Внизу хлопнула дверь — мама ушла на смену. Джемс зависала с подругами. А это значит, что Гарри остался в доме один, предоставленный сам себе. Он подышал на онемевшие от холода пальцы и решил, что грустить так же продуктивно можно и в тепле. От алкоголя уже немного подташнивало, и Гарри отправился прямиком в ванную: и отогреется в горячей воде, и туалет будет под боком на случай, если организм решит избавиться от выпитого рома.
Эта ночь была действительно ужасной. Гарри долго кричал, пытаясь выкричать из себя всю эту боль и отчаяние. Потом ослабленный истерикой организм решил избавиться от рома, насильно залитого в него прежде. Гарри нещадно рвало, буквально выворачивая наизнанку. К утру он чувствовал себя так, будто попал под поезд. Он, с трудом передвигая ноги, вдоль стены, цепляясь за нее руками, выполз из ванной. Ступая медленно и осторожно, он брел к себе, чтобы упасть в постель и, как он надеялся, умереть.
На самом деле мысли о самоубийстве возникали у него в голове раз или два за последний год, но он никогда не задумывался об этом всерьез. Каким бы жестоким ни было отношение к нему одноклассников, были еще мама и Джемс. Гарри не мог подвести свою семью.
Он кинул быстрый взгляд на зеркало. Выглядел словно мертвец: кудри намокли и прилипли ко лбу, очки съехали на бок, под глазами темные круги, а на скуле все еще виднеется след очередного столкновения с футболистами.
Со стоном Гарри рухнул в кровать, и последнее на что хватило ему сил — это обещание. Тихим, едва слышным голосом Гарри пообещал себе:
— Никогда, что бы ни случилось, я не покончу с собой. Я сильнее этого.
Он очень сильно пожалел о своем обещании утром.
У Луи Томлинсона появилась девушка.
I don’t need your condescending \ Мне не нужны твои снисходительные
Words about me looking lonely \ Слова о том, что я выгляжу одиноким,
I don’t need your arms to hold me \ Мне не нужно, чтобы ты удерживал меня,
‘Cause misery is waiting on me \ Потому что страдания ждут меня *6
***
Бесхребетный слизняк.
Последний день зимы доказал, что Гарри вовсе не бесхребетный слизняк. Но именно эти слова он носил на руке с того дня, как Луи первый раз ударил его.
Сегодня его ударил Ник. Вернее, сбил с ног, сильно толкнув. Библиотечная книга упала на пол. Гарри застыл на несколько секунд, выжидая. Дальнейших ударов не последовало, и он рискнул подняться.
Луи был сердит. Он вообще мало бывал весёлым в последнее время. Он проверил каждую девчонку в школе и уже большую часть парней — никто не был его истинной парой. Гарри знал это, потому что тщательно следил за его успехами на этом поприще.
— Эй, а может твоя пара всё это время была у тебя под носом? Путалась, так сказать, под ногами? — громко сказал Зейн, указывая на школьного неудачника.
Будто молния ударила в Гарри. Он посмотрел на Томлинсона и начал задыхаться. Кажется, это был приступ паники, потому что астмы у Гарри точно не было. Он хватал ртом воздух, судорожно соображая, что ответить, как соврать.
Луи убрал свою руку с талии Элеонор и шагнул в сторону Гарри. Стайлс дернулся, надеясь убежать, но крепкая рука Малика сжала его левое запястье. Страх туманил рассудок, не позволяя трезво мыслить, ноги стали ватными и Гарри просто… Он ударил Зейна в лицо. Совсем не сильно, но неожиданно. Брюнет выпустил его руку из своей, и Гарри, что было сил, побежал, наплевав на библиотечную книгу и последствия, что ждут его после такой выходки.
Лиам подскочил к Зейну, чтобы осмотреть его нос, а Найл лишь громко засмеялся:
— А ботаник-то сдачи может дать! Видели, да?
Луи задумчиво разглядывал убегающего подростка. Чего он так испугался?
Томмо поднял книгу и засунул в свой рюкзак. Он разберётся с этим, когда парней не будет поблизости.
Don’t put your life in someone’s hands \ Не доверяй свою жизнь в чужие руки,
They’re bound to steal it away \ Они обязательно украдут ее
Don’t hide your mistakes \ Не прячь свои ошибки,
‘Cause they’ll find you, burn you \ Потому что они найдут тебя, сожгут тебя *7
***
Гарри оказался прижат к стене под лестницей. Кулак Луи сжимал его рубашку у горла, удерживая на месте. Несколько минут они молча смотрели друг другу в глаза, будто ведя безмолвное сражение: голубой против зеленого, интерес против страха, разрушение против покорности. Гарри не выдержал первым, он отвел взгляд в сторону и прочистил горло. На самом деле он не знал, что сказать, но тишина давила на уши, заставляя пальцы трястись от напряжения, а мысли путаться.
Томмо дёрнул его на себя и снова впечатал в стену, срывая с губ Гарри болезненный стон. Шатен поймал себя на том, что ему определённо понравился звук, изданный Стайлсом. Он наклонился ниже, и Гарри почувствовал горячее дыхание на своей щеке:
— У тебя есть пара, лузер?
Лузер.
Гарри едва выдохнул тихое «да», но Луи услышал. Он вдруг прижался щекой к щеке, не выпуская одежду Гарри из своей хватки. Стайлс замер, ощущая прикосновение кожи Луи к своей. Жаркое. Мягкое. Успокаивающее. Гарри неосознанно прильнул ближе к Томмо, поднимая руки, чтобы дотронуться до его напряжённых плеч.
Луи отпрянул, с силой отталкивая от себя чужое тело, уставился на Стайлса непонимающим взглядом.
— Прости, — тихо прошептал Гарри.
Он был напуган и полностью разбит. После мимолётной ласки было невыносимо видеть это омерзение на лице Луи. Томмо передёрнул плечами, словно от отвращения и Гарри не выдержал: он зажмурился, гоня все мысли прочь из головы, оставляя в ней лишь гулкую пустоту. Он не будет думать об этом при Луи. Не при Луи.
Что-то твёрдое врезалось в грудь Стайлсу. Он удивленно прижал предмет к себе, не открывая глаз. Его пальцы слегка коснулись пальцев Томлинсона, и от этого прикосновения будто ток прошёл сквозь тело. Гарри закусил губу зубами, стараясь сдержать всхлип: ему просто нужно было, чтобы Луи оставил его одного.
Пусть уходит, пожалуйста.
Гарри услышал затихающие шаги и рискнул открыть глаза. Он был один. Его дрожащие пальцы сжимали библиотечную книгу, что он выронил во время стычки с Зейном.
Гарри сделал глубокий вдох и обессиленно опустился на пол. Догадался ли Луи о том, кто является парой Гарри? Судя по отвращению, написанному на его лице, да.
Осталось всего три месяца до окончания школы. А потом свобода. Свобода от издевательств, свобода от унижений, свобода от побоев, а главное, свобода от Луи.
Нужно только потерпеть.
Here’s to being human \ Вот что делает тебя человеком
All the pain and suffering \ Вся боль и страдания
There’s beauty in the bleeding \ В истекании кровью есть красота
At least you feel something \ По крайней мере, ты что-то чувствуешь *8
***
Первый матч весны стал триумфом не только для Луи. Гарри по праву считал, что сделал все возможное для поднятия духа капитана команды.
Он пришел на стадион, несмотря на холодный ветер и угрозу насилия от Зейна Малика. Он хотел поддержать Луи, даже если Луи не нуждался в его поддержке. После всех унижений, через которые провели его футболисты во главе со своим капитаном, Гарри по-прежнему был до безумия влюбленным и готовым на все ради своей родственной души.
Только Томлинсон ни в чем не нуждался, у него и так все было. Поэтому Гарри оставалось лишь наблюдать, не рискуя приблизиться, захлебываясь в своей нерастраченой любви.
Но не сегодня. Сегодня Луи Томлинсону понадобилась поддержка. Ребята из другой школы оказались сильны, и на перерыв между таймами игроки уходили со счетом 3-0. Луи выглядел потерянным и опустошенным. Он не хотел играть дальше. Капитан признал поражение еще до конца игры, и команда глядя на него, сдалась.
Команда, но не Гарри. Прижимая к разбитым после встречи с Зейном губам пропитавшийся кровью носовой платок, сидя в дальнем углу стадиона, Гарри отчаянно шептал слова поддержки и ободрения, не сводя глаз с Томмо.
Самый хороший игрок.
Сильный духом.
Мой идеал.
Ты лучший.
Луи вышел на поле, недоуменно разглядывая свою руку, но на последнем слове, плотно въевшемся в его кожу, парень воспрял духом. Он крикнул что-то Лиаму, подбодрил остальных парней. На его лице засияла дерзкая улыбка, когда он ринулся в бой по свистку судьи.
Ребята отыграли преимущество и, хотя, они так и не смогли выиграть, закончив игру со счетом 4-4, школа приветствовала игроков словно чемпионов. Луи показал лучшую игру за все те годы, что занимался футболом, и его имя не сходило с уст учеников до самого выпускного.
Гарри брел домой мимо дома Хоранов, в котором проходила вечеринка для футболистов и их друзей, отчаянно шмыгая носом. Кажется, сегодня на матче до него добрался не только Малик, но и холодный ветер. Было гораздо легче думать о том, что он заболевает, а не пытается сдержать слезы.
I took the low road in, \ Неверный путь привел меня сюда,
I’ll take the high road out. \ Но я выберусь, выбрав правильную дорогу,
I’ll do whatever it takes \ Я сделаю все возможное, чтобы быть
To be the mistake, you can’t live without \ Ошибкой, без которой тебе не обойтись *9
***
Прогнозы Гарри не оправдали себя - он дожил до выпускного. И, к сожалению, должен был на него пойти. Ради мамы и Джемс стоило постараться еще немного. Один последний вечер в компании своих одноклассников. Все в порядке. Он справится.
Гарри не собирался оставаться до конца, но и запланированных двух часов не пробыл на празднике. Он просто физически не мог находиться в одной комнате с таким счастливым Луи. Томмо обнимал Элеонор за тонкую талию, пока она шептала что-то ему на ухо. Ее губы, накрашенные розовым блеском, почти касались кожи Луи. Близость их тел сводила Гарри с ума. Его сердце кричало и разрывалось, оно требовало пойти на танцпол и оттолкнуть эту красивую девушку от Луи. Луи должен принадлежать Гарри. Должен. Но не принадлежал.
Гарри привычно обхватил себя руками за плечи в защитном жесте. Он чувствовал себя ужасно среди нарядных и счастливых подростков. И ситуация усугублялась тем, что Гарри знал - ему никогда не стать счастливым без своей пары. Но больше всего его сводило с ума то, что и Луи не будет счастлив без него. Но Томмо не хотел его, Томмо хотел кого-то другого. Гарри пошел бы на все, чтобы исправить это. Но он не мог стать кем-то другим. Все, что он мог - это молча уйти. Он повернулся спиной к веселящемуся Луи и покинул зал, оставляя позади не только боль, но и любовь.
По пути он зашел в библиотеку, единственное место, с которым он действительно хотел попрощаться. Несколько долгих минут Гарри осматривал стеллажи с книгами, вдыхая запах знаний, пыльный и сухой. Он прятался здесь так часто, не сосчитать. Его убежище.
Гарри не мог вернуться домой раньше времени, как бы сильно он этого ни желал, мама бы расстроилась, но и оставаться в школе больше не хотел. Он не спеша покинул здание, направляясь в ближайший парк. Ночь только началась, но это не имело никакого значения. Она не ознаменовала новое начало для Гарри, скорее еще один, все такой же черный кусочек калейдоскопа.
Гарри так и не обернулся.
I can only do so much \ Я так много всего могу,
And of course it’s never enough \ И, конечно же, этого никогда недостаточно
I don’t think, that you see, \ Я не думаю, что ты понимаешь,
Exactly what you’re doing to me \ Что именно ты делаешь со мной *10
***
Гарри шёл по тёмной школьной парковке, когда услышал, как Луи зовёт его.
- Эй, урод. Подойди.
Урод.
Гарри предпочитал обзывательства вроде очкарик или задрот, тогда у него оставалась иллюзия того, что он может просто снять очки или перестать так усердно учиться. Но урод… С этим уже ничего не поделаешь. Гарри не любил такие слова.
Луи стоял, облокотившись спиной на дверь своей машины. Все такой же красивый, в темном костюме и белоснежной рубашке, только уже без своей девушки. Гарри оглядел парковку, Элеонор не было поблизости. Вокруг вообще не было ни души. Лишь Гарри и Луи.
- Что? - произнес Гарри своим хриплым голосом.
Луи подумал, что никогда не прислушивался к голосу одноклассника. Большое упущение - звучал Гарри восхитительно.
- Я твоя пара? - в лоб спросил Томлинсон.
Раньше Гарри думал, что умрет на месте, если Луи задаст этот вопрос. Нет, он не умер. Он даже не вздрогнул. Внутри царило спокойствие обреченного.
- Глупо получилось, - произнес Гарри, соглашаясь, чуть приподняв уголки губ вверх. Это должна была быть улыбка. Гарри хотел, чтобы была улыбка. Но получилась скорее гримаса боли.
Луи легко оттолкнулся от своей машины и в пару шагов обошел Гарри. Его горячая ладонь оказалась между лопаток второго, сильно толкая вперед. Гарри врезался грудью в место, к которому только что прижимался Томлинсон. Он не успел осмыслить ситуацию, а цепкие пальцы Луи уже схватили его за плечо, разворачивая к себе. Секунда, показавшаяся Гарри целой жизнью, и рот Томмо накрыл его собственный в подобии поцелуя.
Луи просто прижался сомкнутыми губами, не открывая рот и не шевелясь. Гарри замер.
Это, чем бы оно ни было, не продлилось долго. Луи оторвался от Гарри, отступая на шаг. Стайлс подумал, что вот сейчас Томмо скажет что-нибудь грубое или даже ударит его. Он дернулся, когда Луи поднял обе свои руки, но удара не последовало. Шатен снял очки с лица Гарри и аккуратно положил их на крышу машины. Он облизнул пересохшие губы и сделал шаг вперед, прижимая Гарри к холодному металлу авто своим телом. Он просунул колено между ногами Гарри, плотно прижимаясь к нему бедрами. Его губы снова нашли губы Стайлса, на этот раз заходя дальше. Луи вцепился в волосы Гарри, сжимая их в кулак. Гарри застонал и это позволило Томмо просунуть свой язык ему в рот.
Было так горячо, что Гарри показалось, будто он плавится. Его ноги резко перестали поддерживать тело, и если бы Луи не прижимал его так крепко, он бы точно сполз на асфальт.
Томлинсон исследовал рот несопротивляющегося парня с жадностью, почти агрессивно. Пульс Гарри участился. Казалось, бешеный стук его сердца разносится громом по всей парковке.
Гарри положил вспотевшие ладони на живот Луи, до конца не понимая, хочет ли он оттолкнуть его или просто дотронуться. Томмо укусил Гарри за нижнюю губу, резко и неожиданно. Стайлс дернулся от боли, отталкивая Луи прочь от себя. Но шатен не сдвинулся ни на дюйм. Он лишь навалился сильнее, оттягивая голову Гарри назад. Стайлс почувствовал горячие губы на своей шее и потерял остатки воздуха, что еще были в его легких. Луи перемежал короткие поцелуи с резкими болезненными укусами, оставляя свои метки повсюду, куда мог дотянуться.
И Гарри сдался. Он самостоятельно раздвинул ноги чуть сильнее, опуская руки вдоль тела и откинул голову назад, предоставляя свою шею в полное распоряжение Луи.
- Эти отношения разрушат тебя, - прошептал Томлинсон куда-то в плечо Гарри.
Его дыхание было прерывистым и частым, будто он долго бежал. Гарри моргнул один раз. Потом еще один. Он в недоумении уставился на карамельную макушку парня. Луи только что дал им шанс?
- Я разрушу тебя, - едва слышно, хрипло, в самое ухо.
- Попробуй, - дерзко ответил Гарри, и на его лице засияла улыбка. Счастливая широкая улыбка, заставляющая сверкать глаза и проявляться ямочки на щеках.
Луи удивленно уставился ему в лицо, одноклассник выглядел совсем другим. Возможно, это будет даже интересно - узнать его лучше. Открыть его для себя.
Томмо ухмыльнулся в ответ, и Гарри преодолел разделяющее их расстояние, чтобы поцеловать свою родственную душу теперь уже самостоятельно.
И хотя на руке одного все еще красовалось ты лучший, а на руке второго было написано урод, это больше не имело значения.
Ничто больше не имело значения.
Cause life starts now \ Потому что жизнь только начинается
You’ve done all the things that could kill you somehow and you’re so far down \ Ты уже сделал всё, что могло тебя убить, и ты так слаб