— Каких именно продуктов?
— Мясных, — пришлось признаться Никите, хотя это звучало уже совсем не романтично.
— Я о них слышал?
— Подозреваю, что да. «Красный квадрат».
Андрей посмотрел на него немного удивлённо, но очень и очень заинтересованно.
— Запоминающаяся марка. Стильная.
— Спасибо.
— И как работа? Похоже на «99 франков»?
— Не очень, — ответил Никита, потому что на «99 франков» его работа не походила по одной простой причине: ему и близко не платили таких бабосов, как герою Бегбедера. — Скорее, на «Generation «П».
— Такие же манипуляции сознанием? — улыбнулся Андрей.
— Такой же дурдом. Но мне нравится.
— Я хочу сказать, что это не лесть: у «Красного квадрата» действительно сильная рекламная кампания. Я… как бы это сказать… не очень интересуюсь мясными продуктами, но и то обратил внимание, хотя марка появилась недавно.
— На самом деле это технология. Ну и удача тоже: выстрелит проект или не выстрелит.
— Где учился?
— Много где, — пожал плечами Никита, который не хотел называть свой второсортный вуз: это подпортило бы его имидж «золотого мальчика». — Всё время учусь. Недавно в Лондоне был на курсах.
— А я строю.
— Да, я прочитал на визитке, — Никита пристально и немного насмешливо посмотрел собеседнику в глаза. Для него с этого момента всё уже было понятно: Андрей клюнул.
Но хуже было другое: он сам клюнул. Чем дольше они разговаривали — про работу, про строительство, про Питер — тем больше Андрей ему нравился. Буквально всё в нём: как он наклонял голову, когда задавал вопрос, как прикасался кончиками сложенных указательных пальцев к губам, когда обдумывал ответ, как улыбался — странно, задумчиво, как будто не другому человеку, а каким-то своим мыслям.
Никите захотелось взять его руку, поднести ко рту и облизать пальцы. Длинные, ровные, загорелые пальцы. Один за другим.
Вероятно, в его взгляде проскользнуло нечто голодное, потому что Андрей вдруг спросил:
— Хочешь есть? Может, закажешь что-нибудь? Мне одному ужинать как-то не очень удобно, когда у тебя только коктейль.
— Нет, я поздно обедал. И мне уже пора. Приятно было познакомиться, — Никита встал и протянул руку. Он знал, когда надо покинуть сцену — на самом интересном месте, когда влечение начинает чувствоваться вполне определённо. В Голливуде не зря придумали клиффхэнгеры.
— Да, очень приятно, — Андрей отозвался немного смущённо, и Никите в этот момент хотелось вовсе не разжимать руку, а вцепиться в Андрея сильнее, увести его в туалет, притиснуть к стене и прижаться губами к гладкой смуглой коже на шее… Или к губам… Расстегнуть ремень на джинсах и…
«Уймись, придурок!» — скомандовал Никита самому себе.
— Я позвоню? — спросил Андрей, теперь уже без смущения.
Никита изобразил лёгкое удивление.
— Насчёт Мелюзины? Да, если вдруг решишь, звони…
Он вышел из ресторана, размышляя, не слишком ли перегнул палку, отыгрывая дурачка.
***
Домой в Олежкину квартиру Никита вернулся с двумя большими пакетами из «Ашана»: его вкладом в их на краткий период общее домашнее хозяйство.
— Разобрался со своей лошадью? — спросил Олежка, снимаясь с дивана, где смотрел какой-то фильм.
— Да там нечего разбираться. Отстёгивай деньги, и всё, — Никита снял свитер и бросил на кресло. — Пока договорился о небольшой отсрочке, но этой заразе ещё и ветеринара нужно вызвать. Какое-то питание, что ли, особое надо. Наверняка, ещё на десятку.
Олег начал рыться в принесённых Никитой пакетах, а тот упал на диван.
— Я там в отеле одного чувака встретил…
— Встретил? — Олежка многозначительно приподнял брови.
— Не в этом смысле. Хотя в этом тоже.
— А кто вчера по Владу убивался? — Олег даже бросил пакеты на пол.
— Да не убивался я по нему! Я бы, может, сам скоро от него ушёл…
— Ага, рассказывай теперь! Ушёл бы ты от такого бабла, щаз… Не помню, чтобы ты торопился.
— Кроме бабла у нас ещё и отношения нормальные были, даже хорошие… Скажем так, удобные. Чего мне дёргаться-то было?
Олег вытащил из пакета бутылку пива:
— Можно?
— Да, это тебе. Я сегодня всё, не пью.
— Слушай, — спросил Олежка, отгибая кольцо пробки, — а я думал, ты Влада, ну, типа любил… Раньше.
Никита недоуменно посмотрел на Олежку, присевшего с пивом на край кресла, но потом всё же ответил:
— Киношек пересмотрел, что ли? Он мне нравился, вот и всё. Но под конец… Короче, он мудак, что и доказал вчера.
— Был бы он мудак, он бы за тобой вот так два года не бегал, машины бы не дарил.
Никита сделал глубокий вдох, а потом прикусил губу.
— Насчёт машины не всё так мило. Сейчас ты скажешь, что я веду себя как избалованная сучка, но он даже не спросил, какая машина нужна мне. Понимаешь, мне? Мы поболтали пару раз, но совершенно беспредметно, а потом он привёз ключи. Сам всё решил. Купил такую, которая нравилась ему. Понятно, я обрадовался, но… Я никогда не выбрал бы белую, если бы Влад меня спросил. И не факт, что я взял бы купе. Может, я вообще хотел внедорожник? Может, мне не нравится «Ауди» как марка? Да мало ли что. Это моя машина, раз уж он мне её дарит. Где, на хрен, моё право голоса?
Олег согласно покачал головой и отпил из бутылки, а Никита продолжил:
— И с этой лошадью та же фигня. Сюрприз, дорогой! — передразнил Никита и, взяв пульт, раздражённо выключил телевизор. — Мне не нужна лошадь. Абсолютно. Вообще. Тогда не была нужна, а сейчас тем более. И если я не сумею её продать за два месяца, придётся вернуть Владу, потому что я не в состоянии её содержать. Это не лошадь, это белый слон какой-то!
— Почему слон? — спросил Олежка.
— Есть такое выражение в английском: бесполезная хуйня, которая сжирает тонны денег. Якобы король Сиама, когда хотел наказать неугодного придворного, дарил ему белого слона. Это была большая честь, то есть прогнать его в джунгли никак нельзя, а содержать дорого, и в итоге придворный разорялся.
— Прямо про тебя с Мелюзиной.
— Вот-вот. Но этот чувак, про которого я тебе говорил, он потенциальный покупатель. Пока не особо заинтересован, но я над этим работаю.
— Это как?
— Он из наших. Состоятельный чел. Строительная компания «Страта». В основном промышленное строительство, какие-то мегасложные проекты.
— Так, всё понятно, куда ты работаешь, — скривился Олежка и хлопнул ладонью по колену: — Вот как так получается, а? Я посещаю кучу всяких ивентов, и всё зря… Ты едешь на свиданку к лошади, и встречаешь денежного чувака.
Никита пожал плечами:
— Наверное, это потому, что мне действительно надо.
— Блядь, ну вот как?! — Олежка махнул бутылкой, так что пиво выплеснулось на пол. Он выматерился и унёсся на кухню, продолжая говорить: — Вот как? Ты что, подошёл к нему и сказал: «Дяденька, пожалуйста, купите лошадку! А то мне скоро кушать нечего будет!».
Когда Олег пришёл с кухни с длинным куском бумажного полотенца и начал вытирать разлившееся пиво, Никита ответил:
— Нет, всё не так. Совсем не так. Если он поймёт, что у меня с деньгами жопа, то сразу прижмёт. Предложит лошадь купить за полцены, раз мне деваться некуда, — он же бизнесмен. К тому же люди своего уровня вызывают больше доверия. Так что я беззаботный богатенький буратинка, который никуда не спешит, и это Соколов должен быть заинтересован в том, чтобы я до него снизошёл и продал ему эту грёбаную лошадь.
— Значит, Соколов? — подмигнул Олежка.
Ход 2
В понедельник Никита опоздал на работу, несмотря на то что встал гораздо раньше обычного. Но и маршрут у него был длиннее и сложнее: он на машине доехал до «Марьино», там припарковался у торгового центра и пересел на метро. Плюс конечной станции: в вагон он зашёл одним из первых, успел занять относительно спокойный уголок и, пока шли длинные перегоны, дремал. Всю ночь ему не давали спать мысли о деньгах и Мелюзине и иногда, для разнообразия, о Соколове.
На парковке перед офисом уже стояла чёрная директорская «мазда». Обычно директора на работе раньше половины одиннадцатого не показывались, особенно по понедельникам, но сегодня Никите в очередной раз не повезло. На него в последние три дня невезения навалилось на год вперёд! Удачной можно было назвать только встречу с Андреем. От воспоминания о нём у Никиты приятно потеплело внутри, и даже утро перестало казаться таким мерзостным и унылым.
Не дойдя до своего кабинета, Никита свернул на кухню. Заниматься в кабинете чем бы то ни было не имело смысла без чашки хорошего, крепкого кофе.
На кухне перед включенным телевизором, поставив перед собой чашку с капучино и положив два телефона — офисный радио и личный сотовый, сидела Алёна, секретарь директора.
— О, с приездом! — сделала Алёна большие глаза, увидев входящего Никиту. — А я уже тебе звонить собиралась, думаю, вдруг ты забыл, что сегодня на работу. Как съездил?
— Нормально, — Никита нашёл свою чашку, которая за его трехмесячное отсутствие переместилась из первого ряда в шкафу в самый дальний угол. — Как тут дела? Меня Артур не искал?
— Специально не искал, но сказал, что как придёшь, сразу к нему отправить.
Никите тон Алёны показался подозрительным: она как будто не хотела это говорить. Зато хотела сказать нечто другое, но сдерживалась.
— Что случилось? — спросил он, нажимая кнопки на кофемашине.
Алёна дождалась, пока закончит шуметь кофемолка, потом отпила свой капучино, потом потянулась за крекером через стол.
— Алён, ну что там такое, не тяни.
— Никто не знает пока, кроме директоров, так что ты не говори, что я тебе рассказала.
— Ладно.
Никита сел за стол напротив Алёны. Она смотрела не на него, а в чашку, заслонившись длиннющими наращенными ресницами.
— Твой проект закрывают. И мне кажется, Артур тебя попросит… ну, того… — Алёна быстро, словно украдкой, взглянула на него, а потом опять уткнулась в чашку.
Никита, не успевший сделать глоток, поставил свой кофе на стол.
Резкий прилив крови обжёг его изнутри. Никите казалось, что сердце у него колотится так, что заглушает телевизор, и Алёна на противоположном конце стола слышит эти отчаянные стуки.
Он выскочил из-за стола, дошёл до окна и встал там, наматывая на кулак шнурок от жалюзи.
— Яковлев добился или клиент закрыл?
— Клиент. На позапрошлой неделе ещё позвонили и сказали, что закрывают.
Никита натянул шнурок на руке так, что он с болью врезался в кожу. Если бы под него в очередной раз рыл Яковлев, то можно было бы побороться: уговорить Артура, объяснить ситуацию, пригрозить, наконец, что он уйдёт, но уйдёт вместе с самым выгодным проектом — Бусыгинским мясокомбинатом. Но если отказ пришёл от Влада, то тут он был бессилен.
— У нас с ними договор до тридцатого ноября, — произнёс Никита, по-прежнему затягивая на ладони шнурок. Пальцы уже нехорошо покраснели.
— Они сказали, работайте пока, подбивайте текучку и потихоньку передавайте все материалы в «Дизайн Лаб». Они их нанимают.
Влад обрубал все концы. Какое там ему условие поставил будущий тесть? Никаких контактов? Даже деловых.
— Ну и хуйло! — проскрежетал сквозь зубы Никита. — Извини, Алён, вырвалось…
— Да я в курсе, что Артур не мальчик-зайчик.
— Я не про Артура. Хотя Артур тоже… Ну, ты поняла.
Никита отпустил наконец шнур, и пальцы закололо от отлившей крови.