— Я хотел бы забрать свою настоящую пару, придворную даму, которую вы называете Диве. Потом, с вашего позволения, я вас покину.
Ири очень понадеялась, что её глаз нервно не дёрнулся.
— На Диве вам тоже Йорамора указал? — уточнила она.
— Нет, в данном случае, как ни странно, цветы истинности.
Драконица медленно кивнула. В принципе, она с самого начала заметила симпатию между этими двумя, отттого и завела с Диве разговор о возможных отношениях с Этом. Но чтобы прямо истинные?
— Скажите, — она старалась осторожно подбирать слова. — А сама Дивера знает о том, что вы — пара? Она согласна уехать?
Ответ Ири поняла ещё до того, как Чёрный его озвучил — благо, за прошедшие пару месяцев общения успела слегка его узнать.
— Мы этого пока не обсуждали, — заявил он. — Но она — моя пара, потому эти вопросы мы решим с ней между собой, когда она окажется у меня в городе.
— Ясно, — кивнула Ири. — Пожалуй, я ожидала такого ответа. Тем не менее, Дивера некоторым образом находится под моим покровительством. Её родители погибли, потому ответственность за неё несу я, как Властелин и патрон. Потому я хотела бы убедиться, что в этой ситуации не будет катастрофических недопониманий. В связи с этим… почему бы нам втроём не поболтать немного?
Эт посмотрел на неё очень зло. Ири по большему счету его понимала: сама недавно встретила пару и точно не пришла бы в восторг, окажись Ихор рядом с другим драконом. Но, с другой стороны, Ири чувствовала ответственность за судьбу Диве. Разумеется, никакой дракон в здравом уме не навредит своей паре; однако, первые годы жизни многих смешанных семей были омрачены импульсивностью поддавшихся инстинктам драконов, которые пару просто воровали, не слишком интересуясь её мнением на этот счёт.
— Хорошо, — сказал Чёрный сквозь зубы. — Если вы считаете нужным.
— Пройдёмте за мной, — бросила Ири, уже понимая: это будет непросто.
Признаться, это было даже несколько романтично. Эт подскочил, когда Диве вошла в комнату, чуть поклонился и сел рядом. Смотрел он при этом на девушку так, что Ири слегка подуспокоилась на этот счет.
— Что же, — кашлянула она. — Диве, господин Эт рассказал мне, что ты — его пара. Это так?
— Нет! — черноволосая полукровка даже отшатнулась. — И близко нет, госпожа!
— Я же сказал…
— Господин Эт, я прошу прощения, но позвольте нам закончить, — Ири чувствовала себя весьма глупо, но гнула свою линию. — Диве, перефразирую: появился ли цветок, когда ты прикоснулась к нему?
— Д-да, — отозвалась помощница. — Но это была случайность!
— Не сомневаюсь, — драконица говорила так мягко, как могла. — Что это был за цветок?
— Роза. Чёрная.
— Должно быть, очень красиво, — Ири мечтательно улыбнулась, вспомнив ликорис. — Поздравляю вас!
— Благодарю, — Эт бросил на неё удивлённый взгляд, и Алая тут же спохватилась, вернув на лицо маску спокойствия.
— Диве, — сказала она. — В связи со сложившимися обстоятельствами, господин Эт хочет забрать тебя с собой. Что ты думаешь об этом?
Девушка не выглядела особо радостной.
— А это… надолго? Как скоро я смогу вернуться?
Дракон дёрнулся — такого он явно не ожидал.
— Ну, предполагается, что навсегда, — сказала Ири осторожно, уже подозревая, что в данном случае наблюдать счастливое воссоединение не придётся. — Вы ведь пара, и…
Договорить ей Диве не дала: со свойственной ей одной грацией девушка соскользнула со стула и рухнула перед Ири на колени.
— Госпожа, прошу, не отсылайте меня! Я буду трудиться в два раза больше, не совершу ни одного промаха! Умоляю, позвольте остаться!
Лицо у Эта вытянулось. "Лучше бы землетрясение", — подумала Ири мрачно. — "Там я хоть знала бы, что делать".
Чёрный дракон очухался и подхватил свою пару с пола. Они красиво смотрелись вместе, признаться честно: оба темноволосые, она — гибкая и изящная, как лоза, он — высокий и мощный. Впрочем, идилия продлилась недолго: Диве вывернулась из его рук и уставилась на Ири.
— Госпожа?
Ири сцепила пальцы. Она смотрела на Эта и представляла, как Ихор скажет ей: "Прости, я хочу домой". Что она тогда ему ответит? Как больно ей будет?
— Веди себя достойно, Диве, — отрубила Ири строго. — И прекрати истерить! Я не узнаю тебя.
— Не смейте говорить с ней в таком тоне, — прошипел дракон, выдвигаясь так, чтобы встать между парой и страшной-престрашной Ири. Та мысленно фыркнула, но подумала, что именно это и нужно было Властелину с самого начала — кто-то, кого можно защитить. Тот факт, что Эт вступился за пару даже после такого отказа, её приятно удивил.
— Я всего лишь говорю, что нам всем тут нужно успокоиться, — отметила она. — Диве, никто и никуда не отправит тебя насильно, хорошо? А теперь, прошу, оставь нас с господином ненадолго.
Эт нахмурился, явно собираясь возразить.
— Ненадолго, — с нажимом повторила Ири. Помощница, явно огорчённая донельзя, выскользнула прочь.
— Если вы думаете, что я собираюсь от неё отказаться — ошибаетесь, — холодно сказал дракон. — И больше не намерен бегать туда-сюда, как мальчишка.
— Вот и хорошо, — Властелин Чу коротко улыбнулась. — Мне бы не хотелось отдавать свою помощницу в пару тому, кто сразу сдается и бежит, поджав хвост. Собственно… а не хотите ли погостить у меня? Думаю, вам просто нужно уладить некоторые недоразумения. Я не могу отпустить Диве против её воли и надеюсь, что вы не станете настаивать. Но вы можете остаться. Это удобно?
Пожалуй, пожелай Ири, могла бы расслышать треск разрывающегося шаблона. Что бы там ни нафантазировал себе дракон насчет неё, это было явно далеко от действительности.
— Я благодарен, — сказал он ровно.
— Оставьте, — бросила Ири. — Мы оба драконы. Смею напомнить, что Кодекс Неба гласит: "Обретение — важный поворот в жизни дракона, ответ на вопросы и вопрос, который раньше не был задан, благословение и проклятие, свобода и оковы. Обретение редко проходит легко, потому что по сути это — встреча с отражением".
— Довольно… романтично, — отметил Эт.
— Весьма, — усмехнулась она. — Ну и, что уж там, мы оба Властелины. Надеюсь на ответную услугу с вашей стороны.
Он понимающе хмыкнул, и шаблон устоял. Ири этому порадовалась про себя: на её должности сентиментальность — не то качество, которое следует демонстрировать направо и налево.
— Мой Властелин, — протянул Эу-хений. — Насколько я знаю, у нас гости?
— Да, — Ири рассеянно кивнула, просматривая предварительный план договора с Матерью Соли. — Господин Эт Обрёл пару в Дивере, но все… непросто.
— Ситуация, однако… — что-то в голосе Жреца заставило Ири поднять голову.
— Диве не пришла в восторг от новости, — отметила Властелин. — Нестандартная реакция для девушки, к слову: вечная любовь — перспектива заманчивая. Не знаете, с чего бы такое непрятие? Вы дольше знакомы, как я понимаю.
— Она — разумная девушка, — Эу-хений передёрнул плечами. — Собственно, потому я в своё время согласился её оставить. Дивера реально смотрит на вещи и видит жизнь, как она есть. А правдивая история для этой ситуации, боюсь, была спета несравненной Эдит и рассказывает о бледной девочке, ходившей на улицу Пигаль.
— Могу я узнать, о чём вы? — уточнила Ири.
— Прощения просим, мой Властелин, — хмыкнул Жрец. — Забылся. Чего мне не хватает в этом мире, так это моих пластинок, в смешной двадцать первый зовущихся винтажными, и парочки любимых книг. Вот и ностальгирую, как старый дурак. Н-да… Итак, что вы думаете о договоре?
Ири покачала головой, снова пробегая глазами черновой текст.
— Мы действительно собираемся менять зерно и чечевицу на энергетические камни гаши?
— На этой ступени развития дикарям куда полезнее то, что можно съесть, чем то, что позволяет самоходным машинам двигаться, — усмехнулся Эу-хений. — Взаимная выгода, и кто виноват, что у другой стороны столь низки потребности? Да и Мать Соли показалась мне личностью достаточно амбициозной. Можно не сомневаться, что нам предстоят интересные и увлекательные торги.
— Справедливо. Что с шатром на нейтральной территории?
— Возводим.
— Что с языком?
— Сфера уже создана.
Ири кивнула довольно.
— Укладываемся в сроки. По правде, Эу-хений, мне так и хочется назвать вас волшебником, несмотря на полное отсутствие колдовского дара.
— Благодарю покорно! — склонил голову набок Жрец. — Волшебство — это хорошо, мой Властелин, но статистически оно вполне заменимо мозгами. Если уметь ими пользоваться, разумеется.
Ири усмехнулась понимающе и побарабанила пальцами по столу.
— К слову, о гостях, — все же решилась она. — Скоро нас навестит ещё один дракон.
— Господин Ото, как я полагаю?
— Нет, — поджала Ири губы. — Речь идёт о моем родственнике. Бывшем, поскольку я отказалась от семьи, но тем не менее.
Брови Эу-хения поползли вверх.
— Интересненькие дела… И кем же вам приходится наш будущий гость, если не секрет?
— Дедушкой, — отозвалась Ири.
Эу-хений присвистнул.
— Тем самым, который Глава Совета Старейшин Предгорья?
— Он здесь будет присутствовать просто как мой родственник, — отрезала Ири. — Ничего больше.
— Да-да, разумеется… должны ли мы подготовить некую церемонию приветствия?
Драконица бросила на Жреца яростный взгляд, поскольку этот вопрос был главной причиной её внутренней борьбы.
Ей думалось, что все дети, сбежавшие из дому, мечтают встретить однажды своих родственников и показать им, что чего-то стоят. Конечно же, Ири хотелось предстать перед дедушкой в хорошем свете — Властелином, свободной особой, выбравшей свой путь. Тем не менее, она знала точно, что в его глазах будет выглядеть хозяйкой грязного, захламлённого, полного нечисти города, с треклятым мостом, все ещё плавающим в реке, реформами, двигающимися с диким скрипом, и вторым по счету истинным, которому, если подумать, не особенно нужна. Тот факт, что её пара не говорит ни на одном из языков мира и мечтает сбежать отсюда при первой возможности — приятный, так сказать, бонус.
Конечно, при таком раскладе подготовить и отрепетировать церемонию казалось неплохой идеей. Только вот… Рику Алому следовало понять, и чем скорее, тем лучше: он теперь для Ири никто, и у неё нет ни единой причины потакать его капризам и оглядываться на его мнение.
— Нет, — отрезала она. — Многовато чести, да и визит носит неофициальный характер.
— Как скажете, мой Властелин, усмехнулся Эу-хений. — Как скажете.
На некоторое время между ними повисло молчание. Наконец Ири, которой катастрофически не с кем было обсудить эту ситуацию, спросила:
— Вы имеете право не отвечать, если сочтёте вопрос слишком личным, но… Вы вырастили дочь, как я поняла. Она жила с вами или отдельно?
— Ах, это! Понимаю, почему вы спрашиваете, — Жрец отложил свитки и посмотрел на Властелина прямо. — И, скажу я вам, разное бывало. У всех деток рано или поздно наступает период "я сам". По моему опыту, происходит это куда позднее трёхлетнего возраста, и сопряжено в том числе с желанием жить отдельно и не слушать стариковское ворчание. У моей это сопровождалось страстной любовью к совершенно неподходящему юноше, из картинок на теле которого вполне можно было составить наскальную живопись каких-нибудь особо отсталых племен.
— Он был дикарём? — нахмурилась Ири.
— Полагаю, назвать его так было бы оскорблением. Для дикарей, — в некоторых случаях яда в Эу-хении хватало на десяток особо опасных змей. — Ко всему прочему, в причёске того вьюноши было в четыре раза больше цветов, чем запланировано природой, уши отвисли под тяжестью серёжек, а в голове не помещалось ничего, кроме ветра. Вот этого типчика моя дочь и привела домой, дабы с ним жить.
— И как вы к этому отнеслись?
— Негативно, разумеется, — отмахнулся Жрец. — Объяснил максимально доходчиво, что в моем доме и за мои деньги ноги этого попугая не будет. Хотят они жить отдельно — милости прошу, но с просьбами вроде "Папа, дай денег на новый айфон", "Папа, я так хочу на концерт" или "Хочу отдохнуть, купи мне тур" при таком раскладе следует обращаться к другому адресату.
— Понимаю, — вздохнула Ири. — И чем все закончилось?
— Ну, мы покричали, они ушли — на вольные хлеба, так сказать.
— И сколько продержались?
— О, целых три недели, — усмехнулся Жрец. — Потом мать… то есть, моя дражайшая супруга пришла ко мне и сказала, что дочь попросила денег, но так, чтобы я не знал.
— А что сделали вы?
— Начал давать деньги, но так, чтобы дочь не знала, что я знаю, — вдруг рассмеялся Эу-хений, и глаза его потеплели. — Так это работает, мой Властелин. Не считая ситуаций психически нездравых или совсем радикальных, дети остаются детьми, что бы там ни было. И, говоря об этом, я гордился ею неимоверно, когда они с попугаем открыли свой салон.
— Это… спасибо, что рассказали.
— Служу Властелину, — в устах Эу-хения эти слова так и сочились ехидством. — И убеждён: ваш дед будет гордиться вами, если не совсем дурак. Вы достойны гордости, а ещё — его внучка.
Драконица покачала головой. Жрец не понимал реалий их мира, клановой розни и духа, в котором воспитывались молодые знатные оборотни. Однако…
— Эу-хений, — сказала она мягко. — То, что я сейчас озвучу, является личной просьбой.
— Заинтригован, — прищурился тот. — Итак?
— Думаю, дедушка ожидает, что его сопровождающей стану я. Но…
— … вы хотите, чтобы я взял это на себя, — кивнул Жрец. — Что же, будь по-вашему. Я в игре.
— Так легко? Я наложу на вас защиту, но все же Старейшина опасен.
Жрец откинулся на спинку кресла и сладенько улыбнулся.
— Я полжизни провёл, общаясь с опасными людьми, и единожды уже из-за этого умер, — отозвался он. — Но, как я понимаю, почтенному дедушке что-то нужно от вас, мой Властелин, верно? А нам, в свою очередь, много чего нужно от него. Я же, при всём уважении, в вымогательстве разбираюсь куда лучше вас, потому-то моя кандидатура очевидна.
Ири предовольно улыбнулась и благодарно кивнула. Насколько она знала дедушку, такой щелчок по носу будет пусть маленькой, но расплатой за то, что драконице довелось испытать по итогам его затеи с замужеством на Аре Сером.
— Да будет так, — сказала она, и, как ни старалась, предвкушения в её голосе было слишком уж много.
15
Утро у Игоря выдалось из категории тех, что без кофеина вывезти почти нереально.
Началось с того, что улетел дракон; без дракона сразу стало грустно, потому что тот был тёплым. И дело не в температуре тела, хотя волшебный ящер вполне мог бы работать обогревателем на полставки. Просто ощущалось рядом с ним что-то такое — знакомое, родное. Не то дело было в запахе, неуловимом, но безумно приятном, не то магическая животина обладала гипнозом или чем-то вроде того (почему бы и нет), но Игоря тянуло к нему, как магнитом.
Вторым кошмаром утренней жизни стало совещание, и это было похлеще, чем памятные тимбилдигновые мероприятия и мозговые штурмы вместе взятые. Наблюдая за тем, как рассаживаются вокруг его невольные подопечные, Игорь улыбался, кивал, а сам прокручивал в голове непростой — уж в этом можно не сомневаться — разговор.
Игорь был лидером хуторчан по ряду причин. Основная заключалась в том, что именно он стал первым гостем этой фермы… ну, или первым из товаров на продажу, как знать. В любом случае, это началось с него.
Вторым важным фактором было то, что Рырох, Маллани и Паола, то бишь самый сильный воин, связист и медик, способный безошибочно отличить живых от мёртвых, были на его стороне.
Третьим столпом, укрепляющим его власть, была магия. В бою она не годилась, зато путём проб и ошибок парень понял, что может придавать предметам и объектам желаемые свойства. Не всем и не все, разумеется, но сделать смертоносное оружие из деревянного ножа, стрелы, разящие без промаха, или подобие ламп из старых банок неведомого назначения — на это его колдовства хватало. Разумеется все удавалось не сразу и не всегда: эпизодически предметы начинали голосить, взрываться, менять цвет на крапчатый или вовсе разговаривать (он так и не выкинул болтливую лампу, хотя Паола и советовала настойчиво это сделать — слишком уж та ярко материлась).