— Новые данные, — объявил Зимний, когда они были на полпути к своему заданию.
— Что там? — не оборачиваясь с пассажирского переднего сиденья спросил Брок, он смотрел в свой планшет, но ничего нового не находил.
Пришло только Зимнему? Не может быть, но, похоже, было.
— Нам нужно будет зайти с другой стороны, — проигнорировал вопрос Брока Зимний. А Брок почему-то подумал, что именно сейчас он был очень живой, не машина смерти, а живой, очень увлечённый и даже радостный человек. — Сейчас.
Для Зимнего тут же нашлись лист бумаги и ручка, и кто только носит их с собой в век цифровых технологий? Но Зимний действительно был гением стратегии и тактики, он накидал этот план и предложил его Броку. Тот согласился, даже не пытаясь ничего понять, и они сделали так, как было нарисовано. И сделали прекрасно. Именно тогда Зимний сам подошёл к Броку, когда тот стоял один. Зимний умел выбирать моменты, чтобы бесшумно оказаться рядом, кого другого напугав бы до усрачки, но не Брока. Тот ждал чего-то такого. Ждал, но не ожидал.
Зимний подошёл со спины, обнял Брока, как тот когда-то, казалось, жизнь назад, обнял его самого в душе.
— Живи, командир, — сказал он, а больше поговорить не удалось, Зимнего клали в спячку.
Это потом, через несколько недель, Брок узнал, что их ждала засада, умелая и смертоносная, но Зимний как-то узнал о ней и всё переиграл.
Брок рассматривал лист с надписями и планами, изрядно потёртый, кое-где на сгибе были дырочки. Он подержал лист в руках и положил обратно в коробку, принимаясь за фотографии. Их было немного, некоторые сняты вообще на полароид, и на всех них были люди в форме. Вот учебка и три его товарища. Баки называл их прозвища, но Брок помнил имена. Теперь помнил. Он чувствовал, как полнится воспоминаниями его отдыхавший в коме три месяца мозг. Чувствовал, что и Зимний приходит в его воспоминания так полно, как это только возможно.
Зимний… Его головная боль, его радость и мечта. Любимое оружие, обнаружив у которого душу, Брок был пленён ею. Брок помнил, что хотел вытащить Зимнего после Озарения, но ничего не вышло. Для него не вышло. Но Баки Барнс как-то освободился сам. Осталось поговорить с ним. Прямо спросить про Зимнего, про чувства, чтобы если уж рвать по живому, то разом, а не по кусочкам.
========== Часть 3 ==========
Наутро, после бессонной ночи, Брок стал ждать, кто к нему придёт и какой счёт выставит, потому что в альтруизм он не верил. Но счёт ему не выставили и сказали, что он полностью здоров и может возвращаться домой, когда ему угодно, палата оплачена ещё на два дня.
Брок задумался. Дома его никто не ждал, кроме завявшего на корню фикуса. Даже жратвы не было, он собирался скрыться с Зимним, а вот как вышло.
— Мистер Рамлоу, — окликнула медсестра, — мистер Барнс просил передать, что ждёт вас на пиццу сегодня. У вас семь часов на всё про всё.
— Так и сказал? — прищурился Брок.
— Да, я всё записала, — протянула ему квадратик записки, в которой было некрасивым почерком написано ровно то, что ему только что сказали на словах.
— Спасибо, Венди, — поблагодарил Брок.
Брок ушёл к себе в палату, точно зная, где и когда ждёт его Баки. Но не раньше, чем через семь часов. А пока у него было время, чтобы… Да уже ничего. Брок завидел, как из лифта в отделение входит Роллинз с Грешником и Эммс.
— Здорово, Брок, — хлопнул его по плечу Грешник. — Как ты?
— Да нормально, — улыбнулся Брок, беря из рук Эммс сумку с одеждой.
— Я тебе собрала кое-что, Командир, чтобы тебе не с голой жопой выписываться.
— Спасибо, дорогая, — искренне поблагодарил Брок, а потом они вчетвером сидели в его палате, и Роллинз наперебой с Грешником, который поминал и чёрта, и Бога и всех их отпрысков исключительно по матери, рассказывали, что произошло в эти три месяца, когда Брок был в отключке.
Оказалось, что всех их повязали, всю компанию, и уже думали, что сидеть им в тюрьме, но на суд пришёл Зимний, сказал, что его зовут Джеймс Бьюкенен Барнс и такого интересного нарассказывал, давая показания, что их всех оправдали скопом, потому что Пирс умер и другой стороны, которая бы опровергла речи Барнса, просто не было, а если и были, то отчего-то сидели очень-очень тихо.
Потом этот Барнс нашёл Брока, притащил его в нормальную больницу и сидел у постели, никуда не уходя. А ещё Брок узнал, что Баки Барнс, который ждёт его сегодня на пиццу, лепший кореш Капитана Америки, которому Брок и сотоварищи пытались надавать по морде в злополучном лифте.
В общем, Баки Барнс везде поспел, осталось выяснить, что это за альтруизм такой на него напал. А точнее, чего Баки от него хочет, потому что в бескорыстную помощь Брок давно уже не верил.
Эммс рассказала, что хоть их и оправдали, но на работу пока особо никуда не берут. Да они и не стремились особо, ждали Брока, своего командира, хотелось знать, что он скажет.
— Знаете, ребятки, — Брок вздохнул, плана-то у него и не было. — У меня сегодня вечером встреча, а завтра я вам скажу, какой у нас курс. Поняли?
— Чётко и ясно! — рявкнули три глотки, перепугав медсестру.
— А теперь шуруйте домой. Общий сбор завтра в полдень у меня.
Попрощавшись, троица испарилась, как и не было, а Брок решил, что пора завязывать с больничками и проведать несколько своих контактов. В одежде, принесённой Эммс, было и немного денег. Как раз хватит на такси и одноразовый телефон.
Одевшись, Брок выписался, забрав все документы, и поехал по своим делам. До встречи с Баки оставалось всё меньше времени.
— Конфетка, я дома! — крикнул Брок, захлопывая дверь, придя минута в минуту.
— Здравствуй, Брок, — появился из спальни Баки. Растрёпанный, в чёрном свитшоте и джинсах, но босой. Брок отметил, что Зимний тоже любил снимать обувь, как только это было возможно. — Пицца будет через минут пять, я думаю. Они всегда опаздывают, когда везут тебе.
— Я с этим ничего не могу поделать, Конфетка, — Брок стоял на пороге собственной квартиры и боялся зайти, потому что не знал, что будет дальше. — Запомнил, где лежит запасной ключ?
— Нет, — улыбнулся Баки, — просто нагло взломал твой замок.
— Бесстыдник и нахал, — Брок наконец-то отлип и сделал несколько шагов к Баки, который стремительно подошёл к Броку сам и поймал в объятия.
— Баки?
— Брок?
Они стояли и смотрели друг другу в глаза, руки Брока на плечах у Баки, а руки Баки на талии Брока. Замершие, смотрели друг другу в глаза, ожидая, что сделает другой. Но единение было жестоко прервано звонком в дверь.
— Bliad’ — выругался Баки, открыл дверь, молча расплатился за пиццу и пронёс четыре коробки в гостиную, где водрузил их на журнальный столик.
Момент был нарушен, Брок выдохнул и прошёл в комнату, усаживаясь на диван.
— Расскажешь мне что-нибудь, Конфетка? Или пора звать тебя Баки? — спросил Брок.
— Конфетка меня устроит, — криво усмехнулся Баки. — Но можно я буду звать тебя Брок?
— Конечно, это же моё имя, — пожал плечами Брок. — Давай поедим?
— Да, конечно, — Баки взял себе верхнюю коробку, достав Броку самую нижнюю. — Твоя любимая. Остальное мне.
— Опять положишь четыре сыра на мясное ассорти? — Брок помнил, как сам показал Зимнему этот фокус.
— Так вкуснее, — ответил Баки, откусывая кусок от своего пиццеброда. — Сам же тогда говорил.
Да, Брок говорил, и хорошо помнил ту ночь, единственную, когда они спали вместе в одной постели. Спали спокойно, им не надо было никуда бежать, всё можно было сделать утром.
Тогда Зимний прижал Брока к кровати своей живой рукой, закинул на него ногу, а потом чуть ли не целиком влез на него, просто погребая под собой, но Броку было приятно. Это была близость, настоящая, и не важно, что никто не пихал всякие органы в разные отверстия. Секс вообще не главное в отношениях, хоть и очень важное. Но не главное.
Баки отставил коробки с пиццей, облизывая пальцы, причём и бионические, и живые, да так, что Броку самому захотелось их облизать. Но пока было ничего не понятно, руки и язык распускать рано.
— Я бы сказал, что нам надо поговорить, — начал Баки, — но говорить особо не о чем.
— Не буду тебя держать силой. Не хочешь — твоё дело, — ответил Брок, хотя говорить это было больно.
— Я хочу, Брок, — признался Баки. — Очень хочу. Но я не Зимний.
— Тогда я хочу узнать тебя, Баки Барнс, — честно сказал Брок. — Если мы не попробуем, то никогда не сможем узнать, был ли у нас шанс.
Баки поднялся навстречу Броку. Они оказались в объятиях друг друга, словно в омут кинулись.
Губы нашли губы, и Брок выдохнул длинно, жадно целуя такие манящие, всегда словно накрашенные губы, а Баки легко отзывался, позволяя Броку вести. Его руки путешествовали по спине, посылая по телу стаи мурашек и возбуждение. Как же Брок давно этого хотел, а то, что в его объятиях не отмороженный Зимний, а отзывчивый Баки, было невероятно. Брок даже о таком и не мечтал. Именно поэтому никогда не пробовал заняться сексом с Зимним, тот просто бы не понял, что произошло. А Баки понимал. И не только то, что делает с ним Брок, но и сам тоже не отставал от него.
— В кровать, — скомандовал Брок. — Смазка и резинки у меня ещё остались.
— Да, — тяжело дыша, сказал Баки, — в кровать.
Вехи пути до спальни, отмеченные одеждой, были пройдены, и они, уже совершенно голые упали на жалобно затрещавшую ламелями кровать. Но сейчас это никого не интересовало.
— Как ты хочешь? — спросил Брок. Придавленный Баки к матрасу, он шарил по ящику тумбочки в поисках всего необходимого.
— Я не знаю, — чуть смутился Баки. — Пробовал только сам с собой. Ты будешь первым, если захочешь.
— Захочу, Конфетка, — заверил Брок. — А потом всему научу тебя. А сейчас позволь мне…
— Конечно, — Баки перевернулся, скатываясь с Брока, устроился в центре кровать.
Брок посмотрел на него, такого идеального, красивого, невозможно желанного, и немного не верилось, что вот он, герой твоих снов, готов и весь для тебя.
— Всегда балдел от тебя, — тихо выдохнул Брок, устроившись между ног Баки, погладил по бёдрам. — Такой красивый, невероятный, от тебя вставало так, что от живота не отогнуть, и при этом ты бы таким… отмороженным. Неважно.
Брок наклонился, погладил член Баки, большой, прямой, с крупной головкой, и понял, что хочет почувствовать его в себе. Трахнуть свою Конфетку он всегда успеет.
Одной рукой он стал растягивать себя, а другой и ртом принялся ласкать Баки, который стонал громко, протяжно, совершенно наплевательски относясь к соседям. Он выгибался, толкаясь в рот Брока, чувствуя мягкий жаркий плен, сходил с ума от этого. Ни одна женщина не могла сделать Баки так хорошо, как сейчас делал Брок. А ведь это был просто минет.
— Так хочу тебя, — прошептал Брок, отрываясь от члена Баки, и тот увидел как в тусклом свете, освещающего комнату уличного фонаря блеснула капелька слюны, тянущаяся от влажного рта к пунцовой головке. — Всегда хотел. Покатай меня, Конфетка.
Баки сел, прижав Брока к себе живой рукой, опираясь бионикой на матрас, и нежно провёл указательным пальцем по позвоночнику, пока тот не закончился копчиком, и скользнул ниже, между упругих половинок, касаясь уже растянутого входа. Погладил.
— Брок, у меня с мужиком никогда не было, — признался Баки, хотя Броку это и так было понятно.
— Доверься мне, — Брок заглянул Баки в глаза. — Просто доверься желанию.
— Довериться тебе мне нравится больше, — улыбнулся Баки и поцеловал Брока.
Они снова упали на кровать, целуясь, обнимая друг друга, практически растворяясь. И вот Брок сел, устраиваясь на бёдрах Баки, заставляя его закинуть руки за голову, чтобы дал Броку полную свободу действий, и тот подчинился, расслабился, позволяя всё, что Брок хочет. А тот уже пристроил головку члена Баки к своему анусу и стал медленно садиться, пропуская в себя.
Дыхание сбилось, Брок очень хорошо почувствовал, что давно не давал никому, но прерываться не стал. Смазки было достаточно, он насадился до конца и замер, привыкая.
— Что-то не так? — забеспокоился Баки, всё ещё держа руки над головой.
— Всё отлично, Баки, — хрипло сказал Брок и двинулся.
Баки выпустил воздух сквозь зубы и положил руки Броку на бёдра, останавливая, слишком ярко было, слишком остро.
— Что-то не так? — вернул вопрос Брок.
— Нет… Просто… Так хочу тебя, но боюсь тебе навредить, — выдохнул Баки, и Брок снова двинулся.
— Ты мне не навредишь, — заверил он.
И Баки отпустил себя, позволяя Броку делать всё, что тот хотел.
А тот задвигался сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее, чувствуя, что надолго его не хватит. По нервам било не только своё удовольствие, но и удовольствие Баки, который и не думал лежать бревном. Сначала просто подмахивал, а потом сел, прижал Брока к себе как можно крепче, кожа к коже, впился губами в губы и задвигался сам, трахая Брока.
По телу разливалось предоргазменное напряжение, когда всё звенит, натягивается струной, а Баки уже перевернул их с Броком и вбивался в него, глядя глаза в глаза. Брок не знал, сколько длилось это сумасшествие, он просто весь отдался Баки, доверился на все сто, уверенный, что с Баки будет только хорошо, только так и никак иначе.
Брок почувствовал, что проваливается в наслаждение. Изогнулся, сжимая Баки руками и ногами, всем собой, внутри и снаружи, чтобы продлить удовольствие, этот невероятный контакт.
— Брок… Я … — Баки жалобно посмотрел на него, похоже не очень представляя, что делать дальше, потому что про резинку Брок от волнения забыл, а Баки про них если и слышал, то вряд ли часто пользовался.
— В меня, — прохрипел Брок. Он обожал, когда партнёр кончал в него, но для этого должно было совпасть слишком много всего, чтобы позволить кому-то кончить в себя, а тут с Баки… Баки было можно всё. Тем более, что про резинки Брок благополучно забыл.
Член Баки проехался по простате особенно рьяно, и Брок кончился, взорвался наслаждением, прижимая Баки к себе, не позволяя отстраниться, да тот и не собирался, просто рухнул на Брока, мелко подрагивая, не позволив себе закричать от наслаждения.
Думать и как-то осознавать происходящее Брок смог очень не скоро, так хорошо ему было под Баки, ощущать на себе его вес, ещё не опавший член, распирающий задницу, слышать тяжёлое, но явно довольное дыхание. Брок был счастлив как ребёнок, получивший то, что просил у родителей на день рождения. И ему было совершенно плевать, что будет дальше, ведь самый нужный и важный человек на свете с ним рядом.
— Может, в душ? — хрипло спросил Брок, когда Баки оторвался от него и улёгся вроде бы и рядом, но практически на нём, положив голову и руку на грудь, а ногами обхватив ноги Брока.
— Если там будет так же классно, как и в кровати, то пойдём, — усмехнулся Баки.
— Будет, Конфетка, — улыбнулся в темноте Брок. — Обязательно будет.
End