Дивина пожала плечами и, надеясь, что девушка знает, что делает, схватилась за петлю веревки, когда они пролетали мимо. Маркус поймал ее первым. Это не заставило их остановиться или стащить Кэти с трибуны, вместо этого петля вырвалась наружу, показывая, что она была прикреплена к цепи. Она вырывалась медленнее, чем они бы вышли, если бы не держали ее, и не замедлила их до остановки через тридцать или сорок футов, а затем начала тянуть их обратно к взлетной площадке.
– Ну, – сказал Маркус и улыбнулся ей. – Это было весело. Хочешь сделать это снова?
Дивина засмеялись над ним. – Я думала, ты боишься высоты.
– Не боюсь. Просто они мне не нравятся, – поправил он. – Но я нахожу, что с тобой есть много вещей, которые мне раньше не нравились или не интересовали, и которые вдруг стали интересными и забавными.
– Я тоже, – призналась она хриплым голосом, когда подумала о некоторых из этих вещей.
Маркус крепче сжал ее руку в локтях и притянул к себе, приблизив лицо. Она знала, что он собирается поцеловать ее, и закрыла глаза, когда ее тело начало покалывать от одной этой мысли, а затем она моргнула, открыв их снова в удивлении, когда они внезапно остановились.
– Как это было? – спросила Кэти у нее над ухом, и Дивина, оторвав взгляд от Маркуса, огляделась и увидела, что Кэти и работающий с ней зелененький поймали и разместили их над посадочной площадкой. Как только она это заметила, их ремни были отстегнуты, и они снова встали на ноги.
– Это было здорово, – сказал Дивина с усмешкой, когда девочки начали расстегивать их.
– Хочешь сделать это снова? – спросила Кэти, отстегивая их.
– Тебе решать, – сказал Маркус, когда она посмотрела в его сторону. – Я в игре, если ты в игре.
Дивина заколебалась, но потом взглянула на очередь девочек. – Нет. Спасибо, Кэти, но у тебя чертовски хорошая линия. Кроме того, я немного голодна.
– Да, я тоже, – объявил Маркус, когда девочки продолжили расстегивать их. – Мы всегда можем сделать это позже, если хочешь.
– Приходите к закрытию, – предложила Кэти. – Многие из нас занимаются этим по очереди после закрытия карнавала.
– Звучит неплохо, – сказал Маркус, снимая ремни. Затем он повернулся, чтобы взять Дивину за руки, когда она сняла свои ремни, и обнял ее за талию, чтобы увести прочь. – Что бы ты хотела съесть?
– Не уверена, – весело ответил Дивина. – Этот омлет сегодня утром и вчерашняя запеканка – единственное, что я ела за целую вечность.
– Я тоже, – признался он, а затем опустил руку с ее талии, чтобы поймать ее пальцы, и сказал: У меня есть идея.
Она последовала за ним, удивленная, когда он повел их обратно к трейлерам. Он отпустил ее руку, сказал: – Подожди здесь, – и проскользнул внутрь.
Дивина некоторое время смотрела на трейлер, прежде чем ей пришло в голову, что это ее шанс. Она была одна. Она могла бы ускользнуть и сбежать, пойти куда-нибудь и начать новую жизнь ... одна. Снова.
Она позволила этой мысли поселиться в своей голове, и ей не нужно было удивляться, почему это совсем не привлекательно. Ей было весело с Маркусом. Они мало разговаривали или вели долгие, глубокие разговоры, в основном они бегали от аттракциона к аттракциону, смеялись, как дети, и в основном просто веселились. Время от времени они отпускали шуточки или комментировали увиденное. Мать, кричащая на плачущего ребенка за то, что он уронил мороженое, разозлила их обоих. Дети роняли вещи, случались несчастные случаи. Ребенок уже был расстроен, а мать, стоявшая рядом и кричавшая на мальчика, что он глуп, неуклюж и бесполезен, не произвела на них ни малейшего впечатления. Маркус, проскользнувший в голову матери и изменивший ее позу, заставил Дивину улыбнуться. Она знала, что это не продлится долго, но улыбка мальчика, когда мать вдруг обняла его и сказала, что любит его, что случаются несчастные случаи, и он хороший мальчик, и она купит ему новое мороженое ... ну, по крайней мере, у него будет одна хорошая ночь на карнавале, чтобы вспомнить, когда он вырастет.
Они оба ухмыльнулись, заметив пару пухлых подростков, целующихся на чертовом колесе. Парочка была в восторге, и именно Маркус заметил, что Карл пропустил их машину, не заставив выйти.
– Наш Карл – старый романтик, – сказала Дивина, забавляясь его комментариями. – Он отпустит их два или три раза, прежде чем они закончат свой путь.
Они улыбались и смеялись над несколькими вещами с тех пор, как вышли на вечер игры три часа назад, и Дивина наслаждалась каждым моментом. Она собрала воспоминания, которые могла бы вытащить и посмотреть на годы вперед, сказала она себе. Но теперь время игр закончилось. Она должна уйти.
Вздохнув, она повернулась и пошла вокруг трейлера, намереваясь проскользнуть на противоположную сторону, чтобы добраться до заднего двора, не рискуя, что Маркус выйдет и заметит, как она ускользнет между двумя машинами. Она собиралась повернуть вниз на дальней стороне и направится к задней стоянке, когда Маркус вдруг сказал: – Ты ведь не пытаешься убежать от меня, не так ли?
Дивина быстро обернулась и увидела, что он бежит к ней с улыбкой на лице, которая выглядела немного обеспокоенной и даже натянутой. Выдавив из себя улыбку, она покачала головой. – Я просто подумала… – она огляделась в поисках оправдания и закончила: – ... попробовать свои силы в игре с воздушными шарами, пока я тебя жду.
Маркус взглянул на игру в нескольких партиях впереди и взял ее за руку. – Мы оба попробуем прежде, чем мы пойдем.
– Пойдем? – нахмурившись, спросил Дивина. – Куда пойдем?
– Увидишь, – сказал Маркус, сжимая ее руку. – Это сюрприз.
Дивина нахмурилась, когда они подошли к лотку с воздушными шарами. Маркус дал игровому агенту билеты на дартс, и они оба начали бросать их в шары. Она всегда считала себя хорошим стрелком, и так оно и было, но шары не были полностью взорваны, и дротики иногда просто отскакивали от них, пока она не начала вкладывать больше силы в бросок. Маркус не промахнулся ни по одному шарику и был быстр. К тому времени, как она закончила первый раунд, он уже заканчивал третий. Она отступила назад и просто смотрела, ожидая, когда он устанет. Дивина не понимала, что он идет к цели, до тех пор, пока он внезапно не остановился и не склонил голову вместе с игровым агентом, который кивнул, повернулся, поднял маленького бурого медведя с сердцем на животе и протянул ему.
Маркус повернулся и сразу же предложил ей чашку. – Для тебя.
Дивина посмотрела на подарок и медленно потянулась к нему. Она не могла сказать, сколько раз она видела эту сцену, или что-то подобное на полпути; мужчина выигрывал приз для своей девушки. Она всегда считала это сладким и испытывала укол зависти. Теперь у нее был свой приз, выигранный для нее Маркусом.
– Мы найдем кого-нибудь, кто пришьет к нему «Маркус и Баша» с датой, – объявил он с кривой улыбкой, а когда она покраснела, взял ее за руку и повел по аллее.
Они уже направлялись к воротам, когда Дивина внезапно осознала, что он сказал. Она резко остановилась, уверенная, что бледна как полотно. У нее было такое чувство, будто вся кровь отхлынула от лица.
– Что? – с беспокойством спросил Маркус, оглянувшись и увидев выражение ее лица.
– Маркус и Баша? – спросила она, стараясь не паниковать.
Он кивнул. – Винсент, Джеки, Тайни и Мирабо могут читать тебя, Дивина. Они могут читать нас обоих. Но Мирабо была первой, кто узнал, что твое настоящее имя Баша.
Она попыталась высвободить руку, но он крепко держал ее.
– Я знаю, что у Мэдж твой мотоцикл, и ты собиралась на нем сбежать, но я не могу этого допустить, – тихо сказал он и поймал ее другую руку, когда она замахнулась на него. Когда она попыталась ударить его ногой, он резко развернул ее и прижал к трейлеру, возле которого они стояли. – Я не могу этого допустить, потому что на мотоцикле для меня нет места, а я еду с тобой.
– Что? – недоверчиво спросила Дивина, внезапно замерев.
– Ты моя спутница жизни, Баша…
– Не называй меня так, – резко перебила она.
– Хорошо, – терпеливо сказал он, – тогда ты моя спутница жизни, Дивина, – торжественно поправил Маркус и добавил: – Куда ты, туда и я. Твое будущее – мое будущее. Твоя судьба – моя судьба. – Отпустив ее руки, он нежно обхватил ее лицо ладонями и прошептал: – Вот в чем сюрприз. Я одолжил внедорожник Тайни, и Мирабо приехала сюда. Они думают, что я приглашаю тебя на ужин, и я приглашаю, но потом мы убегаем вместе. Мы можем поехать в Италию. Моя семья могущественна. Они могут защитить тебя от Люциана, если понадобится. Или мы можем пойти куда-нибудь, если хочешь. Но ты пойдешь не одна.
Дивина уставилась на него широко раскрытыми глазами. Во всех сценариях, которые она представляла себе с Маркусом, она ни разу не осмеливалась представить этот. На мгновение ей показалось, что она держит в руке медное кольцо, но потом ее охватила совесть. Она приговорила бы его к жизни цыгана, к вечному переезду, вечному покою, без дома. И она приговорила бы его к жизни без детей, потому что она никогда не принесет другого ребенка в ту жизнь, которую ей пришлось вести. Она не могла так поступить ни с невинным ребенком, ни с Маркусом. Никто не должен жить так, как она, всегда убегая и прячась, всегда оглядываясь через плечо, всегда напуганный.
Вздохнув, Дивина опустила голову и печально покачала ею. – Это мило, Маркус. Но я не могу просить тебя об этом.
– Ты не просишь, – сказал Маркус, беря ее за руку и отводя от трейлера, чтобы провести через парковку, прежде чем добавить, – я говорю тебе, как это будет. Я двадцать пять сотен лет ждал спутницу жизни, Дивина. Я не позволю тебе ускользнуть сейчас.
– Ты не знаешь, что говоришь, – тихо сказала она. – Ты даже не знаешь, кто я.
– Не забывай, Баша Аржено, я только что сказал тебе, кто ты такая, – сухо произнес он, останавливаясь возле внедорожника. Он открыл дверь для нее, чтобы войти.
Дивина остановилась рядом и мрачно посмотрела на него. – Я – изгой.
– Тебя считают изгоем, – твердо поправил Маркус. – Я так не думаю. Но, – быстро добавил он, когда она начала говорить, – если это так, то у тебя должна была быть веская причина для того, что ты сделала, или ты была смущена, или ... что-нибудь, – закончил он слабым голосом, потом покачал головой и сказал более уверенно: – Что бы это ни было, мы с этим разберемся.
– Маркус, Я ...
– Люциана ждут здесь сегодня вечером, – прервал он ее, резко остановив. – Я не знаю, во сколько он приедет, но мне бы хотелось, чтобы мы уехали до его приезда. Ты можешь рассказать мне все, что хочешь. Я хочу услышать это, только не здесь, не сейчас. Ладно? Пожалуйста! Просто садись во внедорожник. Мы поужинаем, и ты скажешь мне все, что захочешь.
Дивина поколебалась еще мгновение, но затем села во внедорожник. Люциан был для нее старым пугалом; избегать его было приоритетом номер один. Она молчала, пока Маркус обходил машину и садился за руль, но как только он завел двигатель и вывел их со стоянки на дорогу, сказала: – Мы не должны разговаривать в общественном месте.
– Хорошо, – спокойно сказал Маркус. – Куда?
Дивина немного поколебалась, обдумывая варианты. Отель подойдет, но ей хотелось быть где-нибудь в людном и деловом месте. Это поможет ей ускользнуть быстро и тихо. – Как далеко мы от Вегаса?
– Думаю, чуть больше двух часов, – тихо ответил Маркус. – Ты хотела туда поехать?
– Да, пожалуйста, – пробормотала Дивина, пытаясь составить в уме план действий на случай непредвиденных обстоятельств. Она ни за что не позволит Маркусу пожертвовать своей жизнью, чтобы быть с ней, и единственный способ остановить это – рассказать ему все. Она была уверена, что, узнав правду, он не захочет иметь с ней ничего общего. Проблема была в том, что он мог захотеть сдать ее Люциану, чтобы искупить свою вину. Ей нужен был план, как избежать этого. Каким бы мрачным ни казалось ей будущее без Маркуса, она еще не покончила с собой.
– Значит, Вегас, – сказал Маркус, расслабляясь в кресле. – Вообще-то, это будет удобно. Мы можем поговорить, все уладить, затем посетить одну из этих маленьких часовен и пожениться, пока будем в городе.
Дивина моргнула, услышав эти слова, а затем просто закрыла глаза. Этот человек мог знать ее имя, но он не принимал ее такой, какая она есть. Он запоет другую песню, как только узнает правду.
Глава 1 9
– Почему Люксор? – спросил Маркус, отпирая дверь их комнаты и пропуская ее внутрь. – Это не совсем в гуще событий.
– Вот почему, – сказала Дивина, весело оглядывая комнату, а затем направилась в ванную, чтобы осмотреть ее.
Маркус тоже огляделся и сумел не сморщить нос. Комната нуждалась в ремонте. Ковер был потертый, мебель тоже, а обоям, должно быть, лет тридцать. Если это было состояние комнат, то он не был уверен, что хочет попробовать еду.
– Я выбрала его, потому что он ближе к концу полосы и менее оживленный, – объяснила Дивина, выходя из ванной. – И это напоминает мне о моей молодости.
Он выгнул бровь. В Луксоре была огромная пирамида с СТО и десять футов повторного создания великого сфинкса Гизы. – Ты была в Египте в молодости? Твои родители жили в Египте?
Дивина ухмыльнулась на этот вопрос. – Молодость – понятие относительное. Думаю, мне было двести, может быть, почти триста лет, когда я сопровождала туда персов.
Маркус поднял брови. – Персы завоевали Египет, не так ли?
– Но, хорошо, – сухо согласилась она.
– Хм-м-м. – Он смотрел, как она пересекла комнату, подошла к папке на столе и открыла ее, чтобы просмотреть содержимое. Они прихватили с собой пару пончиков и кофе из кофейни, чтобы подкрепиться по дороге сюда, но сейчас он умирал с голоду. Похоже, она тоже.
– Это меню обслуживания номеров ... – Дивина нахмурилась и покачала головой. – С таким же успехом это может быть по-гречески. Что такое куриные крылышки Буффало? Есть буйволиные куры? Я думал, буйволы – это дикие быки, коровы или что-то в этом роде.
– Я тоже, – пожал плечами Маркус. – Мы всегда можем обойти меню и заказать пиццу с доставкой. Данте и Томаззо, похоже, действительно это нравится, и они заказывают ее все время.
– Они доставят ее в номер отеля? – спросила она с интересом.
– А почему бы и нет? – сказал Маркус и вытащил сотовый телефон, который одолжил ему Винсент. Он быстро отыскал пункт доставки пиццы в Лас-Вегасе. Он нашел один рядом с отелем, заглянул в меню и поджал губы.
– Проблемы? – спросила Дивина, захлопывая папку.
Маркус покачал головой. – Я просто не знаю, что хорошо на пицце. Мальчики обычно заказывают что-нибудь под названием «у мясоеда» или что-нибудь в этом роде, и о, хорошо, у них есть пицца для любителей мяса, которая должна быть похожей ... Там есть пепперони, колбаса, бекон и фрикадельки, – прочитал он и вопросительно посмотрел на нее. – Тебя это устраивает?
– Звучит неплохо, – сказала Дивина и встала, чтобы направиться в ванную. – Я быстро приму ванну, пока ты будешь заказывать.
– Не торопись, – пробормотал Маркус, отвлекшись на то, чтобы набрать по памяти номер ресторана. – Обычно пицца приходит не сразу после заказа. От получаса до часа в Канаде.
– О’кей.
Он услышал, как закрылась дверь, но его внимание было приковано к звонку телефона. Только сделав заказ и закончив разговор, Маркус понял, что Дивина принимает ванну. Он слышал журчание воды и предположил, что она раздевается.
Осознав, что каким-то образом пересек комнату, сам того не желая, и его рука уже легла на дверную ручку, Маркус спохватился. Она хотела принять ванну. Если бы она хотела чего-то другого, то не сидела бы взаперти в ванной, а раздевалась бы перед ним.
«Он не мог винить ее за то, что она хотела принять ванну», – подумал Маркус, отворачиваясь от двери. Когда они начали играть в пять часов вечера, было, наверное, девяносто с небольшим, но с наступлением вечера стало немного прохладнее, а когда они переезжали с аттракциона на аттракцион, все еще стояла жара под восемьдесят. Маркус заметил, что ему самому не мешало бы принять ванну, и его одежда была грязной и потной, и, сморщив нос, он поднял руку и понюхал себя.