Я коснулась руки Алекса, и в ответ он крепко сжал мои пальцы.
***
Мой короткий отпуск стремительно приближался к концу, но радовало и то, что учебный год тоже заканчивался, а это означало долгожданные каникулы. И, тем не менее, я боялась строить планы. Время и расстояние – серьезные испытания, и еще неизвестно, выдержим ли мы их. Умом я понимала, что, возможно, Алекс встретит девушку, захочет нормальных отношений, где не нужно скрываться и врать, и, честно говоря, винить его в этом у меня не было никакого права. Я готовила себя к тому, что однажды (быть может, даже очень скоро) наш странный роман подойдет к логическому завершению. Будет, конечно, больно, но я переживу.
Накануне моего отъезда отец и Марси устроили прощальный ужин. Наготовили вкусностей, купили две бутылки дорогого вина и заказали шикарный торт в итальянской кондитерской за углом.
Было ли мне грустно в тот вечер? Несомненно. Но в то же время я радовалась тому, что мы провели вместе целых десять дней – когда долго не видишь любимого человека, начинаешь ценить каждую минуту, проведенную вместе. А тут целых десять дней.
— Я рад, что вы с Тессой поладили, — сказал отец, наливая себе и нам по бокалу вина. — Честно говоря, я переживал, когда отправлял тебя в Австрию, — признался он. — Вы так давно не виделись…
Мы с Алексом переглянулись. «Знал бы ты всю правду, убил бы обоих на месте».
— А что этот Флеминг, про которого ты рассказывала? — Марси хитро прищурилась. — Ты вроде говорила, он молод.
В столовой повисла тишина, нарушаемая лишь тихим посапыванием Говарда в передвижной люльке на колесиках.
— Вот такого бы парня я одобрил, — засмеялся отец.
— Он мой преподаватель, декан и начальник.
Я мельком посмотрела на Алекса. Тот сидел, нахмурившись. Неужели, ревнует? От этой догадки стало и приятно и весело.
— Нет, ну сперва, конечно, надо закончить учебу, — отец серьезно посмотрел на меня. — И постарайся до этого времени не забеременеть.
Временами он включал «мирового папашу»: разговаривал на молодежном сленге, демонстрируя таким образом, что я могу ему доверять. Но на деле это смотрелось довольно нелепо, и хуже всего, когда он начинал «молодиться» при моих друзьях. В такие моменты я была готова сквозь землю провалиться.
— Не забывай присылать деньги на презервативы и таблетки, и все будет хорошо.
Марси по-детски хихикнула, а отец подавился вином. И поделом ему.
На следующий день я уехала. Отец отвез меня в аэропорт, и Алекс вызвался ехать с нами.
— Мы не сможем вечно скрываться, — сказал он.
До посадки на рейс оставалось два часа, и я заявила, что хочу пройтись по магазинам, но на деле это было предлогом остаться наедине с Алексом.
— Рано или поздно у них возникнут подозрения, — продолжал он. — Придется все рассказать.
Я вертела в руках розовую майку на пластмассовой вешалке, делая вид, что изучаю состав ткани, но внутри напряглась как пружина, готовая разогнуться.
— Если б мы жили в викторианскую эпоху, было бы проще. Кроме того, нас бы уже скорее всего поженили. — Я повесила майку на место и посмотрела на него. — Но ты говоришь о наших родителях. Их же удар хватит.
— Я не говорю о том, чтобы рассказать им сейчас, — Алекс сунул руки в карманы. — Я же не идиот, в конце концов. Но представь, что будет, если они узнают сами, а еще лучше застукают нас.
По правде говоря, я думала об этом много раз. Даже не так – каждый раз, когда мы оставались наедине – целовались, занимались любовью или просто дурачились на кровати, молотя друг друга подушками. Мне было страшно от этих мыслей, но еще страшнее становилось, когда я думала о том, чтобы признаться.
Мы вышли из магазина и остановились у панорамной стены.
— Ты говоришь с перспективой на будущее, — я нарисовала пальцем невидимый круг на стекле, обводя им стоящий на летном поле белый самолет, — это значит, что у нас серьезные отношения?
— А тебе бы хотелось этого?
Хотелось ли мне? О, да, но я боялась тешить себя надеждой.
— Пожалуй, я люблю тебя. — Так легко оказалось произнести это вслух. — Но мне страшно, что все может рухнуть.
— Конечно, может, — Алекс обнял меня со спины и уткнулся носом в затылок. — Третья мировая, зомби-апокалипсис, или же русские объявят вам войну и разбомбят твой колледж.
— Или ты просто встретишь другую.
Алекс развернул меня к себе.
— Не нужна мне никакая другая, Тэсса.
Плюнув на то, что отец может пройти здесь и увидеть нас, я крепко обняла его. В глазах защипало.
— Мне тоже никто не нужен.
В его руках мне было тепло и спокойно. Казалось, я нашла свою стену, свой тыл, райскую гавань, где никаким бедам меня не достать. От Алекса веяло силой и безопасностью, он понимал меня, а я понимала его. Мы словно были половинками одного целого.
Комментарий к Глава 13. Одно целое
[1] Кабо-Верде - государство в Африке
[2] бейгл - традиционное блюдо, ставшее своеобразным символом Нью-Йорка, хотя происходит из еврейской кухни
группа в контакте - https://vk.com/lena_habenskaya
========== Глава 14. Затишье перед бурей ==========
Было тяжело расставаться с ним, но время, проведенное вместе, придало мне сил. До приезда Алекса я не знала, чего ждать от будущего и, честно говоря, не строила планы, и даже настраивала себя на то, что, возможно, это конец.
Но после его спонтанного (или нет?) визита в Нью-Йорк наши отношения вышли на новый уровень. Но все по-прежнему было слишком зыбко. Мы регулярно созванивались по видеосвязи, рассуждали о том, как лучше рассказать нашим родителям, но не давали друг другу обещаний. Единственное, о чем мы договорились – если кто-то из нас встретит другого, то признается в этом сразу.
В колледже меня окружали множество парней, я часто бывала на студенческих вечеринках, флиртовала со старшекурсниками, но ни никто из них не цеплял. Впрочем, одна короткая интрижка все же имела место.
В середине апреля Мишель отмечала день рождения, и по этому поводу закатила грандиозную вечеринку. Мы к тому времени уже состояли в сестринстве «Дельта Каппа» и перебрались в их общежитие – двухэтажный коттедж на территории сквера. Это был совершенно другой уровень: членство в студенческом обществе давало немало привилегий. Да, это была та еще змеиная яма, а Стейси, президент, являла собой классический образец избалованной стервы, но тех, кто состоял в ее клубе, в обиду не давала.
И, конечно, парни начали воспринимать нас совершенно иначе. До этого мы были серые и незаметные первокурсницы, а теперь вдруг стали почти элитой. Нет, ни я Мишель, ни Джемма, не задирали нос, но, чего уж там, говорить, чувствовали себя избранными.
За два дня до той вечеринки Стейси познакомила меня с Кэлом, другом своего парня. Отец Кэла заправлял сетью автомобильных салонов, денег не жалел и, соответственно, его любимый сыночек ни в чем не знал отказа. Кэл чем-то напоминал мне Стефана, и в первую встречу, я держалась с ним холодно, но уже на вечеринке, после двух коктейлей, поддалась его обаянию.
После полуночи мы поднялись наверх, в нашу с Мишель и Джеммой комнату, и переспали. Лощеный красавчик мало что представлял из себя в постели и, имей такую, возможность, наверное, трахал бы самого себя, настолько он был самовлюбленным. Не знаю, зачем, но я делала вид, будто мне хорошо, чем еще больше раздула его самолюбие.
На следующий день он пригласил меня на свидание, но я отказалась: во-первых, голова раскалывалась на куски, а во-вторых, было стыдно и жаль потраченного времени.
— У меня есть парень. Прости.
Кэла мои слова не расстроили. Он лишь пожал плечами и сказал «бывает». Смешно вспоминать, но после этого я боялась, что по кампусу поползут слухи. В школе таких девчонок называли шлюхами, но в «Кенсингтоне» все оказалось иначе, как, впрочем, и в любом колледже. Здесь все трахались налево и направо, а девственность считалась едва ли не пороком.
Конечно, о том, что я спала с Кэлом, вскоре узнали, но всем было наплевать. Меня же раздирали противоречия: с одной стороны я понимала, что разовая интрижка ничего не значит, но с другой, как ни крути, это все же было нечестно по отношению к Алексу. К счастью, мне хватило ума не говорить ему, и он так никогда и не узнал про меня и Кэла.
— Бедная, бедная Тэсса, — сетовала Мишель. — Твой парень на другом конце света, а ты здесь, хоронишь себя заживо. Оглянись! — она посмотрела вокруг. — Это колледж. Лучшие годы твоей жизни, а ты просиживаешь их за компьютером.
— А еще мне за это платят, — ответила я, не отрываясь от написания очередной статьи, и сделала глоток остывшего кофе.
Флеминг сдержал обещание и вскоре после моего возвращения перевел меня в ряды штатных сотрудников. Деньги выходили небольшие, но главное – у меня уже было несколько публикаций, вышедших под моим именем.
— Видимо, ты всерьез нацелилась сделать карьеру.
— Ну да. А зачем еще люди поступают в колледж?
Я чувствовала, что мой мозг закипает. Время приближалось к обеду, а за работу я села в восемь утра. Кажется, надо сделать перерыв.
— Наверное, он действительно хорош, этот твой Алекс. — Мишель вздохнула. — Эх, хотела бы я встретить такую же любовь…
Я закрыла ноутбук и плюхнулась рядом с ней на кровать.
— Встретишь. Такие вещи обычно случаются, когда меньше всего их ждешь.
Могла ли я тогда предположить, чем обернется путешествие, от которого я поначалу всеми силами пыталась откреститься? А теперь мне было страшно подумать о том, что всего этого могло вообще не случиться. Алекс так прочно вошел в мою жизнь, что, казалось, был в ней всегда. Как-будто мы с рождения предназначались друг другу.
— Ты никогда не задумывалась, что было бы, если б они не уехали?
Мишель знала о том, что Алекс мой кузен, я все-таки не выдержала и рассказала ей вскоре после возвращения из Нью-Йорка.
— Пару раз.
Это было правдой. Иногда меня посещали такие мысли, но я быстро прогоняла их. Какой толк рассуждать, если прошлое не знает сослагательного наклонения?
***
Удивительно, но в конце второго семестра я без проблем сдала все экзамены. Но с другой стороны это было логично, учитывая сколько времени я проводила за книгами. Преподаватели, конечно, оценили такое рвение, но диплом с отличием не был моей целью, как могло показаться. Учеба помогала отвлечься, время пролетало быстрее и, наконец, наступил долгожданный конец семестра.
— Есть планы на лето? — спросил Флеминг.
Май подходил к концу, но в редакции жизнь кипела через край. Ради этого я даже уговорила декана разрешить мне сдать экзамены досрочно – Брайан теперь все чаще отправлял меня на интервью, а они отнимали много времени.
— Еще не думала.
Это было правдой. В последний месяц мы с Алексом созванивались всего дважды – я знала, что он с головой ушел в работу, об этом же говорили и Фанни с родителями. А, может, он просто все обдумал и не захотел рисковать тем, что есть. Возможно, мне следовало спросить у него напрямую, но я не решалась.
— У вас есть предложения?
Брайан загадочно улыбнулся. Закрыл ноутбук, ловко спрыгнул с подоконника и подошел ко мне.
— Ты когда-нибудь была в Мексике?
— Нет.
Я знала, что многие старшекурсники мотались туда на каникулы или даже на выходные – от их рассказов у отца и Марси волосы бы встали дыбом, и это, естественно, только подогревало мой интерес.
— Можешь поехать со мной и ребятами из редакции, — Брайан не имел привычки ходить вокруг да около. — Мне будет нужен ассистент.
Флеминг обожал Мексику и все, что с ней связано. А еще собирался писать книгу о майя, о чем неоднократно говорил. Стало быть, он, наконец, решил за нее взяться.
— Я…Я не знаю. Не думаю, что моим родителям это понравится.
— Я могу сам с ними поговорить. Никаких рисков, все абсолютно легально. И, конечно, я тебе заплачу.
Его предложение поставило меня в тупик. Воображение рисовало полное приключений лето – я уже видела перед собой руины древних городов, представляла, как мы будем жить в палатках и ездить на пикапах, пить текилу в барах и курить сигары. Флеминг будет писать книгу, а я помогать ему и, может быть, когда она выйдет в свет, в благодарностях на первой странице будет стоять и мое имя тоже.
— Давай, сначала я. Думаю, мне удастся его убедить.
***
Отец и впрямь согласился. Правда, не сразу, и не слишком охотно, но все же отпустил меня. Наверное, еще и потому, что к тому моменту мне уже стукнуло восемнадцать и остановить меня он бы все равно не смог.
— Не забывай об осторожности, — напутствовал он. — Мексика – опасная страна. И я бы все предпочел, чтобы ты поехала в Австрию.
— Смысл путешествий в том, чтобы каждый раз отправляться в новое место.
Мне не хотелось продолжать этот разговор. От Алекса уже три недели не было вестей, а навязываться ему я не хотела. Чем скорее мы окажемся в Мексике, тем лучше.
От мысли, что Алекс забыл меня, становилось больно, но от слез и депрессии толку немного. Если я с головой уйду в самокопание, то останусь не только без парня, но и без работы.
— Что-то с тобой не то, — Брайан покачал головой.
Три дня назад я вернулась из Нью-Йорка, и теперь мы вовсю готовились к поездке. В редакции царила приятная суматоха: все бегали, совещались, обсуждали, что взять в дорогу… Бен, наш фотограф уже мечтал о том, как познакомится с горячей мексиканкой, а над Флемингом подшучивали, что он, как Артуро Бандини [1] просто обязан найти свою Камиллу.
— Да так, — отмахнулась я, не желая вдаваться в подробности. — Кажется, придется склеивать разбитое сердце.
— Ну, тогда, тем более, надо ехать, — Брайан протянул мне бумажный стакан кофе. — Все через это проходят рано или поздно.
Меня и до этого один раз бросали, но то было в восьмом классе. Помню, я тогда две недели рыдала в жилетку Джессики, но, это, конечно, не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.
— Я это переживу. К тому же, есть надежда, что я просто себя накручиваю.
***
На следующий день позвонил Алекс.
— Ну, надо же. Нашлась пропажа.
Я даже не пыталась скрывать раздражение, а он не собирался оправдываться.
— Да, не очень хорошо получилось с моей стороны, — признал он. — Я должен извиниться.
Как и в общежитии, Интернет в особняке сестринства работал с перебоями, и изображение на мониторе постоянно скакало, а звук прерывался.
— Эта работа отнимает все мое время. Но я урвал три недели отпуска.
Алекс немного помолчал.
— И очень хочу, чтобы ты приехала. Тэсса? — он нахмурился.
— Я уже обещала Флемингу, что поеду с ним в Мексику. Он будет писать книгу о майя.
У меня вспотели ладони. Еще вчера я была преисполнена решимости ехать с Брайаном в полной уверенности, что Алекс сбежал. Вот ведь дура. Почему нельзя было просто самой позвонить ему? Но с другой стороны – он тоже хорош. Мог хотя бы написать, что завален работой.
— И все уже решено окончательно?
— Не знаю, — вздохнула я, катая по столу сломанный карандаш. — Попробую поговорить с ним и все объяснить. Ты, правда, хочешь, чтобы я приехала?
Алекс улыбнулся, и в этот момент картинка снова запрыгала.
— Ну, конечно, — услышала я сквозь помехи. — Если ты этого хочешь.
— Хочу. Очень хочу.
Брайан, как я и предполагала, в восторг не пришел, но и возмущаться не стал. Однако добавил, что журналистика подчас требует жертв, и в будущем, если я хочу добиться в ней успеха, придется искать баланс между работой и личной жизнью. Наверное, поэтому он так и не женился и, подружки у него, вероятно, тоже не было. Во всяком случае, никто не видел его с женщиной. Да и с мужчиной тоже.
— На следующие каникулы я вся твоя.
Брайан засмеялся.
— Двусмысленная фраза, мисс Блумвуд.
Впрочем, это нельзя было назвать флиртом с его стороны. Мы столько раз оставались наедине, столько раз засиживались в редакции дотемна, что у него была тысяча и одна возможность «подкатить» ко мне, или еще как-то проявить интерес, но ничего такого я не заметила. И этим-то он мне и нравился.
Папа же, напротив, не скрывал радости, когда узнал, что планы у меня поменялись. Без возражений согласился оплатить билеты и дал с собой приличную сумму денег. Еще, как и в прошлом году, собирался всучить коробку «Линдт», но я отговорила его.