На следующем углу она повернула налево.
— Перри, я тебя не вижу, — рявкнул Гаррет. — Вернись на главную улицу.
— Он пошел за мной?
Гаррет все же рискнул проверить:
— Да, черт возьми. Больше не поворачивай! Иду к тебе.
Он побежал, скатываясь по крышам и прыгая между домами. К тому моменту, как Гаррет добрался до той улицы, на которую повернула упрямица, он уже задыхался, и совсем не от физической нагрузки.
Перри и след простыл.
— Где ты?
— Третий переулок, — тихо пробормотала она. Значит, не хочет, чтобы другие ее услышали.
В наушнике раздался какой-то треск. Гаррет вздрогнул и хлопнул по латунному устройству
— Перри?
Ответа не последовало. Еще один дребезжащий звук. А потом женский всхлип, будто кто-то ее ударил.
— Я его схватила!
Гаррет побежал.
Добравшись до края крыши, он спрыгнул вниз. Перри боролась с каким-то мужчиной. Ударила его по горлу ребром ладони, а затем, когда он покачнулся, развернулась и врезала противнику по лицу. Мужчина оступился.
«Так тебе и надо, ублюдок! Здесь легкой добычи не найдешь».
Как только незнакомец заметил Гаррета, тут же ринулся наутек, размахивая сжатыми кулаками. Тенистый переулок оканчивался выщербленной кирпичной стеной.
— Я его поймаю! — Перри бросилась за подозреваемым.
— Нет! — «Черт ее дери!» Гаррет кинулся следом.
Но не успел. Незнакомец бежал прямо на кирпичную стенку в конце переулка, затем, поскользнувшись, проехался по земле вперед. В стене оказалась небольшая деревянная дверца, возможно, ведущая в какой-то подвал. Незнакомец вышиб ее и растворился в темноте.
Перри кинулась за ним.
— Не смей! — рявкнул Гаррет.
Она точно также заскользила по земле, фалды ее пальто шлепнули по замерзшей луже. Гаррет бросился вперед, схватил упрямицу за руки, когда она уже почти влетела в маленькое отверстие, и дернул на себя, вытаскивая из подвала.
В то же мгновение оттуда вылетел огромный мясной крюк и впился в грязь. Гаррет заметил блеск пары темных бешеных глаз, а потом мужчина исчез.
— Да что с тобой творится, дьявол тебя побери! — взревел Гаррет. — Мы же не знаем, что там!
Бледная Перри поднялась на ноги, отряхивая пальто.
— Судя по запаху, там погреб для хранения лука.
Гаррет тут же понял, что выбрал для разговора с ней неправильный тон. Но она его в гроб загонит своим поведением!
— Ты этого не знала. И едва не напоролась на крюк.
— Я бы восстановилась, — фыркнула Перри. — А так он ушел.
Она распахнула дверь и решительно вошла внутрь. У очага сидели две испуганные женщины. Одна из них, прижимая руку к груди, показала на окно в другой стороне комнаты:
— Он… он ушел туда.
Наружу, в другой переулок. Гаррет вместе с Перри вышел на улицу, ругаясь себе под нос.
— Чувствуешь его запах?
— Только чертов лук. — Перри обеспокоенно посмотрела на Гаррета. — У него не было личного запаха.
Значит, голубокровный. Хотя это и так было ясно по той скорости, с которой он двигался.
— А одежда? — спросил Гаррет, зная, что Перри способна выследить почти любого.
— Только что из прачечной. Черт побери. Тут весь район провонял дегтем. Ничего больше не ощущаю! — Она пнула какой-то ящик, спугнув сидевшего там кота. — Это наверняка Сайкс. Небось заметил нас у своего дома.
Упершись в колени, Гаррет переводил дыхание. Теперь спешить было некуда, и он дал волю гневу:
— Ты чуть было не пострадала. О чем вообще думала?
Перри разозлилась в ответ:
— Я думала, что это мог быть тот самый ублюдок, который вырезает сердца у несчастных девушек! — В ее голосе слышалась какая-то странная дрожь. — Мне нужно найти его, и это был лучший из возможных способов.
— Найти его! А не дать ему себя убить! Ты голубокровная, черт тебя дери, но не бессмертная!
— А Бирнса ты бы стал останавливать? — огрызнулась она. — Я ничем не хуже него!
— Тебе не надо мне это доказывать.
— Может, я не тебе доказываю, а самой себе? — На мгновение в ее глазах мелькнули паника и испуг, а затем Перри опять скрыла свои чувства маской. — Забудь. Я ничего не говорила.
Вот еще! Гаррет схватил ее за руку:
— Да что происходит? Ты за эти годы сто раз показала, чего стоишь. — И тут его озарило. — Это все из-за слив-завода, так?
Перри вздрогнула:
— Не только из-за слив-завода.
— Ну конечно. Ты думаешь, будто должна самой себе что-то доказать.
Она посмотрела на него своими бездонными глазами. Гаррет едва не утонул в них, но заставил себя собраться:
— Ты отстранена от дела.
— Что?
— Ты не можешь здраво думать и подвергаешь саму себя опасности. — Он убрал руку, когда она к нему потянулась. — Нет, Перри, я серьезно.
От возмущения она буквально рот разинула.
— Ах ты сукин сын! Ты не посмеешь!
— Три дня ты занимаешься лишь бумажной работой, пока не докажешь, что умеешь сохранять самообладание.
— Да пошел ты в…
— Станешь пререкаться — назначу неделю, — предупредил он.
— Если ты делаешь это из-за того, что между нами происходит …
— Я это делаю потому, что ты стала безрассудной.
Перри открывала и закрывала рот, ее глаза горели мятежным огнем. Наконец она сжала губы, чтобы не высказать ему чего-нибудь еще.
— Как пожелаете, сэр. Мы его упустили. Он уже далеко отсюда или скрылся в каком-то убежище.
Лучше так, чем рисковать ее жизнью. Гаррет раздул ноздри. Отчасти он понимал ее разочарование.
— Пора вернуться в Гильдию. Выясним, удалось ли Бирнсу переговорить с Эвой. А еще тебе надо помыться. — Он окинул взглядом ее грязные ботинки и штаны. — Если Дойл не окунет тебя в канистру на улице прежде, чем пускать на свои драгоценные ковры.
Больше Гаррет не проронил ни слова. Боялся сделать ситуацию еще хуже.
А еще призадумался, так ли Перри неправа насчет его мотивов?
***
Дорога назад выдалась долгой. Они ехали на поездах и омнибусах, как и раньше, еще до повышения Гаррета. Когда он открыл парадную дверь Гильдии, Перри потерла глаза. Какой же долгий и изматывающий выдался день, еще и закончился этой жуткой погоней. Она до сих пор ощущала гнилостный уличный запах, им пропиталась обувь, одежда, и, что еще хуже, кожа. И все зазря. Ублюдок ушел, а теперь Гаррет собрался на три дня засадить ее за письменный стол. И действительно выполнит угрозу, лишь бы настоять на своем.
Неужели она повела себя безрассудно? Перри демонстративно поднырнула под рукой Гаррета, когда он придержал для нее дверь. Стоило заметить слежку, и все хладнокровие улетучилось без следа. Остановись тогда Перри и задумайся, никогда не полезла бы в тот подвал. Только не из-за риска.
А из-за страха.
Вот. Наконец она сама себе призналась.
Сомнение грызло ее изнутри. Опять вспомнилась лаборатория. Как она, Перри, кричала, билась о стены, потерявшись в темноте. Не могла дышать. Мир сузился до крохотной точки, а губы онемели.
Неважно, настолько сильной она стала, сколько способов убить человека знает, в то мгновение, когда прошлое приподняло свою уродливую голову, Перри превратилась в дрожащую безвольную массу.
— Явились! — громогласно поприветствовал их багровый от злости Дойл. — А я-то уже парней отправил на поиски. Не пристало вам околачиваться по улицам, как раньше.
Перри отошла в сторону, пока старик кудахтал над Гарретом, и прогнала прочь горькие мысли. Сейчас не время. Надо сосредоточиться и доказать Гаррету, что она не представляет опасности для самой себя.
— У вас посетитель, — сообщил Дойл, снимая с Гаррета пальто.
Перри стянула грязные перчатки и отбросила волосы с глаз. Ей просто необходима сигара и полный стакан крови, щедро приправленный виски. А потом еще и папки с делами.
Но сперва… Она поймала взгляд Гаррета:
— Я должна перед тобой извиниться.
Гаррет удивился, затем насторожился и скрестил руки на груди:
— Я тебя слушаю.
— Ты прав, я должна была сперва подумать. Повела себя безрассудно. — Ее щеки вспыхнули румянцем. — И это действительно связано с произошедшим на слив-заводе.
— Извинения приняты. — Гаррет взял у Дойла маленький бокал крови. — Мы обсудим это позже. Однако ты все равно на три дня отправляешься за рабочий стол.
Дойл окинул Перри взглядом и заметил тянущуюся за ней цепочку грязных следов. Он старался сделать вид, будто разговор ему не интересен, но на самом деле обожал сплетни похлеще старых дев.
— Благодарю, что приняли мои извинения, сэр.
— Не представляю, как она умудряется так изгваздаться в грязи, если на ваших сапогах еще следы полировки остались, — пробурчал Дойл, когда Перри прошла мимо него. — Да, кстати, я проводил его светлость наверх в ваш кабинет. И выставил лучший бладвейн из запасов Линча.
— Его светлость? — пробормотал Гаррет.
Перри слушала их вполуха. Она остановилась у подножия лестницы, пока Дойл продолжал приводить Гаррета в надлежащий вид, отряхивая его пальто и поправляя воротник.
— Вы не получили мое сообщение? Я думал, кто-то из ребят вас перехватил. Предупредил, что вас тут герцог ждет, — сказал Дойл.
Герцог. Перри охватило жуткое чувство легкости, будто она покинула свое тело. Машинально встав на первую ступеньку лестницы, Перри обернулась и впилась взглядом в Дойла. Она видела, как шевелятся его губы, хотя из-за странного звона в голове почти ничего не слышала.
— Герцог?..
— Монкриф, — раздался сверху спокойный голос.
Глава 13
Перри застыла, легкие будто сдавило тисками. Голос гостя вернул ее на десять лет назад. Такой спокойный и аристократичный. Иногда он скользил по коже словно бархат или резал словно нож.
На втором этаже из теней вышел мужчина и, сжав перила унизанными кольцами руками, посмотрел вниз. При виде Гаррета на его губах появилась легкая улыбка.
Неужели он ее не заметил? Не узнал? Перри сдавленно пискнула, но мужчины не обратили на нее внимания.
— Прошу прощения, я услышал вас и решил представиться, — продолжил Монкриф, все так же не глядя на Перри.
Она украдкой посмотрела на дверь. Бежать нельзя. Такое поведение лишь насторожит Гаррета и Дойла.
Перри понимала, что случится, если Гаррет догадается, как она боится герцога. Упрямец тут же встанет между ними.
Нет. Ради Гаррета ей придется проявить твердость.
— Аластер Кроуфорд, герцог Монкриф. Я недавно вернулся из Шотландии, — пояснил гость, делая первый шаг вниз.
Перри прижалась спиной к обоям, словно пытаясь пройти сквозь стену. Она не знала, что делать. Сколько бы ни воображала встречу с мучителем, такого не ожидала. Не предполагала, что при этом будут присутствовать другие. В ушах грохотал стук сердца, тело дрожало от желания бежать, но выхода не было. Монкриф не дурак. Его охрана наверняка следит за Гильдией…
Гаррет бросил на Перри обманчиво ленивый взгляд. Значит, почувствовал ее беспокойство. Гаррет словно невзначай остановился между ней и герцогом.
— Ваша светлость, какая приятная неожиданность. Я Гаррет Рид, исполняющий обязанности главы Гильдии. Чем могу помочь?
— Поговорим наедине?
Монкриф смотрел лишь на Гаррета, и Перри похолодела. Если герцог решил нанести ей удар, то да, лучшего способа не существовало.
Гаррет вопросительно посмотрел на нее.
Перри сумела натянуто улыбнуться, мол, все в порядке.
Как только он отвернулся, она выдохнула. «Все плохо, мне надо бежать».
Сердце сдавило. Годами она думала о том, что сделает, если Монкриф ее найдет, но не ожидала, как больно будет убегать. Бросить все и всех, кто стал ей дорог.
Перри смотрела на широкую спину Гаррета, пока тот поднимался по лестнице. Ее сердце разрывалось. Она будет очень по нему скучать. Именно он позволил ей остаться здесь, ощутить себя желанной. Научил снова доверять людям и не нервничать в присутствии других голубокровных. Она вспомнила об их тихих дразнящих разговорах. Обо всех мгновениях, когда хотела бы набраться смелости и коснуться его губ своими. Вот как сегодня, когда могла бы признаться, что тоже не прочь рискнуть.
Все кончено.
Внезапно Перри осознала, что за ней кто-то следит. И, без сомнения, делает выводы. Она с трудом сглотнула и постаралась скрыть свои чувства. Монкриф снова посмотрел на Гаррета и улыбнулся.
Первым порывом было бежать и спрятаться. Но он ее уже увидел, смотрел прямо на нее. Наверняка узнал. И она не уйдет отсюда, пока не выяснит, что ему понадобилось от Гаррета.
***
Герцог Монкриф по-хозяйски уселся в кресло напротив стола, сцепил пальцы и загадочно посмотрел на Гаррета. Светлые волосы аристократа были аккуратно уложены и перекликались тоном с золотой вышивкой на камзоле. На шее красовался идеально повязанный галстук, к боку были приторочены ножны со шпагой. И, похоже, Монкриф прекрасно умел ею пользоваться.
— Перейдем прямо к делу, — заявил герцог, перестав улыбаться. — Я хочу нанять вас, чтобы найти одного человека.
Гаррет поставил локти на стол и пристально всмотрелся в герцога. По шее бегали мурашки, что-то было не так. А необычное поведение Перри у лестницы лишь усиливало беспокойство.
— Разумеется, ваша светлость, я с удовольствием ознакомлюсь с вашим делом и назначу…
— Нет, я хочу, чтобы расследование вели вы лично. Ваши подручные меня не интересуют.
Откровенная грубость заставила Гаррета напрячься. Но что тут, к дьяволу, возразишь? Он все еще не предстал перед Советом и не получил официального назначения. А в перспективе именно этот голубокровный сможет влиять на его судьбу.
— Может, объясните, кого надо отыскать?
Он пока не согласился с требованием Монкрифа.
Герцог уставился на него ледяными глазами:
— Октавию Морроу.
Гаррет нахмурился. Он мало слышал о герцоге, но имя девушки показалось ему знакомым. Потом Гаррета осенило.
— Октавия Морроу, ваша погибшая трэль.
— Октавия жива, она инсценировала свою смерть.
— Давайте начистоту, ваша светлость. С чего бы мне вам верить? Ваша спальня была залита кровью, половина особняка сгорела, а леди с тех пор никто не видел. Несколько слуг слышали, как вы поругались в тот день… — Что еще писали в газетах?
— Не забудьте про мою окровавленную рубашку, что нашли в корзине для грязного белья. — Герцог явно забавлялся происходящим.
Гаррет замолчал. Либо герцог непревзойденный игрок в карты, либо говорит правду.
— Вы утверждаете, что она инсценировала свою смерть и подставила вас. Но зачем?
Впервые гость потерял хладнокровие.
— Это я и намереваюсь узнать, — произнес он так, что Гаррету стало не по себе.
Судя по выражению лица, Монкриф не солгал. Он не убивал Октавию Морроу. Всерьез считал, что она инсценировала свою смерть, подставила его, и теперь желал отомстить.
Вот теперь предстоящее расследование заинтриговало Гаррета. Он мало что знал о деле, им занимался сам Линч, но в архиве наверняка остались записи. И если уж Линч ничего не нашел, значит ничего и не было.
— Как насчет других недоброжелателей мисс Морроу?
— Октавия была упряма и редко с кем-то сходилась, но никто не желал ей зла. Я совершенно уверен, что она сбежала.
— Почему?
Монкриф с вызовом посмотрел Гаррету в глаза. Если герцог хотел его напугать, то сильно просчитался. Гаррет вырос на улицах, где сражались не напыщенными словами, а любым попавшим под руку предметом. Стоило показать страх или отступить, тебя убивали просто потому, что могли.
— Мы поссорились. Октавия выступала против исследования, которым я занимался.
Гаррет нахмурился:
— Есть мысли, куда она могла направиться?
— Советую начать с ее отца.
Взяв механическую ручку, Гаррет набросал на листке несколько строк.
— Кто-нибудь еще желал ей зла? Может, хотел вас ославить?
— Она сбежала, никто не причинил ей вреда.
— Сказал человек, обвиняемый в ее убийстве. Если желаете, чтобы я занялся расследованием, да будет так. Я проведу его по всем правилам. И, разумеется, учту вашу версию.