– Я не знаю, почему это, – он прошептал это, уткнувшись в мою грудь. – Правда. Ты хочешь трахнуть меня, я понимаю, я тоже хочу с тобой, но...
– Почему ты раньше не рассказал? – я гладил его по пояснице, ощущая под пальцами теплую гладкую кожу.
– Да, точно, – Кир истерично хихикнул, – надо было. Ты сам бы, бля, рассказал такое кому-нибудь?
Не рассказал бы, это он прав.
– Нужно сходить к врачу, – я говорил это в его макушку. – Я знаю хорошую клинику. Тебе назначат анализы, проверят...
– Я – урод, – голос у Кира дрожал.
– Нет, – я заставил его поднять голову и заглянул в глаза. – Не неси чушь.
– Но ты же... – Кир тяжело сглотнул, – ты же хочешь...
– Мало ли чего я хочу, – я пригладил его встрепанные волосы. – Мы ведь не животные, Кир. Люди потому и люди, что умеют контролировать свои желания.
– Я думал, ты вышвырнешь меня, если узнаешь, – всхлипнул он.
– Я боялся, что тебя не интересуют парни, – зачем-то сказал я. Наверное, чтобы просто перевести тему.
– Ты – интересуешь, – он на секунду замолчал, а потом продолжил: – Ты первый, кому было не насрать. По-настоящему.
Я промолчал, не зная, что ответить. Кир тоже ничего не говорил. И через пять минут я понял, что он уже спит, уткнувшись носом в мою подмышку.
А я так и лежал до утра, разглядывая почти невидную в темноте картину.
Часть 6
Уговорить Кира записаться на прием к врачу мне удалось только через неделю. Он всеми способами пытался увильнуть от разговора на эту тему, а когда все же не удавалось – угрюмо молчал, сверля взглядом стену.
Хотя мне и самому было неудобно говорить с ним об этом.
Но вместе с тем я прекрасно понимал, что проблему нужно решать. Иначе все могло закончиться плохо. Так что в один из вечеров я просто поставил Кира перед фактом, сказав, что прием уже назначен.
– Ты же сам понимаешь, что тебе это надо, – я говорил это, смотря на его худую ссутуленную спину. – Кир, не глупи.
Ответом мне, как и всегда в таких случаях, послужило молчание.
– Это все очень серьезно, – через силу продолжил я, осторожно присаживаясь на край кровати рядом с Киром. – И дело вовсе...
– Конечно серьезно! – в голосе у Кира звучали нотки истерики. – Мне шестнадцать, и у меня не стоит! Я даже подрочить не могу!
– Так вот как раз поэтому тебе и нужно поговорить со специалистом, – я рискнул и положил руку на его плечо.
Кир дернулся, сбрасывая мою руку, переполз на другую сторону постели. И уже оттуда зло поинтересовался:
– Что я ему скажу? «Здравствуйте, доктор, у меня не стоит мой член»? Так, блядь, что ли?!
На щеках у него вспыхнули пунцовые пятна.
– Так и скажешь, – я сдержал невольную улыбку. – Поверь, к таким врачам и с проблемами посерьезней приходят. Сдашь анализы, он назначит лечение. Ничего особенного.
– Легко говорить, – бросил Кир. – Ты же сам не ходил.
– А вот тут ты ошибаешься, – покачал головой я. – У меня тоже проблемы были. Правда, к другому врачу ходил.
– И что это было? – почти с интересом спросил Кир.
– Ну... – я замялся. – Подцепил одну неприятную штуку лет пять назад. Тоже пришлось объяснять, что да как. И никто надо мной там не смеялся.
– И что, прям завтра уже надо идти? – Кир сидел, разглядывая свои неаккуратно обкусанные ногти.
– В половине первого, – я кивнул.
– Адрес скажешь? – он так и не оторвался от разглядывания ногтей.
– Я сам тебя отвезу, – я зачем-то глянул в окно. – Отпросился с работы на завтра.
– Как предусмотрительно, – недовольно буркнул Кир. – Все под контролем, да?
– Именно так, – я поднялся на ноги. – Пошли есть, что ли.
Кир дернул плечом и поплелся за мной на кухню.
***
В небольшом холле частной клиники, куда я полчаса назад привез Кира, стояла тишина. Из посетителей – только читающий что-то в планшете мужчина лет тридцати и совсем молодой парень с последним айфоном в руках.
Вполне стандартный контингент для клиники такого профиля.
Сам же я сидел на кожаном черном диване и читал. Да, именно, в руках у меня был «Собор Парижской Богоматери», который я никак не мог закончить уже полторы недели.
Довольно глупо, учитывая то, что я вполне мог бы прочесть эту книгу и на русском.
– Денис, – от бесцельного созерцания книжной страницы меня отвлек голос Кира. – У меня все.
– Хорошо, – я кивнул, вставая. – Что врач сказал?
– Сказал, что на первый взгляд никаких патологий, – Кир говорил это, смотря под ноги. – Послезавтра придут результаты анализа крови. Типа гормоны какие-то проверят, я не особо понял. Но еще проблема, я ж не помню ничего... – Кир замялся на секунду. – А он спрашивал, принимал ли я психотерапевтические препараты какие-нибудь, не было ли травм таза. Я сказал, что нет. А еще... – он сглотнул, глянул на меня как-то беспомощно, – он сказал, что это, возможно, что-то психологическое. Типа если анализы ничего не покажут, нужно будет к психологу идти.
– Хорошо, если тебе и правда нужен только психолог, – я повернул голову, мельком глянул на его профиль. – Может, он помог бы тебе все вспомнить.
– А если я не хочу? – Кир резко ускорил шаг, чтобы не идти рядом. – Может, мне хватает и того, что я уже помню.
Несколько секунд я глупо смотрел в его спину, а потом нагнал и развернул, заглядывая в покрасневшие глаза.
Кир отвел взгляд, опустил голову.
– Что ты помнишь? – я встряхнул его за плечи. – Кир!
– Ничего хорошего, уж поверь, – он сбросил мои руки и снова зашагал к выходу.
– Кир! – я, естественно, пошел за ним следом.
– Это не твое дело! – он даже не обернулся.
– А я думаю, как раз мое! – я схватил его за руку и потащил к машине.
– Пошел ты! – Кир не сопротивлялся, так что мне было совсем легко. Я запихнул его на переднее сидение, обошел машину и сел за руль.
Минут пять мы просто молчали. Кир с показным вниманием смотрел в окно, а я просто на дорогу, одновременно думая, с чего начать разговор. Я уже понял, что был слишком резок, и чувство вины, угнездившись где-то глубоко в груди, потихоньку начинало грызть.
Но первым заговорил, как ни странно, Кир.
– Половина моих кошмаров оказалась реальностью, – он так и продолжал смотреть в окно. – Только хуже. Я начал вспоминать детали, потом новые факты... И я больше не хочу. Мне просто страшно.
– А твои родители? – я включил поворотник и перестроился в крайний левый ряд, чтобы повернуть на перекрестке.
– Мой отчим, он... – Кир невесело усмехнулся, – крупный чиновник в министерстве иностранных дел. И еще более крупный извращенец. Любитель БДСМ. Только не такого, как в порнухе, а настоящего.
– И он тебя... – я запнулся, не зная, как продолжить.
– Не только он, я думаю, – Кир дернул плечом. – Хотя все довольно смутно. Я помню только урывки, но мне хватает. С головой.
– А мать? – в голове у меня царил настоящий бардак. До недавнего момента я думал, что подобное может случаться только в кино.
– Не помню, – Кир как-то съежился и опустил голову. – Про нее – вообще ничего нет.
– Послушай... – от неожиданности я едва не затормозил. – Не так давно, может месяцев семь назад, был процесс над каким-то крупным чиновником. Обвиняли в педофилии его вроде и еще в чем-то, не помню точно.
– Думаешь, это как-то связано со мной? – без выражения поинтересовался Кир.
– Не знаю, – я пожал плечами. – Возможно.
– Возможно, – эхом повторил за мной Кир. И в салоне снова воцарилась тишина. Теперь уже никем не прерываемая.
***
Узнавать что-либо о том случае, что я ему рассказал, Кир отказался принципиально. Впрочем, я и не настаивал, хотя сам собрал по этому делу всю информацию, которую нашел. Но без участия в этом мини-расследовании Кира оно теряло всякий смысл.
Так что я «сложил» найденный материал в папке с паролем и оставил в покое.
Хотя мысль о том, что у того чиновника был сын, который учился за границей и в страну, когда его отца взяли под стражу, не приехал, меня грызла. Фотографий его в сети я тоже не нашел.
Я не мог прекратить об этом думать, но и с Киром поделиться по понятной причине не мог – он просто не стал бы и слушать.
Кстати, анализы Кира показали, что физически он вполне здоров. Если не считать слегка пониженного гемоглобина. Так что уролог направил его к психотерапевту, велев встретиться с ним сразу, как только будет возможность.
Только вот Кир это делать наотрез отказался. И я его понимал. Учитывая то, что ему придется рассказать врачу все, что он вспомнил, все эти кошмары, которыми он не хотел делиться даже со мной...
Он и так вздрагивал во сне и почти каждую ночь кричал.
Я будил его, давал воды, бутылка которой теперь всегда стояла рядом с постелью. И долго успокаивал, поглаживая по спине и рассказывая всякую ерунду, которая только может прийти в голову посреди ночи.
Кир благодарно сжимал мою руку и замирал, уткнувшись лицом в подушку. Иногда он так и не засыпал до утра, и когда я продирал глаза, после надрывного пиликанья будильника, с кухни уже доносился аромат кофе.
Тогда я вставал, плелся в кухню, целовал Кира в щеку и шел в душ. А когда возвращался, на столе меня уже ждала чашка кофе со сливками. И Кир, сидящий на табуретке с ногами.
Он поднимался, включал микроволновку и через полминуты доставал оттуда бутерброды с плавленым сыром.
Мы говорили о какой-нибудь ерунде, вроде погоды, идущего в кинотеатре фильма или нового ролика от какого-нибудь популярного видеоблогера. Потом я убирал чашку в мойку, одевался, брал рюкзак, еще раз целовал Кира и уходил на работу.
Вечерами Кир привычно сидел в компе: играл или просто лазил в интернете. Я купил ему личный ноутбук, чтобы он не трогал мой рабочий. Вернее, так я ему сказал. На самом деле все было гораздо более глупо: я хотел хоть как-то отвлечь его от кошмаров. Не знаю, правда, как в этом мог бы помочь новый компьютер.
А потом я узнал, что Кир устроился работать через интернет. Документы вроде паспорта там не требовались, а деньги приходили на яндекс-кошелек.
Препятствовать этому я не стал. Наоборот, сказал Киру, что он неплохо придумал. Мне нравилось, что он был чем-то занят.
Конечно, нормальный человек на моем месте давно бы обратился в полицию, но я не мог. Во-первых, потому что об этом меня просил Кир, а во-вторых – из-за эгоистичного собственничества. Я хотел, чтобы Кир был только моим. А обращение в государственные органы подразумевало то, что Кира заберут.