд. Лайлек мягко улыбнулась. Трэд улыбнулся в ответ так, как мог только он. И она все поняла. В отличие от Николая, который везде был, как рыба в воде, Трэд чувствовал себя в этом обществе белой вороной. Именно это и породнило её с Трэдом, и, именно в этот особый момент, между ними родилось молчаливое понимание. Когда тарелки у всех опустели, — настало время десерта.
Заказанные у господина Гранджа десертные блюда были баснословно дорогими, впрочем, как и все остальное. Это была свежая земляника, экзотические, специально выращенные в теплице фрукты, различные пироги и конфеты. Ассортимент казался бесконечным.
— Ваши любимые абрикосовые тарталетки, мой лорд, — сказала Леона лорду Алванли.
Лорд Алванли просиял. Несмотря на безумную дороговизну, он позволял себе откушивать абрикосовые тарталетки каждый день. Перед Николаем лакей поставил яблочные тарталетки. Его разноцветные глаза засверкали. Лайлек стала подозревать, что её муж был жуткой сладкоежкой. И она в этом полностью удостоверилась, когда он, откусив, спросил её:
— Ммммм… Как вы это называете?
Удивительно, но он спрашивал про яблоко, а не про тарталетку в целом. Лайлек искоса посмотрела на него. Он, что разыгрывает её? Неужели есть кто-то в мире, кто не узнает яблоко? Они и в России растут, она уверена.
— Нууу, это называется Кумкват, — потешаясь, ответила она. Лайлек, на самом деле, в жизни не видела кумкват, но слышала, что маленький цитрус растёт где-то в Китае.
— Кам-что!? — переспросил Риджар, выглядя при этом по-детски смущенным.
Лайлек утвердительно кивнула, скрывая ухмылку.
— Ах. Бесподобно, — он медленно слизнул яблочную начинку с вилки кончиком искусного языка.
Расширенными глазами Лайлек следила за его старательным движением. Риджар понимающе наблюдал за ней из под полуопущенных ресниц.
— Ваше Высочество, вы когда-нибудь бывали в Ирландии или Шотландии? — Леона наклонилась, и её низкое декольте стало угрозой прочности тонкого материала платья. — Охота и рыбалка в этих краях изумительны. Возможно, вы согласитесь присоединиться к нам в следующую поездку. Вы любите охотиться? — Намек в её глубоком голосе был очевиден.
Риджар бросил взгляд на жену.
— Иногда, — уклончиво пробормотал он.
— Замечательно! Тогда вы должны присоединиться к нам, — Леона уже составила себе мысленный план.
От Лайлек не укрылось, что она не включена в это приглашение, впрочем, как и брат Николая. Трэд оторвался от тарелки и его светло-зеленый взгляд с любопытством переместился на леди Хакорт.
* * **
После ужина, Мэделин Фэнсли завела Лайлек в укромный уголок гостиной, пока мужчины продолжали наслаждаться в столовой портвейном.
— Так это правда? — спросила она, затаив дыхание.
— Что, правда? — нахмурилась Лайлек.
— Он на самом деле везде тебя облизывал?
— Кто вам сказал? — побледнев, схватилась за горло Лайлек.
— Не переживай, моя девочка, все уже об этом знают!
Неожиданно, Лайлек почувствовала себя дурно. Непонятно, что заставило её разболтать об этом на посиделках? И о чём она только думала? Ей казалось, что это так здорово — довериться женщине в таких вопросах. Тем более что все обсуждали интимные подробности своей жизни. Но почему они решили выдать именно её? Ведь и они испытывали в своей жизни подобные вещи.
— Да брось Лайлек, не будь такой застенчивой, — вернула её к реальности Мэделин Фэнсли.
Двери столовой открылись и в гостиную вошли мужчины. Лайлек положила руку на свой мокрый от волнения лоб. Что будет, если об этом узнает Николай? Она не должна была быть такой неосмотрительной.
— О чём вы? — растерянно прошептала Лайлек.
— Я спросила, ты проглотила язык? (said, cat got your tongue? — игра слов. В пословице присутствует слово “cat”- кот.
Риджар, как обычно балдеет от употребления таких словечек, которые отражают его вторую ипостась). В этот момент к ним подошел Николай.
— Мммм… скорей всего, — он оживленно подмигнул Мэделин, забавляясь каламбуром слов.
Лайлек побледнела. Она должна была избавиться от Мэделин Фенсли сразу же, прежде чем Мэделин предупредит Николая о её неосмотрительности!
— Вы же знаете, что они говорят, Мэделин, — сказала Лайлек и многозначительно посмотрела на женщину, пытаясь таким образом ответить на её вопрос, — и вообще, любопытной Варваре на базаре нос оторвали. (дословно: “Curiosity killed the cat” Любопытство погубило кошку. Смысл: любопытство до добра не доведёт)
У Николая слегка расширились глаза.
— Ты права дорогая, — Мэделин не собиралась дразнить её.
— Но от него эти сведения не ускользнут. “Как забавно”, — подумал Риджар, не понимая, что происходит между двумя женщинами. Ему нужно не забыть спросить об этом свою мать. Лайлек не могла придумать подходящий ответ.
— Я прошу вас…, — она уже была готова умолять Мэделин, — её глаза наполнились слезами.
— Выше Высочество, какая у вас чувствительная маленькая женушка, — безжалостно ухмыльнулась Мэделин.
Риджар нахмурился. Он нежно провел пальцем по щеке Лайлек, заинтересовавшись терзаниями своей жены.
— Лайлек, что случилось? — Маленькая слезинка скатилась по её щеке. — Не могли бы вы оставить нас наедине? — он не просил, в его голосе слышался королевский приказ.
Мэделин Фенсли, как ветром сдуло. Риджар завел её в сумрак небольшого алькова.
— Что случилось, соук-соук?
— Я ничего этого не имела в виду, Николай! Правда, я не хотела, клянусь!
Риджар опять нахмурился.
— Что случилось? — он уже начал готовиться к худшему.
— Так случилось, что я… я думала, что могу доверять им, и они никому ничего не расскажут. Они все говорили о своих мужьях…, - Лайлек закусила губку.
Неужели она рассказала об его тайне? Это могло привести к проблемам. Лайлек еще не готова столкнуться с последствиями, которые повлечет за собой её раскрытие.
— Скажи точно, что ты им рассказала? — Риджар положил руки на её плечи.
— Я сказала им, как ты любишь… Николай, мне точно нужно рассказать тебе об этом? — шмыгнула она носом.
— Точно, — вымучил он из себя. — Ты должна мне все рассказать, Лайлек. Сейчас. Возможно, я еще смогу все исправить.
— Я рассказала им, как ты…ты облизываешь меня везде, — её голос был едва слышен, когда она закончила.
Он был ошеломлен. Он совсем не это ожидал услышать.
— Я что?
— А еще, как ты любишь меня везде покусывать… — мрачно кивнула Лайлек.
Уголки его губ дернулись в улыбке. Риджар уставился на неё.
— И это все?
Она не поднимая головы, разглядывала носки его сапог.
— И как ты всегда…, — она стала наматывать на палец ткань юбки, — Боже, как мне ужасно неудобно, — пробормотала Лайлек, низко опустив голову.
Наконец, комичность этой ситуации дошла до него. Он еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. Лайлек смотрела себе под ноги и не видела выражения его лица, но прекрасно слышала суровые нотки в его голосе.
— Так, значит, ты меня обсуждала с другими дамами.
Она подняла голову, и Риджар тут же надел на лицо маску суровости. Лайлек схватила его за лацканы пиджака, ее заплаканное лицо взывало о пониманием.
— Николай, я бы никогда так не поступила! Я просто не приняла во внимание…не так. Я просто вышивала!
— Ааа… Ну, тогда это все объясняет. Очень трудно думать и делать такую запутанную работу одновременно, — продолжил её дразнить Риджар.
Она опять опустила голову и шмыгнула носом. Оборотень обнял её.
— Не переживай Лайлек. Ничего страшного не произошло, — он поцеловал её в лоб.
— Ты правда так думаешь? — от её умоляющего и такого любимого лица у него защемило сердце.
— Разве я тебе не сказал об этом? Будет лучше, если мы вернемся к гостям, чтобы еще больше не подлить масла в огонь и не дать им очередной повод для сплетен. — Риджар дернул Лайлек за пучок на затылке и улыбнулся, когда её прическа немного сбилась.
Они присоединились к гостям, и Лайлек присела на кушетку рядом с леди Хендрейк, не осознавая легкий беспорядок в прическе. Пожилая женщина, которая и дня не могла прожить без сплетен, принялась с воодушевлением рассказывать нудную историю про какого-то графского сына, который сбежал с дочерью пекаря. Лайлек молча, с надутыми губками слушала скучный рассказ. Риджар признал, что она еще никогда не была так очаровательна, как сегодня с надутыми губками и выбившимися из прически локонами. Взяв у лакея бокал вина, он сел рядом с ней в кресло у стены. На самом деле он жутко устал от сегодняшнего вечера. Ему хотелось вернуться домой в постель со своей Лайлек. Его взгляд остановился на Трэде. Риджар удивился, когда понял что тот, о чём-то беседует с леди Хакорт.
* * *
Трэд разговаривал с хозяйкой вечера тихим, властным голосом. Ему уже пора поставить её в известность, что она должна прекратить игры с его братом.
— Если вы желаете поохотиться Лее-о-наа, то должны быть осторожны в выборе добычи.
Но Леону было не так-то легко запугать. В её сузившихся глазах вспыхнула тщательно завуалированная опасность. Никто ранее не поучал её.
— Понято, — кончиком веера она провела по точеной скуле, — и какую дичь вы хотите мне предложить?
Трэд рассматривал её сквозь опущенные ресницы. Эта женщина очень смела.
— Никогда не играйте с тем, об опасности укуса, которого ничего не знаете, — тихо ответил он.
Его слова не охладили Леону, лишь подстегнули интерес.
— Хммм… Возможно мы поговорим об опасных укусах немного позже?
Не давая ему возможности ответить, она оставила его, направившись к Риджару. Зеленые глаза Трэда неотрывно следовали за Леоной по всей гостиной. Он должен перевести её внимание на себя. Ему совсем не нравится её повышенный интерес к брату, который сейчас в процессе Чи`ин Цзе Луу. Пока Риджар в этом состоянии его задача охранять того от любой опасности. Трэд считал, что от этой женщины следует ждать больших неприятностей. Он видел, какая боль появилась на лице Лайлек, когда та поняла, что её не включили в список приглашенных на охоту. Трэд мрачно улыбнулся. Не только коты-оборотни были мастерами в любовных утехах. Войны Авиара не упускали случая поразвлечься в свободное от дел время.
* * *
Риджар откинулся в кресле, наблюдая за своей спутницей. Он любовался каждым нюансом её тела: текстурой кожи, формой рук, рисунком её маленького ушка, мягкостью кожи и улыбки. Он обожал, когда она улыбалась. Находясь в игривом настроении, Риджар решил поделиться с ней своим воодушевлением.
— Соук-соук, ты думала о том, чем мы с тобой займемся, когда вернёмся домом?
Лайлек сидела на противоположной стороне комнаты, ссутулившись, и невидяще глядела прямо перед собой. Она услышала его мысль.
— Я собираюсь облизать тебя с ног до головы, именно так, как ты рассказала всем этим женщинам. Я вберу в рот твое тело, как драгоценный кристалл…
Посмотрев на леди Хендрейк, Лайлек тряхнула головой, окончательно растрепав тугой узел волос, венчавший её голову. Николай пробрался ей в голову! С натянутой улыбкой Лайлек пыталась поддержать болтовню пожилой женщины. Она прибьет его! Он же обещал ей больше так не делать! Риджар не унимался.
— Я проложу языком дорожку по твоей бархатной коже, чтобы почувствовать каждый изгиб твоего сладкого тела, каждую впадинку, каждую присущею твоему телу особенность.
По её телу побежали мурашки. Лайлек посмотрела на Николая. Он неотрывно глядел на неё обольстительным, ленивым взглядом через бокал вина, время от времени, медленно потягивая из него изысканный напиток. Не упуская случая, оборотень опустил кончик языка в бокал и, смочив его в вине, медленно провел им по краешку бокала. Он абсолютно точно решил помучить её, — Лайлек заёрзала на стуле. Риджар улыбнулся, заметив её движение.
— Потом, моя маленькая, прекрасная жена, когда ты будешь влажной и готовой, я подарю тебе наш особый поцелуй, о котором знаем только мы вдвоем. Я буду ласкать тебя между твоих…