– Эй, Василиса, иди к нам. ― Кто-то звал из сарая.
Я метнулась в небольшую постройку и плотно закрыла дверь. Баба Фрося стояла у стены, прижимая к себе внуков, а в ногах послушно лежал Аполлон.
– Они… они там подожгли Вас.
– Ага, ждут, когда мы выйдем. Выкурить решили. ― Нюра-Констанция крепче прижалась к бабушке.
Я взяла себя в руки и уверенно произнесла.
– Значит так. Мы тихонечко выходим и перебираемся в дом Ивана. Живность какая в тереме осталась? Ну, кошки или хомячки?
Мальчик покачал головой.
– Не, в доме у нас только Аполлоша жил. Он нас и разбудил.
Да, очень странно держать в качестве комнатного животного хряка неимоверных размеров. Ладно, не пропадать же бедолаге. Придётся тащить с собой.
– Дом должен сгореть, баба Фрося. Тогда бандиты решат, что все погибли и на какое-то время оставят детей в покое. А там Иван подъедет, или Андрей Григорьевич, что-нибудь придумаем.
– Ох, как же так, милая? Как же так?
Я дёрнула старушку за рукав ватника.
– Дом Вам сынок новый построит. А, если терем Ваш потушат, а вас там не найдут, бандиты по соседям полезут. А вот я, к примеру, осталась одна. И кроме газового баллончика оружия не имею.
– Ладно, дочка, уговорила.
Едкое облако уже начало вползать в сарай.
– Закройте рты и носы и быстро бегите к нам.
Дым создавал хорошую завесу. Со стороны улицы нас бы никто не увидел, даже если бы влез на забор. Аполлон очень старался, но пролезть через узкую щель в штакетнике не мог.
– Его через подкоп тянуть нужно. Как чувствовал, ход себе соорудил.
Ахиллес подтолкнул жирного хряка к лазу под забором и нырнул следом. Дух мы перевели только тогда, когда очутились в доме Ивана и закрылись на все замки. Свин свернулся на коврике у двери и тут же уснул.
– Ладно. И нам пора на боковую. Размещайтесь на втором этаже.
Сил на разговоры уже не осталось. Едва коснувшись подушки, я провалилась в глубокий беспокойный сон.
Глава 16
Я встала рано, как всегда, к обеду.
– Ох, дочка, не знаю, как тебя благодарить. ― Баба Фрося суетилась у плиты. ― Сыну дозвонилась. К вечеру заберёт.
– Куда вы теперь?
Нюра-Констанция пожала плечами.
– Не знаю, может, в Грецию, а, может, в Англию. У папы домов много.
– А как же школа?
– Нагоним, ― пообещал Ахиллес, ― мы же вундеркинды!
– А с кабаном что будет?
Девочка рассмеялась.
– Мы его всегда с собой возим. Папа подарил нам Аполлошу совсем крошечным. Думали, минипиг, а он вон, какой вымахал.
Свин, поймав на лету оладушек, благодарно хрюкнул и поскакал к двери.
– Это ему в туалет надо, ― пояснил Ахиллес.
Мои глаза медленно поползли на лоб.
– Да ты не удивляйся, москвичка, всё дело в воспитании. ― Подмигнула баба Фрося.
Часов в шесть я услышала странный гул. Прямо во двор соседки приземлялась огромная железная птица. Руины ещё дымились. Запах гари просочился и в наши хоромы, но система пожаротушения, которой были оборудованы все дома в деревне, сработала безотказно.
– Сынок прилетел!
Слава Богу, а то я подумала, что нас решили атаковать с воздуха.
Трое вооружённых охранников выскочили на плитку, когда вертолёт ещё не приземлился. Высокий седой мужчина спрыгнул с подножки и зашагал в нашу сторону широкими уверенными шагами. Несмотря на цвет волос, незнакомец был довольно молод. Лет сорок-сорок пять. Вот вам издержки большого бизнеса, обратная сторона миллионов. Я поспешила открыть дверь.
Мужчина вошёл в горницу и обнял бросившихся к нему детей.
– Все живы? ― он повернулся ко мне. ― Василиса?
Я икнула.
– Спасибо, Василиса, за детей и за маму. Мать всё мне по телефону рассказала. Теперь я Ваш должник.
Да, должников у меня развелось ― хоть пруд ими пруди. Вот толку-то? Очередная визитка легла мне в ладонь. «Эвофиади Коста Димитриевич». Грек? Баба Фрося улыбнулась.
– Греки мы. Вся родня в Афинах. Это я тут прикипела. Да, видно, суждено помереть на Родине. Ты, дочка, не стесняйся, если отдохнуть, или спрятаться от кого, так звони, поможем.
– Спасибо, конечно, но я вот… с Ваней…
– Ванька ― мужик хороший. Молодой, правда, но с мозгами. Ты держись его. Но, кто знает, как жизнь обернётся. ― Господин Эвофиади тряхнул седой гривой и пошёл к дверям.
– Пока, Вася, ты в гости приезжай.
– Мы ждать будем.
Аполлон послушно потрусил за детьми, которые не казались ни расстроенными, ни напуганными. Наверное, уже привыкли. Хотя, разве к такому можно привыкнуть? Я бы не хотела, чтобы моих наследников преследовали, похищали, поджигали. И тут меня пробил холодный пот. А ведь семья Ваньки совсем не лучше соседской. Разборки, перестрелки. Вот где Иван? Жив ли он вообще?
Я вышла на крыльцо, пытаясь унять дрожь в коленях. Охранники погрузили в вертолёт сначала хряка, а потом и всех остальных. Пропеллер завертелся, и вот тяжёлая машина поднялась в воздух, махнув на прощанье хвостом. Когда она превратилась в крошечную точку, я тяжело вздохнула и поплелась домой.
Пустота и одиночество давили со страшной силой. Я уже хотела плюнуть на всё, собрать чемодан. И собрала. Оставалось придумать, как попасть в Москву. Где-то рядом была станция, ведь Ванька добрался до Междуреченска на электричке. Вот только как попасть на эту самую станцию? Может, кто из местных согласится подвезти или хотя бы направление указжет? Только я решилась покинуть усадьбу, как ворота широко распахнулись, и во двор въехал огромный Джип. Я взглянула на номера. Свои. Подсознание фыркнуло, мол, с каких это пор бандиты своими стали?
Колян влетел в дом и пробасил:
– Чемоданы собирай. В Москву едем. ― Перевёл взгляд на мои скромные пожитки. ― А ты быстрая. Молодец. Или сбежать решила?
Я пожала плечами.
– Ага, ночью, через тёмный лес.
– Ладно, поехали. Дома разбираться будем.
Глава 17
Я и представить не могла, что слово «дома» означало квартиру Ивана. Огромная студия в шикарной новостройке. Она красноречиво свидетельствовала, что хозяин был человеком деловым, богатым и абсолютно не сентиментальным. Неужто я ошиблась в Ване? Сам царевич стоял у открытого окна в излюбленной позе, повернувшись ко мне спиной.
Втащив чемодан и сумку, парни молча удалились, а я так и осталась у дверей, переминаясь с ноги на ногу.
– Иван?
Он, наконец, отвлёкся от своих мыслей и посмотрел в мою сторону, а я вдруг осознала, что парень стал другим. Ясные глаза потухли, на лбу залегла глубокая складка, а губы, удивительные манящие губы, больше не улыбались.
– Что случилось?
Ваня опустился в кресло у окна и откинул голову.
– Устал. Да ты проходи, садись.
Я осторожно прошла и села напротив.
– Дело ведь не в усталости?
– Верно, Василиса. Захара подстрелили.
Я вздрогнула.
– Захара? Кто это?
Иван ослабил галстук.
– Брат мой, средний. Мы были очень близки.
– Насмерть? ― сердце сжалось, как будто таинственный Захар был моим братом.
– Нет. Но шансов мало.
Я не знала, что делать в такой ситуации.
– Вань, возможно, тебе лучше поехать к нему? В какой больнице он лежит?
– Отец транспортировал его в Израиль. Но даже там не дают никаких гарантий.
Я подсела ближе и прижалась к мускулистому телу. Поглаживая широкую грудь, я успокаивала своего мужчину, баюкала, как маленького.
– Всё будет хорошо, Иванушка, вот увидишь. Я с тобой. Всё будет хорошо!
Иван схватил меня в стальные объятья и уткнулся носом в шею.
– Вась, как хорошо, что ты рядом, здесь и сейчас. Если бы не ты, я просто сошёл бы с ума.
Его дыхание стало частым и рваным. Одной рукой он прижимал меня к себе, а другой стягивал плеча шерстяную кофточку. Я подняла руки, помогая освободить себя от одежды, и вновь прижалась к стальному телу. Сошла с ума? Мягко сказано. Словно дикая кошка, я изгибалась, впиваясь в твёрдые губы жадным поцелуем, расстегивая пуговицы дорогой мужской сорочки. Ещё мгновение… И зазвонил телефон.
Ваня отстранился, перевёл дух и помрачнел.
– Отец.
Подняв с пола кофту, быстро натянула её, предчувствуя, что ничего хорошего этот звонок не предвещал.
– Всё понял. Вылетаю.
Иван встал, подошёл к окну и закурил. Сжавшись в углу дивана, я вдруг осознала, что случилось непоправимое. Минуты казались вечностью. Когда мой царевич развернулся ко мне, он был белее мела.
– Захар умер. Я должен лететь. Нужно оформить какие-то документы и забрать тело. Отец один не справится.
Я встала и сделала шаг навстречу, но он предостерегающе вытянул руку вперёд.
– Ты останешься тут, ждать меня. Думаю, вернусь через пару дней. На улицу не выходи. Могола ещё не поймали. Еда в холодильнике.
– Это сделал Могол, ну, с Захаром?
Иван кивнул.
– Он или кто-то из его людей.
Мужчина быстро вышел в ноябрьскую ночь. Дверь хлопнула, я вздрогнула и подбежала к окну. Ваня сел в машину, которая рванула с места и через секунду пропала из вида.
Послонявшись по квартире, сварила кофе. На душе было неспокойно. Напиток не добавил ни бодрости, ни настроения. Свернувшись калачиком на диване, я моментально уснула.
Глава 18
Я проснулась от запаха табака, почувствовав присутствие постороннего рядом. Свесив ноги с дивана, протёрла глаза. Вот дура! Вчера не умылась, теперь ресницы слиплись. В пяти метрах от меня у открытого окна стоял мужчина и курил. В первую минуту я решила, что вернулся Иван, но тут же сообразила, что парень крупнее Вани, хотя волосы, телосложение и эта противная манера стоять ко мне спиной, делали их очень похожими.
– Вы кто?
Незнакомец загасил окурок в пепельнице и медленно повернулся.
–Я-то Егор. А вот кто Вы, милая девушка?
Комок застрял в горле. Это же брат Вани, старший, теперь единственный. Сходство было потрясающим, если бы не глаза. Вместо небесной синевы, которая плескалась в бездонных Ванькиных озёрах, я видела тёмный омут, сумасшедший водоворот, который кружил и затягивал в бездну. Черты лица более резкие, а губы, развратные и похотливые. Бесспорно, мужчина был очень красив и столь же опасен. К внешности прилагались опыт и повадки умелого соблазнителя. Вот и сейчас он смотрел на меня, склонив голову, сложив на груди огромные руки. Что ж, пялься сколько хочешь, не запрещено. Вот только на меня твои чары не действуют. В последнее время я стала магикоустойчивой.
– Так кто ты?
А… мы уже на «ты»!
– Василиса.
– Прекрасная?
– Нет, Премудрая.
Мужчина оторвал шикарный зад от подоконника и подошёл ближе.
– Вижу. Ума хватило к Ваньке в койку прыгнуть.
Я чуть не задохнулась от возмущения. Поднявшись, вытянулась в струну.
– К кому я прыгаю в койку ― тебя не касается. Это моё личное дело.
Егор продвинулся ещё на шаг. Теперь я ощущала тёплое дыхание у себя на лбу.
– Ошибаешься, подруга. Меня касается всё, что связано с моим братом. Раньше баб он к себе не водил.
Мне стало душно и противно находиться рядом с этим индюком. Он нарушил моё личное пространство, заставил нервничать. Я попятилась.
– Думаю, если твой отец не углядел в наших отношениях ничего криминального, то и тебе волноваться не о чем.
Дальше пятиться было некуда. Я упёрлась спиной в стену. Егор приблизился и упёрся кулаками в декоративную штукатурку в районе моих плеч.
– А ты красивая, Василиса, ― он глубоко втянул воздух. ― И так приятно пахнешь.
Зажмурившись, я принялась лихорадочно соображать, что делать дальше. Ударить? Но ведь ничего страшного ещё не случилось. Бежать? Но куда? Между тем, Егор склонил голову. Он не прикасался ко мне, но горячее дыхание обжигало кожу.
– Зачем тебе этот молокосос? Он же никогда на тебе не женится. А вот я готов, хоть сегодня!
Я всё-таки пнула старшенького в живот и побежала в коридор. Мужчина рассмеялся и уселся в кресло. Накинув куртку, дёрнула дверь. Заперта. Оглядевшись, увидела, что ключи лежали на зеркальном столике возле злополучного кресла. Егор подхватил связку и потряс ею в воздухе.
– Далеко собралась?
– Домой. Открой двери.
Мужчина ухмыльнулся.
– Э, нет, дорогая. Сначала я хочу получить от очередной Ванькиной шлюшки то, что ты дала ему.
Он медленно поднялся. Лениво, словно хищник, загнавший в угол жертву, Егор надвигался на меня, прожигая взглядом. И на дне его глаз я увидела ад, свой ад.
– Мы всегда делились с братом девочками. И ещё никто не жаловался. Что в тебе такого особенного, Василиса? Почему мой член встал, как я только увидел тебя в этом доме, на этом диване?
Он протянул руку и, схватив меня за кисть, притянул к себе.
– Вот видишь? Ключи. Сейчас ты отсосёшь у меня тут, в этом коридоре, и получишь полную свободу. А если нет, я свяжу тебя и буду трахать до потери сознания. Выбирай.
Слёзы потекли по моим щекам. Просить пощады у мерзавца было бессмысленно. Тяжёлая ладонь легла на мой затылок, заставляя опуститься на колени. Скрежет молнии. Сжавшись в пружину, я умудрилась вырваться и ударить мужчину в пах. Он согнулся, завыл, как раненый зверь, и выронил связку. Не прошло и секунды, как я бежала по широкой улице, останавливая попутные машины. Размазывая по щекам тушь со слезами, молилась об одном, чтобы поскорее оказаться подальше от всего этого кошмара.
– Девушка, Вам куда?
Старый «Жигуль» притормозил у обочины. Весёлый паренёк открыл дверцу. Я села на переднее сидение и назвала адрес родителей.
― Да, Вася, выглядишь так, будто кто катком по тебе проехал.
Банный халат окутывал тело, словно мягкое облако. Я пила уже вторую порцию валерианки, но никак не могла успокоиться. Мама суетилась в кухне, заваривая мой любимый чай с бергамотом. Я не могла рассказать ей всего. Просто ввела в курс дела, в общих чертах.
– Это всё из-за тебя, мамуля! Внуков захотелось. Давай, Василиса, ищи своё женское счастье, хватай Жар-Птицу за хвост. А о технике безопасности кто-нибудь подумал? Так вот, мамочка, это не катком меня переехали. Это то самое счастье на мне потопталось.
Мама села за стол и задумалась.
– Да уж! Надо бы с отцом посоветоваться.
– И кто тут кормильца вспомнил?
Отец вошёл в квартиру, заполнив своей энергетикой всё вокруг. Мне сразу стало легче. Я подбежала и повисла у родителя на шее, вдыхая аромат морозного дня и шикарного одеколона, который подарила ему на юбилей.
– Как погода в Лимпопо? Как дела у Гипопо?
Я и забыла, что наплела всякой чуши про командировку.
– Всё бы тебе, Илья, шуточки шутить. ― Мама появилась в прихожей. ― У Васьки неприятности, хоть из страны беги.
– Ого!
Кормилец направился в ванну мыть руки, а мы с мамой накрыли на стол.
– Вот так всё и было, папочка. Если бы я меньше кого слушала, сидела бы сейчас у компа, несъедобности всякие рекламировала и горя бы не знала. А теперь я, походу, безработная, да ещё и в бегах.
– Логачёв, Логачёв. Где-то я уже слышал эту фамилию. Чёрт, не вспомню. Ладно. Нужно подумать, куда отправить тебя, на время.
Мама подпёрла лицо ладошками.
– Вась, а Вась, а царевич твой красив?
– Да, ничего.
– Ох, Илюш, ― она мечтательно улыбнулась, ― детки, небось, красивые будут, голубоглазенькие.
Я завыла.
– И это всё, что тебя интересует?
Отец положил на моё плечо широкую ладонь.
– Ты ничего не бойся, дочка. Я дружку позвоню. Узнаю, что, да как. Мы не в девяностые живём, и на Могола твоего управа найдётся.
– Иди звонить в кабинет, дай нам, девочкам, поговорить о своём, о женском.
Нет. Мою маму исправить было невозможно. Она шла к цели под названием «внуки» напролом, сметая всё на своём пути. Слава Богу, о женском мы говорили недолго. Отец вернулся минут через десять.
– Всем успокоиться и расслабиться. Три часа назад в лесополосе был найден труп некого господина Уфимцева Андрея Анатольевича, известного в простонародье под кличкой Могол. Огнестрел.