- И ты...
- Иногда я могу завязать такой узелок, который приведет к чему-то хорошему, - Ланерье улыбнулся снова, но на этот раз как-то странно, обнажив и верхний ряд зубов тоже, - как сейчас. И, как видишь, большие возможности - большая цена. Большую часть своей жизни я просто... делаю то, что должен. Но я всегда рад помочь кому-то с выбором. Долг - это выбор. Служение - это выбор. Я когда-то согласился... но я понимаю тех, кто отказывается, и это так же священно.
- Жаннэй говорила, что принимать служение за дружбу - оскорбительно, - вспомнила Саю.
- Для нее - да. Для нее сама идея служения всегда была врагом, с которым она боролась... на уничтожение, - Ланерье грустно покачал головой, - и от которого ей так просто не избавиться. Но для меня Лаллей - подруга, слишком невинная, чтобы понимать, что творит. Она - брошенный ребенок, и никто не учил ее плести судьбы, и вместо рук у нее Лапки со свободной волей, которые тянут в разные стороны. Поэтому я всегда говорил и говорю - да, случайности случаются, хорошие, плохие, разные. Лаллей плетет нити и от всего сердца дарит людям, неуклюже, бестолково, невпопад, но искренне - и только от тебя зависит, сможешь ли ты поймать себе муху с тем, что есть, или запутаешься сам. Ох... Сразу видно, что ты из жреческой семьи: не прерываешь, хотя я начал занудствовать...
- Мне правда интересно.
- Да ладно, никто еще столько не выдерживал. Давай разберемся с твоими волосами, да? Если ты дашь мне ножницы, обещаю тебе по-настоящему кошмарную стрижку.
- А потом что? - вдруг спросила Саю, неожиданно для самой себя.
- Не знаю. Может, поспишь?
- Я не об этом...
- Поешь?
- Я же не смогу только есть и спать вечно?
- Да уж, - хмыкнул Ланерье, - звучит скучно. Но ты уже большая девочка, уверен, найдешь себе занятие. Нельзя же прожить на свете столько лет, и ничего не полюбить, и ничему не научиться? Я уверен, на самом деле ты отлично знаешь, чего хочешь. - он щелкнул ее по лбу, - очисти свое сердце от шелухи - и посмотрим, чего оно стоит. О! А еще лучше приберись в квартире, а?
Саю кивнула.
Ей, похоже, несказанно повезло, и Лаллей сплела для нее даже не сеть - уютный гамак, в котором можно вволю подумать: а чего же она хочет? И чего стоит?
А правда - чего?
10.
Квартал некромантов всегда считался мрачным местом, холодным и неуютным. Когда-то их выселили за окраину города, отгородились густым лесом, но потом город разросся, и некроманты обнаружили, что они вместе с полюбившимся им лесом торчат уже достаточно близко к центру Тьена, чтобы можно было бы спекулировать недвижимостью по столичным ценам. А потом телекинетики объединились с водниками и пропихнули в городской совет идею об оптимизации расходования городских земель, которая привела бы к тому, что у некромантов под боком вместо леса оказался бы парк развлечений с кучей водных аттракционов.
Естественно, местным это не понравилось. Шум, уйма чужих детей, которые обязательно будут теряться и забредать не иначе, как прямо на некроактивные кладбища (где их, возможно, кто-нибудь съест, а это суды, обезумевшие от крови зомби и прочие досадные неприятности), никаких больше обрядов на поляне под луной и костров на самую длинную ночь, испорченный воздух... Ужасные перспективы.
Кто другой вышел бы на митинг. Но некроманты всегда были ленивы.
Они разрешили детишкам нарисовать таблички и отправили своих мертвых стоять с ними на границе леса.
"Мы стоим здесь, пока стоит лес" было написано на половине табличек.
"Мы пойдем гулять, когда леса не станет" - это написали на второй половине.
Это случилось больше тридцати лет назад. Мертвые до сих пор стояли. Они стали чем-то вроде местной достопримечательности.
Некроманты всегда были хороши в бальзамировании.
Наступившая зима делала это место еще унылее и неприветливее. Холодное серое небо, серые деревья, серая земля, серый забор, серый мертвец у шлагбаума. К вечеру обещали снег, но пока зрелище было безрадостное.
Рео вышел из машины и подошел к мертвецу. Буквы на табличке выцвели от времени и дождя. Какой-то шутник накалякал поверх старой надписи: "рад новым гостям и их костям".
Дорогой через лес мало кто пользовался. Но именно по этой дороге отец Рео ездил ругаться со мудрым Кеххеном. Иногда он брал маленького Рео с собой, чтобы тот учился не бояться мертвых и спорить с некромантами. Некроманты с водниками не были соседями, но их интересы частенько пересекались...
Впрочем, сегодня Рео приехал не ругаться. Хотя, может, на обратном пути и стоит завернуть к старику Кеххену и перемолвиться с ним парой слов. Хотя без приглашения кто его пустит? С годами характер у старика испортился, как оставленный на солнце виноград. Даже лицо его стало похоже на сморщенную изюмину.
Рео тщательно осмотрел въезд: не поднят ли предупредительный черный флаг? Но на флагштоке ничего не было.
Когда-то считалось, что некроманты разносят болезни, как крысы. Поэтому и выселяли их подальше, на окраины, старались отгородиться лесом...
...голые деревья стояли, унылые, по земле стелилась поземка, мертвец, кажется, помахал Рео рукой на прощание - и какой дурак его этому научил?..
И рыли вокруг квартала и вокруг каждого дома специальные канавки для соли, перемешанной с мелко истолченной зеркальной крошкой.
Правда, предпосылка была неверная.
Некроманты не разносили болезни.
Они были их источником.
Только для этого некромант должен был скорбеть, или ненавидеть, или испытывать какую-нибудь дурную эмоцию. Даже в таком состоянии он не был опасен для других некромантов, но вот людям с иным даром мог и навредить. Поэтому некроманты до сих пор не отказались от канавок, держали в своих домах мешки с солью и зеркальной крошкой, и всегда вывешивали черные флаги у въездов, когда кто-то в их квартале умирал.
У Рео был слабенький дар целителя, обычное дело для водника. И вот сейчас этот дар молчал. И черного флага он на въезде не видел. Но что-то беспокоило его, что-то...
...Он подъехал к маленькому белому коттеджу, припарковался и вышел...
...Что-то не так...
Сосед.
Когда он проезжал мимо, он видел, как их сосед из того огромного черного дома спешно закидывает вещи в кузов своего огромного черного автомобиля.
Но он ведь тоже некромант? Может, просто собрался в путешествие?
Он толкнул калитку и вошел.
- Здравствуйте, - сказала хрупкая девушка в широченных штанах.
Они держались на тонкой талии только за счет пояса, свободный конец которого можно было бы обернуть вокруг девушки еще раз. Голые лодыжки покраснели на осеннем холоде. Мокасины ей тоже, похоже, достались с чужой ноги.
И куртка явно покупалась на плечи пошире.
В руках у нее был мешок с дыркой: она как раз заканчивала очерчивать круг. Белая блестящая линия на серой земле...
- Здравствуйте, я вам звонил...
- Простите, но вам лучше уехать. Мы не успели вам позвонить, так что...
- Но в этом доме нет некромантов. - сказал Рео, не сводя глаз с линии.
- Вы правы. Сейчас тут нет некромантов. - девушка пожала плечами, - тут только эмпат, чья мать в агонии. Мы еще можем поговорить, но я бы не советовала пересекать защитный круг.
- Я звонил вам, чтобы спросить, способны ли вы отследить для меня человека... невесту.
Лицо девушки не выражало ровным счетом никаких эмоций. Рео и не рассчитывал, что она бросится ему в ноги с воплем "это я спрятала невесту твоего деда, великий господин", но было бы замечательно, если бы она хотя бы вздрогнула.
Впрочем, его подозрения могли оказаться беспочвенными. Да, выяснилось, что Саю несколько раз видели в компании Нии и ее сокружниц, но это могла быть просто такая забота противной мелкой девчонки о гостье. Скорее всего, это она и была, но у Рео было не так много ниточек, за которые он мог бы ухватиться, поэтому он все-таки не стал отметать теорию тлетворного влияния подружек из ВГТУ на неокрепшие умы юных водяниц. Но как это подтвердить?
Шелека вморозил себя в ледяной куб, а посмей он спрашивать саму Нию, Вио бы мигом напомнил ему его, Рео, место в мире и пищевой цепочке. Плавать с рыбами Рео не хотелось. К счастью, у одной сокружницы Нии был дар наблюдателя, и это был неплохой предлог с этой самой Жаннэй пообщаться.
А если учесть, что она жила в одном доме со второй из них, Юлгой...
- Да, помню. А еще помню, что отказала вам.
- Я решил, что если попрошу лично...
- От того, что вы явились сюда лично, правила моего вуза не изменились. Чтобы нанять меня, вам все еще требуется разрешение деканата. У вас оно есть?
- Я думал, что мы сможем договориться...
- Я не нуждаюсь в деньгах. К тому же, вам все равно еще выковыривать Леку изо льда, а значит, вы вернетесь... через месяц-другой.
- Вы были с ним знакомы?
- Он пил с Вартом, - туманно пояснила девушка, - а мы пили с его сестрой.
Хлопнули двери и из дома вышла вторая девушка. Она была ниже Жаннэй на голову, но куда шире в бедрах: одного взгляда на нее хватило, чтобы понять, у кого Жаннэй одолжила теплую одежду. Второй куртки у девушки, похоже, не было, раз она вышла на холодную улицу в безрукавке и в кружевных перчатках, явно не слишком-то согревающих покрасневшие руки.
- Жан, это...
- Рео рода Улы. Помнишь, мне звонили по поводу Саю?
- А. Тот, из-за кого Лека во льдах?
- Не думаю, что это из-за него.
Рео кашлянул. Он стоял посреди дорожки на холодном ветру и начинал чувствовать себя донельзя глупо. Но в дом его приглашать не собирались.
- А, да, я Юлга рода Наль, и вам правда не стоит здесь находиться. Простите. Мы ничем не можем помочь, извините.
- Откуда вы знаете Шелеку?
- Мы пили с его сестрой, - пояснила Юлга, - а, еще Варт с ним тоже пил, да. Парень был в расстроенных чувствах, как-то так, у Варта есть дурная привычка таскать таких людей домой... Честно говоря, Ния - та еще сплетница, и мы очень быстро узнаем ваши свежие новости. Быстрее, чем некромантские, ха-ха. Лека вморозил себя в лед прямо в кабинете ее отца... Звучит ужасно, да. - она говорила очень быстро и все время оглядывалась на дом, - слушайте, вам правда лучше уйти.
Юлга развернулась, но Рео ухватил ее за локоть: она явно нервничала и могла сказать что-нибудь полезное.
- Подождите! Мне нужна помощь.
Юлга на мгновение замерла.
- Вы об этом пожалеете, - прокомментировала Жаннэй, неодобрительно поджав губы.