В следующую секунду Джареда подбросило с порога. Жадно облизываясь и широко раздувая ноздри, он расширенными зрачками наблюдал за тем, как Дженсен плавно двигается по покрытой гравием дорожке к парадному входу соседнего дома.
- Спасибо, господи! – поблагодарил Джаред небеса, как только Эклз скрылся за дверью и, преисполнившись радужных надежд, отправился разорять любимый розарий Шерон.
Десять минут спустя, срезав две дюжины самых свежих и роскошных роз, он уже нетерпеливо жал на кнопку звонка, гадая про себя, в курсе ли Эклз о том, что они – истинная пара, или это знание обрушится на него только сейчас?
Дженсен открыл сразу, не задавая вопросов и ничуть не удивляясь, обнаружив на пороге Джареда с огромным букетом. Он разговаривал по телефону, прижимая трубку щекой к плечу, потому что руки были заняты вещами – по всей видимости, разбор сумки был в самом разгаре - и вообще вел себя так, словно смотрел на пустое место, а не на альфу, предназначенного ему самой судьбой.
- Не волнуйся, долетел нормально. Дани сразу меня встретила, - равномерно говорил Дженсен в динамик, не обращая ни малейшего внимания на глупо улыбающегося Джареда. – Выставка на следующей неделе и, возможно, я задержусь дольше, чем планировал. Угу, я уверен, что проблем не будет. Джеф, ну что ты вечно меня страхуешь, словно я маленький? Не надо присылать своих громил, тут я сам справлюсь. Да, я тоже уже скучаю…
Дивный, волшебный аромат Дженсена, окутывающий сейчас Джареда плотной волной и живительным образом действующий на каждую клеточку его тела, конкретно туманил мозги, но не отшибал их окончательно. Едва осознав наличие удачливого конкурента, Джаред вздернул верхнюю губу, готовый драться за свою омегу до последней капли крови, и попытался войти внутрь.
Дженсен недоуменно моргнул, окинул Падалеки равнодушным взглядом, придерживая ногой дверь и не пуская нежданного гостя за порог, а когда Джаред усилил напор, очень элегантно и без сожалений со всего маха заехал ему коленом между ног, по самому больному, одновременно сильным толчком выпихивая на крыльцо.
Джаред взвыл, стискивая в кулаке стебли роз и, едва разогнувшись, набросился на захлопнувшуюся у него перед носом дверь.
- Дженсен, открой! Открой же! Блядь, да давай поговорим нормально!!! Эклз!
Он угрожал, умолял и требовал. С руганью колотил по крепкому дубу, обещая поломать все к чертям собачьим, и тут же клялся, что будет покладист, как ягненок, призывая в свидетели всех своих предков.
Дженсен игнорировал весь этот шум со стоическим спокойствием.
Минут через пять напротив дома остановилась полицейская машина, и Джаред догадался, что Эклз позвонил в участок сразу же, как только выставил его вон. Логично. Сопротивляться лично подъехавшему шерифу было на редкость глупо, но когда его помощник заломил Джареду руки за спину, защелкивая на запястьях браслеты, Падалеки кое-что вспомнил.
- Крис, черт! Послушай меня. Ты же тоже был тогда с нами. Пойми, я просто хочу извиниться и все прояснить. Помоги мне, Крис, мне надо просто поговорить с Дженсеном. Это очень важно!
- Именно потому, что я видел все своими глазами, я и не собираюсь ни в чем тебе помогать, - с неприязнью высказался Крис и повернулся ко второму полицейскому: - Посади его в камеру, Стив. До утра.
- Да за что?! – взревел опешивший Падалеки.
- Преследование. Мелкое хулиганство. Нарушение частной собственности. Назвать номера статей, адвокат? – ехидно осведомился шериф.
Они с Джаредом оба были сильными альфами, и в другой ситуации Падалеки враз ответил бы на вызов. О! Он испытал бы огромное удовольствие, показывая надменному, возомнившему о себе бог весть что коротышке, кто тут на самом деле хозяин положения! Но в данный момент на стороне Криса был закон, и раздувать заведомо проигрышный спор сейчас, когда шериф, пользуясь номинальной властью, мог изолировать его от долгожданной омеги, Джаред не стал. С трудом подавил растущее в горле рычание и позволил усадить себя в машину.
Он уже не видел, как Крис твердой поступью прошагал по центральной дорожке, переступил через изломанные раздавленные розы, чьи лепестки кровавыми каплями усеивали все крыльцо, и осторожно постучал.
- Дженсен, открой, пожалуйста. Это Кристиан. Я хотел бы обсудить вопросы твоей безопасности на время пребывания в городе.
Дверь мгновенно отворилась. Дженсен отлично помнил единственного вера, который, будучи свидетелем его позора, десять зим назад проявил сочувствие.
В сырой промозглой камере с протекающим потолком, самой неуютной во всем участке, Джаред провел всю ночь. Утром его без каких-либо комментариев выпустил Крис и в ответ на свирепый оскал Падалеки, невозмутимо предупредил:
- Будешь доставать Эклза, найду повод засадить тебя на куда более долгий срок.
- Не вмешивайся не в свое дело, - жестко отрезал Джаред и поехал домой.
Принял душ, переоделся, побрился и позвонил своей секретарше с просьбой перенести все встречи.
Наблюдая через узкое решетчатое окошко за бледным серпом луны, то и дело исчезающим в обрывках быстро бегущих туч, он много думал, прикидывая и так, и этак, вспоминая простые слова мисс Гэмбл и занудные трактовки ученых мужей, и пришел к единственно-правильному выводу: Дженсен сумел как-то оградиться от уготованной ему судьбы, не отказываясь до конца от сущности. Значит, нужен был план, благодаря которому он вновь поверит в истинность их пары. Планы Джаред с дотошностью истинного юриста разрабатывал до самого рассвета. И основной, и запасной, и еще один – на всякий случай. Теперь же пришла пора их реализовывать.
Встретиться с Эклзом оказалось сложно. Дома его не было, в галерее, где неспешно готовились к выставке, Дженсена тоже никто не видел, да и у Данниль в редакции он не появлялся. Джареду удалось поймать свою омегу только поздним вечером, в популярнейшем клубе, где Дженсен зажигал на танцполе, как заправская звезда эстрады.
Заказав себе водку с тоником и присев в угол бара, Джаред наблюдал за поведением Эклза со стороны, все больше поражаясь его способности к манипуляциям. Гибко двигаясь почти на одном месте в самом центре зала, Дженсен умудрился собрать вокруг себя группу из самых недоступных и властных свободных альф города. И каждый, блядь, каждый их этих мужчин и женщин сейчас рисовался, как только мог, борясь за внимание неприступной омеги. Джаред заметил щеголявшего внушительной лысиной недавно овдовевшего прокурора, никогда раньше не появляющегося в этом клубе, франтоватого ювелира, чей годовой доход исчитывался фантастическим количеством нулей, хозяйку оздоровительного центра, наилучшим образом демонстрирующую все прелести идеальной фигуры. Все они, выставляя себя напоказ для Дженсена, отчаянно хотели, чтобы их выбрали. А Эклз открыто развлекался.
Опрокидывая в себя следующую порцию выпивки, Джаред подумал, что непростая ему досталась омега – придется хорошенько постараться, чтобы выбить из него любовь к рисковым играм.
Тут же, словно подтверждая подозрения Джареда, к танцующим приблизилась Данниль, к вящему неудовольствию распаленных альф уводя его из круга. Еще немного, и сделать это без риска быть покалеченным, стало бы сложно – каждая из альф явно рассчитывала на собственную победу и ни за что добровольно не отпустила бы того, кто будил в ней животное желание.
Джаред хмыкнул, кинул на стойку купюру и заторопился следом за уходящей парой.
Эклза он зажал почти у выхода. Рявкнул на Харрис так, что она моментально испарилась из поля видимости, и притиснул Дженсена собственным телом к стене.
- Надо поговорить, - как Джаред удержался, вдыхая благоухание вспотевшей, разгоряченной омеги, и не содрал с Дженсена штаны, утверждая свое право на него тут же, на месте, в грязном общественном коридоре, он и сам не знал.
- Но не прямо же сейчас, - облизывая полные губы и тяжело дыша, прохрипел Дженсен.
Джаред догадался, что у него сейчас тоже гормоны бушуют в полную силу – на смесь острых, мускусных, контрастирующих друг с другом ароматов чужих альф накладывался его собственный резкий запах возбужденного самца из истинной пары. Создавалось ощущение, что еще немного, и срывать с омеги штаны не придется. Дженсен выпрыгнет из них сам, вставая в коленно-локтевую и кокетливо поводя задом.
Джеред стиснул руку в кулак, приводя себя в чувство, и заметным усилием заставил себя слегка отстраниться.
- Назначай место и время, иначе продолжим прямо здесь, - особо не церемонясь, низким вибрирующим голосом потребовал он и провел ладонью по выпуклости у Дженсена в паху – тот был основательно возбужден.
- Через час. У меня. Только не звони, а постучи. Впущу, - рубленными фразами выдохнул Дженсен.
Над верхней губой и на висках у него выступили мелкие бисеринки пота, поперек носа ярко проступила невинная россыпь веснушек, к внешнему уголку нижнего века прилепилась упавшая ресничка. Джаред не удержался и провел языком сверху от линии волос, слизывая соленые капли, вниз к щеке, убирая губами ресничку, и вбок до самой переносицы, наслаждаясь дурманящим вкусом гладкой теплой кожи.
- Всего оближу, - пообещал он перед тем, как выпустить законную добычу. – Готовься!
- Насчет облизывания уговора не было, я обещал только разговор, - вздернул подбородок строптивый Эклз, но Джаред уже знал, что победа в этом раунде осталась за ним.
Завоевать Дженсена заново будет очень, очень сложно, но у Падалеки не было другого выбора.
Джаред опасался, что Дженсен попытается его продинамить, но ошибся. Эклз ждал его на крыльце, слегка подогнув одну ногу и устало опираясь на перила. Озаренный туманным, мерцающим лунным светом и полностью погруженный в себя, он не замечал Джареда до тех пор, пока тот не подошел вплотную.
– Кхм! – кашлянул Джаред, очарованный редким зрелищем.
Дженсен вскинул голову и зачем-то посмотрел на луну. Сегодня серп стал еще уже.
- Скоро открывается твоя выставка? – чтобы начать разговор с чего-то нейтрального, поинтересовался Падалеки, пристраиваясь рядом.
Сейчас, когда аромат омеги не был таким насыщенным, было приятно постоять вот так, без всякой похоти и сводящего с ума влечения, касаясь плечом плеча и наслаждаясь теплом родного тела.
- Во вторник. Но ты же не об искусстве поболтать пришел? - слегка поворачивая в его сторону голову, напомнил Дженсен.
В полумраке его глаза казались огромными и совсем темными.
- Ты знаешь, зачем я здесь, - не стал скрывать Джаред. – Не можешь не ощущать.
- Когда-то я то же самое думал про тебя, - с горечью заметил Эклз.
- Я был альфой меньше суток, много я понимал?! – ощетинился Джаред, и тут же пошел на попятный: - Это не значит, что я ничего не осознаю. Если б я только мог… Если б ты смог простить…
Дженсен медленно покачал головой.
- Тогда мне казалось, что ты разрушил всю мою жизнь, но сейчас…Сейчас я понимаю, что это, возможно, к лучшему.
- К лучшему?!?– на голых инстинктах Джаред схватил Дженсена за плечи, встряхивая, как тряпичную куклу. – Как ты можешь такое говорить? Ты что, не знаешь, что бывает с теми, кто отрицает природу?
- Я четыре года провел в психушке, считаешь, я действительно не в курсе? – сбрасывая с себя его руки, так же агрессивно оскалился Эклз. – Да пошел ты!
- Прости! – тут же покаялся Джаред, пытаясь сдержать бушующие эмоции. – Пожалуйста, прости. Хочешь, на колени встану?
- Ага. И сразу потянешься отсосать. Знаю я вас, альф озабоченных, - проворчал, отворачиваясь Дженсен. – Слушай, Падалеки, я не настроен болтать до утра. Ночи тут, знаешь ли, холодные. Еще простуду подхвачу. Так что говори, что хотел и вали уже из моей жизни. Я отлично уcтроился и без твоего участия.
- Охотно верю, - после паузы заметил Джаред. – И думаю, это не просто богатый папик, а кто-то на самом деле для тебя значимый, да? И наверняка старше зим на десять-пятнадцать. Только много ли тебе от такой связи радости?
- На двадцать пять. И моя радость – не твоя забота.
- Теперь моя. Потому что я никуда и ни к кому тебя не отпущу, - Джаред обхватил упирающегося Дженсена за плечи и привлек к себе, кайфуя от близости желанного тела. – Ты только мой, Дженсен, как ты не понимаешь? Все просто. Я хочу тебя. Ты хочешь меня. Остальное не имеет значения. Только я способен доставить тебе настоящее удовольствие.
В воздухе отчетливо запахло возбужденной альфой.
- Так для тебя все упирается в секс, да? – как-то неестественно, почти зло рассмеялся Дженсен. – А давай так: сейчас я дам тебе все, что ты захочешь, в любых позах и без ограничений, а потом ты навеки исчезнешь из моей жизни. Договорились? Даже подходить здороваться больше никогда не будешь, тем более что терпеть тебе недолго. Я скоро уеду. Ну? У тебя десять секунд на то, чтобы принять решение, потом я просто уйду.
- Я согласен, - быстро сказал Джаред.
Он и не думал исполнять свою часть обещания. Судя по тому, что писали умные книжки, после завершающего связь секса Дженсен и сам не захочет от него избавляться. Они будут повязаны навеки. Именно к этому и стремился Падалеки.
- Знаешь, почему-то я так и думал, - с бесконечным разочарованием в голосе, тихо проговорил Дженсен. – Только запомни: уговор есть уговор. После всего ты на самом деле оставишь меня в покое.
- Только если ты прогонишь, - отозвался Джаред.
- Не сомневайся, прогоню.
Дженсен приоткрыл дверь и кивнул Джареду, приглашая его за собой.
========== Часть третья ==========
- У меня де жа вю, - покачал головой Джаред, проходя за Дженсеном в полутемную, озаренную десятком огоньков гостиную.
Многие из свечей уже догорали. Оплавленный воск густыми слезами стекал по коротким толстым столбикам, лужицами застывая в подставках или капая вниз, на гладкий пол, где превращался в расплющенные перламутровые кляксы. Трепещущие огоньки пламени едва освещали заранее разобранный диван, застеленный гладким однотонным бельем. На столе стояло открытое шампанское.
- Почему бы не подняться к тебе в комнату? Зачем все это? – недоумевающее спросил Джаред, пытаясь разглядеть возможную угрозу, таящуюся в темных углах.
- Может, я мечтал, что таким будет наш первый раз?
В голосе Дженсена звучало столько неподдельной грусти, что Джаред моментально вспыхнул от стыда и отбросил сомнения. Любимую омегу захотелось подхватить на руки, приласкать, зацеловать, утешить.
- Я… Джен, иди сюда!
- Нет, это ты иди сюда, - пристраиваясь на край дивана, безапелляционно предложил Эклз. – В прошлый раз я показал тебе все, что ты хотел. Твоя очередь, - он сделал приглашающий жест. – Раздевайся. Музыку включить?
- Эмм, а можно без музыки?
Но из колонок уже полилась медленная мелодия. Та самая. У Джареда по спине поползли мурашки. Кажется, Эклз задался целью воспроизвести вечер десятилетней давности, но на своих условиях.
- Если передумал, можешь уйти прямо сейчас, – заметил его колебания Эклз.
- Я никуда не уйду, и ты это знаешь, - кладя руки на пряжку ремня, констатировал Джаред.
Он расстегнул ремень, избавился от ботинок и рубашки и потянулся раздеть Дженсена, мысленно готовясь к тому, что ему откажут.
Дженсен не отказал.
Плотная ткань футболки поползла верх, обнажая атласную кожу, по которой бежала божественно-золотистая дорожка волос, потом показался хорошо прокаченный пресс с соблазнительной ямкой пупка, развитые грудные мышцы и четко очерченные темно-розовые соски. Хищно зарычав, Джаред зубами разорвал ткань, откинул обрывки футболки в сторону и припал губами к шее Дженсена, с силой засасывая кожу, втягивая ее в себя, прикусывая зубами так, чтобы остались следы.
Дженсен тихо ахнул и вцепился ногтями в спину Джареда.
- Что…блядь…ты делаешь?
- Ставлю клеймо, - неразборчиво прорычал Джаред. – Потому что ты только мой.
Выпустив наливающуюся сиреневым кожу, он принялся быстрыми жадными поцелуями покрывать плечи и грудь Эклза, сползая по его телу вниз, обрисовывая влажными следами окружности сосков и помечая легкими укусами косые мышцы живота.
Тугие болты джинсов никак не хотели поддаваться, и Джаред все скользил по ним подрагивающими непослушными пальцами, порыкивая от нетерпения, а Дженсен, зараза такая, и не собирался ему помогать. Когда верхний болт поддался, выскальзывая из петельки, он ненавязчиво оттолкнул Джареда ладонью и потребовал: