— Папа…
Развернулась, птицей метнулась к нему, ничего не видя перед глазами, обнимая, прижимаясь всем телом и застывая, боясь поверить, что всё это не сон.
Что вот сейчас он растает как дым, оказавшись игрой моего расшалившегося воображения. Или еще хуже, его у меня отнимут. Подойдут, дёрнут в сторону, и я снова останусь одна.
— Папа, папочка. Ты здесь… ты здесь.
— Всё хорошо, дочка, всё хорошо, — шептал он, ласково проводя дрожащей рукой по моей голове и обнимая в ответ.
Мне понадобилась целая минута, чтобы хоть немного прийти в себя и чуть отступить, вглядываясь в родное лицо сквозь дымку слёз.
— Что он сделал тебе? Как наказал? — забросала я его вопросами и тут же начала оправдываться. — Прости, я не хотела… думала, что смогу всё изменить. Но они не слышат. И стало только хуже. Мне надо было бежать, как ты и говорил. Надо было попробовать.
— Тс-с-с, — отозвался он с лёгкой улыбкой на губах, стирая слезинки, которые текли по моим щекам. — Успокойся. Всё хорошо.
— Прости меня, — снова зашептала я.
— Мне не за что тебя прощать. Ты поступила так, как велело сердце. И я горжусь тобой, дочка. Ты сильнее меня, чище.
— Отец, — ахнула в ответ и губу прикусила, а отец тут же принялся меня утешать.
— Он ничего мне не сделал. Даже позволил проститься с тобой. Но у нас так мало времени, — произнёс он, хватая меня за безжизненную руку и чуть сжимая её. — Пообещай мне, что вернёшься.
— Конечно вернусь. Все возвращаются, ты же знаешь.
— Знаю, — перебил меня отец и взгляд посерьёзнел, а уголки губ опустились. — Я видел их. Сломленные, уставшие, утратившие желание жить. Я видел, какие послушницы возвращаются из Ардана. Пообещай мне, что вернёшься несмотря ни на что. Собой. Такой же яркой, живой, настоящей.
— Я постараюсь, пап.
— Вот и умница, — произнёс он, снова обводя пальцами черты моего лица. Глаза вновь наполнились болью. — Ты так похожа на свою мать сейчас.
Именно это заставило меня чуть отступить, вспомнив самое главное.
— Ты тоже мне кое-что пообещай.
— Конечно, Айвири.
— Прости их, — попросила я, пристально смотря ему в глаза. — Княгиню и Айву.
Отец тут же отвернулся и отпустил мою руку.
— Нет.
Но отступать я не собиралась.
— Это моя просьба, пап. Последняя. Неужели откажешь?
— Ты просишь слишком много, Айвири.
— Разве? Просто простить и забыть обо всём. Что в этом сложного? Да, они во многом виноваты. Но не только они. Мы все вели себя не верно.
— Этот вопрос не обсуждается.
— Нет. Ты попросил меня вернуться, а я прошу начать новую жизнь. Без меня.
— Айвири! — вскричал он. — Не смей так говорить!
— Пожалуйста. Айва такая же твоя дочь как и я. Ты и так достаточно её унизил. А сегодня у неё свадьба. И должен быть рядом. С ней и княгиней. Они твоя семья. И любят тебя. Дай им возможность это доказать, пока не будет слишком поздно.
Он снова глянул на меня и кивнул.
— Хорошо. Я попробую.
Нам дали побыть еще минут пять-десять, а потом за мной пришли.
Пора было ехать.
— Ваши вещи уже собрали, — сообщил мне Феб, подавая руку, которую я принимать отказалась, самостоятельно выйдя на улицу под яркие солнечные лучи света. От туч не осталось не следа. — И положили в карету.
— Спасибо, — отозвалась я, глядя себе под ноги и стараясь не расплакаться.
Не так я представляла себе отъезд из дома.
— Айвири! — громкий крик заставил меня застыть и обернуться.
Протискиваясь через ликанов ко мне бежал темноволосый мальчик в нарядном костюме, который выглядел на нём в данный момент не очень презентабельно — расстёгнутый сюртук, измятая белая рубашка.
— Оргус! — вскрикнула я, ловя его в объятья.
— Ты уезжаешь? — младший брат, высвободившись, смотрел на меня не мигая.
— Да, мне уже пора.
— С ними? — он стрельнул глазами в сторону северян, окруживших нас плотным кольцом.
— С ними, — кивнула я старательно улыбаясь. — Они доставят меня в обитель.
— Ты вернёшься?
Как же мне хотелось соврать.
— Нет.
— Почему?
— У меня есть обязанности, Оргус. У тебя тоже они есть. Я больше не смогу сюда приезжать. Ты же знаешь, что послушницам этого делать никак нельзя.
— Но я хочу, чтобы ты вернулась. А папа сказал, что если очень хотеть, то обязательно сбудется.
Слёзы удержать становилось все сложнее.
— Мы увидимся. Я тебе обещаю.
— Когда я вырасту, то обязательно заберу тебя домой, — горячо заверил меня брат.
Я снова порывисто обняла его.
— Буду ждать, мой герой.
— Пора, — поторопил меня Феб.
Я поцеловала Оргуса в лоб и повернулась к одной из карет, которая ждала меня, скользнув взглядом по замку и застывая на мгновение.
Там на небольшом балкончике, опираясь руками о каменные перила, стоял Ларкас и не мигая смотрел на меня.
Расстояние словно исчезло. Я видела его дымчатые глаза, чувствовала тоску и злость, которые волнами исходили от него. И сердце застучало в груди, словно откликаясь.
Моргнув, я дёрнула головой, отвернулась и, подхватив подол юбки, поднялась по ступенькам в карету.
Дверца щелкнула за мной, закрываясь и почти сразу мы отправились в путь.
В карете кроме меня сидело еще три девушки целительницы: полненькая, рыжая и блондинка с угловатым лицом. Я вспомнила их имена, не сразу, но вспомнила, ведь девушки учились всего на курс старше. И пусть мы не общались, но знали, видели друг друга.
Они кивнули мне приветствуя и потеснились, давая возможность пройти и занять своё место. Что я и сделала.
Галии не было. И я даже была рада этому факту. С ней бы пришлось разговаривать, а делать этого страшно не хотелось. Словно почуяв моё настроение, девушки молчали, думая каждая о своём.
Отвернувшись к окну, я наблюдала сквозь затемненное зеркало, как карета медленно выехала из главных ворот и двинулась дальше по дороге.
Вот уже выбрались из города, одна деревня промелькнула мимо, сверкая ярко-красной черепицей. А следом и другая показалась краешком.
Затем был лес с ярко-зеленой листвой, который сменился широким полем с золотой пшеницей с налитыми колосьями, которые тяжело клонились к земле. Красивые в Иллиуме места, солнечные, словно яркими красками нарисованные.
Меня слегка укачало. Прислонившись головой к стенке кареты, я закрыла глаза и, кажется, задремала.
Когда проснулась, было уже темно, солнце почти зашло за горизонт оранжевым ободком застыв на стыке неба и земли. Карета стояла и снаружи доносились голоса, смех и звуки поселения: лязг металла, кудахтанье кур, мычание коров.
— Где мы? — спросила я хриплым ото сна голоса, выпрямляясь и охнув от резкой боли в затёкшей шее и спине.
— На постоялом дворе, — отозвалась рыжая Эдна, которая уже вставала. Луа и полненькая Риа уже успели выйти. — Переночевать надо, да и лошадям дать отдохнуть.
Я вышла последней и осмотрелась.
Оказывается, у нас был самый настоящий караван: две кареты, одна крытая повозка, скорее всего в ней перевозили раненного, и десяток вооружённых до зубов ликанов с грозными взглядами.
Перед нами был самый настоящий постоялый двор с тремя невысокими постройками, большой конюшней, широкой площадкой, посреди которой стоял колодец, выложенный камнями.
— Пойдёмте, — поторопил меня Феб, который как оказалось последовал с нами.
Ликан быстро оглядел меня, поджал губы, но больше ничего не сказал.
Нас проводили внутрь одного из крайних зданий, провели на второй этаж, где было четыре отдельные комнаты, одну из которых мы заняли тем же составом, которым ехали в карете.
Мне удалось мельком увидеть Галию, которая никому ни слова не говоря, быстро забежала в самую дальнюю дверь и тут же плотно закрыла её за собой. Одна.
Интересно получается. С чего такие привилегии? Или может не одна она там была.
Дальше всё было как обычно.
Ужин ликаны принесли нам в комнату на широких подносах. Ароматная густая похлебка, тёплый хлеб с хрустящей корочкой, утка, прожаренная с овощами, пирожки с капустой, морс из лесных ягод. Всё сытно и очень вкусно.
— Твой отвар, — произнёс Феб, вручая мне глиняную кружку уже со знакомым варевом.
— И сколько мне его еще пить?
— Не меньше года, — отозвался тот.
И девушки, которые уже разбрелись по кроватям, согласно кивнули, подтверждая его слова.
— Мы только недавно перестали, — сообщила Луа.
— А Галия до сих пор принимает, — вставила Эдна. — Ей сложнее всего.
Умывшись в тазу, который принесла одна из служанок, я переоделась в длинную рубашку, прошептала молитву Лаари и забралась в постель, отвернувшись к окну.
Девушки меня не тревожили, тихо переговариваясь между собой.
Я думала, что из-за того, что я поспала в карете, долго буду ворочаться. Но нет. Прошло всего немного времени, как усталость взяла своё и я уснула, обнимая подушку.
Всё-таки зелье было хорошим. Кошмары меня не мучили. Да и сны тоже. Провалилась в темноту и тут же глаза открыла. Ну мне показалось, что тут же. На самом деле времени много прошло.
На двор опустилась ночь, девушки мирно спали в своих постелях, а я вот не могла.
Что мешало? Да если бы я знала. Не кошмары точно, да и холода не была, наоборот во сне так укуталась в покрывало что взмокла. Ни страха, ни боли, ни паники. А уснуть всё равно не могла.
Около минуты просто лежала, прислушиваясь к дыханию девушек. Вот тихо завозилась рыжая. Тревожно и даже жалобно забормотала что-то Риа. Зло процедила сквозь зубы блондинка, сопровождая всё тихим болезненным стоном. Несмотря на возвращение на родину их бой еще не закончен, впереди долгие месяцы восстановления.
Отбросив покрывало в сторону, опустила ноги на пол и осторожно встала.
И куда собралась, сама не знаю, а ноги словно ведут.
Мысленно воззвав к богине, я, бесшумно ступая, подошла к двери, приоткрыв ее. Честно говоря, я ожидала увидеть за дверью охрану, а не было никого. Наверное, они внизу у лестницы. Так это даже хорошо.
Выскользнув в коридор, я, ускоряя шаг, подошла к той самой двери, за которой скрылась Галия. Именно сюда меня так тянуло.
Коснулась рукой поверхности и осторожно толкнула, не веря, что получится.
Но та неожиданно поддалась. Не заперто.
Мужчина стоял у окна. Его силуэт хорошо было видно в свете ярких звезд.
Пошатываясь он с трудом держался за раму и покачивался, так, словно хотел прыгнуть вниз.
Я даже подумать не успела, подбежала к нему, обнимая за спину и прижимаясь всем телом, не давая сделать роковое движение. Зря я что ли собой рисковала, кончик иглы доставала, чтобы он сейчас из окна выбросился.
— Не пущу, — выдохнула едва слышно, но твёрдо.
Он вздрогнул всем телом и медленно-медленно повернул ко мне голову. В темноте золотом вспыхнули нечеловеческие глаза на красивом, но бледном лице.
Я застыла, завороженная его взглядом и не сразу услышала вопрос:
— Ты кто?
Никогда таких глаз не видела. У людей просто не могло быть такого цвета.
Нет, не золото. Словно само солнышко светом своим поделилось, вот только не согревало оно, а тревожило, дрожь по телу вызывая.
И так страшно вдруг стало, что руки опустились. А ведь я даже не заметила, как вернулась чувствительность в раненной конечности.
Северянин времени даром не терял. Развернулся резко, ноздри затрепетали, когда он особо глубоко вздохнул. А потом вдруг стремительно схватил меня за талию, притягивая к себе.
— П-пустите, — забормотала я не слишком убедительно.
Что поделаешь, не готовила меня жизнь и обитель к таким поворотам. Послушницы всегда пользовались уважением и почтением. Нас никто не смел касаться, особенно так… властно, словно имел право.
В глазах вспыхнуло что-то очень похожее на предвкушение, и лёгкая улыбка тронула губы. Но это напугало меня еще больше. Если рядом с Итаном я чувствовала спокойствие и защиту, то тут сейчас всё было совсем по-другому.
Не знаю, почему я вспомнила в этот момент Ларкаса. Может потому, что они были похожи. Несмотря на то, что именно Феб приходился Блейну родственником, мужчина больше походил на вожака. И дело было не только во внешности, а в поведении, манерах, повадках.
Все эти мысли промелькнули в голове за долю секунды.
Этого времени северянину хватило, чтобы притянуть меня еще ближе. Горячая ладонь легла на затылок, не давая возможности дёрнуться и сбежать.
Я почувствовала себя в ловушке.
— Что вы д-д…
Договорить я не успела.
Рывок и мужчина меня поцеловал.
Впервые в жизни меня кто-то поцеловал!
Это было не легкое прикосновение губ, о которых так много писали в романах, которые я как-то стащила у мачехи в подростковом возрасте. Не было нежности, томления и восхищения. Наоборот, было немного больно. Блейн сминал мои губы, даже слегка покусывал. А его влажный язык бился о мои стиснутые зубы. Но зачем, я так и не поняла. Да и не успела.
Действовала я рефлекторно.
И за этот самый язык его и укусила. Вроде слегка хотела, а вышло до крови, которая тут же наполнила рот металлическим привкусом.
Мужчина хватку тут же ослабил, дернулся, а я, пользуясь его замешательством, оттолкнула от себя и отскочила назад, едва не сбив столик, на котором стоял кувшин с водой и остатки ужина.
Толкнула я Блейна хорошо. Так что он едва из окна не вывалился, лишь каким-то чудом уцепившись рукой за раму, которая жалобно заскрипела, но удержалась.
Конечно, мысль броситься ему на помощь возникла, но я тут же её прогнала. Хватит, уже раз помогла и чем это обернулось.
— Вы что делаете? — свистящим шепотом спросила у него, нащупав вилку на столе.
Я надеялась, что до этого не дойдет, но готова была защищаться до последнего.
— Я? — сплюнув кровь, рыкнул Блейн и глаза вспыхнули оранжевым. — Да это ты что творишь? Совсем сдурела? Цену себе набиваешь? Явилась ко мне среди ночи полуголая и разыгрываешь из себя недотрогу.
— Кого разыгрываю? — ахнула я. — Полуголая?
Как то я забыла о том, что на мне из одежды лишь сорочка. Пусть и из плотной ткани, но совершенно не подобающая одежда для послушницы.
— Обниматься полезла.
— Я не лезла! Думала, что вы прыгать хотите! Спасала!
Принялась оправдываться я.
— Ты чокнутая, — произнёс Блейн утверждающе.
Я даже ответить ничего не успела, как дверь распахнулась и на пороге появился Феб, а за ним еще пара ликанов и заспанная Галия.
— Что здесь происходит? — требовательно спросил мужчина, осмотрев нас.
— У неё спроси, — отозвался Блейн, направляясь ко мне.
— Не подходите, — выкрикнула я, выставляя вилку вперёд.
Он её просто отодвинул и меня тоже. Подошел к графину и налил себе воды.
— Айвири, что с тобой? Что случилось? Откуда кровь? — спросила Галия, протиснувшись мимо ликанов, и подбежав ко мне.
Одета она была более прилично, по крайней мере лёгкую шаль на плечи набросила.
— Всё нормально, — слабо отозвалась я, чувствуя, как от пережитого дрожат колени и больше всего хочется сбежать и где-нибудь спрятаться.
— Ты кого мне привёл, Феб? — тем временем насмешливо спросил Блейн.
— Рот закрой, — мрачно заявил тот и повернулся к ликанам. — Идите. Сами разберёмся.
— Айвири, что ты здесь делаешь? — допытывалась подруга, схватив меня за руку. — Зачем ты пришла? Холодная какая. И почему у тебя кровь у рта? Ударилась? Или он?…
— Не трогал я её. А вот первый вопрос очень даже хороший, — заметил Блейн, поворачиваясь ко мне. — Итак?
Это меня разозлило. Его ехидный тон, нахальный взгляд, высокомерно вздёрнутая бровь и вопрос — всё это было самым настоящим вызовом.
— Меня зовут Айвири, — холодно ответила ему. — Я седьмая в вашей связке, — приподняв рукав, продемонстрировала метку. — И да, я та самая, что вытащила осколок и спасла вас, лэр!
Вот так вот! Получи!
— Ты? — уточнил ликан, изучая меня прищуренным взглядом.
— Вот именно, — задрав подбородок, сказала я. — Поблагодарите потом.
Наивная.
— Что ж, зря ты это сделала, — неожиданно холодно произнёс мужчина и повернулся к Фебу. — Решил притащить мне еще одну сиделку? Я ведь только от Галии избавился.