Мария Боталова
И свет в её руках...
Пролог
Это место походило на комнату, однако лишь отдалённо, будто некто, ни разу не видевший человеческого жилья, но однажды краем уха услышавший о нём, решил воспроизвести в реальности всплывшее в фантазии видение. Широкие незастекленные окна занимали большую часть стен, оставляя от них лишь тонкую белую окантовку. По всей поверхности пола стелился мягкий ковёр со странными, совершенно немыслимыми сочетаниями цветов, словно сумасшедший художник вылил на холст все имевшиеся в его распоряжении краски, и те растеклись разнообразными пятнами, где-то перемешиваясь, а где-то, наоборот, сохраняя контрастные границы.
Я сидела на полу, скрестив ноги, утопавшие в длинном пёстром ворсе, и с неожиданным равнодушием разглядывала новое творение Высших. На этот раз вышло не так впечатляюще, как в прошлую нашу аудиенцию, когда они решили повторить пейзаж одного странного мира, совершенно отличного от нашего и почти не воспринимаемого человеческим разумом. Испытывая некоторое подобие благодарности за столь заботливое отношение к моей психике, я терпеливо дожидалась появления Высших. Молочно-белый свет вливался в комнату сквозь окна, но я знала, что это всего лишь иллюзия, ведь там, где обитали Высшие, не было совершенно ничего, только бесцветное марево без направлений и содержимого.
- Приветствуем тебя, Алиса. - Голос раздался словно бы сразу отовсюду, но спустя мгновение напротив окна прямо передо мной проявилась размытая фигура, весьма отдалённо напоминающая человеческую. Всё, что я увидела – это плотное синее сияние, образующее силуэт неопределенной, чуть вытянутой формы.
- Ну, здравствуйте, - сказала я, слегка склонив голову.
Вслед за первой появились ещё три фигуры, которые различались только цветами и порой интенсивностью света. Теперь предо мной парили четыре размытых пятна: синее, фиолетовое, золотистое и красно-оранжевое.
- Всё ли у тебя хорошо, дитя? – с отеческой заботой спросил Высший, сиявший синим цветом. Только он так ко мне обращался, с самого начала.
- Да всё отлично, - пожав плечами, сказала я, внешне небрежно, однако подобный вопрос заставил насторожиться. Если раньше Высшие предпочитали разговаривать прямо, то в последнее время перешли к более хитрой тактике, из-за чего приходилось внимательно следить за каждым произнесённым словом, дабы не попасть в расставленную ловушку.
- У людей так много желаний, - небрежно заметил «синий». – Не желаешь о чём-нибудь нас попросить?
- Нет, спасибо, - с вежливой улыбкой сказала я, уже догадываясь, в чем будет заключаться очередной подвох. Они действительно исполнят любое желание, что ни попрошу, вот только в плату потребуют то, от чего я так упорно отказываюсь.
- Поверь, мы можем всё что угодно, - соблазнительно уточнил Высший, расплывчатая фигура которого сияла золотом.
- Я знаю, - отозвалась я с прежней улыбкой, быть может, чуть более кровожадной – терпение пошло на убыль.
- А как насчет бессмертия? Как насчет невероятной силы, которой не обладает ни одно живое существо? Если ты станешь Хранительницей, то обретешь всё это и даже больше.
- Я в этом не нуждаюсь, - холодно отрезала я, не желая больше выслушивать «заманчивые» предложения. Как бы там ни было, но оригинальностью они никогда не отличались.
- Все люди об этом мечтают, - с ноткой удивления заметил золотистый. Плохо же свои творения они знают. Или, может, только я такая неправильная?..
- Значит, ваши сведения ошибочны, - пожав плечами, сказала я и, желая прекратить этот бессмысленный цирк, повторявшийся с завидной регулярностью уже на протяжении полугода, резко добавила: - Я не собираюсь становиться Хранительницей.
- Даже временно? – поинтересовался синий.
- Даже временно. Вообще никогда. Вы не могли бы вернуть меня обратно? У меня завтра контрольная по культурологии.
Часть первая
Тёмный культ
Пара зыбких теней в отраженьях зеркал,
Мы начинаем свой ритуал.
Ветер затих, сердце бьётся быстрей,
Знай, этой ночью мы станем сильней!
(Unreal – «Ритуал»)
Глава 1
О том, что страшнее смерти, а также о долгожданном завершении сессии и нежданном госте
Будильник зазвонил неожиданно и на удивление противно. Не открывая глаз, я со стоном перевернулась на бок и потянулась, надеясь на ощупь выключить это пронзительно пищащее безобразие, но моя рука нашла только воздух и, не обнаружив сопротивления в виде привычной тумбы, со всего маху рухнула вниз, состукав о пол. Такая встряска помогла наконец проснуться. Открыв глаза, я увидела Лину в противоположной стороне комнаты. Подруга уже доползла до края кровати и, опасно с неё свесившись, добралась до будильника. Противный писк оборвался, комната вновь погрузилась в блаженную тишину.
- Физика – зло, - устало констатировала Лина.
Я молча с ней согласилась, начиная проваливаться в очередной сон. Передо мной, весело приплясывая, возникли ареометр, гармонический осциллятор и ведро Ньютона, гордо запевшие песню о том, что физика – наука о жизни, но вцепившиеся в плечо пальцы подруги заставили вернуться в реальный мир.
- Алиса! Хватит спать, мы же опоздаем!
- И что? Будто никогда не опаздывали, - вяло отмахнулась я.
- Не на экзамен! – возмущенно воскликнула Лина, продолжая безжалостно меня тормошить.
В сонном мозгу что-то щёлкнуло, вчерашний вечер и половина ночи мгновенно напомнили о себе головной болью, я резко поднялась, и, выбравшись из постели, поспешила к своим вещам – переодеваться. Убедившись, что теперь уж наверняка не засну, Лина удовлетворенно хмыкнула и отправилась в ванную.
Сегодня нас ожидал последний экзамен, закрывающий сессию второго семестра, но оттого ещё более пугающий. Ни у меня, ни у Лины не было таланта к данной науке, да и проходили мы её лишь исключительно в качестве общеобразовательного предмета, но испортить сессию из-за какой-то никому не нужной физики очень не хотелось. Зачем эти переживания, нервирующие пересдачи, если можно разделаться с первым курсом раз и навсегда, прямо сегодня?
Накануне мы потратили весь вечер и даже некоторую часть ночи на повторение материала и решение типовых задач, теперь же мозг отказывался соображать, потому все действия приходилось совершать на автомате. Как ни удивительно, однако мы успели собраться и выйти из дома вовремя. Летнее утро встретило нас тёплым ветерком и ясным небом. Солнце активно припекало, обещая к полудню наступление жары, птицы весело щебетали, громко переговариваясь между собой и наполняя округу звонким гомоном, изредка заглушаемым шумом проезжих машин. Весь июнь выдался солнечным и тёплым, словно в насмешку над студентами, вынужденными корпеть за учебниками и готовиться к очередному экзамену, но сегодня, казалось, воздух наполнился ожиданием, и ветер тихо нашептывал на ухо, зазывая присоединиться к летнему блаженству. Всю дорогу Лина вслух повторяла некоторые формулы и, кажется, даже правильно повторяла, но, когда список тех, которые она помнила, подошёл к концу, подруга сокрушенно вздохнула:
- Я совершенно не готова!
- К прошлым экзаменам ты тоже не была готова, - заметила я.
- А к физике по-настоящему не готова! – С этими словами, видимо, чтобы хоть немного успокоиться, она принялась проверять карманы брюк и пересчитывать спрятанные в них шпаргалки. Я лишь покачала головой и отвела взгляд от Лины, чтобы лишний раз себя не нервировать. Я все шпаргалки разложила по карманам одежды ещё ночью, перед тем, как лечь спать.
К аудитории мы подошли за пару секунд до преподавателя, обогнав его буквально на несколько шагов, потому двери были открыты при нас, что позволило занять в кабинете выгодные места, с которых, казалось, удобней списывать. Впрочем, к началу экзамена явилось не так много студентов – всё равно больше шестерых за раз в аудиторию не пускали, чем основная часть группы и воспользовалась, вырывая дополнительное время для сна. Не то, чтобы мы с Линой были уверены в своих силах, но в любом случае хотелось поскорей отмучиться, каким бы ни был результат, поэтому мы решили войти вместе со смелой шестёркой первопроходцев. В последний раз внимательно оглядев коридор и не обнаружив человека, которого искала, я вздохнула и полностью сосредоточилась на предстоящей задаче, стараясь не обращать внимания на зарождающуюся внутри нервную дрожь.
Кто бы мог подумать, что после всего пережитого в начале учебного года, проведенного не в университете, а в другом мире, я буду настолько бояться какого-то экзамена! Но, в конце концов, от этой оценки зависит моя дальнейшая жизнь, и если в Аль’ерхане можно было погибнуть, то от двоек обычно не умирают, а живут, но при этом жестоко мучаются, влача жалкое существование в нищете, потому как без диплома достойную работу не найти. Предаваясь подобным не особо обнадёживающим мыслям, я дрожащей рукой потянулась к билету. Назвав вытянутый номер и даже не взглянув на содержание билета, отправилась обратно к своему месту. Лишь устроившись за партой, позволила себе прочитать вопросы. «Принцип неопределенности Гейзенберга». Хм... знакомая фамилия, что, несомненно, уже является хорошим знаком.
Для начала я добросовестно попыталась что-нибудь вспомнить самостоятельно, уточнение к вопросу даже в этом немного помогло: «Неопределенности координат и проекций импульса при движении электрона сквозь преграду с отверстием». Да, я точно помню весёлые иллюстрации, которые срисовывала с доски, и, поддаваясь творческому порыву, украшала собственными дополнениями, пририсовывая электрону длинные волосы и наивное кукольное личико. Мои воспоминания затерялись где-то в спутанных волосах электрона и никак не желали следовать дальше, в упор отказываясь делиться со мной формулировкой принципа Гейзенберга. Ну что ж…
Вздохнув, я незаметно скосила глаза на преподавателя, со скучающим видом скользившего взглядом по аудитории, и потянулась в карман джинсов за шпаргалкой. Так, в переднем правом у меня должно быть девять штук: восемь по вопросам из билетов (с первого по восьмой) и одна – навигационная, которая как раз нужна в данный момент. Эта особая шпаргалка содержала перечисление всех теоретических вопросов с указанием их номеров в списке, чтобы легко можно было вычислить, в каком кармане и каким по счету мне искать необходимый ответ. Однако… Ещё раз на ощупь пересчитав число до невозможности туго свернутых листочков, я убедилась, что их всего восемь. Сердце неприятно заныло в предчувствии чего-то ужасного, и я, стараясь всё проделать незаметно для преподавателя, взглянула на шпаргалки. Среди них не оказалось самой нужной, жизненно-необходимой! Ощутив, как внутри что-то срывается вниз, я убрала шпаргалки обратно в карман и обреченно посмотрела на пустой лист бумаги, на котором не удосужилась написать даже номер билета. Какой толк от шпаргалок, если я не могу ими воспользоваться! Не перебирать же все пятьдесят в надежде отыскать нужный мне вопрос. Так любой, даже самый невнимательный преподаватель заподозрит что-то неладное. Ещё раз тяжело вздохнув, я принялась за решение задач.
Часы над классной доской тикали, время шло, не желая останавливаться ради одной-единственной студентки-неудачницы, предоставленные нам для подготовки сорок минут подходили к концу, а я решила всего лишь одну задачу. Над второй и последней продолжала усиленно корпеть, осознание почти полного пробела в ответе по теории наваливалось и давило со всех сторон, с каждым звучным тиканьем часов угнетая всё больше. Первый смертник отправился на поклон к преподавателю, вызвав во мне приступ настоящей паники. Рука задрожала, из-за чего вместо положенной формулы образовалась какая-то закорючка, на мгновение сбившая меня с толку. Я смотрела на эту непонятную каракулю и пыталась найти в ней отдаленное сходство с буквами греческого алфавита, чаще всего используемыми в физике, и уже начала склоняться к мысли о том, что она весьма походит на «пси», а может, даже именно она должна здесь стоять вместо изначально предполагаемой величины. Вовремя одумавшись, я со злостью перечеркнула написанный бред и начала заново, попутно ругая себя всевозможными словами. Ну как я могла забыть навигационную шпаргалку?! Да, собирала вещи около трех ночи, да, почти не соображала, засыпая на ходу и путаясь в разбросанных по столу, исписанных мелким почерком бумажках, но как можно было не взять самую важную шпаргалку в моей жизни?! С чем я пойду отвечать? С решенной задачей и недоделанной половинкой? Да это даже на тройку не потянет! Может, стоило согласиться на предложение Высших? А что? Было бы неплохо. Пообещать в отдаленном будущем (на старости лет, к примеру) взяться за охрану Священного Сосуда с Первозданным Светом в обмен на диплом с отличием. По-моему, вполне справедливая сделка! Хотя нет, я бы заказала ещё высокооплачиваемую работу. Хотя о чем это я?! Зачем работать, если можно выпросить у Высших нескончаемый запас денег для беззаботного существования до конца своих дней! До старости, то есть, ведь в старости я должна буду отработать в качестве Хранительницы. Возможно, всё это слишком мелко, но зато легко выполнимо для тех, кто когда-то создал Вселенную. Представив, как смогу высыпаться, заниматься целыми днями только теми вещами, которые мне по душе, я довольно улыбнулась, но в этот момент Вадим, отвечавший преподавателю по своему билету, поднялся из-за стола и, взяв зачётку, поспешил к выходу из аудитории.
Подивившись своей глупости, я мысленно выругалась и уже собиралась продолжить решение задачи, как дверь отворилась, впуская в помещение нового студента на смену уже отмучившемуся, и на моих губах вновь появилась блаженная улыбка, мало соответствующая гнетущей атмосфере экзамена по физике. Уверенным шагом он вошёл в аудиторию и направился к преподавательскому столу, по пути небрежно закинув сумку на парту рядом со мной. При этом сумка приземлилась аккуратно и почти бесшумно, несмотря на расстояние, которое ей довелось пролететь. Я завороженно смотрела на короткие невероятно черные волосы вошедшего, которые, казалось, почти не отражали света, смотрела на чёрную футболку, прекрасно подчеркивающую идеальную фигуру, любовалась сильными руками, совершенно забывая о том, где нахожусь. Янтарные глаза, в противовес волосам, блестели неестественно ярко, приковывая к себе взгляд и не позволяя думать ни о чем и ни о ком, кроме их обладателя. Подмигнув мне и слегка улыбнувшись, Тэан протянул руку, без замешки вытягивая первый попавшийся билет.
Второй студент, не желая оттягивать агонию, присел рядом с преподавателем, а Тэан прошёл в глубь аудитории, заняв парту через одну от меня. Садиться рядом никому не позволялось в наивной попытке исключить возможность списывания.
- Ну как дела? – шепнул Тэан, чуть подавшись в мою сторону.
- Ужасно, - тихо ответила я, подавив ненормальное желание улыбаться. Несмотря на прошедшие полгода, что Тэан находился на Земле, я продолжала реагировать на него одинаково везде и всегда, не в силах ничего поделать с блаженной улыбкой человека, ушедшего в свой собственный мир, сказочный и прекрасный.
- Покажи билет.
Пожав плечами, я пододвинула в сторону Тэана несчастный листочек и почти беззвучно пояснила:
- Не могу узнать, какой номер у моего теоретического вопроса, и вторую задачу никак решить не получается.
- Сорок седьмой вопрос, - скользнув взглядом по тексту, сказал Тэан и принялся за изучение задач.
Подобрав челюсть, я отыскала в кармане кофты сорок седьмую шпаргалку и, развернув её под партой, убедилась, что это действительно мой вопрос. Не имея возможности терять ни секунды, сразу же принялась за списывание с такой скоростью, что лист бумаги едва не задымился от трения с ручкой. Не успела я закончить написание ответа по теории, как Тэан подтолкнул ко мне ещё один листочек, на котором аккуратно красовалось решение второй задачи.
- Спасибо, - невнятно пробормотала я, не в силах совладать с собственным языком, который почему-то начал заплетаться. Порой мне казалось, что Тэан обрёл не простое человеческое тело, а, как минимум, обладающее способностями самого настоящего гения, и в последнее время эти подозрения только усиливались. Я, конечно, понимала, что ему, вырвавшемуся из скучного плена Первозданной Тьмы, всё в обычной жизни было интересно, но не настолько же, чтобы так разбираться в никому не нужных предметах! До сих пор не могла свыкнуться с мыслью, что он поступил в университет ради того, чтобы проводить со мной больше времени, и просто ради развлечения. С целью попасть именно в мою группу, Тэан сделал вид, будто уже учился по данной специальности и переводится из другого, заграничного университета. Каким образом ему удалось собрать необходимые документы, я так и не узнала – почему-то он не горел желанием просвещать меня по данному вопросу. Но, как бы там ни было, а в феврале после зимних каникул у нас появился новый студент из Франции. Для поддержания собственной легенды Тэан даже изучил французский язык, потратив на это не больше месяца.