Я взялась за новую книжку и углубилась в чтение. Эту я взяла, чтобы побольше узнать о природе проклятий. Меня волновало то, что со мной случилось, когда Мария-Фелисса пробовала меня проклясть. Проклятья снимались самостоятельно и раньше времени.
Может, это дело в даре нашей семьи, о котором мне рассказал Леон? Якобы заложенный в нашей крови огненный дар способен очистить от всего этого. Сейчас это казалось мне логичным. Интересно, а какие дары были у остальных пяти родов? Наверняка Леон знает.
Я обернулась к демону и уже открыла рот, как он в очередной раз качнулся, стул под ним жалобно чиркнул ножками по ворсу прохудившегося ковра и резко завалился назад. Леон от неожиданности распахнул глаза и взмахнул руками.
Я охнула и рефлекторно дёрнулась к нему. Но он в моей помощи не нуждался. Стул ещё не закончил своё падение, как демон испарился багровым дымом и тут же материализовался рядом. Он недоумённо посмотрел на грохнувшийся стул, потом на меня, и в его зрачках вспыхнули багровые огоньки.
— Ведьма, ты меня прокляла! — в его голосе переплелись возмущение и восхищение.
— Я?.. — я аж подалась назад и замотала головой, — невозможно. Я не умею. У меня почти нет магии.
— И тем не менее, — он коснулся упавшего стула и дёрнул рукой, сжимая кисть в щепоть, словно срывал невидимый платок, — смотри.
Он смял руками это нечто в комок и протянул мне странную полупрозрачную чёрную субстанцию с всполохами огненного оранжевого. Я уставилась на смятое, как бумага, проклятье на его ладони, и вдруг вспомнила, что недавно пожелала Леону грохнуться со стула. К щекам прилипло тепло.
— Невозможно, — неверяще повторила.
— И тем не менее, это, — он указал глазами на комок, — твоё. Даже я не заметил его. Ужас, Чебурашка, что ты творишь.
— Прости, — я виновато опустила глаза вниз, — не буду говорить, что я этого не хотела, ведь это неправда. Но я случайно, честно.
— Обезоруживающая честность, — хмыкнул он и закинул тающее проклятье куда-то в сторону, — сиди и думай о своём вопиющем поведении, Чебурашка, а я пойду поброжу по вашей библиотеке. Чему они тут смогут научить мою сестру.
Он махнул рукой и просто оставил меня одну. Я вздохнула и снова повернулась к стопкам книг. Мне жизни не хватит, чтобы найти нужную информацию. А как я буду снимать проклятие? Ежу понятно, что оно невероятно сильное и сложное. Превратить человека в хорька… Ужас, за что мне это?
Но я не имею права сдаться! Я должна расколдовать беднягу Мелоуна хотя бы затем, чтобы узнать его имя. И показать Леону, что я не беспомощная дурёха, ни на что не годная кроме как плакать и попадать в неприятности.
Почему-то последний аргумент показался мне более весомым и вдохновляющим.
Глава 14. Пейтон "Хмырь" Кроули
Леон
Я побрёл вдоль стеллажа, особо не рассматривая корешки книг. Это было лишь предлогом, чтобы покинуть ведьму и немного подумать. Меня не покидало чувство, что я вляпался. Чебурашка оказалась Фардеклёр. У Чебурашки куча проблем, это видно невооружённым глазом. Вообще она сама одна сплошная неприятность.
Родовая ведьма одной из первородных семей с крошками силы. Само по себе звучит как фантастика. Это как если бы мне сказали, что слоник Дамбо не слоник вовсе, а натуральный голубь. Неправдоподобно. Бредово.
У Розэ очень странная аура. Когда она столкнулась с этой наглой белобрысой ведьмой, мне показалось, что если я не вмешаюсь, то у ведьмы больше никогда не будет волос. Не то, чтобы мне было дело до какой-то стервы, но у моей подопечной точно возникли бы серьёзные проблемы.
Что же с тобой не так, Розэ Фардеклёр? Что ты скрываешь от меня? От всех? От самой себя? Я задумчиво коснулся пальцами ближайшего корешка. На нём потёртыми буквами было выведено имя какого-то ведьмака и название книги «Нормы и традиции ведьм». Скука смертная.
Я поморщился и снова сосредоточился на своей ведьме. Мне кажется, она головоломка, которую я должен решить. Решу — и буду навсегда свободен. Метка на ладони недовольно запульсировала. Эта зараза явно не хотела меня покидать.
Столько лет прошло, я уже начал надеяться, что она никогда не проснётся. Поди ж ты. Пробудилась и потребовала долг обратно. Было бы за что отдавать. За утоление глупого детского любопытства, из-за которого я лишь каким-то чудом не протянул копыта.
Ладно, нафиг это всё. В любом случае, мне теперь совесть не позволит бросить Чебурашку. Моя помощь ей просто необходима. Потому что никто вокруг, кажется, не видит, что с ней происходит. Ну, правда! Что за анекдот? Родовая ведьма первородного семейства почти без сил.
И ещё аура у неё такая переменчивая. Как и настроение. Иногда проклёвывается будто другая Розэ, дерзкая и смелая, но очень быстро она исчезает, как не бывало. И снова перед тобой трусливо заламывает лапки растерянная Розэ с глупыми кукольными глазами.
Можно списать на психическое расстройство, но при таких болезнях аура не меняется. Нужно выводить Чебурашку на эмоции и наблюдать. Есть у меня некоторые подозрения, не зря мои учителя свой хлеб жевали. Но их, подозрения, нужно сначала подтвердить. А уж потом я найду способ помочь Розэ.
Разобравшись со своими планами, я выскользнул на изнанку мира и призвал первого попавшегося чёрта. В том, чтобы быть высшим демоном есть свои плюсы. Маленькая рогато-мохнатая зверушка преданно заглянула в мои глаза, ожидая приказаний.
— Найдёшь Мариардианару хас’Дар-абаа-Ле, — заговорил на асарском, языке демонов, — передай, что Леон жив-здоров, но у него срочные дела. Когда вернусь — не знаю. Искать и беспокоить не надо. Люблю, целую. Всё, пошёл.
Я сверкнул глазами и отправил чертёнка в нужное пространство изнанки. Ещё утром я выяснил, что не могу отойти от Розэ дальше, чем на несколько сотен метров. Я пытался, но ничего не вышло, меня словно невидимая стена останавливала. Изнанка тоже накрылась медным тазом.
Отправив демонический мэйл, я вынырнул с изнанки в реальный мир и заподозрил неладное. В тонком мире связь между мной и Розэ притуплялась до полной нечувствительности, но стоило мне выйти, как метка на руке тонко запульсировала.
О Демон-Праотец, неужели она успела опять во что-то вляпаться, пока меня не было? Я закрутился бордовым вихрем и выскользнул у читального зала, в котором оставил Чебурашку. Невидимость для всех, кроме Розэ, я не снимал с тех пор, как мы покинули её комнату, поэтому сейчас остался незамеченным.
Чебурашка всем телом прижималась к какому-то смазливому ведьмаку и обнимала за плечи. А он был так близко, что едва не касался своим клювом кончика носа моей ведьмы. Внутри заклокотало глухое раздражение.
Глаза загорелись двумя кровавыми фонарями, когда я увидел, как этот смертник сжимает своими кривыми граблями тонкую талию девушки. Я усилием воли заставил себя успокоиться и не перекидываться в боевую демоническую форму от вида этих двух голубков.
Но грудь распирало от едва сдерживаемого рычания. Меня встряхнуло от одной только мысли, что этот слюнявый ведьмак сейчас поцелует пухлые губы моей ведьмы. Прям захотелось так любезно пожать ему шею, чтоб у него глазки из орбит вылезли от радости.
Я одёрнул сам себя. Леон, что за фигня? С каких пор тебе должно быть не плевать, с кем проводит свой досуг твоя подопечная? Ты с ней вообще только вчера познакомился. Она ребёнок. Маленький, глупый ребёнок, которому нужны твои помощь и защита. Это отрезвило.
Наверное, я просто воспринял её как младшую сестрёнку. И как любого старшего брата, когда твою сестру кто-то клеит прямо у тебя на глазах, меня это разозлило. Вполне нормальные такие чувства. Вот сейчас по-братски и отделаю этого сладкого совратителя мои маленьких ведьм.
План созрел мгновенно. Я просто создал иллюзию Мелоуна. Я видел, как он выглядел до проклятья, когда посмотрел сквозь завесу чар очень старой и довольно сильной ведьмы. Я бы мог его снять, видел крючки, которые можно подцепить, но что-то мне подсказывало, что Розэ должна сама с этим справиться.
Так вот. Я натянул на себя эту иллюзию и вновь стал видимым. Теперь я — Мелоун. Ну, приступим. Да пребудет о мной сила и Станиславский.
— Розэ? — позвал ведьму.
— А? — она вздрогнула и повернулась ко мне. Её немаленькие глаза стали просто огромными, как у анимешки, — М-мелоун?
— Ага, — радостно хмыкнул я и криво ухмыльнулся.
В голубом взгляде мелькнула искра сомнения, а потом её глаза увеличились ещё больше. Клянусь бабушкиными пирожками, в этих глазах реально можно легко утопиться. Какого чёрта они такие огромные и голубые?
— Ты ещё кто такой? — набычился ведьмак, прижимая пискнувшую Розэ к своей груди. У меня зачесались рога, честно.
— Друг, — заявил дерзко, стараясь не смотреть на Чебурашку, — мы с Розэ договорились позаниматься.
— Розэ? — этот баран посмотрел на притихшую ведьмочку.
— Пейтон, — Чебурашка сильнее начала давить на его плечи, и я понял, что она его не обнимала, а пыталась оттолкнуть, — просто уходи.
У меня всё встало на дыбы. Да какого чёрта этот дятел так нагло лезет к Розэ? Он бессмертный, что ли? Видимо, всё-таки нет, потому что ведьмак нехотя убрал свои грабли с талии Чебурашки и отшагнул в сторону. Посмотрел на меня как на таракана. Я лишь насмешливо приподнял бровь. Да-да? Есть что сказать мне?
— Договорим позже, Розэ, — бросил ведьмочке и прошёл мимо меня.
Попробовал задеть меня плечом, но я плавно отшагнул в сторону, избегая удара. Ну, и улыбаясь. Я же вежливый демон. А мама мне всегда говорила, что улыбка — лучшее оружие. Либо порадуешь друга, либо позлишь врага. Убийственная вещь.
— Ну и что это за хмырь, Чебурашка? — обернулся к Розэ, когда ведьмак свалил из поля зрения.
В голосе прорезались нотки недовольства, которые я попытался прикрыть ехидной улыбочкой.
Розэ
Когда Леон ушёл, я продолжила листать книги в поисках ответа. Прошло, наверное, около получаса, когда в мой мирок напряжённого поиска вторгся чужак. Я его не сразу заметила, увлечённая объяснением автора природы проклятий.
— К-хм, к-хм, — раздалось над самым ухом.
Я подпрыгнула на стуле и обернулась. Вздрогнула ещё раз, потому что не ожидала увидеть в полуметре от себя Пейтона Кроули. Он обаятельно мне улыбнулся и взъерошил тёмные волосы. И вроде бы со вчерашнего вечера он ни капельки не изменился, но я почему-то подумала, что он уже не такой красивый и притягательный как раньше. По крайней мере, в моих глазах.
— Что ты здесь делаешь? — выпалила не подумав.
— Я почти оскорблён, — фыркнул ведьмак, — зашёл почитать, смотрю — ты тут.
— Я в дальнем читальном зале, — сказала с сомнением, — это даже не зал, а закуток в тупике на два стола и три стула.
— Ну, — немного смутился Пейтон, — хорошо, я искал тебя.
— Зачем? — я распахнула глаза, а ведьмак почему-то как-то нервно дёрнул нижней губой.
— Я волновался за тебя, — вздохнул он, — ты так и не сказала, что тебе загадала Грета. Она наверняка придумала что-то сложное или неприятное. Я хотел помочь. Вижу, ты как раз этим занимаешься.
Он указал взглядом на верхнюю книгу в ближайшей к нему стопке. Я чуть приподнялась со стула и заглянула в обложку. «Проклятье и его значение как части магии ведьм», какой-то Мурсах Липару. Судя по всему, он был ведьмаком из султаната.
— Грета загадала тебе кого-то проклясть? — он нахмурился.
— Нет, — я снова глупо хлопнула глазами, — мне не нужна помощь, Пейтон. Но спасибо за беспокойство. Это мило. Правда.
И выдавила улыбку, чтобы сгладить неловкость. Парень ко мне со всей душой, отыскал, чтобы предложить помощь, а мне так неудобно ему отказывать в этом благородном порыве. Я ведь сама уже всё сделала. Даже удивительно, что так всё произошло.
— Да ладно, Розэ, — он присел на стол и накрыл мою ладонь своей, — я уверен, что Грета загадала тебе что-то трудно выполнимое, иначе не стала бы так секретничать. Она тебя вынудила выбрать смех, но это ведь я настоял, чтобы ты сыграла. Значит, сейчас я тоже должен поучаствовать в выполнении смеха.
— Пейтон, — я попыталась отобрать у него свою руку, — я уже всё сделала. Смотри.
Я всё-таки выдернула свою ладонь из его пальцев и сунула ему под нос, растопырив пальцы во все стороны, словно это могло послужить неоспоримым аргументом. Ведьмак уставился на мою чистую кожу и неверяще провёл по ней пальцем. Я вздрогнула от щекотки и отдёрнула руку, обиженно поджав губы.
— Ты выглядишь так, будто даже мысли не допускал, что я смогу справиться сама, — высказала недовольно, — а теперь уходи, ты мешаешь моему исследованию.
— Ох, Розэ, не обижайся, — уголки его губ печально опустились, — я совсем забыл, что ты — Фардеклёр. Вы никогда не проигрываете.
— Да… — пробормотала со смешанными чувствами.
Вроде извинился и похвалил, а в душе всё равно возникло мерзенькое ощущение. То есть он считает, что не будь я Фардеклёр, то и гроша ломаного не стою? Кисти рук закололо, в груди вспыхнули первые горячие искры. И сейчас я хотела сделать всё, чтобы они стали костром. Ведь это тепло, этот внутренний огонь — это словно та самая, сильная часть меня, которая прорывается наружу.
— Ты ещё больше расстроилась, — вздохнул Кроули и поднялся, — что-то я сегодня говорю совсем не то. Раз тебе не нужна моя помощь, не хочешь ненадолго сделать перерыв и прогуляться со мной.
— Зачем? — спросила отстранённо. Ведьмак судорожно вздохнул.
— Розэ, неужели ты не видишь? — сказал он и сжал мои плечи, вынуждая подняться со стула.
— У меня отличное зрение, — я позволила себе фыркнуть, нижняя губа Пейтона от моих слов снова дёрнулась.
— Ты издеваешься надо мной? — он прямо посмотрел в мои глаза, — ладно, спрошу по-другому. Розэ, неужели ты не замечаешь?
Его ладони покинули мои плечи и легли на талию, притискивая к телу ведьмака. Я выставила вперёд ладони и упёрлась в плечи Кроули. Я, конечно, наивная простушка, но не до такой же степени! Я видела все его ужимки, просто старалась делать вид, словно не замечаю. Видимо, намёков ведьмак не понимает.
— Пейтон, зачем ты это делаешь? — тепло в груди набирало силу, как и моя уверенность, — мы знакомы всего ничего, даже недели не прошло. Что тебя во мне так привлекло?
— Ты очень необычная, — сказал он, — я не могу тебя понять, предугадать твоё поведение. То ты мягкая и стеснительная, а в следующую минуту дерзкая и решительная. Ты не пытаешься произвести на меня впечатление, наоборот, заставляешь меня впечатлить и покорить тебя. Мне это нравится. А ещё я считаю, чтобы влюбиться, достаточно лишь немного пообщаться. Тогда ты сразу понимаешь, твой человек это или нет.
Я задумчиво нахмурилась. Его слова что-то пробудили, они были правдивы и попали точно в цель. Симпатию к человеку мы чувствуем с первых минут общения, на подсознательном уровне мы для себя решаем, приятен он нам или нет. А если мы в него влюбляемся, то неосознанно думаем о нём.
Но сейчас в моих мыслях не красавчик Пейтон Кроули, при виде которого моё сердце ещё вчера чуть ускоряло свой бег. Перед глазами вспыхнуло ухмыляющееся лицо наглого демонюки, который за время нашего короткого общения успел смутить меня столько раз, сколько за год никто другой бы не смог.
— Розэ? — раздалось совсем близко от нас.
Я вздрогнула всем телом и чуть не лишилась сознания, когда повернула голову. Мелоун? Но как такое возможно? Его расколдовал Леон? Но кривая ухмылка на лице парня быстро привела меня в чувства. Это Леон! Демон принял образ моего одногруппника! Но зачем?
Я была так удивлена всем происходящим, что только выдала какой-то невнятный звук, когда ведьмак втиснул меня в себе. Он напрягся всем телом, я чувствовала, что он недоволен тем, что мой демон прервал нас. А я, наоборот, возликовала. Он как никогда вовремя!
— Пейтон, просто уходи, — выдохнула я, не желая, чтобы разговор двух парней перерос в настоящую ссору, и попыталась отстраниться от Кроули.
Ему это не понравилось ещё больше, но он решил не напирать и отпустил меня. Я едва смогла перехватить вздох облегчения, но чуть не подавилась им, когда Пейтон пообещал, что мы ещё вернёмся к этому разговору. Я поджала пальцы на ногах.