— А ты всё такой же, — Ривай выглядел равнодушным, но переместил ладонь на щёку Эрена, и тот почувствовал: это не его рука холодная, а он сам горит так, словно только что из огня выскочил.
— Зеркало дать?
— Не надо, — отмахнулся Эрен. — Я не из-за вас, это…
— Знаю.
Эрен закрыл рот. Когда же Ривай отнял ладонь, то он посчитал нужным остановить его. Обеими руками, чуть привстав, Эрен схватил руку Ривая, притянув обратно. Да, всё верно. Его кожа тёплая. Всегда такой была. Он, чёрт побери, человек, такой же обычный, как все остальные. С обычными проблемами, желаниями, страхами. Вот только одно его отличает от Эрена — опыт.
Ривай старше, поэтому он видит то, чего не видит Эрен.
— Я испугался, — прошептал Эрен, всё ещё сжимая его руку.
— Знаю, — снова кивнул Ривай. — Я тоже.
Эрен поднял изумлённый взгляд, но в этот раз увидел, что собеседник отвёл глаза.
— Простите.
— Не извиняйся. Но я мог и не ответить на звонок. Вряд ли ты высчитываешь мои выходные — по крайней мере, очень надеюсь, что до такого не дошло, — но будь я занят, никто бы тебе не помог, — он перевёл дыхание. — И почему ты не позвонил Кирштайну, если вы находились в одном доме?
Крепко задумавшись, Эрен решил ответить честно.
— Я забыл про него.
Ривай прыснул.
— Дурак. Хватит прикидываться, что всё в порядке. Ни черта не в порядке ведь. Я не психолог, но смотреть на тебя тошно. Вставай.
***
Ханджи унеслась из квартиры с неразборчивыми криками о том, что нужно срочно заиметь на полке валерьянку. Слабые протесты Ривая привели лишь к более сильной реакции.
— Даже тебе она иногда не помешает! — выкрикнула она напоследок перед тем, как хлопнуть дверью.
Эрен вздрогнул, сидя на диване.
Перед телевизором находилась подключённая приставка. Два джойстика лежали около дивана, и Эрен медленно проследил за шнурами. Один был ровным, расправленным, второй кое-где завивался кругами, из чего Эрен сделал вывод, что Ханджи играла справа, а Ривай — слева.
Он обхватил обеими руками горячую кружку с чаем — Ханджи принесла её вместе с пледом из своей комнаты, который тут же накинула на плечи Эрена. Он не стал возражать, что ему не холодно. Холод чувствовался только в руках, на кончиках пальцев. Когда они соприкасались с кожей чуть выше запястий, Эрен понимал — да, действительно холодные. Плед пришёлся как нельзя кстати. Закутавшись в него, Эрен долго прислушивался к тишине, хотя где-то на кухне, за стеной, находился Ривай. С тех пор как они переступили порог квартиры, тот не проронил ни слова.
Потом послышался голос. Разговор по телефону выдался коротким, и, судя по услышанному имени, собеседником являлся Эрвин Смит.
— Пошли туда других. Ты меня слышал, Эрвин? Непредвиденные обстоятельства, — пауза. — Я не могу оставить его здесь одного. Можешь вычесть это из моей зарплаты.
Потом — шум воды.
Эрен закрыл глаза, услышав шаги.
— Двигайся, — сказал Ривай и легонько толкнул Эрена бедром.
Тот от неожиданности отполз в сторону, освобождая место.
Ривай потянулся к пульту, включив телевизор.
— Играем до трёх. Кто победит, тот задаёт вопрос, — сказал он и подал Эрену джойстик.
Играл Эрен не ахти, хотя, как он успел понять, другие игры они с Ханджи использовали редко, предпочитая почему-то проводить время за обычными битвами один на один. Опыт познаётся в практике. Даже в такой ерунде, как игры.
Естественно, Эрен проиграл, продув Риваю со счётом 3:0. Тот терять время даром не стал и сразу перешёл к интересующей его теме.
— Что ты забыл в том доме?
— Жан попросил. Для друга, — бессвязно забормотал Эрен, словно произошедшее было не сегодня, а неделю назад.
— Вы ведь не общались.
— Начали, — Эрен и сам не мог объяснить, как так получилось. Как там говорят? От ненависти до любви один шаг? В данном случае — от молчания до разговоров.
Эрену было одиноко. Несмотря на возвращение Армина, поговорить с ним он почему-то не решался, а Райнер сливал всё в издёвки, из-за чего Эрен злился, дёргался и в итоге закрывался даже от Армина. Казалось, что друг принимал сторону Райнера по умолчанию, а вечерами, уже в постели, до зубовного скрежета хотелось просто поговорить.
Но Эрен не мог.
Он зашёл в тупик, а вышел из него, как ни странно, благодаря Жану. Эрен вспомнил сегодняшнее признание перед зеркалом и опустил голову, надеясь, что Ривай не смотрел на него сейчас.
— Так что Кирштайн? — подытожил Ривай, когда молчание слишком затянулось.
— Друг у него есть, — очнулся Эрен. — Марко. Ради него он переехал сюда.
Ривай сразу напрягся, положив джойстик на колени.
— Он вроде бы инвалид, ходить не может. Родителей нет, что случилось — не знаю. Живёт обособленно, только со стариком, который работал на его родителей. Нужно было гостиную украсить, для внучки.
Перед тем как Ривай вытащил его из подвала, Эрен слышал приглушённые разговоры из коридора. Ривай разговаривал с Жаном, не повышая голоса, а вот голоса Марко он не слышал, поэтому и решил, что стоило подробнее рассказать о том, чей это дом.
Поймав насмешливый взгляд Ривая, Эрен надулся.
— Хреновый из тебя помощник.
— Ну спасибо.
— На правду не обижаются. Зачем ты в подвал полез? Мозги-то есть, понимал, что может случиться.
Эрен задержал дыхание.
— Я считал, что пережил это.
— Считал он, — передразнил Ривай. — Значит, слушай. «Считал» ты головой, а нужно было её отключить. Самоубеждение — хорошо, но только если оно не противоречит реальности. Ты же убедил себя в неправде, в итоге впал в панику.
Возразить было нечего. Он думал, что раз перестал сравнивать Ривая с отцом, раз провёл между ними жёсткую черту, отделив в сознании одного от другого, то победил не только прошлое — победил и себя. Тот Эрен, каким он был три года назад, перестал существовать с появлением Ривая. Ему хотелось думать именно так. Ривай сильный, и его силы хватит на других. Ханджи, Эрвин, все случайные люди, которые просят помощи… Эрен такой же. Ему нужна была помощь — он её получил. Ощутил, поразмыслил, переступил через время. Я победил, считал Эрен. Я теперь свободен. Я перечеркнул то, что было, и принял нечто новое. Я победил.
Надпись на правой половине экрана телевизора говорила об обратном.
Вы проиграли.
Снова.
— Что я сделал неправильно? — Эрен растерянно развёл руками. — Всё в прошлом.
— Не всё, — Ривай подтвердил слова отрицательным движением головы. — Ты не пережил, ты просто переступил через то, что тебе мешало. Это как наткнуться на собачье дерьмо по пути. Обошёл стороной, и тебя это больше не касается. Но ты ведь просто обошёл, а не потрудился убрать. То же самое с тобой.
Сравнение Эрену не понравилось. Провести аналогию между прошлым и собачьим дерьмом было трудно, но найти общий знаменатель всё-таки удалось. Грязь.
— Ты не разобрался в произошедшем. Ты просто перестал задаваться вопросами, на которые не нашёл ответы.
А когда Эрен пропустил свою реплику, Ривай продолжил:
— Этот Марко… Кирштайн никогда не вдавался в подробности, хотя Ханджи может разболтать даже мёртвого. Не называл ни имени, ни места жительства. Мы решили, что он врёт, поэтому отправили тебя на встречу. Конечно, потребовалось время, но ты каким-то волшебным образом умудрился наладить с ним контакт.
— Ничего волшебного.
— Попробуй переубедить.
— Он его любит, — Эрен нажал на голос. — О таком не распространяются.
— Так вот как вы спелись. Дружка почуял? Сразу же обрадовался, как только душу излить захотелось?
— Не надо, — попросил Эрен.
— Ещё раунд, — отрезал Ривай.
Он подчинился. Во второй раз Эрену удалось одержать одну победу.
— Есть вопросы? Если есть — задавай.
Вопросов было миллион, не меньше. Все они вертелись в голове, и Эрен поначалу даже растерялся — такая возможность, а спросить нечего.
— Почему вы меня отталкиваете?
— Я никогда не завязывал долгих контактов с клиентами, — Ривай отложил джойстик в сторону. — Иногда я сравниваю свою работу с работой шлюх, вот только Эрвину это сравнение почему-то не нравится. Поступают заявки — мы выполняем. Выполнили — можем приступать к следующей. То же самое, только без секса.
Поёжившись, Эрен осторожно взглянул на него: Ривай откинулся на спинку дивана, слепо смотря в потолок. Он позволил себе любоваться его профилем, но всего пару минут.
— Значит, я такой же? Просто надоедливый клиент, от которого не удаётся избавиться?
— Ты сложнее. Я не знаю, как тебя вписать в свой ритм. Иногда тебя нет, иногда ты есть, и я сбиваюсь, — Ривай тронул всё ещё обмотанную бинтами руку. — Ты мешаешь мне жить. Но и выкинуть тебя, похоже, нельзя.
То, что услышал Эрен, было равносильно признанию его необходимости в чьей-то жизни. Поддавшись эмоциям, он рванулся было вперёд, но вовремя остановился — Ривай не говорил, он рассуждал. Пытался разобраться с ситуацией прямо здесь и сейчас, при Эрене, пока есть время и возможность увидеть живую реакцию.
— У меня есть ещё вопрос, — сказал Эрен, крепко сжимая руки.
— Задавай.
— Неужели то, кого человек любит, настолько сильно влияет на отношение к нему окружающих?
— Любовь считают двигателем жизни, — резонно заметил Ривай. — Если ты трахаешь красивую умную бабу, то это страсть, если страшную и тупую — это любовь, что ж, бывает. А вот если предпочитаешь кого-то с членом, даже если душа у него прекрасная — то ты моральный урод и извращенец. И вот после все будут тыкать в тебя пальцами. При таком раскладе большинство предпочтёт делить свою жизнь на две стороны. Первая будет заключаться в том, как ты ведёшь себя на публике. Придётся играть роль, да такую, чтобы поверили. А вторая — так называемая личная жизнь, где можешь развлекаться так, как только пожелаешь, но без вынесения на всеобщее обсуждение.
— Не может быть так плохо.
— Может. Но если друзья хорошие — повезло. В твоём случае, раз ты даже начал ошиваться с Кирштайном, друзья у тебя дерьмовые.
— У меня есть Армин. Он примет.
— Проверил?
— Нет, — Эрен так и не знал, как Армин относился к историям Райнера.
— Ну так попробуй. Приди и скажи ему, что трахался с парнем, а потом посмотри на реакцию.
— Но я не делал такого…
— Но хочешь, — поставил твёрдую точку Ривай. — Я просто пытаюсь показать, что ты решаешь проблемы не полностью. Ладно, опустим историю с прошлым. Могу поспорить, что ты обдумал свои чувства, но предпочёл обойти реакцию окружающих просто потому, что думать об этом неприятно. А вдруг обойдётся, верно? Вдруг как-нибудь получится. «Как-нибудь» не получится, Эрен. Всё остаётся на местах, кроме тебя самого. А у меня есть кое-что поважнее — работа. Мне так удобно. И поверь, я проверил, так что в моих словах можешь не сомневаться.
Ривай говорил много, но Эрен никак не улавливал главной сути.
— Иди-ка сюда, — Ривай повернулся так, чтобы было удобно положить правую руку на спинку дивана, подзывая Эрена к себе движением пальцев.
Он придвинулся ближе, неотрывно смотря на бинты, сковывающие левое запястье. Смотреть на Ривая, когда тот смотрел на него, было невыносимо сложно.
— Эрвин когда-то сказал мне одну важную вещь, — Ривай коснулся пальцами острого подбородка Эрена. — Не жалей о выборах. Если начнёшь сомневаться, любой выбор в конечном итоге покажется неправильным.
Эрен склонил голову.
— Вам есть о чём жалеть?
— Теперь уже нет, — глаза Ривая скрывала полутень от прядей волос. — И тебе советую.
В тот момент Эрену казалось, что Ривай знает ответы на все его вопросы. Хотелось продолжать спрашивать снова и снова, но он внезапно понял, что чувствует его дыхание, близко-близко, и неизбежно мелькнула мысль о поцелуе. Эрен успел насладиться зрительным контактом, отмечая, что Ривай и правда не сомневался в том, что делал.
Все, о чём мог думать Эрен, — это о собственных сомнениях. Он настолько погряз в самом себе, что забыл о второй стороне, которую представлял Ривай; забыл, что выбор здесь делал не он один, и время тянулось медленно не только для него.
«Закрой глаза» — подсказал внутренний голос шёпотом. И Эрен закрыл глаза, чуть отстраняясь назад, когда Ривай наклонил голову, медленно его целуя.
Стало спокойно. Ужасы темноты подвала унеслись прочь.
Не зная, куда деть руки, он нервно сцепил пальцы, но потом расслабился, поддавшись внутреннему желанию — обнять Ривая за плечи. Коротко стриженый затылок уколол подушечки пальцев, и Эрен чуть улыбнулся, придвигаясь ближе, чтобы чувствовать тепло всем телом.
Он не сомневался в том, что делал. Он хотел, но подавлял желание, боясь только одного — что его оттолкнут. Теперь же, когда Ривай отвечал, Эрен решил, что это того стоило. И Жан, и Марко, и даже подвал.
Ривай отстранился, и Эрен из-под опущенных ресниц увидел, как он медленно облизнул губы. Снова зажмурившись, Эрен отвернул голову так, чтобы видеть краем глаза только висок Ривая.
— А мне понравилось.
— Боже.
— Я об игре до трёх.
— Тогда ладно.
Эрен нервно прыснул со смеха.
========== Глава 17. ==========
Иногда ночной город выглядел красивее и волшебнее, особенно для тех, кто редко видел освещённые искусственными огнями улицы. Одно и то же место ночью преображалось, играя новыми красками, наполняясь другими запахами и иной атмосферой. Когда Эрен был здесь в прошлый раз, с Ханджи, с балкона улицы выглядели привлекательнее. Сейчас же, стоя около ограждения и вьюна, пущенного вверх по стене, Эрен думал только о том, что непременно ушёл бы, а не смотрел на извивающиеся внизу бесцветные дороги — если бы рядом не стоял Ривай.
Сегодня он узнал новую сторону Ривая.
— Будешь? — он принёс Эрену холодную банку газировки.
Эрен пронаблюдал, как Ривай справляется с крышечкой и припадает губами к металлическому краю банки.
— Я считал, что вы такое не пьёте.
Ривай посмотрел на этикетку, где красовался логотип известной фирмы.
— Ханджи любит пополнять холодильник. Хоть что-то, когда там оказывается пиво.
— Не только.
Он вопросительно взглянул на Эрена.
— Вы играете в видеоигры.
— Чаще всего под пиво. Да.
— Это ведь хорошо? Иметь человека, с которым можно разделить свободное время. Отдохнуть.
— Как посмотреть. Иногда с Ханджи проще устать, чем отдохнуть, — усмехнулся Ривай и сделал новый глоток.
— В прошлый раз вы куда-то ушли.
— К Эрвину.
— Эрвину Смиту?
— Я знаю только одного Эрвина. Да. Если хочешь знать, он не только талантливый руководитель, но и неплохой человек. С ним есть о чём поговорить.
— Не могу понять, как вы познакомились. Вряд ли вы были друзьями детства.
— Не были. Мы и сейчас не друзья. Роли начальника и подчинённого не переводятся на один уровень.
— Ладно, — согласился Эрен. Спорить с Риваем было бы невозможно. — Можете рассказать что-нибудь о себе?
— Что, например?
— У вас есть семья?
— А у кого её нет, — Ривай смотрел прямо перед собой, на волнистую полоску горизонта. — Всегда была. И сейчас, наверное, есть.
— В каком смысле?
— Я не видел мать уже около десяти лет, — он помолчал. — Чтобы ты не задавал лишних вопросов, сразу скажу: она жива, и с ней всё было хорошо, когда я видел её в последний раз. Отца я не знал, мать растила меня одна. И это меня устраивало, пока она не решила притащить в дом грязного пьющего мужика. Его звали Кенни, — Ривай произнёс имя с нескрываемой ненавистью. — Поначалу всё было неплохо, но когда эта свинья почувствовала себя хозяином, я начал отсчитывать дни.
— Для чего?
— Чтобы уйти из дома.
На языке Эрена вертелся вполне логичный вопрос, и он даже предполагал, какой ответ получит, но не решался его задать.
— Кенни бил её каждый раз, когда напивался. Иногда это происходило в постели, во время секса. Не очень-то приятно пытаться заснуть, когда за стенкой без стеснения трахают самого близкого человека.
Эрен шумно сглотнул и поспешил поднести пиво ко рту.
— А потом он начал бить меня, — уже тише добавил Ривай. — Это произошло в тот момент, когда выставить его за дверь было нельзя.
Он рассказывал ровным тоном, словно часами вырабатывал в себе равнодушие и хладнокровие.