- Нокс! – рявкнул Малфой, порядком ослепленный созданным им же самим световым шаром.
Все вновь погрузилось во мрак. Лучше не стало. Теперь у обоих перед лицами замигали яркие пятна от резкой смены освещения. Топчась на месте, как два крота, и отчаянно щурясь, школьные враги едва не лопались от злости. Каждый считал, что помешали именно ему и негодовал на неудачное стечение обстоятельств.
- Урод шрамоголовый, - чуть заикаясь, раздраженно выдохнул Драко. – Я чуть дуба не дал. Какого хрена ты здесь забыл? Сто лет не виделись и еще столько же бы…
Блондин порывисто глотнул из бутылки, не рассчитал, и вино частично залилось ему в нос.
Позорно закашлявшись, раскрасневшись, и вытирая и так влажным рукавом слезящиеся глаза, Драко рассвирепел еще больше. Мало того, что само место, так еще и… Как там, Малфой хотел перекрыть боль? Выкусите-ка! Вот вам самый ее эпицентр. Да как так-то? Такие, как этот супер-герой гриффиндурок, должны сопеть сейчас в две дырочки, крепко прижимая к себе рыжую Уизлетту, разморенную после горячего секса и плотного ужина. Или в обратной последовательности. Но не вот это вот все! И что Золотой Мальчик забыл в зимних кустах на окраине Хогсмида в такую погоду? Дома бухать не разрешают? Так пабы есть. Друзья, наконец. Да ту же квартиру снять на пару-тройку часов. Нафига сидеть в метель практически в лесу почтенному Главному Аврору? Ну если он не на задании, конечно. А судя по полупустой бутылке огневиски – рабочими делами там и не пахнет. Это уж глаза Малфоя узреть успели. Очевидно потому, что у самого «рыльце было в пушку». Как там у маглов? Рыбак рыбака? Или что-то в этом роде. Только себя Драко считал весьма вправе заливать отменным изысканным алкогольным напитком свои душевные раны, а Поттер в его представлении сейчас просто алкашил среди кустов. Лишь бы нажраться. Аристократ презрительно вздернул подбородок.
- О-о-о, бухлишко, - манерно-растягивая слова, как больше всего ненавидел школьный враг, язвительно пропел Малфой. – Фу, Поттер. Как был плебеем, так им и остался. Вали отсюда. Тут теперь я.
Главный колдомедик Мунго подслеповато прищурился, пытаясь получше оценить обстановку.
- Ты… ты, - от возмущения у Гарри даже голос сел. Нет, ну это вообще! Мало того, что…
Поттер рванулся вперед и крепкая рука мигом отыскала в темноте белобрысого гада, что за все годы ничуть не изменился. Высокомерный засранец! Был и есть! Говорят, с годами прибавляется ума? Так вот: у некоторых, похоже, прибавляется только дерьма!
То, что аврор не стал использовать палочку, а подсознательно желал придушить обидчика голыми руками – говорило о многом. Личные счеты были велики и за все прошедшее время лишь окрепли. Все, что вызывало в душе цунами при воспоминаниях о заносчивом аристократишке, слилось в единый запутанный клубок, где любовь и обида бурлили, смешиваясь друг с другом и выжигая в душе Гарри новые и новые дыры. Порой Главный Аврор и сам не смог бы ответить, чего ему хочется больше: любить вредного слизеринца или же прибить. Несмотря на то, что объект страстей находился вне зоны досягаемости – эмоционального накала при случае это никак не снизило. Наоборот. Стоило только встретиться с хорьком в неофициальной обстановке тет-а-тет… услышать первый едкий комментарий… ощутить пару резонирующих искр… и вот… пожалуйста… Имеем, что имеем.
Только Драко тоже не растерялся. Не одному Поттеру было от чего медленно «ехать крышей» все эти годы. В ответ на самоуправство брюнета Малфой с размаху выкинул кулак в сторону предположительного нахождения вражеской физиономии. Признаться, когда тебя держали за отворот рубашки, даже с не до конца восстановленным зрением направление определить было не сложно. Удар вышел по касательной и задел поттеровскую скулу. Не критично, но достаточно ощутимо. Это послужило спусковым крючком. Гарри не выдержал и с рыком повалил слизеринца прямо в снег. Эмоции, бушевавшие с момента осознания, что он на полянке уже не один, вырвались на свободу. Негодование от нарушенного уединения; наглость не пожелавшего признать свое неуместное появление Малфоя; его нелепое и возмутительное требование убраться отсюда самому Гарри, и главное… что бесило больше всего: непоколебимая уверенность хорька, что он абсолютно… АБСОЛЮТНО имеет право так поступать.
Сцепившись в непрезентабельный клубок из мелькающих рук и ног, школьные враги, очевидно, решили разорвать друг друга на клочки. По-магловски. Безо всякого волшебства. Желая голыми руками наказать второго за то, что каждому из них пришлось пережить за эти годы. Отомстить за свои моральные муки. Пальцы рвали ткань, локти и колени «встречались» с ребрами и животами. Горящие гневом глаза норовили испепелить. За всей этой возней оба растрепались, холодный снег забился за шивороты, в отвороты рубашек, рукава. Он таял от соприкосновения с разгоряченной кожей и вместе с потом противно стекал по телам. И лишь азарт гнал обоих так вот невербально высказать свою боль. Отомстить за одиночество. Из разбитой губы блондина сочилась кровь. На скуле Гарри наливался многообещающий синяк. Все это барахтанье в снегу напоминало собою скорее потасовку студентов, нежели серьезную драку двух взрослых волшебников, только вряд ли кто-то из мужчин сейчас осознавал это. Возможно, место так повлияло, а возможно – подсознательное нежелание нанести другому излишне серьезные раны. И оба скорее дали бы отрезать себе язык, чем признались бы, что это потасовка просто повод… повод для того, что называется: «хотеть касаться».
Спустя пятнадцать минут Драко извернулся змеей и умудрился вывернуться из-под тяжелого аврорского тела. Зло сплюнув в снег кровь, Малфой отполз на пару шагов и с усилием поднялся на ноги. Следом за ним, кряхтя, поднялся и Гарри. Оба, набычившись, стояли друг напротив друга, с шумом втягивая воздух и выпуская изо рта облачка пара. Промокшая одежда противно липла к телу. А в купе с минусовой температурой вокруг – вполне могла гарантировать будущую простуду. В лучшем случае. Кажется, эта мысль посетила одновременно обоих. Во всяком случае, попыток возобновить драку никто более не предпринимал. Сбросив копившееся долгое время напряжение, мужчины немного успокоились и, кажется, даже несколько протрезвели. Действительность вносила свои коррективы. Следовало все же наложить согревающие чары, иначе…
Гарри вдруг скривился и схватился за бок. Лицо его исказилось в гримасе боли.
Малфой недоверчиво зыркнул на эту пантомиму. Что это? Стратегический ход? Отвлекающий манёвр? Фарс?
Раздраженно отбросив со лба налипшую длинную челку, колдомедик прищурился. И как так вышло, что они оба единогласно решили не пользоваться палочками, а сцепились врукопашную, как какие-то маглы. Поттер-то ладно, но сам Драко? Так хотел собственноручно придушить спесивого гриффиндурка? Или… подсознательно до дрожи желал прикоснуться? Под любым предлогом.
Метель неожиданно пошла на спад, постепенно сменяясь легкой снежной крошкой. Ветер утихал. Гарри полусогнулся и держался за левый бок. Злость трансформировалась в тихую неприязнь. Выпустив пар – активничать расхотелось. Вспоминать и углубляться в себя – тем более. Страдать и жалеть о былом – тоже. Тьфу ты, хорек белобрысый! Весь настрой сбил! Даже сюда сунул свой длинный нос. В тот единственный день и то единственное место, где Гарри раз в год позволял себе соприкоснуться со своими юношескими мечтами.
Пробормотав онемевшими губами согревающее заклинание, Поттер создал вокруг себя островок тепла и тяжело опустился прямо на землю, где освободилось и подсохло от снега небольшое пространство. Внутри что-то кололо так, что ни о каком продолжении вражды сейчас и речи не шло. Если, конечно, змееныш не решит воспользоваться ситуацией. С того станется. Когда это Слизерин играл по-правилам?
- Эй ты, - у Малфоя у самого кровила разбитая губа, но вид согнувшегося пополам волшебника, пусть даже и врага, пробудил врачебный инстинкт. – Эй ты, - повторил колдомедик и, потоптавшись пару секунд, шагнул в согревающий круг. Заиндевевшего лица и кистей рук тут же коснулось ласковое тепло. Магия говнюка-Поттера оказалась, неожиданно, на редкость приятной и будто льнула к аристократу. Но, это, конечно же, лишь показалось. Такого быть не могло.
- Чего тебе? – процедил Поттер, держась за бок и зыркая своими зелеными глазищами.
- Да ничего! Так сильно обычный колдомедик уделал Главного Аврора? Национальный герой такой хрупкий?
- Придурок, - обиделся брюнет. – При чем тут ты?! Оно само иногда… здесь… сейчас не вовремя просто…
Малфой фыркнул, сложив руки на груди. Он неосознанно выжидал, нежась в теплых эманациях магии, а еще - колебался. С одной стороны – радоваться бы да ехидничать вволю. С другой – становясь колдомедиком, он клятву давал. Да и вообще…
- Да, блин, Потти! Одни проблемы с тобой! Вечно, не как у людей! Ну что там у тебя?
Драко небрежно взмахнул палочкой и трансфигурировал из ближайшего молодого деревца что-то, подозрительно напоминающее больничную койку. Поттер вытаращил глаза.
- Ложись, - нехотя буркнул Малфой, проклиная себя за мягкотелость.
- Че… чего? Хорек, совсем берега попутал? Допился до белой горячки? Глюки ловишь? Так вот – я тебе не барышня! Я Гарри Поттер. Твой враг, если что. О-хо-хо-х…
- Да гляну я, осел! – вскинулся Малфой, подозрительно заалев ушами. – Врач я или кто? Пальпирую…
У не слишком сведущего в медицинской терминологии Поттера отпала челюсть. Мозг начал лихорадочно искать объяснение незнакомому слову, подбирая по звучанию уже слышанные когда-либо. Подозрение, что белобрысый задумал очередную гадость – крепло. Где-то он уже встречал… у маглов… по телевизору… подобное словцо… так-так… с чем же там связано было? Лягушки, да! Пальпируют лягушек! Ну точно! Разделывают на части!
Брюнет аж задохнулся от ярости, забыв на время о боли в боку. Он попытался дотянуться рукой до снега за подтаявшим кругом, чтобы слепить снежок и метнуть его в слизеринца.
- Разделать меня хочешь? Надрезать и кишки мне выпустить? Дорвался, думаешь?! Ах ты! – гневно сверкая очками в свете вышедшей из-за туч луны, Поттер шипел не хуже закипающего чайника. – Какой же ты ублюдок все-таки, Малфой! Еще и трусливый! В честном бою не получилось, так ты…
- Что? – Драко опешил и машинально отступил на полшага назад. – Да я… (Малфой захлебнулся возмущением, думая про себя, что «вот так и делай добрые дела» и еще - «благими намерениями…») - Да я… Пощупаю я, дебил! НЕУЧ!
- Пощупаешь? – казалось, глаза Поттера сейчас выпадут из орбит.
- ПРОщупаю, - разозлился Драко, запунцовев. – Мало того, что идиот, так еще и глухой! Больно нужно мне твое… твое… Да ляжешь ты уже или нет?!
Кряхтя, Гарри кое-как поднялся с колен и умостился на самом краю кушетки, недоверчиво зыркая на блондина.
Малфой закатил глаза. Призывая на помощь все свое терпение к тяжелобольным (в том числе, психически), он шагнул вперед и безапелляционно надавил Поттеру на грудную клетку, вынуждая того плюхнуться на лопатки.
Изумление, отразившееся в зеленых глазах, вызвало у Драко нервный смешок. Он уже жалел, что поддался этому порыву внезапной доброты, что в отношении гада-Поттера выглядело очень уж… нетипично. Учитывая все их прошлое взаимодействие. И к тому же… Ну как он будет показушно-безразлично пальпировать сейчас того, к чьему телу втайне мечтал прикоснуться долгие годы совсем по-иному? КАК с деланным равнодушием прикоснется пальцами к этой смуглой коже?
Колдомедик мысленно чертыхнулся, ругая почему-то именно невезучего гриффиндурка, а никак не собственные опрометчивые слова и благородные порывы.
- Если ты закончил морально готовиться или любоваться, не знаю уж, чем ты там занимаешься, то может начнешь? – сердито раздалось рядом и аристократ моргнул. Нахмурился.
- Заголяйся, - резче, чем хотел изначально, буркнул он, разминая затекшие на холоде пальцы и возвращая им чувствительность.
Поттер чуть помедлил и нехотя приподнял одежду, обнажая поджарый живот с дорожкой темных волосков, ведущих куда-то под ремень джинс.
Малфой поспешно отвел глаза. Дорожка эта блядская! Алкоголь, блуждающий в крови, делал неимоверно сложным самоконтроль и удержание пресловутой презрительной маски. Кадык блондина дернулся, когда тот непроизвольно сглотнул. И то сказать, не будь они оба так пьяны, картина, развернувшаяся сейчас в пролеске, казалась бы идиотской фантазией психически нездорового человека. Ею, собственно, со стороны и выглядела, надо полагать. Благо – зрителей не наблюдалось.
Итак, предрождественская ночь. Окраина одной из самых знаменитых магических школ. Кругом снег, корявые кусты, валежник и вообще какой-то природный хлам, а посреди всего этого великолепия, в растопленном магией круге - типа кровать, на которой лежит всем известный брюнет, добровольно отдавая на растерзание свою плоть, а не менее известный блондин – решительно нависает сверху, непонятно что собираясь делать.
Пальцы Малфоя дрогнули и он раздраженно сжал и разжал кулак.
- Ну блядь, - едва слышно шепнул Драко и, не мешкая более, коснулся пальцами поттеровского пресса.
- Ой, холодно, - дернулся тот, хотя по телу пронеслась предательская волна жара.
- Потерпишь, - сквозь зубы процедил колдомедик и, не отвлекаясь более ни на какие личные нюансы, сосредоточился на осмотре. Все же – Драко в своем деле был профи.
Гриффиндурок несдержанно охал, от чего у Малфоя предательски тяжелело в паху. Мозг понимал, что охает лохматый кретин от боли, но этот же мозг тут же издевательски подсовывал картинки, где охать брюнет под руками Драко мог бы совсем по иной причине. Все это сбивало с толку, тормозило процесс и вынуждало Драко по два раза проверять реакцию на одно и то же надавливание. Читай: прикасаться к национальному герою в два раза больше, чем того требовала ситуация.
- Да гастрит у тебя обычный, - наконец хрипло выдавил Малфой, с облегчением убирая руку с теплого смуглого живота.
– Бухать меньше надо и не жрать всякую дрянь. Тогда и верещать так не будешь. Подумаешь – надавили. Поднимайся, хорош телесами светить.
Гарри завозился и шустро сел, максимально быстро накрываясь одеждой. Особенно – область паха. Малфой этого маневра не заметил. Он также был озабочен тем, чтобы скрыть собственную реакцию. Не хватало еще самому дать в руки врага оружие против себя. Вот же! Нашел время возбуждаться. Правильно его пилил Блейз, бубня о пользе регулярного секса и недостаточности простой мастурбации. Правда, Забини себя предлагал в добровольные кандидатуры, так сказать. Так что – это еще совет был, как посмотреть. В духе истинного слизеринца. Вроде и забота, а вроде – и себе неплохо. Только, может и прав оказался хитрый мулат на этот раз? Быть может, будь у Драко полноценный перетрах, то и вид полуголого Поттера не привел бы сейчас к выпирающему бугру на штанах. Или привел бы?
- Что, в Норе плохо кормят? – не удержался все же от шпильки колдомедик и презрительно сплюнул в снег, выражая свое отношение к рыжему семейству. – Али ты ночью сослепу чего несвежее сожрал, пробираясь тайком к холодильнику? Что, экономят на тебе? Или тебя теперь фиг прокормишь с такими габаритами?
С сожалением поглядев на пустую бутылку, которую зачем-то продолжал сжимать в руке, Гарри вдруг честно брякнул:
- Да я редко там… Брак-то договорной. И Уизли и меня такой расклад утроил. У всех своя выгода.
Поттер тут же прикусил язык и уставился на Малфоя. Тот тоже вытаращился на него, как на восьмое чудо света. Две пары круглых глаз ошарашенно взирали друг на друга. Первым отмер Драко.
- А ты циничен стал, я смотрю. О выгоде заговорил… А как же хваленые гриффиндорские чувства? Любофф до гроба? Цветочки-сердечки-бабочки?
Колдомедик замолк и как-то странно застыл, кусая губы. Словно ему было что сказать еще, но он усилием воли заталкивал рвущиеся слова вовнутрь.
- Хорек, если ты кому-то… - угрожающе начал Главный Аврор, поднимаясь с кушетки и медленно надвигаясь на замершего в нелепой позе врага.
- Сука ты, Потти, - внезапно сипло выдал посеревший Драко и без предупреждения аппарировал, едва не расщепившись по дороге. То, что брак с Джиневрой был фиктивным – стало последней каплей.
========== Часть 3 ==========