Заставив себя снова посмотреть ей в лицо, он озабоченно спросил: – Все в порядке?
– Да, мне очень жаль, – тихо сказала Мэри. – Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Я знаю, ты беспокоишься о своем брате.
Данте со вздохом выдохнул, его тело освободилось от напряжения, которое внезапно овладело им.
– Да. Спасибо, – тихо добавил он. – Конечно, я беспокоюсь за него, но мы найдем его.
– Конечно, – сказала она, но теперь ее голос звучал рассеянно. Заметив, что она опустила глаза, он опустил взгляд и увидел, что простыня соскользнула, обнажив его обнаженную грудь. Сопротивляясь желанию напрячь мышцы, чтобы произвести на нее впечатление, он вместо этого протянул руку и тихо произнес ее имя.
Услышав свое имя, Мэри вздрогнула и посмотрела на протянутую руку. Поколебавшись, она сделала пару необходимых шагов и легко взяла его за руку.
Когда Данте улыбнулся и сжал ее руку, а затем мягко потянул, приглашая сесть, она не сопротивлялась, а медленно опустилась на край дивана-кровати. Стараясь не торопить ее и не отпугивать, он немного поиграл с ее рукой, потом взглянул ей в лицо и сказал: – Я хотел бы поцеловать тебя.
– Да, пожалуйста, – пробормотала она, и тут Данте понял, что спит. Он был совершенно уверен, что на самом деле Мэри Уинслоу не выйдет к нему в одной футболке, не подойдет к кровати, чтобы взять его за руку, и не согласится на поцелуй. Это был один из печально известных общих снов бессмертных, и супруги наслаждались им, когда находили друг друга. Мэри не поймет, что он здесь, с ней. Она будет думать, что это обычный сон, результат ее желаний, а значит, ее не будут сдерживать страхи или тревоги. Она поступит так, как пожелает, не сдерживаемая моралью и давлением общества, которые обычно влияют на ее поведение. Но этот сон был также и возможностью показать ей, что она может иметь с ним.
Кивнув самому себе, Данте отпустил ее руки и сел, заметив, как глаза Мэри следят за его простыней, которая упала ему на талию. Улыбаясь, он обнял ее за голову и притянул к себе, чтобы завладеть ее губами. Сначала она замерла, но когда он высунул язык, чтобы раздвинуть ее губы, она открылась ему, и в тот момент, когда он углубил поцелуй, стон прозвучал глубоко в ее горле, и она растаяла, как масло на теплой булочке. В тот момент, когда она это сделала, Данте обнял ее за талию и повернулся на кровати, потянув ее на себя, чтобы уложить на спину.
Мэри ахнула от неожиданности, ее руки инстинктивно сомкнулись вокруг него. Как только ее спина коснулась прохладных простыней, она начала целовать его в ответ. Она ослабила паническую хватку и начала гладить его по плечам, а затем и по волосам.
Данте застонал от удовольствия, когда ее ногти царапнули по его голове. Он опирался на одну руку, чтобы не раздавить ее, но позволил другой руке начать двигаться, следуя изгибу ее бока и бедра, а затем, следуя этому изгибу назад, прежде чем скользнуть, чтобы накрыть ее грудь.
Мэри застонала и выгнулась от ласки, ее руки сжались в его волосах. Но в следующее мгновение она ослабила крепкую хватку и снова начала водить руками по его спине. Мэри попеременно массировала мышцы его спины и тянула его на себя, ее тело двигалось и выгибалось, когда он мял и сжимал сначала одну грудь, затем другую через ткань ее слишком большой футболки.
Вскоре этого стало недостаточно, и Данте захотел, чтобы футболка исчезла. Его поцелуй становился все более требовательным, он наклонился к ней в одну сторону, а затем в другую, когда его рука опустилась, чтобы найти нижнюю часть футболки. Он начал подумывать о том, чтобы просунуть руку под нее и скользнуть обратно к ее груди, чтобы он мог коснуться ее без ткани между его пальцами и ее плотью, но когда его пальцы коснулись ее ног, когда он начал двигать рукой вверх, он понял, что на ней не было трусиков ... ну, это, в сочетании с тем, как Мэри закричала ему в рот, ее бедра дернулись в ответ, немедленно изменило его планы. Вместо того чтобы продолжить движение вверх, его рука замерла, и он обхватил ее там.
Мэри с трудом оторвалась от губ и повернула голову из стороны в сторону. Ее вздохи быстро превратились в мяуканье, когда он начал ласкать ее. Данте зачарованно смотрел, как она бьется под ним. Она была невероятно красива для него, пылая страстью и желанием ... и внезапно исчезла. Он не знал, то ли ее внезапное исчезновение из сна, то ли звук ее голоса заставил его проснуться, но он открыл глаза и сел, прислушиваясь к ее тихим попыткам успокоить собаку.
– Все в порядке, Бейли. Мама в порядке. Она просто спала. Все в порядке. Прекрати лизать мое лицо, милая. Мама в порядке.
Данте выдохнул со звуком, который был наполовину веселым, наполовину разочарованным, а затем снова опустился на кровать. Мэри, должно быть, стонала и, возможно, даже металась во сне, когда они видели общий сон. Очевидно, это напугало собаку до такой степени, что она разбудила хозяйку и ... положила конец прекрасной мечте.
Он слушал Мэри, которая продолжала успокаивать собаку, но когда собака, очевидно, успокоилась, и она замолчала, он закрыл глаза, желая вернуться ко сну, который они разделяли.
Мэри застонала, и устало оттолкнула Бейли в сотый раз с тех пор, как легла спать. Собака не раз будила ее всю ночь, облизывая щеку и хватая за руку, чтобы вырвать из снов, которые, очевидно, беспокоили и тревожили Бейли.
Вздохнув с облегчением, когда Бейли перестала лизать ее лицо и просто опустила голову на живот Мэри, она устало вытерла глаза. Она была истощена и крайне расстроена после ночи эротических снов, которые постоянно прерывались, прежде чем они могли достичь своего счастливого конца.
Каждый из этих снов был о ней и Данте, и Мэри полагала, что должна быть смущена, но, черт возьми, это были просто сны, и они не были первыми неуместными в ее жизни. Кроме того, они сводились к тому, что ее подсознание говорило ей, что ее влечет к Данте. Не удивительно. Это был красивый молодой человек, сложенный как Адонис.
«На самом деле, Адонис, вероятно, позавидовал бы ему», – подумала она. Но дело в том, что она, конечно же, будет вожделеть его. Кто бы ни хотел? Это ничего не значило. Это не было похоже на то, что она собирается попытаться перетащить эти мечты в реальность. Она просто наслаждалась ими из-за личной фантазии. Ну, насколько она могла наслаждаться ими с Бейли, прерывающей половой акт. Честно говоря, Мэри любила собаку, но иногда она могла просто убить ее.
Бейли приподняла голову на животе Мэри и жалобно заскулила – верный признак того, что ей хочется выйти на улицу и облегчиться. Мэри убрала руки от лица и сердито посмотрела на собаку.
– Неужели? – спросила она шипящим шепотом. – Не даешь мне спать полночи со всей этой ерундой, а потом ждешь, что я вылезу из постели и выпущу тебя?
Бейли невинно моргнула, широко раскрыв глаза, Мэри вздохнула и села, оттолкнув собаку. Она пробормотала: – Хорошо. Но сначала мне нужно одеться, так что тебе придется подождать пару минут.
Бейли заскулила и села, чтобы показать ей «грустные глаза», А Мэри покачала головой и поморщилась в ответ. Если быть честной, она, очевидно, не давала собаке спать, потому что металась и стонала во сне. На самом деле, Мэри полагала, что должна быть благодарна Бейли за то, что она неоднократно будила ее, иначе она могла бы потревожить сон Данте ... и разве это не стыдно? Вероятно, было бы очевидно, что ее сны носили сексуальный характер. Бейли разбудила ее в какой-то момент, когда она задыхалась, о-о-о, снова и снова. Во сне Данте был ... ну, в общем, она все еще кричала, когда проснулась. Если бы она говорила громче, ее гость услышал бы и не сомневался в том, какие сны ей снятся.
«Это совершенно нормально и здорово», – сказала себе Мэри, подползая к краю кровати и вставая, чтобы открыть дверцу шкафа в поисках одежды. Черт, она удивлялась, что ей до сих пор снятся эротические сны.
Солнечный свет лился через открытые жалюзи в изголовье кровати, позволяя легко видеть и выбирать одежду. Мэри быстро прошла в ванную в шортах и футболке и закрыла дверь, чтобы собака не пыталась последовать за ней. Ванная комната, просторная для RV, была достаточно маленькой, так что они вдвоем могли сделать ее такой же переполненной, как метро в час пик.
Прекрасно понимая, что Бейли тоже нужно облегчиться, Мэри попыталась поскорее подготовиться к предстоящему дню, но потом, когда ей пришло в голову, что они, без сомнения, разбудят бедного Данте, когда будут бродить по гостиной, она нахмурилась и немного замедлила шаг. В такие моменты она понимала, насколько неудобным может быть трейлер. Конечно, когда в RV были только она и Джо, иметь только одну дверь никогда не было проблемой, но несколько раз, когда у них были гости, она думала, что второй выход в задней части RV могло бы быть хорошим делом. Конечно, поставить его было некуда, если только она не хотела пройти через душ к двери, но ...
Поморщившись, она схватила щетку и быстро провела ею по волосам. Ничего не поделаешь, придется рискнуть и побеспокоить Данте. Было бы жестоко заставлять Бейли ждать, пока они не услышат, как Данте зашевелился. Он молод и может проспать еще несколько часов. Вздохнув, она отложила щетку, повернулась и открыла дверь ванной, но остановилась, когда увидела, что дверь спальни приоткрыта и Бейли ушла.
Нахмурившись, Мэри подошла к двери и выглянула в чистую гостиную. Кушетка вернулась к своей Г-образной форме, простыни и одеяло были убраны, аккуратно сложены и лежали на последнем сиденье с подушками сверху, а Бейли и Данте нигде не было видно.
Подойдя к окну над раковиной, она отодвинула жалюзи и выглянула наружу, легкая улыбка появилась на ее лице, когда она увидела Данте, идущего с Бейли к реке. На нем были джинсы Джо и черная футболка из небольшой стопки одежды, которую она ему дала. Оба предмета облегали его, джинсы обтягивали его во всех нужных местах, но, по крайней мере, доходили до верха ног, что отчасти удивило ее. Джо был шести футов ростом, но этот человек был на добрых восемь дюймов выше. Конечно, он носил их низко на бедрах, в то время как Джо носил их на талии, и туловище у Данте были длиннее, чем у Джо, который был весь на ногах. Что касается футболки, то она определенно никогда не выглядела так хорошо на Джо. Там, где Джо предпочитал свободные футболки, эта обтягивала Данте, по крайней мере, на груди и на плечах, как обнимала бы его, как влюбленная женщина. Правда, на талии она была свободна. Мэри с удовлетворением отметила, что у мужчины талия меньше, чем у большинства знакомых ей женщин.
«Черт возьми, какой красивый мужчина», – подумала она. Его длинные волосы были собраны в хвост на затылке. Она никогда не думала о длинных волосах у мужчин, но он мог обратить ее. «Жаль, что она не моложе лет на тридцать-сорок», – подумала она со вздохом и заставила себя перестать пялиться на беднягу и заняться приготовлением кофе.
Мэри сделала чашку для себя, затем приготовила и для Данте и поставила их на стойку у двери, прежде чем наполнить собачью миску едой и водой. Сначала она вынесла на улицу двойную миску и поставила ее на стол для пикника, чтобы защитить от собак-соседей. Затем Мэри вернулась к фургону, схватила оба кофе и отнесла их к столу для пикника. Она едва успела устроиться на сиденье и сделать первый глоток кофе, когда появился Данте, идущий по дорожке с хорошо воспитанной Бейли впереди.
Идеальное представление, которое устроила Бейли, закончилось в тот момент, когда она заметила Мэри, сидящую за столом для пикника. Немецкая овчарка тут же дернула поводок, пытаясь броситься вперед. Но одно слово Данте, и она вернулась к прогулке, хотя и гораздо более быстрой.
– Я приготовила тебе кофе, – сказала Мэри, пододвигая его чашку через стол, когда он сел напротив нее. Затем она поставила на землю двойную собачью миску Бейли, слабо улыбаясь, когда собака набросилась на еду, как будто она не ела несколько дней. Бейли всегда вела себя так, словно ей нужно было все проглотить, словно кто-нибудь мог забрать ее еду. Возможно, последствия первых восьми недель ее жизни, когда она была частью помета и, вероятно, должна была, есть быстро, или ее братья и сестры съедят все.
– Ты выглядишь усталой, – тихо сказал Данте.
Мэри напряглась и продолжала смотреть на Бейли, чувствуя, что краснеет. Надеюсь, он не заметил, она пожала плечами. – Плохо спала. Наверное, все волнения этого дня, – добавила она, хотя это была явная ложь. Причиной недосыпания было возбуждение, вызванное сновидениями и тревожным состоянием Бейли.
– Я тоже, – пробормотал Данте, а затем предложил: – Может, нам вздремнуть после того, как Бейли закончит есть. Она может остаться со мной в передней части RV, чтобы не беспокоить тебя.
Мэри пристально посмотрела на него, но выражение его лица было невинным. Тем не менее, он явно слышал что-то прошлой ночью, чтобы знать, что Бейли неоднократно будила ее. Откашлявшись, она покачала головой. – Дейв и Кэрол ждут нас на завтраке в восемь.
– Где? – неуверенно спросил Данте.
– В ресторане здесь, – объяснила она. – На самом деле это просто маленькая лачуга со столиками на открытом воздухе, но они готовят лучшую еду, и Кэрол и Дэйв пригласили нас позавтракать с ними.
– Ага, – кивнул он и взял свой кофе. – Тогда нам скоро придется уехать. Должно быть, уже почти восемь, было без десяти восемь, когда я надел на Бейли поводок.
Мэри машинально взглянула на запястье, но часов на руке не было. Она взглянула на Бейли, увидев, что она уже наполовину справилась со своей едой, и сказала: – Как только она закончит, – и взяла свой кофе, чтобы сделать глоток.
Она только наполовину выпила кофе, когда Бейли закончила есть. Не желая, чтобы Дэйв ехал за ними, Мэри оставила Бейли пить воду, взяла чашки и быстро отнесла их в трейлер, чтобы поставить в раковину. Она схватила ключи, заперла дверь трейлера и, взяв поводок Бейли, пошла вместе с Данте к главному зданию, где располагались офис, ресторан, магазин и комната развлечений.
– Я сказала им, что ты мой племянник, – пробормотала она.
– Понятно, – медленно произнес он и спросил: – Почему?
Мэри почувствовала, как кровь прилила к ее лицу, и поморщилась, но сказала: Это казалось проще, чем…– пожала плечами она, – я подумала, что ты не хочешь, чтобы я рассказывала кому-нибудь о твоих обстоятельствах, о похищении и обо всем остальном.
– Нет, но ты могла бы сказать, что я твой любовник.
Мэри чуть не споткнулась о собственные ноги и повернулась, чтобы ошпарить его взглядом. – Черта с два могла бы. Ты не мой любовник, и будь я проклята, если они будут смотреть на меня, как на какую-то хищную пуму. Господи, они подумают, что я сошла с ума.
– Кто бы мог подумать, что ты сошла с ума?
Мэри резко повернула голову и увидела Дэйва, стоявшего в нескольких футах впереди, в конце тропинки, ведущей с тропинки, по которой они шли.
– И что более важно, почему кто-то так думает? – продолжил он, когда она уставилась на него широко раскрытыми глазами, – ты одна из самых здравомыслящих женщин, которых я знаю. Ты никогда не впадаешь в истерику, как Кэрол.
– О, – моргнула Мэри, чувствуя себя неловко от того, что он оценил ее более благосклонно, чем свою жену. Потом заставила себя улыбнуться и отмахнулась от вопроса. – Нет причин, мы просто ... – она снова неопределенно махнула рукой и сменила тему. – Извини, если мы опоздали на пару минут, но тебе не нужно было нас искать.
– Нет, – легко заверил он ее, шагая по другую сторону от нее, когда они подошли к нему, – я как раз возвращался с прогулки, чтобы все проверить. Кто-то пытался проникнуть в лагерь прошлой ночью. Собаки прогнали их, – быстро добавил он, когда Мэри с тревогой взглянула на него. – Но я хотел убедиться, что они не нашли другого входа и не причинили неприятностей.
– Кто это был? – спросил Данте напряженным голосом.
– Понятия не имею. Судя по тому, что я могу сказать, парочка крутых типов. Но я не разглядел. Брут, малыш Мо и Тигр отпугнули их.
– Это доберманы Дейва и Кэрол, – объяснила Мэри. – Прекрасные собаки. Хорошие сторожевые собаки.
– Да. Смутьяны дважды подумают, когда эти трое прибегут. Они вышли на свою ночную конституцию, когда это произошло и спугнули их. Поэтому мы решили оставить их на всю ночь после того, как эти придурки пытались взломать ворота. Собаки больше не пискнули, так что вряд ли они попытались еще раз, но я просто хотел убедиться.