— Эй, Ледышка, — позвал Брок, точно зная, что тот услышит, но, подумав, поднялся. Уж больно хотелось посмотреть на Зимнего, воркующего над Дженни.
Замерев в дверях, Брок смотрел, как Зимний держал на руках уже переодетую Дженни, покачиваясь в кресло-качалке. И выглядел сейчас таким домашним, таким правильным в этой, сумрачной сейчас, с задёрнутыми шторами, комнате, в которой появился комод, ящик для игрушек, да и кроватка переехала сюда, поставленная почти в центре комнаты.
— Ледышка, я по делам съезжу, ты посидишь? — спросил Брок.
— Да, — не поднимая головы от Дженни, ответил Зимний. — Декрет?
— Да, я поеду оформлять себе отпуск, — кивнул Брок, не понимая, зачем вообще развёрнуто отвечает на его вопросы, можно так же односложно ответить и уйти, но уходить Брок не хотел, слишком нравилась ему картина, и даже ревности он не испытывал. — Я поехал. Еда для тебя в холодильнике. Сам погреть сможешь?
— Да, — ответил Зимний и вообще потерял всякий интерес к Броку.
— Пока, Ледышка, — Брок махнул ему рукой, но Зимний точно на него болт забил.
Брок вздохнул и поехал в канцелярию Гидры, почему-то жалея, что Зимний не общается с ним, только с Дженни. Даже узнать у него что-то целая проблема, если он говорить не хочет. Причём не факт, что Зимний не хочет говорить о конкретной теме, Брок предполагал, что тот может просто не хотеть общаться в принципе.
Да, с Зимним всегда было непросто, а сейчас Броку казалось, что стало ещё тяжелее. Теперь у них, чёрт возьми, была тема для разговора, но говорить на неё тот отказывался. А Броку всё интереснее становилось, что связывает Зимнего и Дженни, раз он о ней так заботится, что готов сидеть один, вызубрил книгу и приносит Броку всё, что тот ни попросит.
В конторе, пройдя по всем кругам ада, после, казалось, часов ожидания, Брок получил бумаги на отпуск длиной ровно в шесть недель, и никак иначе, но больше у него не осталось ни отгулов, вообще ничего. Что он не пришёл с этим вопросом в первые недели появления ребёнка, никому было не интересно. Откуда ребёнок — тоже.
Брок заехал на базу, чтобы оформить там Роллинза во временные командиры Страйка, что прошло быстро, но тягомотно, и поехал домой, понимая, что времени прошло до хрена, а Зимний там один с Дженни. В его доме. Н-да, не ожидал такого Брок в своей жизни. И стало очень интересно, почему Зимнего до сих пор не хватились, или он нашёл способ стать более свободным, чем раньше? Или он всегда мог такое вытворять, но решился только сейчас? Вопросов было больше, чем ответов, и получить их было бы неплохо.
Приехав домой, Брок вошёл, аккуратно прикрыв за собой дверь, вслушиваясь в тишину дома. Казалось, тут никого нет, а всё это ему приснилось, и только папка бумаг в руках, да валяющиеся кое-где детские вещи говорили о том, что в доме Брока всё ещё ребёнок и Зимний.
Поднявшись наверх, Брок заглянул в распахнутую дверь го… детской и обомлел. Он даже моргнул, но ничего не произошло. Зимний сидел в кресло-качалке, держа в руках спящую Дженни, и глаза его были закрыты. Броку реально казалось, что тот спал, но он слишком хорошо знал, что Зимний может спать и с открытыми глазами, и вообще не спать, если надо. Так что то, что ему сейчас показывали, это полное доверие к стенам дома и к нему, оказалось для Брока очень важным. Но о чём именно всё это говорило, Брок пока не понял.
Грязная бутылочка стояла на комоде, и Брок тихо забрал её, впрочем, уверенный, что Зимний точно знает о его присутствии с того момента, как он подъехал. Но Брок всё равно боялся его спугнуть. Ещё раз глянув на спокойное, умиротворённое лицо Зимнего, словно тот реально спал крепким сном, Брок спустился на кухню, обнаружив там грязную тарелку в раковине.
Нужно было поесть, пока в доме была такая идиллия, и гнать Зимнего в шею. Хотя… Брок поймал себя на мысли, что Зимний его устраивал. Как легко, оказывается, всё можно поменять за три неполных дня. Вот уже и ребёнок стал родным, и Зимний тоже, хотя эта мысль показалась Броку дикой.
Найдя в холодильнике, что можно сожрать, Брок решил ничего сегодня не готовить, и только тогда, когда он поел и полностью прибрался на кухне, к нему явился Зимний. Дженни с ним не было, а сам он снова был сумрачный и нелюдимый. Долго посмотрев на Брока, он уселся за стол, порылся в бумагах, которые Брок не успел запрятать в папку наверху, удовлетворённо кивнул сам себе и посмотрел на Брока.
— Тебе кофе сделать? — спросил тот и, получив кивок, запустил кофемашину. — Как ты уже понял, у меня шесть недель. А что будет потом, Ледышка, я не знаю. Ты же мне не скажешь свой график?
— Нет графика, — хрипло сказал Зимний, получил свою чашку кофе, сахар и сливки, смешал всё это и принялся потягивать. Уходить он, похоже, не собирался.
— Какой же ты тугой, а, — вздохнул Брок, сказав, по сути, самому себе. — Ледышка, мне надо знать, на что я могу рассчитывать. У Дженни должен быть распорядок дня, я должен и себе время уделять, знаешь ли.
— Нет графика, — повторил Зимний, но интонация сменилась. Вернее, она в принципе появилась, что Брока очень удивило, потому что прозвучало с оттенком сожаления. — Что надо?
— Ничего, Ледышка, — Брок вздохнул, отпив кофе. — Теперь у меня полно свободного времени, и мы с Дженни сможем сами себя обеспечить всем, что нужно. Успокойся.
Зимний кивнул, допил кофе залпом и поднялся.
— О, ты уже уходишь, — Брок усмехнулся.
— Я буду приходить, — набычился Зимний.
— Кто бы сомневался, — вздохнул Брок и поднялся. — Пойдём, провожу тебя.
Зимний скользнул к двери и замер перед нею, почему-то не открывая и не исчезая, как делал это в прошлые разы. Постоял, тряхнул головой и ушёл.
— Пока, Ледышка, — сказал Брок закрывающейся двери, но услышал негромкое и несмелое:
— Пока… Брок, — и Зимний растворился в неверном свете уличных фонарей.
Проводив Зимнего, Брок поднялся посмотреть, как там Дженни, убедился, что малышка крепко спит, поставил радионяню на комод, заметив, что появился пеленальник на том же комоде, а на ящиках были приклеены записки, написанные идеальным почерком Зимнего. Брок, оставив свет в коридоре, прочёл, где что лежит, удивившись, когда Зимний нашёл на всё это время, но понял, что в комнате идеальный порядок, как он сам и любил.
Переодевшись в домашнее и сунув приёмник радионяни в карман, Брок спустился вниз, собирая немногие вещички Дженни, которые остались на диване. Тут Зимний не похозяйничал, это чувствовалось, но вся комната Дженни была идеальна, словно Зимний для себя старался, а, может, так оно и было, или он просто привык к этому.
Сам Брок тоже не любил бардака, но вот так, когда всё идеально… Он был уверен, что завтра тут будет полный бардак, и ничего с этим он поделать не сможет.
Спать было ещё рано, и Брок сел составлять расписание на завтра с учётом потребностей Дженни. Прогулка утром, которую можно было совместить с пробежкой, потом было бы неплохо сходить в магазин, потому что гости каждый день истощили запасы еды как-то очень быстро. Брок надеялся, что Дженни поспит днём, а он займётся делами, потому что счета сами себя не оплатят, еда не приготовится, да ещё нужно было встретиться со всем Страйком и обрисовать масштабы проблемы, сколько его не будет, и при этом самому написать характеристики на бойцов для переаттестации, потому с этим Роллинз точно не справится. А вечером неплохо было бы сходить в зал, потягать железо, да и поплавать, но вот этот момент Брок не знал, как осуществить. Но о нём Брок решил подумать на пробежке завтра утром.
Надеяться на Зимнего глупо, как и на выходные своей группы, слишком неспокойная у них жизнь, а Зимний так вообще без расписания, мало ли куда и насколько его зашлют, или вообще положат в крио, и тогда про него можно забыть на месяцы, а то и годы. Дженни вырастет, и не зная о своём ангеле-хранителе. У Брока даже фото его не было, чтобы показать.
Просидев почти до полуночи, Брок уже поверил, что Дженни будет спать, и сам улёгся, дорабатывая в голове планы на завтра, но ночь всё расставила на свои места.
В два Дженни подняла такой крик, что Брок растерялся, не представляя, что делать. Она отказывалась есть, не хотела пить, Брок даже переодел её на всякий случай, покачался в кресло-качалке, но Дженни не успокаивалась. Он пробовал совет Серба, но и тут не помогло. Через час мытарств, Брок выяснил, что Дженни просто хочет сидеть на ручках, но Брок при этом должен стоять и покачиваться, и свет, надо обязательно было включить свет.
К четырём, когда у Брока уже слипались глаза, Дженни разыгралась, требовала то одну, то другую игрушку, которых оказалось внезапно больше, чем две, а уснула, поев, только ближе к шести утра, когда Брок был вымотан хуже, чем после марш-броска по пересечёнке в полной выкладке.
Падая в кровать, он понял, что все его планы пошли по пизде, и ему просто необходима помощь, потому что когда Дженни проснётся, совершенно неизвестно. Перед тем, как заснуть, Брок подумал о том, как с этим вообще может справиться один человек, но мысль не додумал, провалившись в тревожный сон.
Снилась ему какая-то чехарда, он то и дело просыпался, ему казалось, что Дженни плачет, но всё было тихо, и он снова засыпал. Казалось, прошло несколько часов, Брок в очередной раз открыл глаза, встал, чтобы проверить Дженни, но встретился с Зимним прямо в дверях своей комнаты.
— Спи, — сказал тот.
Брок глянул на часы, оказалось, что проспал он всего часа два. Глянул на Зимнего, который стоял в дверях, и вернулся в кровать, чувствуя себя разбитым и усталым.
— Спи, — повторил Зимний с какой-то странной интонацией и закрыл дверь в его спальню.
Брок провалился в спокойный, глубокий сон, не успев ни о чём подумать. Проснулся он только к полудню, прислушался, но в доме было тихо. Мобильник мигал принятым сообщением, и Брок узнал, что сегодня в девять Роллинз со Страйком отбыли хрен его знает куда, секретность. На сколько, тоже неизвестно. Потянувшись, Брок пожалел, что не с ними, что теперь он будет крутиться в этом аду. Глянув на радионяню, он понял, что она выключена, и услышал через закрытую дверь детской покряхтывания Дженни и мягкий голос Зимнего.
— Нет, Ирни, плакать мы не будем, — говорил он, — дай папе поспать. Ты всю ночь играла, а ему отдыхать надо.
— Я проснулся, — сказал Брок закрытой двери, но знал, что Зимний его услышал.
— Вот, папа твой проснулся, — сейчас он сделает тебе покушать, а нам с ним кофе.
Брок понял, что это призыв к действию, но сначала решил сходить в душ, смыть с себя эту адскую ночь, и пожалел всех матерей разом, которые живут вот в таком вот безвременье и плаче. Хорошо, что у него был Зимний. Надолго ли…
Душ освежил, настроил на мирный лад, но Брок знал, что тот скоро уйдёт, чувствовал.
К кофе Зимний спустился вместе с Дженни, которую устроил в автоматическую качалку так, чтобы она видела кухню и их обоих.
— Продукты разобраны, — коротко заговорил он.
— Спасибо, Ледышка, — Брок отпил кофе и заметил рядом с кофеваркой бутылку шоколадного сиропа. — О, себе притащил? Не знаю, как быстро ты его выпьешь. Сахар, сливки?
— Сливки, — коротко ответил Зимний, получив свою чашку кофе, в которую влил сиропа и сливок. — Задание.
— И насколько ты нас покинешь? — спросил Брок. Правильно он чувствовал, уходит Зимний. И отчего-то стало горько.
— Не знаю. Неделя, — ответил Зимний. — Продукты. Смесь. Вещи. Игрушки. Подгузники. Искупай.
— Понял-понял. Оставляешь меня на неделю, натащил всего, чего смог, — усмехнулся Брок.
— Да, — неопределённо кивнул Зимний, словно самому себе. Вроде как прикидывал, всё ли он сделал.
Много бы отдал Брок, чтобы узнать, что творится в голове Зимнего, как тот думает, о чём. Почему ни с кем не общается нормально, избегая имён и личных местоимений, особенно по отношению к себе, а с ребёнком общается как нормальный. Словно в нём просыпается другой человек. В принципе, человек просыпается. Но в голову к нему не залезешь. Да и голова та была дырявая из-за обнулений.
— Неделя, — повторил Зимний, по обыкновению залпом допил свой кофе, подошёл к Дженни и, глянув из-за плеча на Брока, проверяя, смотрит тот или нет, коротко коснулся губами лба Дженни. — Я вернусь, Ирни.
И ушёл, Брок даже не успел с ним попрощаться, хотя решил принять за правило общаться с ним как с человеком.
— Всё, Дженни, — усмехнулся Брок, прибирая на кухне. — Мы с тобой вдвоём. Как думаешь, справимся?
Дженни угукнула что-то на своём пока ещё даже не языке, скривила личико, и Брок сунул ей грызунок в надежде, что прокатит. Прокатило, малышка занялась игрушкой, но хватило её всего минут на десять, и Брок понял, что неделя будет тяжёлой.
========== Часть 5 ==========
Целую неделю Брок почти не спал, ел урывками, хотя доставка работала исправно. Дженни требовала к себе внимания постоянно, совершенно не желая оставаться одна. Брок был уверен, что она требовала Зимнего, но как объяснить малютке, что тот на задании, что не может он ей выдать Зимнего по первому требованию, он не знал. Он играл с Дженни, кормил, укладывал спать, но спала Дженни просто отвратительно. Брок с ней на руках перечитал всё, что смог, о режиме детей, о том, как его устанавливать, но ничего не получалось.
Брок понял, что категорически не справляется и нужно что-то делать. Хоть что-нибудь, но как построить и заставить себя слушаться Дженни, он не представлял. Он перепробовал всё, что смог, но в конце недели просто вырубился на мягком коврике в детской и проспал пару часов, пока Дженни увлечённо теребила его нос, губы и тихонько гулила.
Проснулся он в своей кровати и совершенно не понял, что происходит. В доме было тихо, а на тумбочке рядом с телефоном лежала записка от Зимнего “гуляем”.
Брок глянул на часы. Было не особо раннее утро, он чувствовал себя отдохнувшим, вот только не знал, сколько у него времени до возвращения этой парочки. Но решил его не терять. Душ, завтрак, приборка остального дома, кроме комнаты Дженни, где снова был идеальный порядок. Даже счета успел оплатить до того, как услышал открывающуюся дверь. Вернулись.
— Проснулся, — констатировал очевидное Зимний, входя с Дженни на руках и видя встречающего их Брока. — Ел?
— Заботливый, бля, нашёлся, — буркнул Брок, хотел было взять Дженни, но Зимний как-то набычился, и Брок отошёл. — Отчёт, что ли?
— Ела. Спала. Гуляли, — неожиданно отчитался Зимний. — Надо переодеть. Ухожу через два часа. Что надо?
— Может, ты с ней сам жить будешь? — спросил Брок, уставший за неделю, как чёрт. И уже не был так уверен, что хочет быть отцом, как поначалу.
— Не могу, — коротко отозвался Зимний и отдал Дженни. — Ты — папа.
— Ладно, я — папа, — тяжело вздохнул Брок. — А ты кто?
— Зимний Солдат, — отчеканил Зимний.
— Ясно, что ничего не ясно, — Брок развернулся и пошёл с Дженни наверх, переодевать, чувствуя, что Зимний идёт за ним. — Когда ей четыре месяца будет? К врачу надо сходить, а только ты знаешь, сколько Дженни точно месяцев.
— Через две недели и три дня, — отчеканил Зимний, послушно идя за Броком. — Крио через три месяца.
— Вот, значит, как, — Брок вздохнул, пытаясь придумать сейчас хоть что-нибудь, чтобы Зимнего в крио не укладывали. Он как раз вернётся на службу уже плотно и будет владеть определённой информацией. Три месяца. Двенадцать недель. Время есть, придумает что-нибудь.
— Говори, что надо, — повторил Зимний.
— Помощь мне нужна, — честно ответил Брок. — Со Страйком проще, с врагом проще, чем с ней.
— Учись, — только и ответил Зимний.
— Когда ей спать? — спросил Брок, переодевая Дженни.
— Сначала еда. Уснёт, — заверил Зимний. — Кофе.
— Сам сделаешь, — буркнул Брок, — не маленький. И мне сделай. И пожрать бери, готово всё.
Зимний ушёл, вернулся через пять минут с бутылочкой смеси и ушёл снова, а Брок сел в кресло-качалку и стал кормить Дженни.
Та ела с удовольствием, сначала глядя на Брока своими невероятными глазами, а потом тихо закрыла их, доедая уже задремав. Брок ещё покачался, глупо улыбаясь, глядя на Дженни, а потом положил её в кроватку и спустился к Зимнему.