Ку’Сокс был уже на полпути к созданию его собственной армии шагающих днем демонов… если я что-нибудь с этим не сделаю.
Мой ужин стоял на столе по всей кухне, два укуса выглядели странными и разрозненными… кофе и бутерброд, когда я ожидала закончить свой день жареным лососем и тирамису.
— Где мое зеркало вызова? — сказала я мягко, и Дженкс засветился в движении, бросаясь к открытым стеллажам из-под стола. Легкие были полны спертого воздуха, я наклонилась, чтобы взять зеркало. Мое платье снова натянулось, и гладким движением я вытащила зеркало вызова из-за демонических учебников и моей любимой поваренной книги. Крепко прижимая его к груди, я откинулась на спинку стула, а затем положила его на колени. Оно было изнаночной стороной вверх, плоское серебро было унылым и приземленным.
— Я звоню Алу, — сказала я, хотя это было очевидно. — Он должен знать, что происходит.
Окрашенный красным вином стакан отбрасывал свет через мои пальцы на ноги, когда я поставила его на зеркало, серебряный край зеркала ловил свет и блестел. Круглая зеркальная пластина для демонских проклятий была переделана, на ней были написаны числа, чтобы превратить ее межпространственный сотовый телефон. Это было действительно красиво, и фактически то, что я сделала, было источником виноватой гордости.
— Держи детей подальше на случай, если он придет, — предупредила я Дженкса, но он уже загнал их обратно в сад, и я положила правую руку на центральный глиф. Коснувшись линии, я почувствовала, что мой ум расширяется, мое сознание погружается в демонический коллектив.
Я все еще могла видеть кухню, слышать пикси, играющих снаружи, но я могла также слышать слабый шепот бесед… демоны в их комнате для дискуссий, я предполагаю. Это было неудобно, но это было бы легче, если я могла заставить Ала ответить.
— Рейчел вызывает Ала, давай, Ал, — подумала я угрюмо. Еще даже была не полночь. Он все еще должен был бодрствовать. Большинство демонов придерживалось графика сна ведьм, и они действительно спали.
Ал отдал мне свою спальню сразу после изучения комнаты размером с гардероб, которую я приобрела у другого демона. У его старой комнаты была защита, встроенная в стены, и он не считал, что я могла позаботиться обо себе… пока нет.
— Эй! Ты там, Ваша Помпезность? Давай, Ал. Мне нужно с тобой поговорить!
Крылья Дженкса жужжали, и мой порыв взглянуть на него оборвался, когда мысли Ала заскользили в мой ум, как-то поддерживая немного сухой, барский тон британского аристократа, который неизменно присутствовал в его словесной речи.
— Чего ты хочешь? Мы заняты.
— Мы? — сказала я громко, зная, что моя устная речь пройдет через зеркало так же, как отражается в мыслях.
Дженкс не мог слышать ответы Ала, но было вежливо включить его в разговор на столько, насколько я могла.
— Ах, — замешательство Ала прошло через барьер, в который он внес поправки и который он безуспешно пытался возвести между нами.
— Чего ты хочешь? Я занят. Если это об отмене твоего следующего урока, забудь об этом. В среду в полночь, или я найду тебя.
Я запнулась, получая маленькие мысли о книгах и свечах, но его мысли не были окрашены мыслями о библиотеке. Он был в своей кладовой комнате, запечатывая стены проклятиями, чтобы сделать новую безопасную комнату. Параноидально, не так ли?
— Ах, у нас может быть проблема, — сказала я, встречая глаза Дженкса и видя его поддержку. — Эта проблема — Ник.
— Сколько противных маленьких человечков тебе нужно, любимая? Тебе не достаточно Трентона? — подумал Ал, явно отвлекшись. — У тебя не может быть его. Ку’Сокс поставил бы слишком высокую цену только потому, что это ты. Выпустить его на волю. Он — жабье дерьмо.
Моя челюсть упала. Паря напротив меня, крылья Дженкса резко опустились, когда он увидел, что я шокированная и не знал причину этого.
— Ты знаешь, что Ку’Соксу принадлежит Ник? — сказала я, воодушевляясь. — И тебе все равно? Ты не сказал мне?
— Конечно, я это знаю. И да, мне все равно. — Его мысль была далекой, как будто я получала только половину его внимания, и я подумала, чем он занимался. — Зачем тебе это надо? Если все, что тебе нужно — это плохое обращение, я могу дать тебе это гораздо восхитительнее, чем какой-то человек.
Я, нахмурившись, посмотрела на волну любопытства, которую он вложил в свои слова.
— Ты хоть представляешь, на что он способен?
— Ку’Сокс?
— Нет, Ник! — я сильнее сжала пальцы на стакане. Он терял интерес.
— О, эти два мира сталкиваются, — подумал Ал, явно обеспокоенный. — Этого можно ожидать?
— Нет! — сказала я, и Дженкс скрестил руки на груди, чтобы отразить мои страдания. — Как же Ку’Сокс получил Ника? Они раньше даже никогда не встречались.
Это я знала точно. Времени было мало. Я ждала, пихая подобные игле мысли нетерпения в ум Ала, угрожая ему, пока он не узнает это для меня. Конечно же, он сделал огромный ментальный вздох, думая, — Подожди секундочку.
Я вздохнула, чтобы пожаловаться, но он ушел. Я вздрогнула… это чувствовалось, как будто я внезапно потеряла половину своего разума, когда тысяча полуреализованных размышлений, которые шли в глубине сознания, резко исчезли.
Я не сошла с ума, конечно, но Ал и я разделяли умственное пространство с помощью зеркала вызова, и я почувствовала потерю его фонового шума, когда он ушел.
— Он проверяет, — сказала я, потом подскочила, когда мое внимаем немного размылось, когда Ал вернулся назад в мою голову.
— А вот и я, — пробормотал демон, и я сильнее прижала пальцы к зеркалу, чтобы улучшить связь. — Ку’Сокс выиграл его. Фактически сделав ставку на тебя.
Я поместил свободную руку на лоб и начала массировать его.
Дженкс приземлился на стол около меня, его крошечные черты лица были напряжены от беспокойства. Это было то, чего я боялась. Ку’Сокс и сам по себе был достаточно плох, но добавить к нему вора, использующего магию, который не прочь был испачкаться, и мы оказались в беде.
— Выиграл его, хм? — подумала я насмешливо. — О всемогущее дерьмо, вы, парни, сами думаете, что уничтожите всех. Ник хитрый. Ку’Сокс еще хуже. Вместе, они адская смесь.
Искорка веселья Ала прошла через меня, чуждая и противоречивая мне.
— Он принадлежит Ку’Соксу. Это должно немного утешать. Уничижительное оскорбление… бла, бла, бла. — Создавалось впечатление, что Ал листает бумаги. — Это все совершенно законно.
— Я сомневаюсь, что уничижительное оскорбление продолжается. Ник здесь в реальности, — сказала я, и Дженкс ухмыльнулся. Хмурясь, я вернулась к зеркалу, видя очень слабое отражение Ала в красноватых глубинах.
Я подумала, что это интересно, что пикси делает выводы лучше, чем я.
— Ты знал, что Ник крадет детей с синдромом Розвуда? — сказала я коротко, пыльца Дженкса оседала на зеркало, делая изображение синего цвета. — Выживших детей с сидромом Розвуда? Ник знает, что фермент поддерживает их. Он украл фермент у Трента. Он вводит его детям, продлевая их жизни, а затем ворует их. Уже восемь.
Велесье Ала сразу же погасло во мне.
— Ах. Ты думаешь, что Ку’Сокс создает маленьких тебя? Я не виню его, видя, как ты не любишь его. Долгосрочное планирование. Хорошо для него. Это займет уродца на несколько десятилетий. Первая вещь, которую отродье сделал верно, с тех пор как он вылез из пробирки. Я горжусь этим.
Мысли Ала отдалялись, и я сильнее прижала руку к стеклу, пока она не стала болеть от энергии, текущей по ней.
— Он не делает это для великого демонского блага, — сказала я резко.
— Через десять лет у него будет куча неполовозрелых, очень сильных, разгуливающих днем демонов, которые будет делать ради него все, что угодно, от этого будет зависеть их дальнейшее существование. У Ника есть фермент, не лечение. Если они не получают фермент, они умирают. Ты думаешь, что этот незначительный факт Ку’Сокс не принял во внимание?
Задержав дыхание, я почувствовала, как Ал обдумывает это. Намек беспокойства окрасил его обычную уверенность. Если бы он на самом деле был рядом со мной, я, вероятно, не смогла бы обнаружить это, но здесь, в нашем скрученном вместе сознании, было трудно это скрыть. И только я знала, что он был обеспокоен, а он знал, что я была смертельно серьезной.
— Мммм, — наконец выдавил он. — Это кофе, его запах я чую в твоих мыслях? — С внезапностью, которая сказала мне, чьл он отнесся ко мне серьезно, он разорвал нашу связь.
Я вздохнула и дернула головой, шокированно.
— Черт, — прошептала я, сжимая мои трясущиеся пальцы в кулак. Вялая энергия циркулировала, причиняя боль, пока она не была повторно поглощена. — Ненавижу, когда он так делает. Он идет.
Болящими пальцами, я положила зеркало на стол и встала, потирая руки, чтобы попытаться избавиться от вялых колючек магии.
— Зеркала вызова — это как граница между частными владениями. Это хорошая вещь. — Подумала я
— Ты останешься?
Дженкс небрежно отер свой меч об оторванный угол салфетки и кивнул.
Я улыбнулась, тщательно укладывая мое зеркало вызова около моего холодного кофе.
— Спасибо. С ним легче иметь дело, когда он думает, что люди надеятся на него.
— Надеятся? — Пикси держал лезвие на свету и искоса смотрел на его сияние. — Я надеюсь на него. Надеюсь, что ему сойдет с рук независимо от того, что он может.
Словно по команде, был рывок, в моем понимании, когда Ал мягко появился даже без намека на изменения в воздухе. Появляясь на пороге, он фыркнул, его взгляд сразу направился к дымящейся чашке кофе. Демон был выше меня, его высокие сапоги с пряжками давали ему преимущество. Он был одет в свой обычный зеленый бархатный сюртук с кружевами на горле и манжетах, вдобавок на нем был цилиндр, шарф, чтобы защититься от тумана ночи, трость, которая ему не была нужна, и обычные круглые синие тонированные очки.
Он мало что делал, чтобы скрыть свои красные прямоугольные козлиные глаза, и я знала, что ему не нужны были очки, чтобы видеть. Ал — это целое шоу, и ему нравился образ британского дворянин старой эпохи.
— Рейче-е-ел, — он растягивал слова, следя за мной поверх его очков, когда он ослаблял шарф и входил, ботинки разбрасывали оставшуюся от круга соль по линолеуму. — Прекрасна в своем искушении, в платье на кухне. Ты просто должна научиться, как одеваться должным образом. Или ты так оделась ради меня? — Его выражение лица скисло, и он пренебрежительно посмотрел на Дженкса. Дженкс сморщил нос в отвращении от запаха жженного янтаря, теперь пронизывающего воздух.
— Милый вечно любящий Тинки, — сказал он, выпрямляясь и поднимая нос резко вверх. — Разве ты не знаешь, как принимать душ? Ты пахнешь, как горящая покрышка.
— Прекратите, — сказала я, зная, что Ал ничего не мог с этим поделать. Безвременье постоянно воняло жженым янтарем, и этот запах впитывался в вас. Еще я заметила, что похоже это оказывало не на всех одинаковое воздействие, и это по какой-то причине беспокоило меня.
— Я оделась не для тебя, — сказала я, надеясь, что пикси держались подальше от кухни. — У меня не было времени, чтобы переодеться после моей… хм… встречи.
Ал улыбнулся, обнажая зубы, поворачиваясь от Дженкса ко мне
— Это так?
Желая улучшить его настроение, я пошла, чтобы принести ему кофе. Ал поставил свою трость в угол и сел на стул Айви у двери, зная, что это был трон комнаты. Устраиваясь с напыщенным видом, он расправил рукава и сделал глубокий вдох, готовясь говорить.
Я повернулась, когда шесть пикси ворвались в кухню, крича о том или другом. Дженкс поднялся, но как только они увидели Ала, они вылетели, крича. Дженкс пожал плечами, а Ал усмехнулся, чтобы показать мне его плоские, глыбообразные зубы.
— У тебя действительно интересная жизнь, — сказал он, распушая воланы на его манжетах. — Теперь, о Николасе Грегори Спарагмосе. Ворует детей с синдромом Розвуда? Насколько ты уверена, что он не сотрудничает с Трентом?
Потрясенная, я чуть не уронила его чашку.
— Вполне уверена. Трент казался таким же рассерженным, как и я, когда мы встретились на месте преступления.
— Ты так была одета на месте преступления? Неудивительно, что они не принимают тебя всерьез.
Ал резко закатил глаза, и поморщившись, я пододвинула к нему кофе. Его брови поднялись, а я гневно села около своего недоеденного бутерброда и отодвинула его. Он все еще следил за бутербродом, и я жестом показала, что он может себе сделать такой же. Кофе я подам ему, но если он хочет бутерброд, то пусть делает его сам. Мизинец потянулся, он притянул радужную кружку, и его глаза закрылись в том, что должно быть блаженством.
— О-о, это замечательно! Рейчел, ты сделала превосходный кофе.
— Ал, о Нике, — сказала я нетерпеливо, и Ал, отодвинув кофе, потирал руки в ожидании, когда шел в центральному столу. — Трент бы не стал помогать ему. Он не хочет видеть, как дети с синдромом Розвуда превращаются в демонов, в таких как я.
Стоя за столом, Ал стряхнул воду с салата, это странно выглядело при его шелке и бархате.
— Трент, как известно, раньше работал с Николасом Грегори Спарагмосом, — сказал он, используя полное имя, чтобы обозначить его привычный статус. — Хитрый эльф освободил Ку’Сокса из тюрьмы, в которую мы заключили его. Он позволил Николасу Грегори Спарагмосу сбежать из его хранилища. — Ал поместил палец в перчатке к носу. — Звучит подозрительно.
Нахмурившись, я подняла подбородок, когда отказалась позволить его сомнению отравить меня.
— Трент не позволял Нику сбегать. Он был похищен демоном, вероятно тем, которого Ник призвал, и вероятно тем же самым, от которого Ку’Сокс получил его.
— Ты, кажется, гордишься маленьким человечком, — Ал растягивал слова, и мой рот открылся, когда с рывком в моем сознании изображение Ала стало меняться, лик британского дворянина исчез, сменился знакомым, перехватывающим дыхание изображением Ника.
— Сын шлюхи Диснея, — прошептал Дженкс, но у меня все внутри похолодело, от Ника, его тонкого телосложения, копны косматых темных волос и редкой щетины. У Ала даже были полинявшие джинсы, невзрачные кроссовки, черная футболка с расстегнутой рубашкой в стиле дровосека, свободно висящая на его узких плечах.
Холодок прошел по мне, когда он положил кусок мяса на белый хлеб, выглядя, как Ник, затем он послал мне воздушный поцелуй и подмигнул мне своими козлиными глазами с уверенностью, которая может быть только у Ала.
— Это не смешно, — сказала я.
— Ах, ты действительно ненавидишь его.
Голос был его собственным, и я вздрогнула, потому что Ал поместил последний кусок хлеба на вершину своего бутерброда. Увидев, что я отворачиваюсь, он послал вторую волну дрожи и вернулся к его обычной внешности.
— Рад за тебя, Рейчел, — сказал он, когда принес свой бутерброд на стол. — Ненависть — это все, что поддерживает нас, когда не остается любви. Ты почти у цели. Не совсем готова к тому, чтобы отпустить ее. — Садясь, он откусил большой кусок. — Убей меня Бог, но это хорошо.
Стряхнув напоминание о Нике, я скрестила ноги.
— Так, ты считаешь, что у нас есть проблема?
Он слегка кивнул головой, не выпуская свой бутерброд и делая глоток кофе.
— Мы могли бы, — сказал он, проглатывая сразу половину. — Но ты понимаешь, что я просто не могу пойти к Дали с твоей страшной сказкой на ночь об демоне — убийце детей.
Крылья Дженкса стучали от отвращения. Я тоже не была счастлива, моя нога начала дергаться.
— Ку’Сокс не сделал ничего противозаконного. Таков наш закон, — сказал Ал, в одной руке держа бутерброд, в другой — кофе. — Особенно, если эти дети — потенциальные демоны. Это первый раз, когда он показывает намек интереса в том, чтобы вернуть нашему виду здоровье, и следует поощрить это. Что касается Ника? Он просто человек. Главным образом безвредный.
Я встала от возмущения.
— Ал, ты недооцениваешь опасность. Да, Ник — просто человек, но он не боится делать вещи, которые могут убить его, если он думает, что риск оправдан. Ты не можешь бороться с чем-то вроде этого. Ты слушаешь меня? Как получилось, что никто не слушает меня! Это из-за платья? — Резко ответила я, мой гнев был неуместным, но реальным. Возможно из-за изгибов? Если бы я побрила голову и оделась как Тритон, то тогда ты бы отнесся ко мне серьезно?