– Я сейчас, – говорю я, и он кивает.
Взгляд обращается к девушке, которая с ненавистным блеском золотистых карих глаз смотрит на меня.
– Какого черта тебе от меня нужно, Картер? – фыркает она, выдернув руку.
– Откуда ты её знаешь?
– Кого?
– Эмили.
– Какое тебе до этого дело?
– Я жду ответ.
– Поздравляю, – бросив это, она разворачивается, чтобы уйти, но я возвращаю её назад так резко, что ладони Трикси упираются в мою грудь, удерживая её тело в вертикальном положении. Взгляд становится ещё жёстче, она практически шипит: – Картер!
Решаю применить другой метод, давление больше не работает. Провожу костяшками пальцем по скуле к подбородку. И теперь это не нравится мне, потому что я чувствую гребаное возрождение жизни внутри, когда касаюсь её.
Трикси застывает на несколько секунд, после чего отступает назад. Пламя в её глазах сжигает меня, не оставляя даже пепла.
– Я, по-твоему, идиотка, Картер? – цедит девушка.
– Почему идиотка?
– Потому что никогда не клюну на твои плоские милости.
Усмехаюсь, замечая, что аудитория осталась полностью пустой. Свалил даже профессор, вот же прекрасно. Меня нельзя оставлять наедине с кем-то, особенно с Трикси. Вряд ли это закончится сексом, скорей, мы убьём друг друга.
– Считаешь мою доброту плоскостью?
– Подкаты, с которым ты клеишь своих сомнительных спутниц так себе.
– Я даже не пытаюсь, – улыбаюсь я. – Хочешь сказать, что я не нравлюсь тебе?
Девушка вскидывает брови, и уголки её губ поднимаются.
– Не нравишься? – смеётся она. – Картер, это слишком слабое слово, которое описывает мои чувства к тебе.
Одним шагом сокращаю расстояние между нами и привлекаю её за талию. Но когда склоняюсь к шее, чувствую, как плавятся мозги под близостью её тела. Чувствую себя размазнёй. Нужно собраться.
– Но ты что-то чувствуешь, – шепчу я у её уха, из-за чего Трикси вздрагивает, а я на секунду задерживаюсь ближе, втянув цветочный аромат её шампуня.
– К примеру, то, как хочу заехать тебе в челюсть, – гордо вскинув подбородок, говорит она, отталкивая меня в сторону.
Девушка вылетает из аудитории, следом выхожу я. Картина перед глазами впечатляет.
Эмили улыбается своей самой очаровательной улыбкой, когда смотрит на Ди. Второй, кстати, не проявляет к ней никакого интереса, и я бы подумал, что это наигранно, если бы не видел пустоту в его глазах и плотно сжатые губы.
– Мэйсон, – говорит она каким-то непонятным тоном, который равняется мурлыканью и шипению. – У тебя интересный друг.
Выгибаю бровь и откидываю взглядом Ди, который абсолютно равнодушен к её вниманию. Сейчас он похож на истукана или партизана.
– Да? Как жаль, что он не заинтересован в тебе.
– Напротив, мы неплохо поболтали.
– У тебя какой-то фетиш по моим друзьям?
Эмили на секунду сжимает губы, и наигранная улыбка трогает её уголки. Это маска, потому что я задел её самолюбие и эго.
– Не можешь забыть? – скалится она.
– Кого? – усмехаюсь я, не показывая укола в самое нужное место. – Ты придаёшь себе слишком большее значение, чем оно есть.
Взгляд находит Трикси в паре футов от нас. Конечно, она слышит, и мне было бы стыдно за слова, если бы они не были правдивы. Не знаю, по какой причине, но я желаю оправдаться перед ней. Мне, черт возьми, стыдно перед ней. Это дерьмово. Краем глаза улавливаю, как по талии друга ползут руки, а из-за его спины появляется Мэди, оставляя на щеке Ди поцелуй. Но как только она переводит взгляд, в голубых глазах застывает пустота. Если в моих летают искры ненависти, то в её – ничего.
– Мэди, – улыбается Эмили.
Моя сестра абсолютно не реагирует на неё, это заставляет меня задуматься.
– Как я рада встрече, – добавляет она следом, но вновь получает игнорирование Мэди.
Вижу, как блестят глаза друга, который смотрит на мою сестру. Это нравится мне даже больше положенного. Он заинтересован только в ней. Сейчас я мог протянуть руку и пожать его ладонь, потому что это именно то, что я хотел увидеть в человеке, который будет рядом с ней. На девяносто девять процентов я уверен в нём. Ди – человек слова. За ним – Мэди, словно за каменной стеной не только из-за чувств, которые есть между ними, а потому что он такой же убийца, как я, разве что с мозгом, а не эмоциональностью.
Мэди целует мою щеку и подталкивает вперёд.
– Пошли, я проголодалась.
Позволяю сестрёнке увести нас прочь как можно скорее. Ещё раз окидываю взглядом Эмили и усмехаюсь, всем видом показывая, что она – ничто для меня, пустышка. В какой-то степени – это так и есть.
По пути ловлю многозначительные взгляды девчонок, что довольно удивительно. Вряд ли сейчас моё лицо озаряет улыбка, но, вероятно, им она не нужна, их привлекает плохой мальчик. Этот образ, который я даже не пытался выстроить – преследует меня. Делая то, что взбредёт в голову, я по кирпичику выкладывал себя в обществе. Но иногда он – Картер, надоедает, и я не знаю, как всё исправить. Люди не желают открыть журнал, видя красивую обложку. Они привыкли довольствоваться малым, хотя нужно стремиться к большему.
Через плечо последний раз смотрю на Трикси, и наши глаза встречаются. Чертовски хочется развернуться и утащить её от Эмили подальше, но это будет слишком даже для меня. Мои мысли – лабиринт, по которому я блуждаю. Под её взглядом чувствую себя уязвимым, как будто она способна видеть меня насквозь. Это ощущение жизни, которое поселяется в глубине, находясь в её обществе – пугает. С дырой в сердце заворачиваю за угол, и на секунду позволяю себе поддаться галлюцинациям, чувствуя аромат её тела.
– Скажешь, что уже забыл её имя? – спрашивает Ди, пока Мэди устремлено шагает впереди.
– Нет, – я уже пытался, не спешу добавлять эти слова следом, прокручивая их в голове.
Глава 9
Очень смешно. Впереди стена, сзади подпирает машина так же, как и с боков. Я в западне. Либо иду пешком, либо останавливаю такси. Но не в моём интересе рассматривать эти варианты. Есть третий: вернуться в стены университета и найти её. Я достану её даже под землёй. Половина наших предметов сходится, но та вторая – не сулит ничего хорошего. Я не знаю, где она учится. Оббежать все аудитории означает потерять огромное количество времени, а его и так в пределах минимума. Папа убьёт меня, если я снова опоздаю.
Прохожусь по нескольким аудитория, но не нахожу нужную девушку. Кроме того, что я буквально сбежал из библиотеки, сейчас трачу время на поиски. По правде говоря, я не совсем сбежал, а просто не застал миссис Райт на месте. Мне некогда было пускаться на её поиски, я и так должен был покинуть библиотеку за пять минут до того, как понял это. И вот я возвращаюсь к тому, от чего ушёл. Гребаный бумеранг, я точно труп.
Профессора смотрят на меня, как на дебила, некоторые студенты тоже, хотя мне фиолетово на мнение каждого, и они знают это. Я даже вышел на стадион, где единственным, кто топтал газон – была футбольная команда. По пути заглядываю в парочку туалетов, где встречаюсь с удивлением, а потом улыбкой. Следом распахиваю дверь мужской раздевалки, в которой тоже, мать вашу, пусто. Я уже теряю всякие надежды, и с раздражением дёргаю ручку женской раздевалки.
– Пошли, – говорю я, когда обнаруживаю нужного человека.
– Картер, ты рехнулся? – фыркает Трикси.
– Пошли, – повторяю я, рассматривая спортивную майку, обтягивающую её стройную фигуру и лосины, огибающие талию и задницу, как вторую кожу. Клянусь, чуть позже продам душу за то, чтобы снять их, но сейчас я слишком тороплюсь.
Видя моё раздражение, она потуже затягивает хвостик и выходит из раздевалки, не задевая меня и локтем. Для этого она даже на долю секунды поворачивается боком. Я что, настолько ей неприятен?
Карие глаза обращаются ко мне, когда она скрещивает руки под грудью, на которой я акцентирую всё внимание. Ох, черт, сейчас я очень готов опоздать.
– Я могу ещё раз повторить свой вопрос.
– Не утруждайся.
Разворачиваюсь и направляюсь к парковке, слыша быстрые шаги рядом. Сдерживаю улыбку, потому что это кажется мне забавным. Я выше её почти на полторы головы, и наш шаг неплохо разнится. Когда я делаю один – Трикси необходимо сделать парочку. Краем глаза замечаю её насупленные брови и отсутствие желания находиться рядом со мной. Я не понимаю, что сделал ей. Да, я был груб, но не настолько, чтобы начинать мстить за это. Ладно, один раз, но, когда это переходит в норму – создаёт проблемы.
– Объяснишь? – спрашиваю я, указывая на машину, которая подпирает мою.
– Что именно? Ты внезапно ослеп? – шипит девушка.
– Отгони машину.
– Я ещё раз спрашиваю: ты рухнулся?
– Я опаздываю.
– Мне до этого какое дело?
– Твоя машина не даёт мне выехать.
– Картер, ты придурок, – морщится она и разворачивается на пятках, чтобы уйти, но я ловлю её руку и возвращаю назад.
– Не играй со мной.
Выдернув запястье из моей хватки, она указывает в сторону домов.
– Видишь вот эти здания?
– И?
– И я там живу, идиот. Это кампус. У меня нет машины, я в ней не нуждаюсь.
С этими словами, она завершает наш диалог и грузно шагает туда, откуда я её буквально приволок. И я не могу что-то сказать, потому что слишком занят её задницей, которая вскоре скрывается за дверью.
– Дерьмо! – буркаю я, пиная колесо незнакомой тачки, которая тут же взвывает мерзкой сигнализацией, готовой довести до нервного срыва и смирительной рубашки. К счастью, я уже свихнулся.
Набираю номер отца и жду ответ, который поступает спустя четыре гудка.
– Удиви меня, – говорит он.
– Ты не поверишь, – выдыхаю я.
– Попробуй.
– Меня подперли со всех сторон. Я не могу выехать. На такси я быстрей состарюсь и покроюсь паутиной.
– И что ты предлагаешь?
– Приедешь за мной? Я потренируюсь тут, пока ты доедешь.
– Ладно, – соглашается отец. – Через час буду.
Подхватываю сумку и закидываю её на плечо, двигаясь в сторону раздевалки.
В голове крутятся слова Трикси и тот взгляд, с которым она смотрела на меня, как на полоумного. И сейчас это действительно выглядит именно так. Если она говорит правду, то, как я выгляжу? Тут же встряхиваю головой и удивляюсь тому, что вообще дошёл до того вопроса, где интересуюсь мнением о себе, тем более тем, которое заполняет черепную коробку какой-то девчонки. Я вообще не понимаю, почему сразу подумал о ней. Не иначе, как интуиция. Дерьмово врать самому себе, ведь я отлично понимаю, что сам желал этого. Я хотел, чтобы это была она. Нам не за что квитаться, а если и есть, то это мелочи. И я, черт возьми, цепляюсь за эти мелочи.
Сменив повседневную одежду на шорты и водолазку, выхожу в зал и застываю. Приходится даже встряхнуть головой, чтобы проверить в то, что вижу.
Трикси не обращает никакого внимания, хотя видит меня через отражение в зеркалах. Её удары точны, выбирая цель, она бьет по груше с такой силой, что та дребезжит под напором. Но окончательно моя челюсть падает тогда, когда она как хренова ниндзя, делает круговой поворот и бьет по ней ногой выше собственной головы. Я собирался защитить ту, что выбьет комбо одним ударом. Те парни унесли свои задницы очень даже не зря, в ином случае им бы пришлось не сладко, эта девочка занимается кикбоксингом.
– Не пялься, иначе я повторю на тебе, – говорит она, разминая шею наклонами в разные стороны.
– Тебе не повезло, я занимаю тем же.
– Ты занимаешься боксом, Картер, у нас разные направления.
Наматываю бинт на руку и усмехаюсь.
– Ты слишком много обо мне знаешь, как будто интересуешься мной.
– Не льсти себе. Люди любят трепать языком.
– И ты прислушивалась именно к тем, которые говорили обо мне.
Присудив себе победу в словесном бою, я и подумать не мог, что это далеко не конец.
– Ты прав. Держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Я прислушалась.
– С каких пор я стал твоим врагом?
– Ты ни друг и ни враг. Я просто знаю о тебе достаточно, чтобы не верить в сказки, которые ты любишь рассказывать.
Качаю головой и встречаюсь с ней глазами. Сердцебиение увеличивает ритм, и я выстраиваю стену, не позволяя ей проникнуть глубже. Мне не нравится, что я чувствую себя уязвимым рядом с ней.
– Я никогда не рассказывал сказки и не садился на уши. Я не утруждаюсь запоминать имена и брать номера. Каждая из них знает меня, и каждая из них сама проявляет ко мне интерес, а я лишь даю то, чего они хотят. Всё предельно просто. Никаких обещаний и лжи с моей стороны. Ты винишь меня за то, что вы любите встраивать ложные представления, но посмотри правде в глаза. Я не влюблюсь в тебя после секса и даже после поцелуя. Это всё выдумки из фильмов. Я получил своё ровным счётом, как и они.
– Ты поступаешь по-свински, – фыркает Трикси.
– Я поступал бы по-свински, если бы весил лапшу на уши. Со мной всё предельно просто. Нет надежд – нет разбитого сердца.
Ещё несколько секунд, она смотрит в мои глаза и, поморщив носом, отворачивается, вновь приступая к тренировке, то же самое делаю я. Не могу сказать, кто из нас получил победу, мы оба остались при своём.
До тех пор, пока Трикси не уходит из зала, я не могу сосредоточиться. Так или иначе, нахожу глазами девушку и проклятую дыру внутри себя. Она ничего не делает, но та ноющая боль даёт знать о том, что она ещё присутствует во мне. Темнота окутывает разум, и я увеличиваю скорость и силу удара, пытаясь избавиться от чувств и прошлого, которое продолжает преследовать меня.
Как только её спина скрывается за поворотом, наношу по груше последний удар, прикладывая к нему всю ярость, скопившуюся внутри. Скидываю перчатки и вытираю лицо руками.
– Черт! – цежу я.
Если я – ни враг и ни друг, то кто я? Легко: я хочу быть больше этих двух значений. Мне не нужна даже середина в виде никого. Я хочу быть кем-то для неё.
При разговоре с Мэди, мама как-то обмолвилась, что худшее из мук – отрицание чувств. Бессмысленность, которая ни к чему не приведет, а лишь усугубит. Ты добровольно отказываешься от того, чего желает сердце. Это равно тому, что ты отказываешься от самого себя, выдавая ложь за правду. Ненавидя враньё, я часто бью правдой там, где она вовсе не требуется. Это одновременно проклятие и святость. Не знаю, что способно погубить меня: другой человек, или я сам.
Завершаю тренировку, не желая оставаться один на один с самим собой, и следую в раздевалку, а после в душевые.
Контрастный душ помогает взбодриться и обрести чистое сознание, где нет места дерьму. Сегодня предстоит побегать ради младшего братишки, которому скоро шестнадцать и которому родители решили закатить не хилую тусовку. Засранцу повезло. Я бы тоже вернулся в школу, чтобы повторить наше день рождения. Исключить бы пришлось только одно, точней одну. Резко поворачиваю кран и получаю напор ледяной воды. Никакого нытья и воспоминаний о ней.
Смотрю на постой крючок и хмурюсь. Я пока не страдаю амнезией.
Проклятый шкафчик тоже пуст. И ключ, покоившийся рядом с полотенцем, которого, кстати, тоже нет – исчез. Все мои вещи испарились вместе с паром в душевой. Но остались кроссовки. Отлично. Оглядев квадрат со шкафчиками, я усмехнулся.
Выруливая из раздевалки, прикрываю хозяйство и гордо вышагиваю по коридору университета, ловя ошарашенные взгляды студентов. Улыбка становится ещё шире, когда девочки в открытую рассматривают моё тело. Я готов надрать одну задницу и вернуться к желающим уединиться. Попутно подмигивая, нахожу нужную блондинку в потоке, в направлении которой устремляюсь.
Карие глаза обращаются ко мне, когда я кладу ладонь на её плечо и силой разворачиваю к себе лицом.
– Пляж для нудистов не здесь, Картер, – вздёрнув подбородок, парирует она.
– Да? У меня проблемы с географией. Верни одежду, и мы разойдёмся на мирной ноте. долбит
– Какую к чёрту одежду? Ты обдолбался или пропустил удар в голову от груши?