Я сел, ощущая сильную боль от ушиба в левом боку. Рука безостановочно и обильно кровоточила.
Снейп вытащил меня с помощью порт-ключа. Опять. Я поднял голову к небу и увидел полную луну. Ночь не достигла ещё своей середины, потому Сивый не был полноценным оборотнем, но вряд ли это могло что-то изменить в данной ситуации. Факт остается фактом: яд действует быстро, и теперь Гарри Поттер — Мальчик, Который Оборотень.
Не успел я испугаться, как послышался резкий хлопок, и появился Снейп в завихрениях собственной мантии. Он без слов схватил меня за руку и потащил не к Хогвартсу, а от него, в тень леса, под сень добротных деревьев.
Толкнув меня на землю, Снейп опустился рядом и рванул мою рубашку. Пуговички оторвались и потерялись где-то в траве. Раненая рука, когда с неё немилосердно содрали рукав, словно оказалась в огне, и я резко втянул воздух сквозь зубы.
— Что вы делаете?
— Тихо, — оборвал меня Снейп, продолжая освобождать верхнюю часть моего тела от одежды, — все вопросы потом. Вы же не хотите каждое полнолуние выть на луну, правда?
От неожиданности я растерял все слова.
Что-то я не мог припомнить какого-то другого способа уберечь человека от трансформации после укуса оборотня, кроме ликантропного зелья.
А Снейп тем временем скинул собственную мантию, отбросил её куда-то в сторону, и, отодвинувшись от меня на полметра, быстро начертил на земле обратной стороной палочки какие-то руны. Потом он скороговоркой произнес несколько латинских слов, и магические знаки на долю секунды вспыхнули алым, а потом тут же вновь погасли.
— Дайте раненую руку, — скомандовал профессор.
Я протянул её через руническое кольцо, и несколько капель крови упали точно в его центр.
— Поттер, то, что я собираюсь сделать — незаконно, и за такое сажают в Азкабан, — предельно серьезно произнес Снейп, — при этом у нас есть примерно еще секунд пятнадцать на ваше раздумье. У вас есть выбор: стать оборотнем или решиться на Ритуал Крови. Нет никакого смысла объяснять, что это за магия, пока я буду это делать, время истечет. Могу лишь гарантировать вам, что на ваше качество жизни это никак не повлияет. Решайте.
Я смотрел на Снейпа, и в моей голове вертелись множество вариантов Ритуала Крови. Один ужаснее другого. Однако оборотнем мне становиться хотелось еще меньше. Я чуть прищурился, вглядываясь в его лицо. Что ж, профессор, или пан или пропал… У меня нет больше причин не доверять этому человеку.
— Я согласен.
Руническое кольцо словно услышало мои слова. Оно снова вспыхнуло красным, озарив наши лица, и на сей раз осталось гореть ровным сиянием.
Красиво…
— Не опускайте руку, — попросил Снейп.
А дальше он разрезал собственную ладонь, дотронулся ею до моей раны на предплечье и заговорил.
С каждым словом кольцо с магическими письменами разгоралось все больше. Я не чувствовал ничего особенного, кроме стремительно убывающей боли в руке, которая стихла вскоре совсем. Снейп завершил заклинание, кольцо погасло, и он медленно убрал с моей руки свою ладонь.
Я увидел, что ни у меня, ни у него не осталось никакого следа от ран или крови. Рука зажила совсем.
— Что это за магия? — спросил я.
Профессор встал с колен, облокотился спиной на ближайший ствол дерева, будто у него внезапно закончились все силы, и устало посмотрел на меня.
— От вас у меня одни беды, мистер Поттер. Когда же вы уже уберетесь из моей жизни…
***
Потом я, конечно, получил все свои ответы.
Проснувшись на следующее утро в гриффиндорской спальне, я решительно проигнорировал завтрак, на который стягивались немногочисленные студенты, оставшиеся в замке на Рождество, и отправился прямиком в подземелье. Вчера Снейп напрочь отказался мне что-то объяснять, а только отправил в башню. Но на пути меня перехватила второкурсница.
— Профессор Дамблдор просил передать вам, что он ждет вас у себя.
У директора я провел муторный час и из всего разговора вывел, что Снейп передал все события прошлой ночи в точности, исключая Ритуал. А вскоре появились Уизли чуть не в полном составе, и я потонул в объятиях рыдающей Молли, которая заливала слезами мою рубашку и сокрушалась, что они ничего не успели предпринять, кроме как предупредить Дамблдора о моем похищении.
«Так вот откуда взялся Снейп», — подумал я в перерывах между всхлипываниями миссис Уизли.
В подземелья я попал только к полудню.
Профессора не было в кабинете, и я уселся его ждать у самого входа за последней партой. Когда он появился в полном своем мрачном облачении, в наглухо застегнутом сюртуке под самое горло и широкой мантии, метущей каменные полы Хогвартса, он не выказал никакого удивления, касательно моей персоны в его кабинете.
С первого взгляда на Снейпа я понял: что-то изменилось. Все те же черные волосы, спадающие на плечи, все то же непримиримое, вечно мятежное выражение лица, те же кончики пальцев, выглядывающие из длинных рукавов и манжет, скрывающих кисти. Тот же облик, но мне вдруг захотелось его разглядывать, захотелось вобрать взглядом каждую мелочь его облачения, каждую черточку его лица. Это чувство было таким настоящим и естественным, что не вызвало никакого удивления.
Внезапно перехватило на секунду дыхание, и его фигура на короткое мгновение словно высветилась изнутри. Конечно, это было мое воображение, и никакого свечения не было. Так бывает, когда в жизни происходит слишком весомый и значимый момент, и ты пытаешься остановить мгновение, запечатлеть его в памяти на всю жизнь.
Кажется, я поднялся на ноги, и не мог оторвать от него взгляда. А он внимательно вгляделся в мое лицо и невесело усмехнулся.
— Заклинание работает отлично. Значит, обойдемся без побочных эффектов.
Меня словно столкнули вниз с высокого обрыва. Я слегка потряс головой. Что это такое он сейчас сказал?
— Предупреждая ваш следующий вопрос, Поттер, — недовольно проговорил Северус, пройдя до своего стола и опустив на него свой саквояж, из которого выглядывали метелки трав и горлышки флаконов, — заклинание, которое я наложил вчера, имеет некоторые последствия. Впрочем, лучше это, чем каждый месяц превращаться в монстра, не так ли?
— Вы сказали, что это был Ритуал Крови, — напомнил я осторожно, и быстро добавил, — сэр!
Снейп фыркнул и, резко развернувшись, облокотился на стол поясницей, скрестил руки на груди, отчего черная профессорская мантия скрыла его фигуру полностью.
— Ритуал Крови, верно. Полагаю, вы не знаете, что это?
Я только отрицательно покачал головой.
— Это заклинание, связывающее две магические нити, Поттер. Такие сильные вещества, как яд василиска, мантикоры или оборотня распространяются в организме человека молниеносно, и есть только два способа избежать гибели, или превращения. Это слезы феникса и Ритуал Крови, который исцеляет человека, даже находящегося на пороге смерти. Как вы понимаете, бежать к директору вчера было бы огромной ошибкой.
Я представил, сколько всего нужно было бы объяснить Дамблдору, и поежился. Снейп кивнул.
— Что же это за заклинание, связывающие две нити магии, профессор? — мне было очень важно знать, в какое очередное дерьмо я вляпался на этот раз.
Магия крови практиковалась давным-давно среди некромантов. Сейчас от нее остался лишь Непреложный обет, который тоже светлым заклинанием не назовешь. Все мои познания в этой области сводились к весьма туманным лекциям профессора Бинса о средневековой эпохе.
— Ничего особенного, Поттер, с вами и со мной не случится, — спокойно произнес Снейп, — заклинание создает недолгую связь между двумя людьми на магическом уровне. В связи с этим, вы можете некоторое время испытывать потребность находиться рядом со мной, возможны небольшие недомогания. Вскоре это пройдет, и вы сможете вести обычный образ жизни.
Я слегка нахмурился.
— Что значит «буду испытывать потребность находиться рядом с вами»?
Зельевар немного помолчал, подбирая слова. Мне эта пауза не понравилась. Я чувствовал, что магическая связь — это не все, и если профессор молчит, явно не желая продолжать объяснения, значит есть что-то еще…
— Такой ритуал проводился раньше между представителями знатных родов волшебников во время бракосочетания.
Я медленно сел за парту.
— Что?..
Снейп досадливо поморщился.
— Поттер, я понимаю, как это звучит, но на самом деле это просто магия. Обычное заклинание, наподобие Люмоса или манящих чар. И ничего романтического в нем нет.
Я не сводил взгляда с профессора, пытаясь осознать тот факт, что я… что? Теперь я — жена, что ли?
— Вы абсолютно не туда думаете, Поттер, — скептически проговорил он, внимательно за мной наблюдая.
— Тогда объясните мне еще раз, пожалуйста, — севшим голосом проговорил я с другого конца кабинета.
Северус вздохнул. Руки его расцепились, атласная мантия чуть колыхнулась, выпуская из своих недр его фигуру, и он подошел ко мне. Сел напротив за ту же парту, облокотился на неё. Я наблюдал за его движениями, словно загипнотизированный, и слегка отклонился назад, не от профессора, а, скорее, от собственных ощущения, внезапно затопивших меня. Вновь вернулось странное видение, что фигура Снейпа чуть засветилась изнутри…
— Ритуал связывает двух волшебников ментально, магически, — пояснил Снейп, — в течение нескольких дней вы будете ощущать дискомфорт вдали от меня — так работает заклинание. Но этот эффект временный. Можете приходить в мой кабинет по вечерам и делать домашнее задание. Все обставим так, будто у вас очередная отработка. Разрешаю вам вновь специально взорвать котел, если хотите, на уроке зелий.
Лицу стало жарко. Он что, понял, что я намеренно кинул тогда в свое варево щепоть когтей дракона? Когда уголки его губ приподнялись в едва заметном намеке на улыбку, я понял, что так и есть.
— И что, только дискомфорт? — уточнил я.
Снейп кивнул. А потом смерил меня проницательным взглядом, и добавил:
— Поттер, еще одно. Не пугайтесь того, что вы чувствуете сейчас. Это пройдет.
Значит, я не ошибся. Все-таки, все эти странные ощущения и мысли, настойчиво лезущие в голову — плод заклинания, только и всего.
Я склонил голову, выражая согласие.
***
По прошествии нескольких часов, я бы не назвал то, что со мной творилось простым дискомфортом.
Буквально на следующий день я проснулся с ужасной мигренью. Промаявшись до начала завтрака, и заскочив в больничное крыло за обезболивающим, которое не помогло, я поплелся в Большой Зал. И когда толкнул тяжелую дверь, мне мгновенно стало легче.
А… точно. Ритуал, Снейп, потребность быть поблизости.
Он мгновенно поднял на меня взгляд, стоило мне переступить порог зала. Я слегка качнул головой, здороваясь, но зельевар уже завел беседу с профессором Вектор и на меня не смотрел.
Еще через день посреди коридора меня настигло внезапное головокружение, да такое, что я вынужден был схватиться за стену. Хорошо, что каникулы еще не кончились, и в Хогвартсе нет постоянно слоняющихся толп учеников.
Отсидевшись на полу, я поднялся на ноги и медленно пошел в сторону подземелий. Снейп, слава Мерлину, нашелся на своем месте. Он никак не прокомментировал мое бледное лицо, стремительно набирающее краски, стоило мне только вползти в его кабинет и упасть на стул за последнюю парту. Он только задержал на мне свой взгляд дольше обычного и вернулся к заполнению классных журналов.
Через неделю вернулись студенты, и мне пришлось отбиваться от Рона и Гермионы, которые никак не могли взять в толк, что за болезнь со мной приключилась.
Когда Снейп говорил мне, что будет достаточно находиться вместе лишь вечером, он явно ошибался. С утра я еще мог каким-то образом контролировать свое состояние и даже отсиживал несколько уроков, но после обеда в короткий перерыв я старался хотя бы на пять минут заскочить в подземелья, чтобы не упасть пластом где-нибудь посреди коридора.
Снейп хмурился, брал у меня кровь на анализ, поил какими-то зельями. Не помогало ничего. Становилось только хуже. Теперь мне мало было просто быть где-то поблизости.
Однажды я шатающийся и бледный не нашел его в кабинете и потерял сознание. Очнулся от того, что меня кто-то бережно поднял на руки и посадил на стол. Чувствуя, как медленно проходит ноющая боль во всем теле, я обессилено откинулся ему на грудь, закрыл глаза, блаженствуя. Боль покидала мое тело, сердцебиение выравнивалось. Он удерживал меня прямо, позволил прислониться к нему и ждал, пока мне станет лучше.
— Профессор, это не может больше так продолжаться, — слабым голосом проговорил я, не открывая глаз и не поднимая голову с его плеча, — что-то с вашим Ритуалом явно не так.
Снейп и сам это понимал. Мы уже обсуждали, что заклинание ведет себя прямо противоположным образом.
Оставалось надеяться, что книга о древних Ритуалах Крови, которую я выписал из магической библиотеки, хоть как-то прольет свет на то, что со мной происходит.
Лицо профессора выражало тревогу. Он обошел меня кругом, придерживая за плечи, и взглянул в лицо. Возможно, если бы не мое настолько плохое самочувствие, я бы увидел тогда в черных глазах внезапную догадку. Но мне было слишком плохо.
— Сегодня вы останетесь у меня на ночь. Вам нужно больше времени, — сказал Снейп. — Пока возвращайтесь к себе. Как вы себя чувствуете?
Я неопределенно дернул головой. Головная боль прошла, тянущее ощущение в суставах — тоже, мысли прояснились.
— Приходите вечером, в десять часов, под мантией-невидимкой. И не попадитесь патрулю, ради Мерлина.
Сказать, что мне было волнительно — это ничего не сказать. Снейп позвал меня ночевать. Небо рухнуло на землю вместе со всеми звездами и их спутниками! Я слонялся без дела до самого вечера, пробовал читать, но мысли путались, и я отбрасывал книгу. Друзья, привыкшие к моему странноватому поведению, уже ничего не спрашивали, только следили за мной мрачными взглядами.
А вечером, ровно за час до того, как я должен был выйти из гриффиндорской спальни, большая незнакомая сова принесла мне увесистый сверток с выписанной книгой.
В кабинет зелий я шел злой. С явным намерением метнуть в Снейпа если не Авваду, то Круцио — точно!
— Почему вы не сказали сразу, что этот Ритуал затрагивает мышление и психику человека?
Я сходу задал этот вопрос Снейпу, который дожидался меня в своем кабинете поздно вечером.
Северус стоял у своего стола и смотрел перед собой. Меня он сначала даже не услышал, только вздрогнул слегка и повернул голову в мою сторону, погруженный в свои мысли.
Головокружение настигло меня как раз в тот момент, когда я собирался высказать ему все, что думаю о нем, и пол под ногами накренился.
Спасая голову от угла крайней парты, я успел только пригнуться, а потом он поймал меня. Но прикосновения его рук не принесли ожидаемого облегчения. Я силился прогнать из головы назойливый звон и мог только цепляться за его мантию бессильными пальцами.
Он звал меня, слегка встряхивая, мне казалось, что я падаю куда-то и задыхаюсь. А потом все внезапно кончилось, и я ощутил, что теплые, мягкие губы прижались к моим.
Секунду я был поражен так, что буквально одеревенел, а потом мои глаза закрылись от облегчения.
Это было похоже на освобождение от Круцио, когда не важно, что с тобой делают, лишь бы все не повторялось вновь.
Мы сидели на полу между рядами парт и котлов, Снейп держал меня крепко и как-то даже судорожно. Его глаза были близко-близко, так что я даже мог разглядеть оттенки черного в его радужке.
Он немного отстранился, поднял голову после того, как поцеловал меня, и произнес с чувством:
— Черт бы вас побрал, Поттер. И угораздило же вас влюбиться в меня именно сейчас!
Любовь…
Внезапно мне все стало понятно, а потом я осознал, насколько влип.
***
Ритуал Крови использовался в средние века, чтобы создавать крепкие браки между малознакомыми между собой людьми. В те времена родители, стремясь сохранить чистоту крови, не слишком спрашивали своих отпрысков о том, нравится им их избранник, или нет. Нужно было выживать и сохранять магию внутри семьи. Поэтому возник особый Ритуал, связывающий супругов таким образом, чтобы создать благодатную почву для любви друг другу. Он не действовал, как Амортенция, не создавал искусственного влечения. Ритуал лишь вынуждал молодых проводить все время рядом друг с другом, и если взаимные чувства так и не возникали — заклинание распадалось.