– О да, – выдохнула Холли, прижимаясь к нему. Он больше не был внутри нее, а снова в штанах, рассеянно отметил он, посасывая и покусывая ее сосок. Он обнаружил, что она снова в трусиках, когда его рука скользнула под юбку, чтобы снова коснуться ее. Холли ахнула, когда он начал ласкать ее, ее бедра двигались в такт его прикосновениям, затем издала тихий крик удовольствия, когда он стянул трусики, чтобы ласкать ее большим пальцем, одновременно просовывая палец внутрь нее. Она позволила ему сделать это в течение минуты, ее тело дрожало и танцевало для него, а затем внезапно она соскользнула с него и присела между его ног. Настоящая машина не была бы достаточно большой для этого, но эта машина мечты была, и прежде чем он понял, что она задумала, она расстегнула его штаны и взяла его, на этот раз не в руку, а в рот.
– Ай-ий! – закричал Джастин, дергаясь на кожаном сиденье.
Холли оторвалась от его губ, чтобы сказать: – Веди машину, – затем снова завладела им, и Джастин, моргнув, открыл глаза и обнаружил, что они несутся по автостраде, а он сидит за рулем, а она скорчилась на пассажирском сиденье, положив голову ему на колени. Она снова изменила сон на полпути. «Господи, эта женщина убьет меня», – подумал он и, хотя знал, что это сон, инстинктивно схватился за руль.
На мгновение Джастин попытался вести машину, пока она сводила его с ума. Ее теплый влажный рот скользнул по его длине, ее язык закружился вокруг кончика, когда она подняла голову, затем снова скользнул по его длине, когда она опустила его. Джастин застонал, а затем раздраженно зарычал, когда кто-то потряс его за плечо, решив привлечь его внимание.
– Брикер? Брикер!
Его снова тряхнули за руку, и Джастин резко открыл глаза и повернулся к незваному гостю. Затем он удивленно моргнул, увидев, как Данте выпрямляется в свете, проникающем через дверь спальни.
– Что за? ... – Джастин сел и растерянно огляделся. Он лежал в постели, один. Холли уже не было. Вместо этого Данте и Томаззо стояли у его кровати с озабоченными лицами.
– Ты кричал во сне, – объяснил Данте, когда Джастин повернулся к нему.
Замешательство Джастина исчезло, и его сменило смятение, когда он понял: – Вы разбудили меня!
– Мы беспокоились, – сказал Данте, пожимая плечами.
– Ты кричал, – напомнил ему Томаззо.
– Со страстью! – яростно рявкнул он. – У нас были ... общие мечты, – многозначительно закончил он, и когда оба мужчины просто подняли брови, Джастин зарычал от разочарования. — О, ради всего святого ... – схватив подушку, он швырнул ее в них обоих. – Убирайтесь, убирайтесь, убирайтесь! Господи, Холли была ... а вы все портите. Убирайтесь!
– Ах, – пробормотал Данте и повернулся, чтобы обменяться взглядом со своим близнецом. Мужчины пожали плечами, и вышли, закрыв за собой дверь.
Джастин с усталым вздохом откинулся на кровать и решительно закрыл глаза. Он должен снова заснуть и вернуться к Холли.
Холли ахнула от удивления, когда Джастин внезапно схватил ее за руку и отвернул от холодильника. Только что она сидела с ним в машине, а в следующую минуту он исчез. Она не знала, как оказалась здесь, на кухне, если не считать того, что была голодна.
Джастин шагнул вперед, а Холли сделала шаг назад, с удивлением оглядываясь вокруг, когда ее спина наткнулась на что-то твердое. Она в замешательстве уставилась на кухонный стол, недоумевая, как, черт возьми, они добрались до стола.
Ощущение его губ, скользящих вверх по ее бедру, отвлекло ее внимание от мыслей, и она, оглядевшись, увидела, что лежит на спине, на кухонном столе, свесив ноги через край, а Джастин ...
– Срань господня! – ахнула она и попыталась сесть, когда его язык нашел и внезапно заскрежетал по ее центру. Джастин остановил ее, положив руку ей на грудь, заставляя снова лечь, продолжая ласкать ее языком. Он был сильнее, чем она, что, по ее мнению, было совершенно несправедливо, учитывая, что это ее мечта. Но она мало что могла с этим поделать, и после минутной борьбы с его хваткой, она слабо откинулась назад и схватилась за края стола, отчаянно цепляясь за дерево, пока он лизал, сосал и высовывал язык, сводя ее с ума, пока она не закричала от удовольствия.
Однако, в отличие от первого сна, этот на этом не закончился. Вместо этого Джастин встал между ее ног, как победоносный воин, притянул ее к себе, усадил на край стола, прижал к груди и поцеловал, входя в нее. Холли закричала ему в рот с первым сильным толчком, а затем обхватила ногами его бедра, чтобы подтолкнуть его, когда ее возбуждение с криком вернулось к полноценной жизни. Она позволила ему войти в себя с полдюжины раз, затем развернула ноги и оттолкнула его. Улыбнувшись его удивленному выражению лица, когда он отступил на пару шагов, она соскользнула со стола и повернулась, чтобы перегнуться через него, затем сразу же оглянулась через плечо.
– Ведьма, – выдохнул Джастин, подходя к ней сзади. Выпрямившись, она прижалась к нему задницей и запрокинула голову в молчаливом требовании поцелуя. В тот момент, когда его рот накрыл ее рот, она схватила его руки и притянула их к своей груди. Он начал сжимать и разминать их одновременно, когда его язык проник в ее рот. Когда она прервала поцелуй и наклонилась вперед, чтобы опереться на стол, он отпустил ее грудь, обхватил бедра и вошел в нее сзади. Затем он наклонился и начал ласкать ее, продолжая входить в нее, сначала лаская ее грудь, покусывая ее шею, а затем, когда он увеличил темп своих толчков, скользнув одной рукой вниз между ее ног, чтобы снова найти центр ее возбуждения. Холли ахнула, а затем вскрикнула и с силой врезалась в него, когда он толкнул ее через край в оргазм. Рука Джастина сжала ее бедро, и он вошел в нее в последний раз, а затем замер, крича о своем освобождении.
Холли вышла из душа и схватила полотенце, чтобы вытереться, избегая собственного отражения в зеркале. Она знала, что увидит, если посмотрит ... обвинение. Всю ночь ей снились сны, в которых она делала с Джастином то, что ни одна замужняя женщина не должна была делать с мужчиной, который не был ее мужем. Хуже всего было то, что она понятия не имела, почему это произошло.
Конечно, она думала, что парень симпатичный, и да, он был мил со своими цветами и своей попыткой готовить для нее и все такое. Но она даже не знала этого парня. Кроме того, Джеймс был красивым и милым, и она просто знала его, она знала его всю свою жизнь ... и они поженились.
Она действительно понятия не имела, что привело к безумным обезьяньим сексуальным снам. За пределами туалетов ночного клуба? Где их можно увидеть? В открытом кабриолете на стоянке, снова там, где их могут увидеть? Вождение по шоссе, где любой проезжающий водитель мог взглянуть вниз и увидеть их? И на кухонном столе прямо здесь, в этом доме, где Данте, Томаззо и Джиа могли их видеть? Конечно, все это были сны, но все же ... кто знал, что у нее есть склонность к эксгибиционизму? Она не знала. Она была довольно скучной, когда дело касалось секса. По крайней мере, когда дело доходило до секса с Джеймсом, она всегда была довольно скучной. Обычно это происходило в постели, при выключенном свете и в миссионерской позе. Она ни разу не остановила его на полпути, не перевернулась и не заставила взять себя по-собачьи, как Джастина. Она никогда не спускалась на него ни в движущейся машине, ни вообще в машине. Но в своих снах она это делала ... она чувствовала себя сильной, сексуальной и полной приключений. Она взяла все в свои руки, вместо того чтобы пассивно лежать на спине и ждать, пока он все уладит. Что это значит?
«Возможно, секс во сне вовсе и не был сексом», – внезапно подумала Холли, вытираясь и одеваясь. Может быть, эти сны были больше связаны с попытками Джастина ухаживать за ней перед другими. Андерс и Деккер знали о его решимости сделать ее спутницей жизни. Джиа видела цветы в ее комнате, и Холли была уверена, что Джиа и близнецы знают о неудавшейся попытке пикника. «Возможно, сны говорили о том, что попытки Джастина ухаживать за ней заставляли ее чувствовать себя привлекательной и сильной. Возможно, ее отказ заставил ее почувствовать контроль, и даже сексуальность. В этом есть какой-то смысл», – подумала Холли. Кроме того, ей не нужно было признаваться, что подсознательно она страстно желает Джастина Брикера.
Холли поморщилась при этой мысли и поняла, что это правда. Она с самого начала считала этого мужчину привлекательным, но с тех пор, как он поцеловал ее ... Она медленно выдохнула. Да, она жаждала Джастина Брикера, как сучка в течке. Она хотела испытать больше его поцелуев и насладиться его ласками по-настоящему, увидеть, были ли они такими же приятными на самом деле, как в ее снах.
–Что чертовски плохо, – мрачно сказала она своему отражению. – Ты замужняя женщина, и ради пары часов удовольствия не стоит рисковать своим браком. Так что смирись с этим, сконцентрируйся на том, что тебе нужно узнать и убирайся отсюда к своему мужу.
Кивнув в ответ на собственную лекцию, Холли застегнула джинсы, которые надела, затем быстро натянула футболку поверх лифчика и разгладила ее. Она не сходила с ума, покупая одежду. Джиа сказала, что она может купить столько, сколько захочет, но Холли ограничилась двумя парами джинсов, парой футболок, парой черных брюк, парой синих брюк и парой блузок. В общем, она почти полностью сменила небольшой гардероб, который у нее был до обращения и оказался слишком маленьким для ее собственной одежды. Она сделала это. Как только она закончит учебу и будет работать полный рабочий день, она сможет купить больше одежды, но ей не хотелось объяснять Джеймсу, откуда у нее столько новой одежды.
Проведя щеткой по волосам, Холли вышла из комнаты и направилась вниз. Она добралась до коридора за кухонной дверью прежде, чем мужество покинуло ее. Остановившись, она прикусила губу и приказала себе не быть дурочкой. Глядя на нее, Джастин не сможет сказать, что она всю ночь мечтала заняться с ним чем-нибудь непристойным.
– Боже милостивый, – пробормотала она себе под нос и толкнула дверь, чтобы войти в комнату. Сначала ей показалось, что там пусто, но потом ее внимание привлек грохот в холодильнике. Джастин стоял в открытой двери, изучая содержимое. Он взглянул на нее и улыбнулся.
– Доброе утро.
Холли почувствовала, как дрожь пробежала по ее спине от его хриплого тона. Это был тот же самый тон, который понизился прошлой ночью, когда он прорычал: – Скажи мое имя.
Покачав головой, она выдавила из себя улыбку и нервно подошла к столу. – Доброе утро.
Боже мой, она говорит, как викторианская цыпочка в тумане, с отвращением подумала Холли, услышав ее слабый голос. Неужели? Это лучшее, что она могла сделать? Она не могла ...
Ее самобичевание резко оборвалось, когда Джастин внезапно схватил банку взбитых сливок из холодильника, наклонил голову, направил носик в рот и выстрелил немного сливочной пены на язык, как она сделала в своем первом сне прошлой ночью. Это было как раз перед тем, как он вошел в комнату, поцеловал ее и начал ...
Холли быстро оборвала эту мысль и заставила себя отвести от него взгляд. – Итак, тренировка, – сказала она напряженным голосом.
– Верно.
Она отважилась взглянуть в его сторону, чтобы увидеть, как он ставит банку в холодильник, и почувствовала, что немного расслабилась. Хорошо, меньше всего ей хотелось думать о том, что еще он сделал с взбитыми сливками в ее снах ... что она и делала сейчас, с ужасом поняла она, когда ее соски начали покалывать. Она отчетливо помнила ощущение его языка, скользящего по ее соскам, когда он смывал все до последней капли взбитых сливок, а потом ...
Дверца холодильника со звоном захлопнулась, и Холли виновато вздрогнула, но тут же инстинктивно поймала пакет с кровью, который он ей бросил.
Джастин направился к двери гаража, говоря: – Вообще-то, я сегодня уезжаю.
– Что? – тупо спросила Холли. – Куда?
– К родителям, – ответил он, открывая дверь и поворачиваясь боком, чтобы пропустить ее в гараж. – Сегодня воскресенье. Они никогда не простят мне, если я не навещу их в городе.
Холли осталась у стола, закусив губу.
– Пойдем, – настаивал он, указывая на открытую дверь.
Холли неуверенно пошевелилась, а потом сказала: – Данте и Томаззо могли бы научить меня ... что ж... делай что хочешь, – неуверенно закончила она и поспешила дальше, – и ты сможешь спокойно навестить родителей.
– Нет. Он решительно покачал головой. – Джиа и близнецы просто прикрытие. Люциан ясно дал понять, что ты моя ответственность. Ты со мной. Кроме того, – добавил он с улыбкой. – У меня для тебя сюрприз.
Холли скривилась и выдохнула со вздохом. Еще один сюрприз. Отлично. Возможно, еще рыбы, или цветы, или что-то связанное с природой, что она бы возненавидела. Чёрт побери. Покачав головой с легким отвращением, она поднесла пакет с кровью к зубам и поплелась через кухню, чтобы проскользнуть мимо него в дверь.
– Взбодрись, – весело сказал он, открывая перед ней дверцу внедорожника. – Тебе понравится.
– Угу, – пробормотала она, не вынимая изо рта пакет, и забралась в машину. Она застегнула ремень безопасности, когда он закрыл дверь. Когда он обошел машину и сел за руль, пакет был пуст. Холли вытащила его изо рта и спросила: – Где сегодня утром Джиа и близнецы?
– Сегодня днем, – поправил он, забирая у нее пустой пакет и бросая его в маленький мусорный пакет, висящий на приборной доске. Когда он завел мотор, она взглянула на часы на приборной доске и с удивлением обнаружила, что уже полдень. На самом деле было чуть больше двух часов дня. Господи, когда она легла спать, было всего семь. Она проспала больше семнадцати часов.
– Джиа и мальчики легли спать на рассвете и все еще спят, – ответил Джастин на ее первый вопрос, нажимая кнопку, чтобы открыть дверь гаража. Потянувшись к ремню безопасности, он добавил: – В основном мы – ночные совы. Наши часы просто немного перепутались после полета сюда и все такое.
– Верно, – выдохнула Холли, удивляясь, какого черта она так долго спала. Она ведь не боролась с болезнью или чем-то в этом роде? Нет, конечно, нет. Теперь она вампир. По словам Джастина, они не болели. Но Данте сказал что-то о том, что ей нужно много крови на некоторое время, и она все еще обращается. Возможно, именно поэтому она так долго спала. Возможно, наночастицы заканчивали ремонт ее мозга.
Или, возможно, спать с Джастином всю ночь во сне было утомительно, насмехалась какая-то озорная часть ее сознания. Холли подавила тихий голосок в голове и попыталась придумать, о чем бы поговорить, чтобы не думать о своих снах. Она продолжала думать о чем-то, пока они не выехали на шоссе, и наконец, сказала: – Расскажи мне о своих родителях.
Холли обдумала его со всех сторон и была вполне удовлетворена тем, что это был безопасный вопрос. Конечно, мысли о собственных родителях никогда не приводили к сексу. Насколько она понимала, ее родители больше не занимались сексом. По крайней мере, ей не хотелось думать, что это так, и даже сама возможность того, что они могут это сделать, была полной неожиданностью.
– Что ты хочешь знать? – спросил он после некоторого колебания.
– Не знаю, – пробормотала Холли. На самом деле она задала этот вопрос только для того, чтобы отвлечься от секса, но теперь ей стало любопытно, и она спросила: – Они оба родились бессмертными?
– Мой отец родился бессмертным, – сказал он. – Он ответвление Верди.
– Что это? – с любопытством спросила она.
– Семья Верди, одна из первоначальных предков, вышедших из Атлантиды, – объяснил он. – Мать моего отца была дочерью Максима Верди, одного из немногих, кто пережил падение Атлантиды. Она познакомилась с моим дедом, Найлом Брайсом, смертным ирландцем около девяти пятидесяти года нашей эры. Моя бабушка купила его, обнаружила, что не может читать его мысли, поняла, что он ее спутник жизни, освободила его, дала ему образование, а когда он стал достаточно взрослым, обратилась и вышла за него замуж. Я так понимаю, после этого они переключались между именем Верди и Брайс. Десять лет в качестве Верди, а потом десять в качестве Брайс.
– Почему? – сразу спросила Холли. – Зачем вообще менять имена?
– Мы не стареем, – серьезно заметил он. – Чтобы скрыть этот факт, нашим людям традиционно приходилось переезжать каждые десять лет или около того. Они обычно при этом меняют, по крайней мере, фамилии. Смена фамилии между Верди и Брайсом была честью, как для семьи моей бабушки, так и для семьи моего дедушки.