Бывает так, что счастье обнаружится случайно.
Что не бывает худа без добра.
Бывает, что моменты едкого отчаянья
Чуть позже принимаем на ‘ура’.
Судьбы пути узнать заранее не можем.
И ненавидим часто, на нее ропща.
А после – благодарность за ‘беду’ возложим,
В объятьях злейшего врага смущенно трепеща.
Узнать себя бывает слишком уж непросто.
Принять себя – отважный шаг.
И вот уже воспринимаешь не так остро.
И вот уже любовник, а не враг.
У всех из нас свои пороки
И каждой жизни будет подведен итог.
Но снова на плечах чужие ноги,
А судный час, хоть неминуем,
Но, надеемся, пока еще далек...
“Почему я? – билась в голове одинокая отчаянная мысль. – Почему я должен… Разве люди живут не для того, чтобы быть счастливыми? Какой же бред!”. Гарри стукнул кулаком по столу, заставив подпрыгнуть и перевернуться чернильницу, которая нещадно залила своим содержимым вчерашнее недописанное письмо. То самое, которое Поттер так и не удосужился убрать в ящик стола, и которое не хватило смелости закончить. Досадливо поморщившись и наскоро исправив следы собственной вспышки, Мальчик-Который-Выжил вздохнул и снова заходил по комнате. Стояла ясная летняя ночь, из приоткрытого окна доносилось дуновение ветерка, пахнущего горькими горными травами, тихонько звенели цикады в тиши, и луна отбрасывала неясные тени на все, что находилось в башне. Пугающие мысли и странные сны начали беспокоить парня уже пару дней как. Пару суток как после того дня. Глупого. Отчаянного. Откровенно идиотского.
Башня Гриффиндора гудела. Тут и там были слышны веселые вскрики, шум и гам, и тому подобная кутерьма, которая всегда неизменно сопровождает подростковые вечеринки. Где молодежь добыла огневиски – история умалчивает, но факт остается фактом. Неокрепшие юношеские и девичьи тела и желудки с упрямством насоса накачивались алкоголем. Были сданы последние экзамены и близилось время расставания. Расставания после седьмого года обучения. Навсегда. Сокурсники праздновали свободу.
– Эгей, Поттер! – завопил подкравшийся сзади Симус на ухо Гарри. – Завтра в «Нору», а? Или рыжий не пригласил тебя, и ты составишь компанию замковым призракам?
Довольный своим остроумием, парень заржал аки конь и со всей силы хлопнул сокурсника по спине. На самом деле, Рон звал Гарри, конечно же, и Гарри поначалу даже собирался, но… Додумать, что «но» ему не дали.
– А давайте поиграем в «Правда или Вызов», – взвизгнул внезапно женский голос. Весьма пьяненький женский голос. Затея была встречена с энтузиазмом.
– Вы это подстроили! – позже орал вне себя Гарри. – Вы знали, что я не могу ответить на этот вопрос. Вы знали, что я связан.
– Докажи, – прищурившись отозвался один из сокурсников. – Эгей, это же всего лишь игра. Все свои. Чего ты?
Хмуро уставившись на веселящуюся компанию, Поттер процедил:
– Вызов.
– ТАК значит? – протянул все тот же сокурсник. – Клятву. Нерушимую. Что выполнишь. Ну?
– Да чего ты? – рыжий Уизли попытался превратить все в шутку.
– Того, – отозвался подстрекатель, – Клятву!
И развеселая, плохо соображающая уже толпа парней и девчонок принялась скандировать: «Клятву! Клятву ! Клятву…»
– Даю, – устало выдохнул Поттер, сто раз уже пожалевший, что вообще явился на это безобразие, именуемое вечеринкой. – Даю обет.
И магическая вспышка подтвердила закрепление клятвы.
В только что заполненной шумом комнате повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь изредка иканием – желудок Невилла отторгал огневиски.
– Да ты должно быть шутишь, – ошеломленно выдохнул Гарри, все больше и больше багровея от предстоящей ему «задачки». – Я НАТУРАЛ! Совсем сбрендил?!
Озвучивший задание невозмутимо вымакивал кусочком хлеба салатную подливку. Все ждали.
– Ты так уж уверен в этом? Чтобы знать наверняка – надо попробовать, не так ли?
– Утюг себе в жопу засунь, – вспылил Гарри, – тогда точно будешь уверен, что это не твое и полная лажа!!!
– Тихо-тихо, – поднял руки в останавливающем жесте собеседник, даже не замечающий, что вокруг стоит тишина и все смотрят на него обалдевшими глазами. – Вот у тебя уже и фантазии насчет использования жопы не по-назначению появились. Так что… Надо-таки проверить, да ребята? – обратился он наконец за поддержкой к сокурсникам. Восторженный гул почуявших веселье отроков снова наполнил комнату, а тихий протестующий писк Гермионы потонул в реве почуявших дичь пьяных голосов. Ночка обещала быть интересной. И долгой…
Драко Малфой сидел перед камином в подземелье Слизерина и бездумно пялился в одну точку. Впервые ему не хотелось ехать на каникулы в мэнор. Причиной тому была дальняя родственница, имевшая отвратительную привычку тискать «милашку Дракончика» и вообще, вести себя так, будто перед ней не взрослый наследник Малфоев, а все еще детсадовец. Все уже спали, было далеко за полночь. Остатки бывшей и тут вечеринки всюду усеивали собой пространство, но это мало волновало Драко. Полусидя-полулежа среди груд мусора, пьяных сопящих и храпящих тел (не все доползли до своих кроватей), и выкуривая уже четвертую по счету сигарету, дабы забить запах перегара, витавший в гостиной, парень напряженно думал. Думал, как отвертеться от визита домой. Взлохмаченные пепельные волосы торчали во все стороны, на шее красовался уже просматриваемый смачный засос (хоть убей, Малфой не смог бы вспомнить, кто ему его поставил) и вообще, видок у него был довольно помятенький. Почувствовав, что уже окончательно «плывет» в сизом дыму и уже не перебиваемом ничем «аромате» перегара, парень принял решение пройтись. До отправки всех по домам оставалось не так уж много времени и следовало побыстрее придумать отговорку, иначе…
– ИДИОТЫ! – орал тем временем не желавший успокаиваться Гарри. – И клятва еще эта.
– Да расслабься, – сплюнул сокурсник, подложивший ему «свинью». – Я же не сказал, что тебе надо будет переспать с ним. Цени! Я всего лишь загадал тесный физический контакт, при котором тебе не захочется его убить. А вот будет ли засчитана попытка – это решать магии. И ослушаться ты уже не сможешь, даже если закопаешь меня или расплющишь о стену, – благоразумно добавил парень, покосившись на палочку Поттера.
– Почему это? – задиристо спросил последний.
– А потому, – ухмыльнулся гаденыш, – увидишь. У тебя неделя. Или ты умрешь. Просто сойдешь с ума. И никто не в силах будет тебе помочь.
Окружающие охнули, вмиг протрезвев. Они начали понимать, что под маркой игры и алкоголя была осуществлена месть. Мелкая, подленькая, извращенная месть. Все смотрели на окаменевшего Поттера. Придя в себя и процедив: «Посмотрим», парень крутанулся на каблуках и покинул гостиную, уйдя в темноту ночи.
Гарри бежал по еще темным и сонным коридорам не разбирая дороги и откровенно «кипел». Вся радость от сдачи экзаменов и вся эйфория от выпитого алкоголя давно улетучилась. Магловская футболка взмокла и противно липла к телу, продуваемая сквозняками, тут и там гулявшими в щелях замка.
ПРИКОСНУТЬСЯ К МАЛФОЮ! И НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ ГАДОСТЬ, А КАК РАЗ НАОБОРОТ, ЧТОБЫ ПОМОЧЬ! ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ ЕМУ ПРИЯТНОЕ. ПРИЯТНОЕ!!! ТЬФУ! ХОРЬКУ! ЭТОМУ БЕЛОБРЫСОМУ ЧМОШНИКУ! МАНЕРНОЙ ЗАРАЗЕ! ЕГО ЗАКЛЯТОМУ ВРАГУ!“
Сам виноват, – думал дальше Гарри, – расслабился, считал, что тебя любят сокурсники. Сам и идиот!
Шаги парня гулко разносились по коридорам и эхо, отражаемое от стен, заставило Поттера несколько остыть. Весь гнев куда-то пропал, опустошив парня и уступив место растерянности. «И что теперь? – назойливо крутилось в голове. – Более идиотской ситуации не придумаешь. Между прочим, с завтрашнего дня каникулы, – вспыхнувшаяв голове фраза заставила парня замереть на месте. – А это значит, что Малфой вместе со всеми благополучно свалит на неделю домой, Мордред бы побрал твою мерзкую рожу! А, как там сказал этот мерзкий недоносок, придумавший задание? Сроку тебе неделя, потом умрешь? Ну, пиздец, приплыли», – на этой мысли Гарри споткнулся и покатился кубарем вниз.
Как же прекрасен замок на пороге ночи и утра. Еще нет тут и сям гула и гама, не суют всюду свой нос преподаватели, тишина ласкает слух, а воздух подземелий приятно освежает горящие после долгого нахождения возле камина щеки. Трезвость мысли постепенно возвращалась к Драко, пока он неспеша шел коридорами Хогвартса. Он решил перечить отцу, он твердо решил не ехать утром домой. В конце-концов, перспектива провести неделю в полупустом замке пугала парня куда меньше, чем «светлые деньки дома». На этой мысли Малфой вспомнил неаккуратно накрашенные яркой помадой слюнявые губы тетушки, тянущиеся к нему с поцелуем, и его вывернуло в ближайшую каменную вазу. Почувствовав себя относительно лучше после сего акта, слизеринец задумался. Успокаивающе трепетали огоньки факелов, вставленных в крепления на стенах. Вдалеке ухала чья-то сова. Умиротворение, да и только. Мысли потихоньку уплывали вдаль, заволакивая разум клубящимся туманом и увлекая за собой в объятия Морфея. Драко уже минуту заворожено смотрел на пламя, прислонившись к холодной шершавой стене, убаюкиваемый уханьем совы, как вдруг…
Резкий звук позади себя заставил парня подпрыгнуть, и минуту спустя Драко почувствовал боль. Несколько мгновений стояла гнетущая тишина. Лихорадочно работали два мозга. Первый: «Больно, но мягко, тепло…». Второй: «Я умер? Похоронили заживо? Уберите плиту, я жив!» Внезапно «плита» слабо шевельнулась и охнула. Отсутствие слетевших, и, наверняка, разбившихся от неожиданного падения очков, мешало Гарри разглядеть хоть что-нибудь внятное. Да и ориентация в пространстве после стольких кувырков ощутимо хромала. Мало того, что мир продолжал вертеться, еще и мозг никак не хотел выстроить яркие пятна света и окружающую черноту в более-менее понятную картинку. Ощущая ломоту во всем теле, Поттер попробовал пошевелить ногой. Снизу донесся всхлип… Офигев от ужаса, Гарри скатился в сторону и вслепую зашарил руками по полу. Очки не находились…
Обезумевший от внезапной атаки, мозг Малфоя постепенно выдавал здравые идеи. Его, Драко, хотели убить, оглушив чем-то тяжелым. Пока он один без палочки (Идиот! – рявкнул мысленно сам на себя блондин) разгуливал подземельями ночного замка. Хотели убить, но недобили. Вспомнив свои планы на будущее, парень всхлипнул... Тут же тяжесть резко рванула куда-то в сторону и дышать стало легче. Еще минута тишины… Только факелы мирно потрескивают на своих местах, будто и не было никакого происшествия. Ощутив себя в относительной безопасности и приободрившись, Драко медленно поднялся с пола и распрямился. Голова гудела, все тело ныло (А вот и повод задержаться в замке, ага… Все знают, что Помфри хороша в микстурах. Даже Отец). Повеселев от этой мысли, слизеринец глянул вниз и офигел: Твою мать, Поттер!!!
Вслепую обернувшись на источник звука, Гарри заморгал. «Показалось, – подумал он, – какого черта?» И тут в него врезался чей-то кулак. Малфой обезумел от шока и злости и мутузил Гарри как мог (а мог он плохо, ибо сам пострадал, придавленный тяжелой тушкой падающего Поттера). Выпустив пар и окончательно обессилев, растрепанный и грозный аки воробей после драки, Его Величество Принц Слизерина абсолютно неаристократично плюхнулся на попу.
– Фух, – сказал он.
И это «фух» показалось Гарри очень обидным. – «Нет, блять, правда, какое «фух»?! Грушу чтоли в зале попинал? Или на горшок по-большому сходил? «Фух!» – видите ли. Позднее Гарри и сам не мог объяснить, почему его так взбесило это «фух». Нет, погодите, причем тут «фух». Какого хера тут делает Малфой? И после – нет, какого хера тут делаю Я?»
Гарри и правда не заметил, как обдумывая возникшую проблему, дотелепался до входа в подземелья. Покраснев от злости на Малфоя, (о том, что Гарри САМ на него свалился, совесть услужливо промолчала), и сузив глаза (от близорукости, но Поттер надеялся, что будет выглядеть как – от злости), подросток приблизил свое лицо вплотную к лицу слизеринца. Тот офигел и заорал:
– Ты че, совсем башку повредил?! Педик что ли?
– Сам педик, – заорал в ответ Гарри, – Я просто ни черта не вижу!
Хрюкнув, но тут же взяв себя в руки (если вы можете представить себе воробья после драки, который пытается выглядеть достойно – аплодисменты вам), Драко с достоинством встал.
– Ты, чертов недоносок, что забыл тут? Чего шляешься по замку, Потти, еще и ноги не умеешь передвигать как нужно? Ступеньки все сосчитал? Ты меня чуть не угробил, костьми своими, даром что не жрешь нифига, вон какой тяжелый! – потирая ушибы и охая, как бабка после сидения на лавочке, Малфой злобно зыркнул на Гарри. Выглядел он при этом весьма комично. Светлые волосы напоминали гнездо. Они спутались и были в пыли. На лбу прилипло перышко. Уши алели как маков цвет, а нос от удара о каменный пол распух и превратился в «помидорку». Нашаривший наконец очки, Поттер взглянул на противника и, не удержавшись, заржал в голос. – ЧТО РЖЕШЬ?! Шизик ты гриффиндорский. Палочкой пользоваться не научился, решил так от меня избавиться? Превратить в котлету? А вообще, ниче ты так кувыркнулся, –поглядев на верх лестницы, выдал Малфой. Тут же его лицо вытянулось, и он гаденько захихикал: В постельке-то небось не с кем, покувыркаться-то, решил с лестницы? А? Вставай и говори че тут забыл!
А меж тем светало, из спален начали доноситься первые шорохи и кто-то невнятно попросил кефирчика. Быстро сориентировавшись, и сообразив, какой компромат он обеспечит своим “доброжелателям”, заставшим его в подземельях после ночи, расхрыстанного и с засосом на шее (о нем Драко помнил) в компании Вонючки-Поттера! СРАНЬ ГОСПОДНЯ!!! Драко отпихнул врага, и что было сил помчался к своей спальне, молясь, чтобы там еще все спали. Гарри, рассеянно покрутив пальцем у виска, пополз к выходу. Все-таки приложил его Малфой нехило. Вот так, на четвереньках, переставляя руки по ступенькам и воображая себя анимагом-собакой, Гарри медленно продвигался к поверхности. «Дурень я, дурень, – думал меж тем он, – прогулялся, поразмыслил, обеспечил «тесный физический контакт». Тьфу! А все-таки Малфой мягкий, – мелькнувшая мыслишка заставила Гарри испуганно подскочить на самом верху лестницы. ОН ДОПОЛЗ!
В Хогвартсе наступило утро. Одно из тех прекрасных начал дня, когда впереди каникулы, когда манит свобода и неясные голоса в голове зовут к приключениям. Когда дома ожидает мамин пирог, а любой пустяк заставляет расплываться в улыбке и ты любишь весь мир. Студенты спешили покинуть постели (кто быстро, а кто – не очень, в зависимости от степени похмелья), чтобы успеть собрать свои вещи перед Хогвартс-экспрессом, а также, по-мере возможности, заскочить на завтрак в Большой зал. Домовые эльфы, за оставшееся после пьянок до утра время, успели привести в порядок гостиные факультетов. Теперь все вокруг сияло чистотой и ничто не напоминало о событиях прошлой ночи. Только две кровати пустовали с вечера в отсутствие своих хозяев. Кровати Гарри и Драко.
Гарри спешил как мог. Он помнил, что неподалеку была ванная комната старост и он торопился там скрыться до того времени, как попадется кому-либо на глаза. Запихнув свое тело в ванну и взглянув в зеркальную стену, парень вздрогнул.
– Красавец , – протянул он. На него глядело пыльное лохматое нечто с ссадиной на скуле и без одного зуба. – Правда чтоли все ступеньки пересчитал? – пробурчал Гарри. – А зуб где? А-а, проклятый Малфой, ну погоди.
Решив наскоро вымыться и попробовать убрать свои повреждения волшебной палочкой, Гарри уснул… Прям в ванне. Все-таки ночь была ооочень долгой...
Не менее «симпатичный» Малфой добрался до своей постели и нашарил палочку. На его счастье, все еще спали и не увидели «картину маслом». Следовало срочно придумать отмазку. «Теперь еще и для них, – вздохнул Драко, – Бля, отец!!!» Подскочив на месте и вспомнив, что времени до встречи с Малфоем-старшим осталось всего ничего, Драко принял то же решение, что и Гарри. Надо срочно попытаться хотя бы отмыться. И какая-же ванная была ближайшая, а?