– Готова!
Он выезжает на дорогу и жмёт на газ. Я кричу в счастливом восторге, когда мы взлетаем, сливаясь с потоком машин. Я понятия не имею, куда мы едем, чёрт возьми, мне всё равно. Я просто счастлива быть здесь, с ним. Какое-то время он едет по шоссе, а потом сворачивает на длинную узкую дорогу, по которой мы проезжаем мимо старых зданий. Я никогда не была в Салеме, но город действительно производит жуткое впечатление, когда вы проезжаете через него. Мы останавливаемся у огромного озера, которое, кажется, тянется на многие мили. Он находит тихое место и останавливает байк.
– Это прекрасно, – выдыхаю я. – Как называется это место?
– Понятия не имею, дорогая, просто погуглил близлежащие озера.
– Не думала, что байкеры знают, как пользоваться Google, – поддразниваю я.
Он улыбается мне, и это дико и невероятно сексуально.
Я хихикаю.
– Спасибо, что вытащил и вывез меня куда-то, я ценю это.
Он пожимает плечами.
– Мне очень приятно. Как у тебя дела? Ты больше ничего не слышала от своего бывшего?
Я отрицательно качаю головой.
– Нет, только один раз. Я не совсем понимаю, что это было. Это заставляет меня волноваться, как будто я просто жду, когда он появится и что-то произойдёт.
– Ага, – бормочет Маверик. – Ну, мы будем следить за тобой с завтрашнего дня, так что, если он появится, мы его увидим.
– Спасибо, честно, я знаю, что у тебя и твоего клуба, вероятно, есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться, чем наблюдать за мной.
Он почти ничего не говорит, но я могу поклясться, что его челюсть слегка сжимается. Он что-то скрывает от меня?
Не глупи.
Я снова предаю этому слишком большое значение.
– Та девушка в автобусе, которая была с тобой – пианистка? – спрашивает он, меняя тему разговора.
– Да, это была Амалия.
– Очень красивая девушка.
Ревность ударяет меня в грудь, неожиданная и довольно запутанная. Боже, я никогда не ревновала, когда была с Треем. Это почти незнакомое чувство для меня. Я прикусываю губу, потому что, честно говоря, какого чёрта? Он просто сказал, что она красива, а она действительно красива, так откуда же это взялось?
– Да, это так, – говорю я.
Он, должно быть, заметил что-то в моем голосе, потому что отвечает, не глядя:
– Ничто в сравнении с твоей красотой, дорогая. От неё у меня перехватывает дыхание в лёгких.
Боже.
Чёрт.
– Спасибо, – шепчу я, потому что, чёрт возьми, что ещё я могу сказать?
Наверное, это самое приятное, что мне когда-либо говорили.
– Хочешь поплавать?– спрашивает Маверик, вставая и снимая куртку.
У меня пересыхает во рту, и я поднимаю на него глаза, когда он берёт край своей футболки и стягивает её через голову. Зрелище передо мной почти ослепляет меня, это чертовски невероятно. Загорелое, мускулистое тело с бицепсами и грудными мышцами больше, чем я когда-либо видела у любого мужчины. Они сужаются на аккуратной, но хорошо мускулистой талии и шести кубиках, за которые можно умереть. У него на теле целая куча татуировок, пересекающих грудь и спускающихся вниз по животу. Когда он поворачивается, чтобы сбросить ботинки, я вижу татуировку на его спине – название клуба и замысловатый череп с пламенем под ним, то же самое, что и на его куртке.
Я не могу отвести взгляд, хотя и знаю, что должна это сделать. Он совершенно невероятный, и ужасающий, и, чёрт возьми, моё сердце снова уносится прочь. Я стою, не думая, и дрожащими руками расстёгиваю джинсы, вылезая из них, пока не оказываюсь в трусиках и майке. Когда я поднимаю взгляд, он смотрит на меня, на мои ноги, потом на трусики, а потом мне в глаза.
Взгляд, которым он одаривает меня, заставляет всё в моём теле остановиться навсегда. Это голод и похоть, и, чёрт возьми, это плохая идея. Прежде чем я успеваю сделать что-то ещё, он наклоняется, поднимает меня и перекидывает через плечо, после чего мы быстрым шагом направляемся к озеру. Я визжу от смеха, а потом просто визжу, когда он взлетает в воздух, и мы падаем в прохладную, освежающую воду.
Она накрывает меня с головой, и, на миг замерзнув, я поежилась и дернула ногой. Когда я выныриваю на поверхность, то смеюсь. Маверик подходит ко мне сзади с широкой улыбкой на лице.
– Это было жестоко! – хихикаю я.
– Это единственный способ, детка.
Детка.
Боже.
Дерьмо.
Блять.
Я не могу стереть глупую ухмылку со своего лица, и он подмигивает мне, прежде чем снова уйти под воду. Моё сердце колотится в груди, и когда он поднимается, я стараюсь не восхищаться тем, как капли воды катятся по его верхней части тела, или как эти волосы прилипают к его лицу самым сексуальным образом. Он само совершенство. Всё вокруг совершенство. Я сжимаю ноги вместе и пытаюсь заставить себя отвести от него взгляд, но не могу.
– Перестань так на меня смотреть, Скарлетт. Я поцелую тебя, и мы оба знаем, что я не должен этого делать.
Я сглатываю.
Потом облизываю губы.
– Черт, – бормочет он, подплывая ближе.
Инстинктивно я плыву назад, и пока он приближается, я продолжаю двигаться назад, потому что, чёрт возьми, это опасно во многих отношениях. Если он схватит меня, я не смогу остановиться, и это никому не поможет. Я снова сглатываю, не сводя с него глаз, и он делает выпад, прежде чем я успеваю что-либо сделать, обхватывает меня за талию и прижимает моё крошечное тело к своему. Я чувствую каждый твёрдый изгиб, когда прижимаюсь к нему, включая твёрдую длину его члена, упирающегося в мой живот.
Огонь взрывается внутри меня.
– Маверик, – шепчу я. – Я не должна... мы не должны этого делать...
– К черту то, что мы должны и чего не должны делать.
Затем он прижимает свои губы к моим. На мгновение я всё ещё в его объятиях, не в силах пошевелиться или ответить. А потом, когда его запах проникает в мои чувства и моё тело вбирает в себя невероятное ощущение его губ на моих, я не могу остановиться. Я приоткрываю губы в судорожном вздохе, и его язык вторгается внутрь. А потом я целую его. Наши языки танцуют, губы сжаты вместе. У него невероятный вкус, немного похожий на пиво, совсем как у мужчины. Его рука опускается и обхватывает мою задницу, и он прижимает моё тело к своему, впиваясь пальцами в мою плоть.
Я протягиваю руку, впиваюсь пальцами в его волосы и притягиваю его ближе, хотя он никак не может приблизиться ко мне. Я стону от ощущений, которые пронзают моё тело, когда он прижимает меня к себе, используя мою задницу, чтобы направлять его движения. Стон срывается с моих губ, когда поцелуй становится более интенсивным, и на мгновение, в моей похотливой дымке, всё, что я хочу сделать, это поднять ноги, сдвинуть трусики в сторону, и позволить ему трахнуть меня прямо здесь, в озере, глубоко и жёстко.
Но я не могу этого сделать.
Я отстраняюсь, тяжело дыша, и задерживаю взгляд на его глазах, которые настолько полны похоти, что Маверик выглядит так, будто думает о том же, о чем и я.
Я отпускаю его волосы и касаюсь своей распухшей нижней губы. Это был самый лучший поцелуй, который я когда-либо получала в своей жизни. Моё тело дрожит при одном воспоминании об этом. Он отпускает мою задницу, и я немного плыву назад, медленно возвращаясь в реальность. Я не должна была проводить с ним время наедине, не говоря уже о том, чтобы целовать его с такой яростью. Мне нужно быть осторожной. Наши миры никогда не смогут соединиться вместе. Я это знаю.
Я настраиваю себя на мир боли.
– Мне очень холодно, – говорю я, улыбаясь ему. – Хочешь выбраться отсюда?
Его глаза так напряжённо смотрят на меня, и я знаю, что он хочет что-то сказать, но не делает этого. Вместо этого он кивает, и мы плывём к берегу озера, выбираясь наружу. Мне холодно, поэтому я нахожу место на солнце и сажусь. Он присоединяется ко мне, капли воды на большом теле блестят под сильными лучами солнца.
– Здесь так спокойно, – тихо говорю я, решив, что лучше избегать разговоров о поцелуе.
– Да, – бормочет он тихим и низким голосом, всё ещё хриплым от поцелуя.
– Ты с нетерпением ждёшь встречи со своими друзьями по клубу?
Он фыркает.
– Друзья. Да, дорогая, с нетерпением жду этого. Мой президент приедет.
– Твой брат? – спрашиваю я, широко раскрыв глаза. – Правда?
– Да.
– Могу я с ним встретиться? – щебечу я, а потом захлопываю рот. – Я имею в виду, нет, извини...
– Ты его увидишь, без сомнения. Он будет присматривать за тобой. Можешь встретиться с ним, если хочешь. Я уверен, что ему это понравится. Он твой поклонник.
Я краснею.
– Он мой поклонник?
– Думаю, как и большая часть Америки – да, детка.
Верно.
В чем-то он прав.
– Что ж, я рада, что с тобой будет твой брат. Это должно быть хорошо после стольких лет в дороге, в одиночку.
– Честно говоря, я не против побыть один. Но прошло много времени с тех пор, как я его видел, и после твоих выступлений я должен ехать домой, так что, думаю, сейчас самое подходящее время, чтобы вернуться в привычное русло.
Я киваю.
Он протягивает руку и берет меня за подбородок.
– Пора идти, милая. Скоро собак-ищеек выпустят.
Я улыбаюсь.
Но моё сердце уже замирает.
Потому что я не хочу туда идти.
Я просто хочу остаться здесь навсегда. С ним.
И это чертовски пугает меня.
Глава 12
Мы прибываем в Сиэтл раньше, чем ожидалось, так что у меня есть несколько часов до начала подготовки к концерту. Маверик сказал, что его брат и ещё один член клуба прибудут сегодня, и он встретится с ними в баре вниз по дороге, недалеко от того места, где я остановилась, чтобы они могли обсудить безопасность. Кроме этого, я ничего о нём не слышала. Это меня немного беспокоит, поскольку я чувствую, что поцелуй сделал нас обоих немного отстранёнными.
Это вполне понятно, но всё равно отстойно.
У меня осталось всего несколько концертов, прежде чем я смогу, наконец, вернуться домой на ранчо и немного подышать свежим воздухом. Это не совсем покой, но лучше, чем жить в этом автобусе и в гостиничных номерах.
Раздаётся стук в дверь, и я зову того, кто пришёл. Я в своём гостиничном номере, но дверь открыта. Я поднимаю глаза и вижу, что Амалия входит, улыбаясь.
– Эй! – радуюсь я. – Ты волнуешься из-за сегодняшнего шоу?
Она кивает, слегка потирая живот.
– Я немного нервничаю, – признаётся она.
– Не стоит, – говорю я, вставая и подходя к ней, положив руки ей на плечи. – Ты удивительная, и я буду рядом с тобой. Мы собираемся взорвать этот парк.
Она кивает, но я вижу, что она нервничает. Я знаю, каково это. Я все ещё нервничаю перед выступлением, но сейчас мне комфортно. Я помню, каково это – быть больным перед выступлением, задаваясь вопросом, как ты собираешься пройти через это без рвоты по всей сцене. Я также знаю, что лучше всего отвлекает от этого.
– У нас есть несколько часов до начала концерта, не хочешь прогуляться?
Она прищуривается.
– Тебе разрешили выйти?
Я ухмыляюсь.
– То, чего они не знают, не повредит. Мы не уйдём далеко. Маверик в баре дальше по дороге, мы могли бы пойти и поздороваться, если хочешь.
Она улыбается, и я начинаю видеть, что в моей Амалии есть немного дикой черты, скрытой глубоко внутри.
– Окей.
Я хлопаю в ладоши и мечусь по комнате, хватая сумочку, шляпу, солнечные очки и телефон. Из этого отеля намного легче выбраться из-за установки, и я уже придумала способ проскочить мимо охраны. Кроме того, они слишком заняты, наблюдая, кто входит, а кто выходит. Я беру Амалию за руку, и мы спускаемся на лифте в вестибюль. Охрана ждала перед отелем, но самое лучшее в этом отеле – три массивные раздвижные двери. Если мы выскользнем в конце коридора и быстро уйдём, держась поближе к стене, они ничего не заметят.
– Сначала проверь; помаши мне, когда они не будут смотреть, – говорю я Амалии.
Она кивает и выходит на улицу, помахав рукой охране. Мужчина машет в ответ, и когда он поворачивается, чтобы посмотреть вниз по улице, она отчаянно машет мне вперёд. Я бегу к входной двери и быстро ныряю за большую телефонную будку. Амалия продолжает вести себя непринуждённо, как будто оглядывается вокруг, не зная, куда идти. Когда охрана снова отводит взгляд, она подталкивает меня вперёд, и мы выбегаем на тротуар, в толпу людей.
– О, боже мой! – она хихикает, глядя на меня. – Это было безумно весело.
– Так и есть, верно! – ухмыляюсь я.
Я смотрю налево, потом направо.
– Я знаю название бара, но не знаю, где он находится.
– Как он называется? – спрашивает она. – Я ходила на прогулку раньше.
Я называю ей, и она кивает, берёт меня за руку и тянет в сторону бара. Я замечаю, как идя, она наблюдает за всем, её голова постоянно движется, осматривая всё вокруг. Я думаю, что было бы трудно не в полной мере, будучи в её состоянии, понимать, что происходит вокруг. Было несколько раз, когда я забывала и говорила с ней только для того, чтобы понять, что она не смотрит на меня и не знает, что я говорю. Её голос ясен, учитывая, что она изо всех сил старается хорошо слышать, но если она не сосредоточена непосредственно на вас, она вряд ли поймёт, что вы делаете или говорите.
Я держусь рядом с ней, пока мы идём по тротуару к бару.
Я сразу же замечаю вывеску, и на улице толпятся люди, пьют и болтают за столиками. Надеюсь, никто меня не заметит. Я надвигаю кепку пониже и надвигаю тёмные очки на нос, а затем ищу Маверика. Мне понадобилось несколько минут осмотреть людей, чтобы увидеть его и двух других мужчин за столом прямо на заднем дворе.
Мой желудок переворачивается.
И я вдруг начинаю нервничать. Что, если они занимаются бизнесом, а мы им мешаем? А что, если они не хотят, чтобы к ним присоединялись девушки? Хуже того, что если он не хочет, чтобы я была здесь, и мне придётся объяснять ему, почему я здесь? Я смотрю на Амалию, и она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, разинув рот. Она смотрит на меня и тихо говорит:
– Их трое.
Я киваю.
– Они... Вау.
Я снова киваю.
– Я не думаю...
– Скарлетт?
Мы обе поворачиваем головы, и я вижу, что все три байкера смотрят на нас. Моё сердце начинает колотиться так быстро, что я чувствую это в голове, и, к моему смущению, мои колени дрожат до такой степени, что я задаюсь вопросом, в состоянии ли я сделать шаг, или я просто потеряю сознание прямо здесь, на земле. Я не могу отступить теперь, когда он увидел меня. Поэтому я улыбаюсь и поднимаю руку, приближаясь и таща Амалию за собой, когда мы направляемся к трём чрезвычайно великолепным, чрезвычайно ужасающим мужчинам.
Когда мы подходим ближе, я замечаю двух других, и Святой Боже, они столь же великолепны, как и Маверик. Один из них, как я предполагаю, его брат, из-за их похожей внешности – такие же зелёные глаза, что и у Маверика, только тёмные волосы длиннее, достигают плеч и слегка завиваются на концах. Он того же типа телосложения, что и Маверик, но выглядит намного страшнее и имеет больше татуировок.
У другого мужчины такая внешность, что он может остановить тебя взглядом на полпути. Оливковая кожа, глаза цвета тёплого мёда и темно-русые волосы, растрёпанные на макушке. Он больше, чем оба мужчин, что говорит о многом, потому что они не маленькие при любом напряжении воображения. Обе его руки покрыты чернилами, и в нём есть что-то такое, что заставит любого остановиться и задуматься, не собирается ли он вытащить пистолет и устроить замес. Он очень пугающий.
– Привет, – пискнула я, взглянув на Маверика, который изучал меня, а затем перевела взгляд на двух других байкеров.
Блондин смотрит на меня с ухмылкой на лице, но брат Маверика смотрит на Амалию, его глаза напряжены, рот слегка приоткрыт. Она яростно краснеет и делает шаг ко мне. О, боже. Кто-то проникся к ней симпатией.